Магическая загадка для гения (страница 3)
– Ни обломанного артефакта там не написано! – Взревел Джурс. – Давай своими словами!
– Значит, написано в решении суда. Там красивее как-то. Я так не умею, – промямлила я, делая вид, что смущена. На самом деле, я хотела врезать ему по физиономии, чтобы не ковырял старые раны.
– Хватит выворачиваться, Эшли! Говори прямо!
Пожав плечами и не поднимая глаз, я ответила срывающимся голосом.
– Меня отчислили за кражу дорогостоящих камней у Кеннета Ховарда.
– «Меня отчислили за кра-а-ажу» – передразнил меня Джурс. А потом снова задал вопрос с напором. – А на самом деле что произошло, Эшли?
Он намеренно меня бесил, но справиться с раздражением я не могла. Сцепила руки под столом и подняла на декана глаза с выражением щенячьей наивности на лице.
– Вы что? Не верите вердикту королевского суда? – деланно ужаснулась я.
– Да хватит тебе уже! Верю я вердикту. И тому, что они рассматривали улики, которые им дали, тоже верю. А ещё я знаю, что главе королевских ищеек Лерою Дженкинсу, твоё дело не показывали. Обошлись местным дознавателем и сразу в суд. Поэтому хочу знать, что произошло на самом деле.
– Тут я ничего нового не добавлю. Королевский суд был справедлив и вынес верный вердикт. Я полностью осознала свою вину и…
Договорить он мне не дал.
– Хватит поясничать! Давайте чётко и по пунктам, Эшли! Что произошло, как, когда, почему это стало достоянием суда и привело к отчислению?
Во мне уже клокотала ярость, но выдавать себя я не собиралась. Не такие допрашивали! Тем более что наказание я уже понесла. Амнистия, так сказать, настигла меня своей телегой с пряниками.
Поэтому я собрала всю свою волю и изворотливость. Вдохновенно заблеяла:
– Понимаете, туман глаза застил! Я из большой семьи. Старшая из шести детей, а дальше мал-мала меньше! Мамка из сил выбивается, нас поднимаючи. Папка на соляной пристани зачах. Вот я и соблазнилась на лёгкую добычу! Цапнула из шкатулки Кеннета Ховарда камешки-и-и. Думала сбыть подороже, да окорок купить братьям и сёстра-ам.
В ответ мне не раздалось ни звука. Я украдкой метнула вопросительный взгляд в сторону декана. Тот сидел, сложив руки на груди, и с хитрой улыбкой меня рассматривал.
Я снова продолжила блеять:
– Хорошо, что Ховард вовремя обнаружил пропажу. Счастье-то какое! Грех не дал совершить! А потом я вину-то поняла, да так испугалась! Могла ведь стать воровкой, а так – небеса сжалились. Я всё осознала. Теперь клянусь быть честным студентом и постигать науку со рвением!
Джурс снова ничего не сказал в ответ. Я скосила на него взгляд. Декан с трудом боролся с ухмылкой.
– Что? Что-то не так? – спросила я, теряясь в догадках о причинах внезапного веселья Джурса.
– Верно почти всё. Только туман не «застил глаза», а «заволок», не окорок, а молочный поросёночек. И в самом конце, не постигать, а грызть гранит науки. – Декан хмыкнул. – В остальном, ваша речь на суде воспроизведена дословно.
– Вот видите! Значит, не обманула я вас! Не оболгала честного человека Кеннета Ховарда. Да и сама лучше стала, чище от наказания.
Джурс рассмеялся, но меня этим было не обмануть. Этого не сбить отрепетированной слезливой речью. Не затуманить глаза слезами. Он вцепился в меня, как терьер и отпускать не собирался.
– Актриса. И речь судьи тоже близка к стенограмме. Только мне всё это известно. – Джурс пожал плечами.
– И чего вы от меня хотите? – Удивилась я.
Декан наклонился вперёд и
– Меня интересует запирающий артефакт.
Я вздрогнула и выронила карандаш на парту. Тот, гулко ударившись, покатился к краю. А у меня похолодели руки, и ладони покрылись липким потом.
Под надзором
Мои мысли подскакивали, как кукурузные зёрна на сковороде. Надо было так извернуться, чтобы и удовлетворить любопытство декана, и не закопать себя сильнее, чем в прошлом году.
