– За последний месяц на вверенной вам территории произошло несколько эксцессов. – Ревизор сунул руку в карман и, достав оттуда потрепанный блокнот, медленно начал перелистывать страницы. – А, вот. – Он ткнул пальцем в записи. – Зафиксирована гибель Зеркальной ведьмы восьмого ранга, служащей департамента Агриппины, а также не распознанной вовремя Зеркальщицы Варвары. Так это? – Старик глянул на шефа, и тот согласно кивнул. – Хорошо, ай, хорошо, что не отпираетесь, дорогой. А скажите мне, как такое могло случиться?

– По поводу Вареньки, тут ситуация особая. – Игнат вздохнул. – Команда ищущих приезжает ежегодно, и отчего они не смогли заметить ее силы, я и сам не разумею. Уж поверьте, до того, как все это случилось, девица никак себя не являла. Кроткая, вежливая, работала барышней на коммутаторе.

– Отчего вы не проверили ее, когда ведьма Агриппина попыталась девицу убить? – поинтересовался Марсель Маратович, щуря и без того узкие глаза. Митя, все это время молча сидевший у дверей, размышлял, кто же маг по национальности, но еще больше его занимала персона девушки. Кроме имени – Катерина, – он о ней ничего не узнал. Может, тоже ведьма или маг? Мите хотелось исподтишка достать зеркальце и глянуть на них особым образом, но он не решился.

– Позвольте, уважаемый, – шеф развел руками, – Агриппина и Дмитрия угробить хотела, так с чего бы мне всех проверять? Подумал, что спятила старуха, случается такое. Уж больно ей прогресс поперек горла стоял, вот и озлилась на молодежь.

– Однако вы не первый день знали Агриппину, – не сдавался ревизор. – Что же, она всегда кидалась на людей?

– Ни разу, – признался Игнат и сник, – как уже говорилось в моем отчете, ошибся, неверно истолковал ее слова. Виноват.

– Это хорошо, что вы понимаете свою вину, – затряс головой старик, став похожим на болванчика, которого усаживают на каминные полки. – А как вышло, что вам не удалось обезвредить Варвару и доставить ее на обучение в столицу?

– Фатум, – мрачно произнес Игнат, – Дмитрий случайно раскрыл ее умысел, а она в порыве страха ринулась на болота и попала в топь. Все решали секунды.

– И вам их не хватило, – подытожил старик.

– Выходит, так, – согласился шеф.

– А теперь поговорим с вами, молодой человек. – Митя хоть и ожидал этого, а все же вздрогнул и выпрямился так сильно, что щелкнуло в хребте. – Какие у вас имелись отношения с ведьмой Агриппиной?

– Я тут человек новый, – медленно начал стажер, стараясь не выглядеть мямлей, – однако признаю, что с ней взглядами мы не сошлись. Особенно после установки телефонного аппарата. А после я по ошибке, как я это позже разумел, обвинил ее во вредительстве людям, что тоже не способствовало хорошим отношениям.

– Но именно вы послали сигнал о помощи, когда Агриппина напала на вас? – Ревизор чуть склонил голову набок.

– Я, – согласился Митя.

– А как же проходило ваше спасение? – Старик уже не просто глядел, а прямо буравил стажера взглядом.

– Хоть увольте, не знаю, – признался Митя, – лишился чувств, а когда очнулся, все было кончено.

– Гибель Варвары тоже вы один видели? – вздохнул Марсель Маратович.

– Не то чтоб видел, – Митя стушевался, – скорее слышал: крик, а затем только круги на воде. – Он вдруг почувствовал, что ему не хватает воздуха, и вцепился пальцами в ворот. Заметил это и шеф.

– Ну полно вам, дорогой друг, полно, видите, мальчик слаб, ежели вы все узнали, так пусть идет, а я вам отвечу на любые вопросы.

– Как скажешь, дорогой, – как-то подозрительно легко согласился ревизор и, отвернувшись от Мити, враз позабыл о нем. – Расскажи-ка, как ты мальчонку спасал?

Митя еще успел подумать, что, видимо, мальчонка – это он, и ему стало даже интересно, однако Игнат Исаакович выразительно покосился на дверь. Стажер не стал перечить и тенью выскользнул в коридор.

Тут в полумраке ему отчего-то стало зябко и вновь захотелось чаю. Шаркая не хуже старика-ревизора, Митя поплелся к выходу. Но, видимо, высшие силы сговорились против Мити, потому как в этот момент в департамент вошел Лева, бывший однокашник Мити по Горной академии.

