– Айсир, мы уходим, – бросила я, даже не глядя на потрясенную девушку, и направилась прочь.

За спиной раздались торопливые шаги – она догоняла.

Несомненно, сейчас мне предстоит душещипательная беседа. Однако девушка меня удивила: шла молча, лишь косилась. Да и в целом она была ничего. Полностью меня устраивала. Охрана оставалась невозмутимой. Видимо, они решили, что я купила себе служанку.

Рабства в этом мире не существовало, зато была долговая яма. Впрочем, как и на Земле.

Когда мы вернулись домой и я отмокала в лохани с горячей водой, девушка решила заговорить.

– Спасибо, госпожа.

– Это плата твоей семье за тебя, – уточнила я, взглянув на нее. – Ты знаешь, в какое место со мной отправляешься? Понимаешь, что можешь оттуда не вернуться?

Айсир криво улыбнулась.

– Зато я умру, служа своей госпоже, а не в вонючей канаве от голода, оставив семью на погибель. То, что вы сделали, для меня очень много значит. Я буду предана вам до смерти.

Лицо исказила гримаса, и я закрыла глаза. Этот мир… Он убивает меня. Как же тяжело это выносить. Вздохнув, я погрузилась в воду с головой. Пора было мыть голову.

* * *

На следующий день пришел учитель, и я наконец поняла, почему мой дар так и не проявил себя до сих пор.

В нашем роду рождались шаманы.

Не маги в привычном понимании. Мы не повелеваем стихиями, не создаем иллюзий и не разбрасываемся огненными шарами. Наша сила – в другом. Мы чувствуем чужую магию, общаемся с потусторонним миром, можем вызывать духов и изгонять их. Видим проклятия – ведь все они проходят через иной мир, цепляются за души, словно когти демонов.

Но если нужна обычная магия – заговоры, обереги – это к лекарям и магам. Шаманы работают с другой материей.

Теперь я понимала, почему король возвысил моего отца, как и нескольких других вассалов, после своего восшествия на трон. Резиденция его величества находилась в центре королевства, а остальные земли были разделены между его вассалами. Но у короля на все есть свои резоны. В нашем случае дело было не только в поддержке наследника во время восстания. Отец был сильным шаманом.

Теперь эти преданные королю люди отправляли ко двору своих дочерей и сестер. Его величество подыскивал себе жену, и первыми претендентками стали знатные девушки королевства.

Учитель, которого нашел отец, оказался невзрачным мужичонкой – низкорослым, тщедушным, с жидкой бороденкой и вечно прищуренными глазами. Звали его Ауз. В его взгляде сквозила неприятная самоуверенность, будто он уже знал все обо всех. Такие люди мне не нравились.

Он сразу заявил, что я – сильная шаманка, но если буду плохо учиться, то могу умереть. Как он смеет?

Дал мне свитки и велел выучить. Я прочла и запомнила – память у меня отличная. На прошлой работе без этого было не обойтись: за день приходилось перерабатывать столько информации, что сейчас даже страшно подумать. А тут – всего несколько свитков с крупным почерком да примитивными знаниями. Он что, шутит?

А теперь этот мелкий противный мужичонка сидел, щурился и смотрел на меня свысока, разжевывая каждый пункт медленно, словно душевнобольной. А я сидела, слушала и кивала. Назревал скандал.

– Мы немного изучили теорию, пора подкрепиться, – поднялся ученый муж.

Вместе с ним поднялась и я.

– Ты останешься здесь и никуда не пойдешь, – процедила холодно.

– Уважаемая госпожа грубит? – неприятно усмехнулся Ауз.

– Ученый муж этой страны, видимо, не позаботился узнать слухи о характере своей ученицы. Или позаботился – потому и запросил у отца втрое больше положенного? – криво усмехнулась я в ответ.

– Да как вы смеете?!

– Деньги нужно отрабатывать.

– Я не собираюсь это терпеть! – И он направился к выходу, но там стояли мои охранники.

– Связать, – коротко приказала я.

Несмотря на крики и угрозы мужчины, ослушаться меня они не посмели.

