И вот так, впервые пройдя мимо сияющих садов эльфов и войдя в гулкую ярмарку гоблинов, члены команды орочьего корабля поняли, что космос – это не просто поле битвы. Это бесконечный рынок, где каждый продаёт, каждый покупает, и каждый готов за свой товар заплатить не только золотом, но и кровью.

Внутри станции воздух был тяжёлым. Казалось, что сама станция дышит – пахнет потом, дымом и пряностями. В коридорах мелькали огни вывесок, на стенах шептали руны, удерживая всю эту громаду от распада. И вот, среди грохота рынков и скрежета перегретых кабелей, распахнулись тяжёлые створки, ведущие в зал Совета синдикатов.

Орки вошли туда медленно, гулкими тяжёлыми шагами. Их доспехи, которые стали защитными скафандрами, теперь звенели, как цепи. Их лица были суровы, и каждый нес в себе молчаливую угрозу. Но не мечи лежали в их руках, а кинетическое оружие. Но даже этих тяжёлых винтовок было достаточно, чтобы в зале похолодало.

Гоблины встретили их иначе. Они сидели за длинным столом, заваленным не бумагами, не оружием, а товарами. Амулеты, миниатюрные двигатели, банки с искрящимися зельями, карты, написанные на шкурах неизвестных зверей. Их пальцы постоянно двигались. Кто-то постукивал когтем по столешнице… Кто-то перекатывал в руках монету… Кто-то рисовал на воздухе крошечные руны… Они улыбались, и их глаза блестели в предвкушении – слишком широко, слишком резко, как у зверьков, что привыкли выживать в тени гигантов.

– Великие кузнецы звёзд. – Пропел первый гоблин с длинным хищным носом. – Мы приветствуем вас в сердце торговли. Здесь нет битв. Здесь есть сделки.

– Сделка или битва… – Глухо проговорил орочий вождь, массивный, с кожей цвета железа. – Разницы мало. За столом или в поле – всегда выживает сильный.

Его слова словно ударили по залу, как тяжёлый молот по наковальне. Но гоблины не дрогнули. Они только хихикнули, переглянулись. Один из них вынул ножик – тонкий, блестящий – и, не глядя, начал вонзать его между пальцев на столешнице. Быстро. Чётко. Лезвие мелькало, как молния.

– Вижу, вы понимаете правила. – Сказал другой. – Здесь каждая сделка – это игра с ножами. Ошибся – остался без пальца. Или без целого клана.

Орки молчали. Их глаза блестели жёлтым светом. Вождь протянул руку, и один из его воинов медленно положил на стол боевой кинжал – тяжёлый, рунный, с лезвием, раскалённым изнутри. Дерево стола зашипело от жара.

– Наши ножи не играют. – Сказал вождь. – Они бьют в сердце.

Воздух дрогнул. На миг показалось, что сейчас зальётся кровью вся станция. Но гоблины лишь расхохотались – тонко, громко, как стая птиц.

– О, мы понимаем! – Почти выкрикнул один. – И потому мы предлагаем товар, достойный таких воинов.

Он хлопнул в ладони, и в зал внесли ящик. Когда крышку сняли, воздух вспыхнул синим светом. Там лежали кристаллы – эфирные сердца, способные питать корабль неделями. Орки медленно переглянулись. Эти кристаллы могли удвоить дальность их походов, могли дать кланам то, чего у них никогда не было. Свободу идти дальше, глубже, чем когда-либо прежде. Но сделка ещё не была сделкой. За этими кристаллами всегда скрывался нож.

– Цена? – Коротко спросил вождь.

– Ах, цена… – Улыбнулись гоблины, и сразу десять голосов заговорили разом, перебивая друг друга. – Немного руды. Немного крови. Немного… Ваших песен ярости. Нам нужны они – заклинания, которыми вы благословляете свои молоты. Нам нужны ваши руны, те, что вплетены в кости ваших воинов. Нам нужна… Часть вашей силы.