Моя мать – мудрая женщина. Она научила меня двум вещам. Во-первых, никогда не признаваться. Стоишь по колено в реке – не купалась! Во-вторых, обращать внимание на действия. Они решают всё.
Торт? Что торт? Ты его хочешь испечь? Купить? Получить в дар? Посмотреть? Понюхать? Лизнуть? Съесть? Присмотреть в витрине кулинарной лавки?
Именно действие определит судьбу предмета. Брат? Что, брат? Устал, ударился, проголодался? Вспомнив этот мамин приём, я внутренне хмыкнула. Будет вам ответ на вопрос, уважаемый декан.
– Запирающий артефакт – вид амулетов, использующихся вместо замко́в или совместно с ними. Бывают разных конструкций и уровней сложности. Можно использовать как встроенный в мебель или шкатулки артефакт, так и навесную конструкцию, которая…
Договорить мне не удалось.
– Ты издеваешься? – рявкнул Джурс. Теперь в его позе не было и намёка на расслабленность или веселье. Он готов был разорвать меня на части. – Ты что? Вздумала мне читать лекцию о видах запирающих артефактов?
– Ну, да. – Я продолжила изображать дурочку. – Мы же в теоретической аудитории. Вы задали вопрос, я отвечаю. В этом же смысл?
Джурс встал на ноги, а потом медленно, но неотвратимо, двинулся ко мне. В его позе было что-то такое несокрушимое, что я тоже не смогла усидеть на месте. Мне было страшно оставаться маленькой возле свирепого декана.
Только, даже вскочив на ноги, я не почувствовала себя увереннее. На меня надвигался ураган. Медленный, мощный, неотвратимый. С непостижимой грацией и глазами, готовыми испепелить.
И у меня затряслись колени от страха, а в груди дрогнуло от восхищения. Джурс был похож на меня, только взрослее, умнее, сильнее и ярче! И во мне заныло незнакомое чувство.
– Послушай меня, Эшли, – начал он незнакомым звенящим голосом, – меня трудно, почти невозможно вывести из себя. Никто и никогда не мог похвастаться тем, что я на него кричал. Даже тех, кому посчастливилось увидеть моё прилюдное неудовольствие, можно с лёгкостью уложить в пределы одного десятка. Но видят небеса, ты превзошла их всех!
Меня затрясло крупной дрожью. Я схватила тетрадки и прижала к груди, словно прикрываясь ими от гневного декана. Он же продолжал наступать, и я была вынуждена попятиться.
– Ты думаешь, тебе удастся обмануть меня, Эшли? Ты меня считаешь круглым дураком, который не способен различить гладко скроенное судебное дело от свершившегося правосудия? Ты такого невысокого обо мне мнения? Или думаешь, что такому, как я, говорить правду нельзя?
Продолжая пятиться к двери, я неотрывно смотрела на Джурса. Тот был не просто зол, он был в бешенстве. Сжимал губы, хмурил брови. Его ноздри вздрагивали, челюсти были напряжены.
– Ты думаешь, я ничего не понимаю? Расследование по делу о краже камней – полная фикция! Что там произошло в комнатах Ховарда? У вас была вечеринка. Выпускники веселились, обвешавшись амулетами, подавляющими звук, свет и вибрацию. Всё было как обычно. А потом Кеннет Ховард вошёл в свою спальню. Через какое-то время за ним последовала ты.
– Свидетели говорили, что первой была я. – Мой голос снова дрогнул.
– А Марсия Флойд и Грегори Рейз, с которыми вы играли в «Жребий по карточкам», присягали, что сначала от игры отвалился Ховард, и только после ещё одного тура, когда им, наконец, выпало целоваться, ушла ты.
Меня теперь знобило и трясло от напряжения.
– И что это меняет? Ну, я вошла второй? Что из этого?
– А то, что так не совершаются кражи драгоценностей! Кто пойдёт грабить хозяина, когда он сидит в комнате с сейфом? Глупцы? Но ведь ты не дурочка!
Декан резко мотнул головой в сторону. Его выводы были верными, но мне не становилось легче. Потому что он мог узнать настоящую причину моей ссоры с Ховардом и истинный повод отдать меня под суд.