Увидев товарища, он стянул с головы кепи и, жамкая его в руках, поклонился.

– Я к вам, господин маг, – пробормотал он, кусая губы и не глядя на Митю.

Зеркальщик глубоко вздохнул, желая прийти в себя, и махнул рукой просителю:

– Проследуем в мой кабинет.

Лева осторожно сел на край венского стула и уставился в пол. Митя, сидящий напротив него за рабочим столом, с удивлением подумал, как причудливо тасует карты жизнь. Еще недавно он получал от прихвостней Льва тумаки, ненавидя юношу и его компанию, которая делала все для своего вожака. Вся округа знала, что Лев Овчинников, наследник папенькиных капиталов по части торговли, имеет привычку шиковать. И ежели кто вхож в его круг, тот уж голоден да холоден не будет. А после Митя случайно спас юношу. Но прежде чем Лев благодарности ради принял Митеньку в приятели, проверяющие Зеркальщики отсеяли оного, навсегда разведя его пути с путями обычных людей. И вот теперь господин Овчинников нервно жался и боялся взглянуть в глаза бывшего соученика.

– Итак, Лев, что же вас привело ко мне? – спросил Митя вроде и не громко, но Овчинников вздрогнул. На миг он глянул на мага, а затем, облизнув пересохшие враз губы, отвернулся.

– Дело такое, знаете ли, господин маг, пренеприятное, – пролепетал он, – я неделю назад Христофору Никифоровичу, тому самому, что строительной артелью владеет, крупно проигрался.

– В карты, – уточнил Митя, и Лев коротко кивнул.

– В них, родимых, чтоб они прокляты были, – жалобно добавил он.

– Ну так наш департамент не банк и не ломбард, чтобы вам помочь. – Митя развел руками, а затем, чуть наклонившись вперед, молвил: – Или есть нюанс?

– Есть, – тут же согласился наследник папиных капиталов. – Намедни Христофор Никифорович преставился, говорят, удар.

– Так разве вам не в радость сие явление? – хмыкнул Митя. – Теперь никто с вас долг не потребует.

– Ах, если бы! – взвился Овчинников и, вскочив со стула так, что тот едва не упал, заходил по кабинету. – Он сегодня ночью уж ко мне являлся за тем, что ему причитается.

– В смысле являлся? – Митя нахмурился. – Давай-ка поподробнее. – Он и сам не заметил, как перешел на «ты».

– Я, значит, спать поздно лег, засиделся за книгой. – Митя хмыкнул, и Лев, порозовев ушами, примолвил: – И за фужером игристого, сам понимаешь, как не отметить такое дело, как освобождение от карточного долга, а долг, Митя, надо сказать, немалый вышел, заигрался я тогда не на шутку и едва весь отцовский капитал не просадил. Уже думал в петлю лезть, и вдруг такая фортуна!

– Да уж, чего непонятного, – вздохнул Зеркальщик, – вначале проиграться, а потом радоваться, что кто-то умер. Все же так поступают, да?

– Погоди, дослушай меня, – взмолился Лев, – так вот, едва я на боковую отправился, как слышу, скребет кто-то. Я, конечно, на мышей подумал, ан нет, вновь скребут, и чую, от окна звук-то идет. А после вроде как звать меня кто-то начал. Тут уж я не сдержался, лампа у изголовья у меня завсегда теплится. Спокойнее мне так. Ну я огонек прибавил, да и пошел глянуть, кто это меня зовет. Я-то по дурости думал, что с улицы кличут, дружки, может, зазывают. Да только едва глянул, как обмер. Там в окне сам Христофор Никифорович сидит. Глядит на меня и склабится, что пес кладбищенский. И рожа у него вот распухшая, видно, что после удара, а он так тянет пальцы и по стеклышку-то клац-клац. – Овчинников изобразил движение и поежился.

– Ну и дальше-то что? – Митя так заслушался знакомца, что аж дыхание перехватило.

– Да ничего, – отмахнулся Лев, – заорал да дал деру. Остаток утра вместе со Степкой, камердинером моим, просидел при свете в гостиной. Уж сильно боязно стало в постель возвращаться. А чуть рассвело, так сразу к вам в департамент и подался. А куда еще-то? – Лев серьезно взглянул на Митю.