И тут зал снова наполнился тишиной. Потому что каждый орк знал, что сила клана – это святое. Её нельзя продать. Её нельзя обменять. Но и кристаллы сияли так ярко, так маняще…

Стол между ними вдруг стал похож на арену. С одной стороны – гоблины, улыбки которых блестели, как лезвия. С другой – орки, тяжёлые, как молоты, готовые обрушиться в любой миг. Здесь не было бумаги, печатей и протоколов. Здесь была только тень ножа, висящего над каждым словом. И сделка должна была состояться. Вопрос только в том, кто первый ошибётся.

Гул станции постепенно стихал, когда массивные двери переговорного зала захлопнулись за орочьими военачальниками и гоблинскими синдикатами. Эта комната была низкой, потолок увешан тяжёлыми лампами, мерцающими зелёным светом, словно туман болотного огня. За длинным столом, покрытым сколами от чьих-то когтей и выжженными кругами от раскалённых кубков, началась их странная торговля – больше похожая на бой без оружия, чем на обмен товарами.

Орки положили на стол ящики с образцами новой добычи. Это были тяжёлые кристаллы, собранные в далёком астероидном поясе, искривлённые силой магии и гудящие внутри, будто маленькие сердца. Эти кристаллы могли питать двигатели, усиливать боевые заклинания или взрываться, если их разбудить неправильно. Гоблины зашипели и засопели, переглядываясь – жадные глаза блестели в темноте, но губы кривились в ухмылках.

– Слишком мало. – Сказал главный гоблин Синдиката, высокий и узкоглазый гоблин по имени Зиррик Криворот, он говорил с ленивой усмешкой, пальцы его теребили нож с костяной рукоятью, словно это был счётный инструмент. – Для таких камней я дам половину того, что вы просите.

Орки тихо зарычали, их клыки блеснули. Вождь Тарг-Мор ударил своим похожим на камень кулаком по столу, и лампы вздрогнули.

– Половину? Да мы за один камень могли бы купить половину твоей станции!

Но гоблины не дрогнули. Они знали цену такому товару. Как знали и то, что орки сюда пришли не ради пустых разговоров. За их плечами лежал долгий путь сквозь эльфийские территории, где их корабли едва не были расстреляны. Так что сейчас они не могли уйти с пустыми трюмами и без нужных им союзов.

Торг шел часами, как танец со скрытыми клинками. Орки повышали голос, грозили, обещали – гоблины смеялись, перебивали, подсовывали ложные свитки контрактов с замысловатыми рунами. Несколько раз разделяющий их стол едва не превращался в арену – один из орков даже выхватил секиру, но тут же был остановлен своим же братом.

В итоге сделка была заключена. Гоблины заплатили больше, чем планировали, но меньше, чем орки требовали. Часть расчётов прошла сразу. В зале занесли сундуки с золотыми печатями и банки с алхимическим дымом, редким и дорогим топливом. Но к этому добавились и невидимые цепи. В контракте гоблины приписали себе право на часть будущих находок орков, а также обязательство проходить через их станции для дозаправки.

Орки, стиснув зубы, приняли эти условия. Им нужно было топливо и припасы прямо сейчас, а будущее всегда можно было перечеркнуть огнём или хитростью. Но внутри каждый понимал, что они оказались в ловушке, которую не заметили вовремя.

Гоблины тоже заплатили цену. Вождь Тарг-Мор, уходя, оставил на столе крошечный знак – обломок костяной печати, пропитанный магией. Знак был предупреждением. Орки не забывают и не прощают. Когда-нибудь они вернутся – и тогда игра с ножами станет настоящей резнёй.

Так закончилась эта сделка. Орки ушли с добычей, но с связанными руками. Гоблины с новыми кристаллами, но с тенью будущей войны. И в этом мире это считалось обыденностью. Никто не удивлялся. Здесь каждая встреча – торг, каждая улыбка – маска, каждая сделка – скрытый поединок…

Так жили их цивилизации среди звёзд – балансируя между магией и машинами, между голодом и жадностью, между дружбой и предательством…

…………

Но если ты хочешь понять этот мир, странник, если хочешь услышать, чем он дышит, чем движется, то тебе нужно знать о самой крови цивилизации – о деньгах. Здесь их зовут империалы. И это было не золото, не серебро, не медь. Всё это – жалкие отблески прошлого, слишком грубые и пустые, чтобы хранить силу межзвёздных договоров. Настоящее богатство в этом мире – кристальные монеты. Гномье творение. И настоящее чудо ремесла и магии. Они сияют внутренним светом, словно заключили в себя дыхание далёкой звезды. На поверхности располагались узоры, напоминающие и письмена, и живое сплетение нервов, и фрактальные знаки магии. Стоит лишь взглянуть на такую монету – и ты понимаешь, что она действительно “живая”. Она откликается на прикосновение, отзывается вспышкой холодного голубого или тёплого янтарного света, словно проверяя, достоин ли тот, кто держит её в руке.

