– Получить ответы на эти вопросы будет непросто, – заметил Фрелль. – Ифлелены крепко хранят свои тайны.

– Не переживай. У меня есть способы развязывать языки.

Двинувшись вслед за Тиханом, Фрелль по-прежнему не сводил с него глаз. «Будем молиться, что это и в самом деле так…»

На первый взгляд задача представлялась достаточно простой: проникнуть как можно глубже в Цитадель Исповедников и добраться до окраин логова Ифлеленов, где секта Исповедников, поклонявшихся Владыке Дрейку, в полной тайне от всех проводила свои самые отвратительные эксперименты. Там маленькая группа намеревалась захватить кого-нибудь из Ифлеленов и вдали от любопытных глаз допросить его. В зависимости от того, что удастся выяснить, им предстояло либо отступить и придумывать какой-то новый способ завладеть бронзовым бюстом, либо, при благоприятном стечении обстоятельств, этой же ночью похитить его.

Последнее представлялось крайне маловероятным, но Фреллю не хотелось проникать в это змеиное гнездо еще раз. Тем более что самое важное требование к этой миссии могло оказаться самым трудновыполнимым.

«Наше вторжение не должно быть обнаружено».

Если в результате их появления кто-то поднимет тревогу, у них уже не будет другой возможности проникнуть в Цитадель Исповедников. Путь туда им будет заказан. Зная это, Фрелль еще раз внимательно оглядел остальных, когда они с Тиханом присоединились к ним. На Рами было все то же одеяние гджоанского писца с прилагающимся к нему медальоном. Канте и Касста переоделись в скромные платья, кожаные сандалии и чопорные головные платки школьных служанок – для большего правдоподобия им предстояло нести с собой оплетенные бутыли с вином и корзины с провизией, чтобы удовлетворить любые аппетиты своих подопечных.

Ллира, а также Шут с Мёдом переоделись в синие с золотом камзолы гулд’гульских гвардейцев, якобы сопровождающих ученого из его родных земель. Дабы дополнить этот образ – а также на случай каких-либо непредвиденностей в предстоящем предприятии, – все трое прицепили к поясу короткие мечи в ножнах.

– На заднем дворе у меня приготовлена закрытая повозка с лошадьми, – сообщила Ллира. – Отсюда до Тайнохолма рукой подать.

Вслед за главой воровской гильдии они спустились по лестнице к задней двери портняжной мастерской, и вскоре группа, пригибаясь под моросящим дождем, забралась в закрытый фургон. Кучер щелкнул кнутом, и тот сразу же тронулся с места.

Фрелль занял место у окна. Когда фургон одолел несколько довольно крутых подъемов, перед ним открылся вид на возвышающийся над городом Вышний Оплот. Однако взгляд алхимика был прикован к школе за его стенами. Тайнохолм устремлялся в небо девятью обширными ярусами. На самом верхнем уровне мерцали два постоянно горящих огня, один из которых символизировал алхимию, а другой – науку о богах и истории. Дымное зарево сияло сквозь пелену дождя, словно маня его домой.

Фреллю оставалось лишь гадать, остался ли его личный схолярий там таким же, каким он оставил его год назад, – полным книг и оптических инструментов для изучения движения звезд и прочих небесных тел. Его охватило нечто вроде ностальгии по тем временам. Где-то в глубине души Фрелль уже жалел, что в свое время заметил растущий лик луны, – открытие, которое предупредило его о грядущей гибели и подтолкнуло на этот опасный путь.

В этот момент он осознал то, что ему стоило бы усвоить гораздо раньше.

«Невежество тоже по-своему может быть благословением».

И все же зная, что в сторону уже не свернуть, Фрелль отвел взгляд от школы, опустив его. Их нынешняя цель находилась не среди этих девяти ярусов, а глубоко под ними. Цитадель Исповедников располагалась под фундаментом Тайнохолма, уходя в землю настолько же глубоко, насколько вздымалась ввысь школа – а может, даже еще глубже.

Фрелль натужно сглотнул.