– То, что ты к нам пришел, это ясно, но вот мне какая картина рисуется. – Митя обмакнул перо в чернила и, чуть помедлив, начал запись. – Что вы, Лев Овчинников, изрядно приняв игристого, заснули, да и увидели во сне почившего купца. А после с перепугу прибежали в департамент, дабы оформить ложный вызов. – Маг смачно поставил точку и выразительно глянул на Льва.

Тот насупился, сжал кулаки и шумно задышал, стараясь унять гнев. Наконец ему это удалось, и он, вновь сев напротив Мити, тихо сказал:

– Вы, конечно, господин маг, можете мне не верить, да вот только комната моя на втором этаже.

– Для снов этаж неважен, – откликнулся Митя.

– Пусть так, – не сдавался Овчинников, – а что, если я вам скажу, что не мне одному нынче покойник мерещился?

– А отчего же остальные тогда не пришли? – отозвался стажер.

– Еще придут, господин маг, вот увидите, – Лев зачем-то погрозил Мите пальцем, – потому как с того света добрых людей булгачить да сна лишать – это не по-христиански.

– А радоваться, что человек умер, это, значит, по-христиански? – Митя встал. – Вот что, господин Овчинников, ступайте-ка вы домой да проспитесь.

Лев дернул головой, точно Митя влепил ему пощечину, а затем, резко поднявшись и все же уронив стул, быстрым шагом вышел прочь из кабинета.

Митя сел обратно за стол и уже хотел смять заявление, как вспомнил слова трактирщика о том, что тому не спалось ночью.

– Экие нынче все неспокойные, – пробормотал он себе под нос и решил все же посетить трактир. Опять же, в животе урчало нещадно. Он покосился в ту сторону, где располагался кабинет шефа, и подумал, что раз его до сих пор не вызвали, то можно и отлучиться, опять же, Игнат Исаакович сам отпустил.

Подхватив котелок и пальто, Митя отправился в путь.

– Дмитрий. – Катерина сидела напротив его кабинета, будто одна из посетительниц, и, кажется, чего-то ждала. – Дмитрий, вы уходите? – Она поднялась со скамьи и с любопытством поглядела на стажера.

– Шеф зовет? – по-своему понял ее появление Митя. – Так я сей миг, только вещи брошу.

– Нет, нет, – Катерина коснулась плеча мага, останавливая его, – вас там, – она глянула в сторону кабинета начальника, – не ждут. А я вот, наоборот, как раз вас поджидаю.

– Польщен. – Митя прокашлялся. – У вас имеется ко мне дело?

– Конечно. – Девушка улыбнулась. – Вы обещали показать мне город. Марсель Маратович меня отпустил, и я решила, что могу воспользоваться вашим предложением. Правда, вы оказались заняты. – Она стряхнула с плеча невидимую соринку.

– Так это я был занят, а теперь полностью в вашем распоряжении. – Митя чуть поклонился. – Можем начать наш вояж немедля, – сообщил он, подставляя локоть, – однако молю вас, – шепнул он Катерине, когда та взяла его под руку, – давайте начнем с трактира, со вчерашнего вечера маковой росинки во рту не было.

– Поддерживаю ваше предложение, – так же тихо ответила Катя, – я тоже чертовски голодна. – И, как давеча, подмигнула магу.

Митя стушевался, и Катерина, звонко рассмеявшись, увлекла его к дверям, прочь из департамента.

К удивлению Мити, самого трактирщика Степана он не увидел.

– А что, Санька, где отец-то? – спросил он у сына трактирщика, давеча помогавшего ему с угощением для гостя.

– Спит папка. – Мальчонка нахмурился. – Всю ночь промаялся, так хоть теперь.

– Что же это с ним? Недуг какой? – полюбопытствовал маг.

– Может, и недуг, – Санька шмыгнул носом. – Так вы, господин маг, чего изволите? – попытался уйти он от ответа.

– Омлет мне ваш фирменный, а еще расстегай и чай брусничный. – Митя повернулся к спутнице: – Что изволите заказать?

– Положусь на ваш вкус. – Катерина точно наслаждалась неловкостью Мити, и тот отчего-то робел.

– Так чего, двойной заказ нести? – уточнил Санька.

– Двойной, да, – закивал Митя, – и будь добр, разбуди отца, дело к нему есть.

– Как скажете, господин маг. – Санька поклонился и убежал на кухню.