Подделать её было просто невозможно. И любая фальшь будет рассыпаться в пыль, не выдержав магического шёпота, которым дышит настоящий империал. И, заранее стоило знать о том, что даже одна такая монета – это не просто плата. Это полноценный договор, клятва, долг. Она несёт в себе вес звезды.

В тавернах гоблинских станций ты можешь увидеть, как мерцают стопки кристальных монет на столах – и каждая из них притягивает взгляды, словно живая искра. Орки, эльфы, гоблины – все, кто берёт её в ладонь, на миг ощущают, как что-то внутри них отзывается, как будто монета видит душу и говорит:

“Ты заплатишь.”

Империи поднимаются и рушатся, миры горят и исчезают, корабли летят сквозь тьму, но пока в ладонях звенит этот свет, цивилизация жива.

Каждая партия империалов охраняется лучше, чем королевские сокровищницы. От мастерской до хранилища монеты сопровождают гвардейцы-звёздники – гномы в доспехах, выкованных из того же метеоритного железа, что и стены мастерской. Они молчаливы и неподкупны. Клятва связывает их так же, как и кузнецов.

Всё только из-за того, что одна легенда гласит, что один Император-эльф, желая завладеть секретом, послал тысячу шпионов в гномьи мастерские. Но ни один не вернулся. Одних остановили руны… Других – сами стены… Третьих – тьма, что живёт между мирами и охраняет тайну звезды… Именно поэтому империалы – не просто деньги. Они – печать доверия гномов всему миру.

Там, где звёздный свет не пробивается сквозь камень, под слоями астероидов и мёртвых планет, хранятся залы, о которых знают лишь немногие. Гномы зовут их Кузницами Империалов. Входы туда спрятаны в лабиринтах, защищённых иллюзиями и печатями, что смешивают пространство, ломают память и даже сердце – чужак, ступивший не туда, теряет дорогу и разум.

Внутри же – словно нутро самой Вселенной. Залы огромны, как кратеры, стены их прорезаны трещинами, где светится глубинный кварц. В воздухе звенит низкий гул, похожий на дыхание самой звезды. Там, среди труб и алхимических сосудов, среди шестерёнок, вращающихся от силы чар, гномы создают то, что держит на себе всю экономику цивилизаций.

Империалы. Кристальные монеты. С виду – диски размером с ноготь, чистые, как застывшая капля звезды. Но стоит их поднести к глазам – и внутри оживает целая Вселенная. Сияющие спирали… Фрактальные узоры, подобные танцу светлячков в ночи… Каждая монета хранит в себе замкнутую магическую матрицу, соединённую с сердцем мёртвой звезды, из которой она родилась. И эта связь – ключ к её ценности.

Процесс создания начинается прямо с собирание сырья. Для начала гномы добывают так называемые сердечные кристаллы. Они встречаются лишь в ядрах потухших светил, куда экспедиции отправляются на целые поколения. Добыча – это настоящее самоубийство для обычных существ. Ведь эти кристаллы лежат в зонах тяжести, где время и пространство ведут себя, как хищники. Лишь гномьи корабли, скроенные из чёрного титана и окутанные рунами-бурильщиками, способны пробиться туда. И каждый добытый кристалл, привезённый обратно, ценнее сотни планет.

Потом начинается подготовка. В кузницах кристаллы дробятся на осколки и очищаются в ваннах из расплавленной ртути, смешанной с каплями крови гномьих королей. Древняя легенда говорит, что в этой крови – искра древнего договора с самим металлом. Кристалл очищается от “эхо-скверны” – следов времени и памяти, которые он хранит. Иногда во время очистки в зале слышатся крики и шёпот. Это уходит в небытие то, что камень “видел” миллионы лет.