Он осмелился спуститься туда всего несколько раз, чтобы посетить Черную библиотеку Анафемы – огромный архив, спрятанный в Цитадели Исповедников, – отыскав на его полках древние записи о луне и труды других ученых, свидетельствующие о медленных, но неуклонных изменениях ее серебристого лика.

«И вот теперь, вновь оказавшись в Цитадели Исповедников, я должен проникнуть еще глубже…»

Туда, где в бронзе была крепко заперта древняя тайна.

«Тайна, скорее всего столь же опасная, как и само обрушение луны».

Глава 13

Канте стоял посреди зала, вырезанного в массивной жиле обсидиана глубоко под фундаментом девяти ярусов Тайнохолма, тысячекратно отражаясь вместе со своими сотоварищами в отполированных до зеркального блеска гранях стен и куполообразного потолка. Плотно закрытые двери – он насчитал их двадцать – вели в коридоры, расползающиеся по всей школе наверху и даже достигающие расположенного по соседству Вышнего Оплота.

«Похоже, все дороги ведут в это зловещее подземелье…»

Но сейчас взгляд Канте был нацелен лишь на одну-единственную резную дверь из черного дерева.

Он невольно поежился при виде эмблемы, выгравированной на притолоке – книги, которую сжимала своими кольцами рогатая гадюка. Этот символ предупреждал о том, какими смертельно ядовитыми могут оказаться знания, скрытые за ней.

Когда Канте учился здесь, об этом месте ходило множество всяких историй – о тайных ритуалах, закованных в цепи монстрах, чародействе и колдовстве. Учителя Тайнохолма старались развеять подобные слухи, настаивая на том, что Цитадель Исповедников – это не более чем смиренная обитель для тех, кто готов отрешиться от мирских радостей ради научных знаний и духовного просветления. Именно здесь Исповедники проводили всякие опасные исследования и мистические эксперименты, искали пути, выходящие за любые границы истинного горизонта и истории. Чтобы обеспечить их секретность, а также ради безопасности окружающих все эти труды пришлось спрятать как можно дальше от посторонних глаз. Даже алхимики и иеромонахи школы редко отваживались спускаться на эти ее уровни.

Теперь Канте оценил эту предосторожность. У него никогда не возникало особого желания выяснять, насколько правдивы хоть какие-то истории о Цитадели Исповедников.

«Но теперь отступать некуда…»

Фрелль быстро оглядел помещение под куполом.

– Медлить нельзя, – предупредил он. – После недавнего землетрясения большинство взглядов нацелены наружу, но это ненадолго. Особенно с учетом того, что Микейн уже спешит обратно в Вышний Оплот.

До сих пор их отряд продвигался к цели, не вызывая никаких подозрений. К счастью, настоящего настоятеля Наффа срочно вызвали в Вышний Оплот из-за недомогания королевы – там сейчас требовались ученые, сведущие в ядах и противоядиях, что позволило им практически беспрепятственно проникнуть в эти подземелья.

Подкатив к школе на закрытой повозке, участники предстоящей операции быстро спустилась вниз, держась плотной группой. Немногочисленные ученики и преподаватели, время от времени попадавшиеся им по пути, с почтительными поклонами расступались по сторонам, опустив взгляды – не только из уважения к полной фигуре настоятеля Наффа, но и по причине некоторой настороженности при виде идущего рядом с ним Исповедника. Столь почитаемые ученые – которых многие считали святыми – редко показывались на люди, постоянно торча в своей подземной цитадели или пользуясь переходами и потайными дверьми, известными только им.

С этого момента их группе следовало вести себя даже еще более осмотрительно.

Тихан еще раз оглядел каждого члена команды, словно оценивая их решимость, после чего наконец достал большой ключ – который раздобыла Ллира – и шагнул к двери. Быстро отпер ее, открыв освещенный факелами туннель, и провел их внутрь.

– Всем держаться поближе друг к другу! – распорядился та’вин.

Когда Тихан снял с крюка на стене горящий фонарь, Фрелль двинулся за ним, после чего Рами, Касста и Ллира последовали его примеру.

