– Где я, и как здесь оказался? – задал вопрос я, откинулся на спинку стула и взял со стола бокал.

Джирра была приторно-сладкой, но послевкусие приятно освежало. Я чувствовал привкус мяты и чего-то еще – возможно, корицы или гвоздики. Напиток медленно растекался по пищеводу, оставляя после себя легкое покалывание.

– Уже теплее, но ты блуждаешь вокруг да около и никак не можешь уловить суть, – Тан недовольно скривил губы, словно попробовал что-то кислое, и покачал головой.

– Кто я?!

– А теперь – в десятку! – Посланник удовлетворенно кивнул, и его лицо озарила искренняя улыбка. – Но об этом мы поговорим немного позже. Сначала – небольшая демонстрация.

Тан потянулся к столу и взял нож для фруктов – тонкий, с изящной фигурной рукоятью. Лезвие блеснуло в свете ламп, отразив танцующие тени. Не отрывая от меня лукавого взгляда, он завязал его в узел, словно это была не закаленная сталь, а мягкая проволока. Металл поддавался его пальцам будто пластилин. Я слышал тихий скрежет деформирующегося железа и отчетливо видел, как на полированной поверхности появляются складки и заломы.

Тан покатал заготовку в ладонях, зажал в правом кулаке, поднес к губам и дунул между пальцами, как заправский фокусник. Воздух вокруг его руки задрожал, искажаясь от жара. Я почувствовал волну тепла, накатившую на меня через стол – словно кто-то приоткрыл дверцу раскаленной печи.

Когда он раскрыл ладонь, на ней пылал металлический шар размером с грецкий орех. Оранжевое свечение отбрасывало танцующие тени на ангельски красивое лицо, превращая его в демоническую маску.

– Проведи над ним рукой! – приказал Тан, протягивая мне ладонь через стол.

Я перегнулся вперед, чувствуя исходящий от сферы жар даже на расстоянии. Осторожно приблизил пальцы – и тут же отдернул их. Температура была чудовищной – воздух над шаром дрожал и искажался, будто над газовой горелкой. На подушечках остался легкий ожог, хотя я даже не коснулся металла.

– Как ты это сделал? – выдохнул я, не в силах оторвать взгляд от невозможного зрелища.

– Мы с тобой Джамперы, так нас называют аборигены, – медленно произнес Тан, наблюдая, как шар постепенно остывает, меняя цвет с ярко-оранжевого на вишнево-красный. Переливы цвета были завораживающими – от ослепительно-белого в центре до темно-багрового по краям. – В Волде мы чужие, пришельцы из другого мира, обладающие силой, которая местным кажется божественной. Или демонической – зависит от точки зрения.

Он сделал паузу, перекатывая остывающую сферу между пальцами. Его кожа не обгорала, не покрывалась волдырями – словно жар был для него не более чем легким теплом. Металл больше не светился, но оставался слишком горячим, чтобы обычный человек мог держать его в руках. Тан же не выказывал ни малейших признаков дискомфорта.

– Волд – это не Земля, – продолжил он, положив почерневший шар на глиняную тарелку. – Мы не знаем точно, где находится эта планета – в другой галактике, в параллельной вселенной или вообще в ином измерении. Известно лишь, что попасть сюда можно только одним способом – умерев на Земле от руки сетлов.

– Сетлов? Тех существ в черном?

– Именно. На Волде есть две разумные расы: сквоты – люди, практически неотличимые от нас внешне, и сетлы – чернокожие и красноглазые создания, которых ты встретил в последний день на Земле. Тан произнес эти слова с такой ненавистью, что воздух вокруг него, казалось, стал холоднее. Между ними идет война. Вечная, беспощадная война на уничтожение, и мы воюем на стороне сквотов.

– Потому что они похожи на нас? – предположил я, хотя ответ казался слишком простым.

– Конечно, внешнее сходство играет роль, – Тан криво усмехнулся. – Но главная причина в другом. Каждый из Джамперов помнит, как на Земле его убили сетлы. Это единственное воспоминание, которое остается предельно четким. Трудно воевать на стороне тех, кто лишил тебя жизни. Хотя предатели среди нас встречаются…

Он замолчал, предоставляя мне время переварить информацию. Тишина была почти осязаемой, давящей. Ее нарушало только журчание фонтанчика да стрекот летающих вокруг насекомых. Где-то вдалеке протяжно взвыл трекс, и ему ответили еще двое или трое. Их рев сливался в жуткую какофонию, напоминающую вой волков, но более низкий, отдающийся даже в костях.