Когда через несколько часов отец заглянул к нам проверить, как идут дела, в комнате висела гнетущая тишина, нарушаемая лишь злобным сопением связанного веревками ученого мужа. Его взгляд, полный ненависти, сверлил меня, но я лишь холодно улыбалась в ответ. И осваивала материал.

– Что у вас происходит? – спросил мой обычно невозмутимый отец, бросив на меня тяжелый, испытующий взгляд.

– Работаем, – коротко бросила я, скрестив руки на груди.

– Он может подать жалобу королю, – усмехнулся родитель, но в его голосе прозвучало предостережение.

– Тогда я приду по его душу, и он очень об этом пожалеет, – процедила я сквозь зубы, чувствуя, как гнев снова подкатывает к горлу. Ненавижу такие методы, но тут моя жизнь на кону. – А если со мной что-то случится, я как более сильный шаман достану с того света его и весь его род до пятого колена.

Ауз побледнел, его пальцы судорожно сжались на подлокотниках кресла. Отец нахмурился, его брови сдвинулись в жесткой складке.

– Юсиль!

– Ты знаешь, что Инея с утра себя плохо чувствовала? – резко сменила я тему, наблюдая, как отец мгновенно теряет уверенность.

– Нет… – сбился он. – Пригласить лекаря?

– Было бы неплохо.

– Тебе нужно поесть, уже обед. А то лекаря придется звать и тебе, – проворчал он, но в его голосе уже звучала забота.

– И я бы с радостью откушал, – встрепенулся Ауз, пытаясь хоть как-то улучшить свое положение.

– Пусть принесут сюда, у нас нет времени на перерывы, – отрезала я. – Мы только закончили с теорией, а мне бы еще практикой заняться. Мало ли что.

Отец еще раз бросил взгляд на ученого, потом на меня, полный неодобрения, но не стал спорить и ретировался. Как только дверь закрылась, ученый муж затравленно перевел на меня взгляд.

– Ауз, после обеда все, что ты мне тут рассказал, я буду под твоим руководством проверять. Если что-то пойдет не так…

– Не смейте мне угрожать! – вырвалось у него, но голос дрогнул. – Я подам жалобу королю!

– А я скажу, что ты плохой учитель и ничего не знаешь, – парировала я. Мне нужно было получить результат.

– Да кто поверит женщине, – хмыкнул он, но в его глазах мелькнул страх.

– Я умею быть убедительной, – усмехнулась я.

Перегибала ли я палку? Особенно учитывая реалии этого мира.

Может, и так, но мне было все равно. Я ужасно боялась умереть. Такого всепоглощающего ужаса я не испытывала никогда в жизни.

Мой неосвоенный дар мог меня убить. Король, к которому я ехала, мог меня убить. А если я выживу и останусь в этом мире навсегда… Эта мысль пугала еще больше, заставляя нутро сжиматься в холодный ком.

– Когда вы выпустите меня? – Голос Ауза звучал нетерпеливо, и в то же время в нем слышалась неподдельная тревога.

– Перед отъездом. И давай без истерик, – мой взгляд был твердым. – Если наши отношения ухудшатся, я допускаю, что ты можешь нечаянно коснуться меня…

Этикет этого мира я уже выучила и знала: мужчинам, чье положение ниже, чем у женщины, запрещено ее касаться. Нарушителям отрубают руки. Если кто-то увидит ее голой – выколют глаза. Меня имеет право касаться только член семьи, жених после официальной помолвки и… король. Лекарь – лишь в перчатках. Такие вот дела.

Ужасный, варварский мир, пропитанный жестокостью, прикрытой благородными традициями.

– Я бы никогда не пошел на такую подлость! – Ауз вспыхнул, его голос прозвучал резко, с искренним возмущением.

Я наблюдала, как его скулы напряглись, а в глазах вспыхнул огонь праведного гнева. Эти законы, казавшиеся мне дикостью, здесь имели свою логику. Жестокую, неумолимую, но логику. Они могли ослепить человека, сделать калекой, и все равно возводились в канон непреложных правил.

– Не хотела тебя обидеть, – тихо сказала я, отступая.

Мое извинение, пусть и невольное, но искреннее, от женщины, стоящей выше по положению, подействовало. Он замер, его дыхание стало ровнее, но внутри Ауза явно бушевала буря. Его взгляд сверлил меня, щеки надулись, он тяжело вздохнул… А потом сдался.

