Телохранитель для строптивой (страница 13)
Несколько секунд колеблюсь и все же решаюсь: выдавливаю из тюбика немного мази прямо себе на пальцы и подхожу ближе. Осторожно, чуть прикасаясь, начинаю втирать мазь в кожу на его ключице, затем добавляю на кончики пальцев мазь и, замешкавшись, размазываю ее по синякам на ребрах и дальше по прессу. Чувствую себя максимально неловко, не каждый день я прикасаюсь к полуголому мужчине, знаете ли! Если быть честной – вообще никогда не прикасалась. Младшие братья не в счет, там не было так волнительно и в жар не бросало.
Так, спокойно… Ничего ж такого, Стася! Это же он почти голый, а не ты, в конце концов!
Вот дерьмо! Похоже, я сейчас подкинула мозгу новую картинку для размышлений… Это почти как в шутке про «не думайте о слонах», черт возьми, я об этих слонах теперь и думаю! Уши горят, а сердце в груди бухает словно молотом по наковальне, с эхом, отдающим в висках.
– Вот мне интересно… – Вздрагиваю, когда Сэм неожиданно начинает говорить. – Как такая стесняшка не испугалась поехать на бандитскую сходку? Ты вообще в курсе, что там обычно происходит, или только в книжках читала?
Поднимаю голову и сталкиваюсь с его взглядом. Не назвала бы его недовольным, но что-то опасное и темное скрывается под этим внешним спокойствием.
– Я, на минуточку, гражданка другого государства, и меня бы…
– О-о-о, конечно! – смеется Сэм. – Любой бухой бандит перед тем, как сорвать с тебя ублюдские шортики, – Сэм кивает на мои голые ноги в пижамных шортах, – обязательно поинтересуется, откуда у прекрасной леди такой интересный акцент! – саркастично завершает фразу он.
– Я была не в шортиках! – огрызаюсь я и вытираю остатки мази на пальцах о его плечо. – И у меня нет акцента!
Он прав, безусловно. И дядя Стас прав. Но мне попросту больше нечего сказать в свою защиту, и я выпускаю иголки. Это выходит само собой, честное слово!
– О господи, – закатывает глаза Сэм. – Все, по-хорошему у нас не получается, – он отталкивает мою руку и быстрым шагом направляется в прихожую. – Где мой телефон…
Сердце подскакивает в груди, и я несусь за ним следом, уже догадываясь, что Сэм собрался делать.
Черт, так и есть, он взял телефон!
– Сейчас тоже ночь в Германии, – стараясь сохранить спокойствие, говорю я, глядя на то, как Сэм ищет номер моего отца в списке контактов. – Нормальные люди спят, вообще-то…
– Кирилл Викторович говорил звонить в любое время, а когда случится что-то – тем более, – говорит Сэм и нажимает кнопку вызова.
И вот в этот момент в моем мозгу загорается та самая лампочка, которая оповещает о необратимых последствиях… Он сейчас все расскажет папе, тот заставит вернуться меня в Германию, засунет в университет, и… все. Ни шанса больше, доверие ко мне будет подорвано окончательно, и отношения испорчены так же, как и мое будущее.
– Стой! – хватаю руку, в которой Сэм сжимает смартфон, и пытаюсь нажать на сброс.
Он ловко уворачивается, толкает меня спиной к стене и фиксирует своим телом, не позволяя пошевелиться.
– О, гудки пошли, – ухмыляется Сэм, обдавая висок горячим дыханием.
Пытаюсь выпутаться и отнять телефон, но ничего не получается. На глаза наворачиваются слезы, и я стискиваю зубы, чтобы не выдать этого давящего в груди чувства беспомощности.
– Я закричу, понял?! – тараторю я, изо всех сил стараясь отпихнуть от себя его тушу и вырвать мобильник, но Сэм прижимает меня слишком сильно, одной рукой стискивая талию, а между ног упираясь коленом. – Я скажу, что ты меня насилуешь!
– Какой ужас, – зубоскалит Сэм и заглядывает мне в глаза хитрым взглядом. – Не поверишь, в квартире есть камеры с записью звука.