– Но я помню больше, – сказал я, прервав молчание. – Я помню всю свою жизнь на Земле. Родителей, университет, друзей…

– Да, и ты единственный такой! – не дал договорить Тан, подался вперед, и я увидел в его глазах жадный блеск коллекционера, нашедшего уникальный экземпляр. – Остальным Джамперам повезло гораздо меньше. Мы осознаем себя, сохраняем знания и навыки, но личные воспоминания… Они стираются, остается только последний день. У всех он практически идентичен твоему – меняются лишь города и обстоятельства, но сетлы с мечами присутствуют всегда. Как и смерть.

– Почему я все помню? Что во мне особенного?

– К этому вопросу мы еще вернемся, – Тан подмигнул, но за показной легкостью я уловил напряжение. Его пальцы слегка подрагивали, выдавая волнение, которое он тщательно скрывал.

Он поднялся из-за стола и подошел к фонтанчику. Движения были плавными, текучими – так двигаются кошки, готовые в любой момент превратиться из ленивого домашнего кота в смертоносного хищника. Зачерпнул воду ладонью и разжал пальцы, наблюдая, как она льется в чашу. Капли сверкали в свете ламп, словно россыпь жидких бриллиантов.

– Волд – это пустыня, – начал Тан, глядя на мерцающие в свете ламп струи – его голос стал тише, словно он говорил не столько мне, сколько самому себе. – Бескрайний океан песка, простирающийся на тысячи километров во все стороны. Днем он раскален до такой степени, что может убить неподготовленного путника за часы. Ночью температура падает до нуля и ниже. Но жизнь находит способ существовать даже здесь.

Он зачерпнул еще воды и позволил ей стечь сквозь пальцы. В его жесте было что-то ритуальное, почти священное.

– Цивилизация сосредоточена в оазисах – древних форпостах, построенных первыми Джамперами. Только в них есть источники воды, позволяющие выживать в этом аду. Между оазисами – смерть. Хулды, драки, дикие племена сквотов и, конечно, сетлы.

– Хулды и драки?

– Гигантские черви и огнедышащие летающие ящерицы…

Тан махнул рукой, словно отгоняя надоедливую муху. В его голосе прозвучало пренебрежение опытного воина к опасностям, ставшим рутиной.

– Сколько всего людей в Волде? – спросил я, подавив желание пошутить про Дюну и Песнь Льда и Пламени.

– Сквотов – несколько миллионов, точную цифру никто не знает. Джамперов – всего около пяти тысяч. Мы элита этого мира, его правители и защитники. Без нас сквоты давно бы пали под натиском сетлов. Наша сила – единственное, что удерживает баланс.

Я молча переваривал услышанное. Пять тысяч против миллионов. И все же они правят. Фокус с раскаленным шаром начинал обретать смысл. Если каждый Джампер обладает подобной силой, неудивительно, что местные видят в них полубогов.

– Волд разделен на три провинции: Внешние Земли, Срединный Пояс и Внутренние Земли, – продолжил Тан, вернувшись к столу. – Провинциями управляют наместники, подчиняющиеся напрямую Императору. Вернее, управляли – наш Солнцеликий недавно покинул этот мир, и сейчас идет ожесточенная борьба за власть. Регент пытается удержать трон, но многие оспаривают его право.

– А ты чей человек? – спросил я, вновь присоединившись к трапезе.

– Я служу Империи, а не конкретному правителю, хотя Император был моим другом. В его голосе прозвучала искренняя печаль – возможно, первая неподдельная эмоция за весь вечер. – Я был его специальным Посланником. Доверенным лицом.

Он снова наполнил наши бокалы джиррой. Мы чокнулись и выпили, видимо, за упокой души Императора. Сладкий напиток уже не казался таким приторным – видимо, я начинал привыкать к местным вкусам. Или же он как-то действовал на мой организм, меняя восприятие.