Канте нерешительно замешкался на пороге – пока Шут с Мёдом буквально не протолкнули его за дверь. Пролетев, спотыкаясь, пару шагов, он уставился в глубь коридора. Канте никогда еще не был здесь и всегда надеялся так никогда и не побывать. Поговаривали, будто стены этих подземелий частенько содрогались от криков, вырывающихся из глоток не только людей, но и демонов.

Он на всякий случай прислушался, но никаких криков не услышал.

Рами тоже явно чувствовал себя не в своей тарелке, прошептав сквозь свою накладную бороду:

– Не прячутся ли в этом лабиринте какие-нибудь злобные твари… вроде венинов, которые некогда обитали в Кодексе Бездны Дреш’ри?

От этих его слов Касста поежилась.

Канте представил себе изуродованные лица венинов, хранителей того подземного архива. В своих ночных кошмарах он до сих пор слышал их коварный обуздывающий напев, достаточно сильный, чтобы опутать жертву своими невидимыми сетями и подчинить ее своей воле.

Фрелль тоже услышал этот тревожный вопрос, но вместо того, чтобы отчитать Рами за попытку раскрыть рот, попытался успокоить их – и, может, и самого себя:

– Я про такое не слышал.

Хотя сам не был особо уверен на этот счет. Алхимику довелось лично столкнуться с венинами, и, судя по кислому изгибу его губ, он отнюдь не горел желанием повторять этот опыт.

Подняв фонарь повыше, Тихан взмахом руки приказал Фреллю возглавить шествие.

– Как глубоко ты забирался в эту цитадель в прошлом?

– Только до библиотеки. Не дальше.

– Тогда веди нас туда. Там мы попробуем навести справки, постаравшись не возбудить никаких подозрений.

Тихан двинулся вслед за Фреллем, который повел их по все растущему лабиринту пересекающихся проходов, каждый из которых был более извилистым, чем предыдущий. И которые уходили все глубже вниз, то и дело сменяясь соединяющими их узкими крутыми лестницами, ступени которых за многие столетия были истерты сандалиями Исповедников.

Требовалось соблюдать особую осторожность, когда навстречу попадались Исповедники в серых рясах, поспешно отступавшие к стенам, освобождая путь. Многие прижимали к груди пыльные фолианты – по всей видимости, заповедные тома из Черной Библиотеки Анафемы. Большинство из них едва удостаивали их взгляда. Те немногие, кто все-таки обращал внимание на попавшуюся по пути разношерстную группу, кивали фальшивому настоятелю или с любопытством косились на Фрелля в его одеянии Исповедника.

Обернувшись, Касста проследила за тем, как очередной такой встречный удаляется по туннелю. Неуловимое движение пальцев – и черный нож исчез в ножнах у нее на запястье.

– Пока что наш маскарад выдерживает проверку.

«Но сколько это еще продлится?»

Пока они продвигались все дальше и дальше, Канте напрягал слух, пытаясь уловить какие-то признаки поднятой тревоги, однако изредка слышал лишь какие-то приглушенные голоса, бесплотные из-за расстояния и отдававшиеся зловещим эхом. Задымленный воздух становился все более тяжелым – острая вонь темной алхимии из бесчисленных лабораторий и схоляриев Цитадели Исповедников так и жгла ноздри.

Хуже всего было то, что горящих факелов, вставленных в железные держатели на стенах, становилось все меньше и меньше. Темнота и пляшущие по сторонам тени заставили сердце Канте забиться чаще. Это напомнило ему, как далеко они сейчас от солнечного сияния, от бесконечного величия Отца Сверху.

Наконец Фрелль остановился перед очередным лестничным пролетом, спиралью уходящим вниз, и указал на ответвляющийся от него боковой проход.

– Библиотека вон там.

Канте вгляделся в глубину темного коридора. Призрачные голоса в той стороне звучали отчетливей. Судя по всему, в архиве собралось целое множество Исповедников, занятых своими темными исследованиями.

Касста подступила к лестнице.

– Воздух, поднимающийся снизу, пахнет серой.

Подойдя ближе, Канте получил подтверждение ее словам, отметив характерную вонь серного камня.

– Что думаешь? – спросил Тихан у Фрелля. – Продолжим спускаться сами или привлечем в помощь добровольного гида из библиотеки?