– Развяжите меня. Я не стану противиться и научу вас всему, что пожелаете узнать.

– Даже если придется мало спать? – недоверчиво прищурилась я.

– Да. Но кормить меня должны по расписанию!

– Договорились, – я не смогла сдержать легкую улыбку. – Слово?

– Даю слово!

– Эй! – позвала я охранника, чувствуя, как напряжение наконец отпускает. – Развяжи его.

И работа пошла.

* * *

Мы с Аузом вышли только к ужину. Отец, сидя во главе стола, пристально осмотрел мужчину, видимо, проверяя его состояние – насколько ученый муж пострадал при общении со мной, – и пригласил присесть.

Мачеха, подперев ладонью подбородок, смотрела на нас с любопытством, а в уголках ее губ играла умиленная улыбка. Родитель же покосился на меня, словно спрашивая, как обстоят дела.

– Мы с мастером достигли взаимопонимания, – заметила я, накладывая себе еду и стараясь говорить как можно спокойнее.

Ученый муж не возражал – он лишь торопливо кивнул, навалил себе гору еды и тут же принялся есть, словно боялся, что ее у него отнимут. Отец перевел на меня тяжелый взгляд, полный неодобрения, но я сделала вид, что не замечаю.

– Учеба продолжится и после ужина, – пробормотала я с набитым ртом, жестом указывая в сад, где висела полная луна. – Нам нужно место, где есть злые духи. Как раз ночь светлая, теплая… идеально.

– Ты не перегибаешь палку? – устало спросил глава семейства, потирая переносицу. В его голосе звучала привычная невозмутимость, но теперь к ней добавилась и тревога.

Я намеренно медленно прожевала кусок мяса, давая себе время подобрать слова.

– Ты учился владеть своей силой с детства. А у меня – девять лун. Есть причина поторопиться. – Сделав глоток воды, добавила: – Кстати, я бы еще ознакомилась с законами королевства.

Все за столом замерли. Даже Ауз, заглатывающий ужин, словно удав, оторвался от еды и уставился на меня. Мачеха прикрыла рот рукой, отец напрягся.

Потом раздался его тяжелый вздох.

– Юсиль, его величество – милостивый правитель.

Это он намекает, что я типа перегибаю. Угу.

Ауз усердно закивал, поддерживая главу дома, а потом снова уткнулся в тарелку, стараясь есть еще быстрее – будто боялся, что его вот-вот вытащат из-за стола за такие разговоры. Я тоже кивнула, изобразив почтительное выражение.

Король, конечно, очень милостивый, кто ж спорит. Я-то знала его историю – ту, что читала в книге.

Когда ему было четырнадцать, его отца предали. Предала его же супруга – мать наследного принца. Тогда реки крови затопили дворцовые залы, а юный король, вырвав власть из рук заговорщиков, отстоял свое право на трон огнем и мечом. С тех пор он выиграл несколько войн, укрепил королевство, периодически проводил показательные казни и правил кнутом и мечом. Не знал снисхождения – ни к женщинам, ни к детям.

Чудный мужчина. Филантроп. Помогает людям подняться вверх… чаще всего держа их за горло.

– Его величество – мудрый и справедливый правитель, – провозгласила я с искренним усердием и вгрызлась в кусок мяса. Оно сегодня было нежным, пропитанным ароматом трав и соком.

Услышав мой тон, отец возвел глаза к небу, будто прося у богов терпения. Мачеха же, улыбаясь, мягко вмешалась:

– Юной девушке свойственно волноваться.

– Да, – поддакнула я.

– Женщины… – пробормотал Ауз под нос, но тут же смутился, словно осознав, что сказал это вслух.

Ну, он в принципе не ценил в женщинах ум и не признавал их за равных. Отец… Он редко бывал у короля, а тот без нужды не давил на своих вассалов, пока те знали свое место. Король сосредоточил власть, деньги и знания в своей резиденции, но его величеству нужны были пастухи, которые следили бы за его овцами в королевстве.

На Земле ему психиатр, несомненно, поставил бы не один интересный диагноз. Травмы детства, сложная жизнь. А здесь… Он просто хороший правитель. К тому же сильный темный маг.