– Ну, пожалуйста! – почти умоляю я, вцепившись ему в руку. – Пожалуйста, будь человеком! – До моего слуха и вправду доносятся гудки из трубки.
– Я всегда был человеком и есть… Кирилл Викторович, здравствуйте! – здоровается с папой Сэм, а я со всей силы сжимаю его руку с телефоном возле уха. Смотрим друг другу в глаза, я задыхаюсь от безысходности и одними губами повторяю: «Пожалуйста!» – Да, тут случилось кое-что из ряда вон. – Закусываю губу, чтобы не завыть от отчаяния. – Нет, со Стасей все в порядке, она жива, цела, здорова, – спокойно перечисляет Сэм, не сводя с меня взгляда. – Тут кое-какой косяк с машиной получился… Собачка вашей дочки осталась в салоне буквально на полчаса и весь его изодрала. Смею просить компенсацию. Фото вышлю хоть прямо сейчас.
– Да, у Дебби скверный характер. – Слышу голос папы. – Это все, почему вы звонили? Все точно хорошо?
Сэм вздыхает и, подавшись вперед, упирается лбом в стену рядом с моим затылком. Я чувствую тепло его тела, резко прижавшегося ко мне, и снова волна смущения обдает меня с головы до ног.
– Да, – отвечает он.
– Это не могло подождать до утра? – слышу выдох облегчения со стороны отца. Наверняка он уже нафантазировал там себе катастрофу.
– Простите, я сглупил, больше не повторится. – Сэм поворачивает голову ко мне, задумчиво блуждает взглядом по моему лицу и облизывает ссадину на губе.
Он не сдал?.. Правда?.. Что за игру он ведет?
Пока Сэм завершает разговор с отцом, перекидывается еще парой фраз про машину, я рассматриваю его лицо, будто стараюсь найти ответы на свои вопросы. Что ж он за загадка такая?..
Его лицо слишком близко, да и поза у нас весьма провокационная, но я лишь молча разглядываю россыпь мелких родинок и даже веснушек на его щеках и шее. А еще почти заживший порез от бритвы на подбородке, видимо, Сэм торопился утром привести себя в порядок. Потом смотрю на свежую ссадину на его губе, полученную по моей вине… Такая мелочь, как и все остальное, но она его действительно делает человеком в моих глазах, не просто охранником и непрошибаемым терминатором. Приятное тепло разливается в груди. То ли чувство благодарности, то ли радости… А может, все вместе?
– До связи, Кирилл Викторович, – наконец произносит Сэм и отбивает вызов.
Резко убирает руку с моей талии и отступает на пару шагов назад – как-то сразу холодно становится. Кладет мобильник на тумбочку и кивает мне на дверь:
– Иди спи, тебе, кажется, завтра на гонки.
– Зачем ты соврал папе? – хмурюсь я.
Не понимаю того, что он делает. Это попытка манипулировать или же что-то другое, для меня непостижимое?
– Ты же попросила не говорить, – вздыхает Сэм и поднимает на меня взгляд.
– Я тебя не понимаю, – качаю головой я.
– Тебе не нужно понимать меня. Тебе нужно понять, что я не враг и гулять одной ночами – плохая затея.
– Последнее я уже поняла, – морщусь от неприятных воспоминаний и складываю руки на груди. – А вот касаемо первого…
– Стася. – Сэм подходит ближе, и я испытываю мимолетное желание отступить, вот только некуда. – Знаешь, что меня отличает от всех остальных охранников? Вернее, от классической схемы найма. – Отрицательно мотаю головой. – Я служу клиенту, а не тому, кто меня для него нанял. Это не совсем правильно, но, помимо условий договора, я буду делать все для своего подопечного, для его интересов и, – Сэм странно усмехается, – порой даже глупости. Я легко мог бы отправить тебя к папочке, но, кажется, мы оба заинтересованы в том, чтобы этого не допустить, я ведь прав? Прав. Мне не каждый день платят тройную ставку за заказ, а тебе не каждое лето выдается шанс заняться гонками. Цени этот шанс и иди на компромиссы. Я буду считаться с тобой, а ты со мной, пусть не друзья, но и не враги друг другу.