– Сердце Империи – Древняя крепость, защищенная тремя концентрическими стенами, которые не объехать и за неделю, – в голосе Тана появились торжественные нотки, он говорил так, словно декламировал священное писание. – Провинции, отделенные друг от друга стенами – это огромные миры со своими законами и обычаями. Чем ближе к центру, тем выше статус жителей. В самом сердце расположены Императорский дворец и Цитадель, в которой хранятся величайшие тайны Волда.

– Мы направимся туда?

– Со временем. Сначала нужно научить тебя основам выживания. Тан покачал головой, и его коса скользнула по плечу. Ты не можешь появиться в Цитадели, не умея контролировать свою силу. Это было бы крайне неразумно и даже опасно.

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Его интонация заставила меня насторожиться – словно за вежливым эвфемизмом скрывалась смертельная угроза. Тан явно что-то недоговаривал.

– Что ты имеешь в виду?

– Джампер, не контролирующий Силу – это ходячая катастрофа, – Тан повертел в пальцах бокал, наблюдая, как джирра переливается в свете ламп. – Мощь Сферы огромна, но без должной подготовки она может уничтожить своего носителя. Или окружающих. Такие прецеденты уже были.

– Сфера Душ? Которая спрятана в моей голове?

– Источник нашей Силы, – Тан постучал себя пальцем по лбу. – У каждого Джампера в мозгу находится маленький черный шар, размером с тот, что я создал из ножа. Только настоящая Сфера позволяет управлять Силой и изменять реальность.

Я невольно коснулся своего лба. Кожа была теплой, слегка влажной от пота. Пальцы ощутили лишь едва заметный выступ под линией роста волос. Под кожей не чувствовалось ничего необычного.

– Не пытайся нащупать – она слишком мала и находится глубоко в мозгу, – Тан усмехнулся. – Сфера там есть, поверь мне. Именно ее хотел продать староста. На черном рынке этот невзрачный шмрик стоит целое состояние.

– Зачем она кому-то, если использовать ее может только Джампер?

– О, ее можно использовать по-разному, – в голосе Тана проявились зловещие нотки. – Алхимики делают из них эликсиры, продлевающие жизнь. Священники применяют в церковных ритуалах. Некоторые безумцы пытаются вживить себе Сферу, надеясь обрести силу Джампера. Обычно это заканчивается мучительной смертью, но попытки не прекращаются веками. И самое важное: Сфера – ключ, открывающий Врата между провинциями.

Мысль о том, что кто-то мог вскрыть мой череп ради магического шарика, вызвала тошноту. Я представил себе ржавую пилу, врезающуюся в кость, липкие пальцы, копающиеся в мозговом веществе… Я сделал большой глоток джирры, пытаясь избавиться от неприятных образов.

– Я плохой рассказчик, задавай вопросы – уверен, их накопилось немало, – Тан откинулся на спинку стула и уставился на меня немигающим взглядом: его серые глаза в полумраке казались стальными и отражали свет ламп подобно кошачьим.

– Все Джамперы появляются в пустыне?

– Да, всегда недалеко от одного из пяти форпостов Империи, расположенных за первой внешней стеной. Тан начертил в воздухе невидимую пентаграмму. Словно что-то притягивает нас к этим местам. Возможно, древняя магия, заложенная основателями, или естественные порталы между мирами – никто не знает точно.

– И кем становятся Джамперы после появления?

– Воинами и имперскими чиновниками – таковы традиции, – в его голосе прозвучала гордость. – Мы высшая каста, элита общества!

– Но меня хотели продать в рабство, – напомнил я с иронией.

– Это был спектакль для жителей поселка – большинство из них понятия не имело, кто ты, – Тан небрежно отмахнулся, словно речь шла о какой-то мелочи, а не о моей жизни. – А староста знал. Он планировал продать не тебя, как раба, а Сферу Душ в твоей черепушке. Убить Джампера в первые дни после перехода, пока он не овладел силой – задача несложная, но карается смертью. Продажа в рабство – менее тяжкий проступок.

Он указал на остывший железный шарик на тарелке. Металл почернел и покрылся радужной пленкой, как нефтяное пятно на воде.