После музея я планировал заскочить в полиграфию и заказать печать визиток, но меня отвлёк звонок Анненкова.

– Ник, ты где пропадаешь? Я тебя не видел со времён выпуска.

– Не так-то и много времени прошло, всего-то третий день.

– Зато какими они были! – с упоением произнёс в трубку Ярик, и я сразу догадался, что меня ждёт очередная увлекательная история. – В общем, предлагаю пересечься на «Самоваре» и пообщаться. Ты сейчас где находишься?

– В районе музея, – ляпнул я первый ориентир, который пришёл мне в голову.

– Где? Что ты там забыл? В общем, ладно! Полчаса тебе точно будет достаточно, поэтому жду тебя в кафе.

«Самовар» был уютной кафешкой в народном стиле, расположенной почти в самом центре города, а точнее, на краю парка. Ещё будучи студентами мы облюбовали это место, потому как здесь можно было недорого поесть, а само здание находилось буквально в пятнадцати минутах ходьбы от академии.

Ещё лет пятнадцать назад на месте кафе был пустырь, засаженный деревьями и кустарниками, но нашёлся человек, которому пришла идея открыть здесь кафе, а чтобы получить разрешение от администрации города, он согласился на обустройство окружающей территории. В итоге всего за год окраина парка заметно преобразилась. Здесь стало больше деревьев, уличных фонарей и скамеек, появилась детская площадка, а не пруду рядом с кафе желающие могли покататься на лодке.

На встречу Анненков прикатил на своей старой машине. Парень выглядел уставшим, но широко улыбался, увидев меня.

– Я же говорил, ты пожалеешь, что отказался ехать с нами на вечеринку, – произнёс Ярик. – Это было настолько потрясающе, что запомнится на всю жизнь. Во-первых, я всё-таки дожал Виолетту и теперь мы встречаемся. Устроил ей романтические посиделки на мансарде арендованного домика с коктейлями и созерцанием ночного неба через панорамные окна. Ну, а там она растаяла и произошло всё самое интересное, о чём я тебе рассказывать не буду, но ты и сам догадываешься.

– Поздравляю!

– Но это ещё не всё! Лукин с кем-то из посетителей кафе поспорил, что сможет окунуться в прорубь, и они пошли проверять. Отыскали где-то лунку, где рыбаки держали мотыля, расчистили и нырнули. В общем, мы их потом всем потоком отогревали, потому как эти олухи совсем не подумали о том, как будут возвращаться в домик, Копылов уснул прямо за столом, а под конец вечера Трифонов поехал кататься с девчонками на снегоходе. Минут пятнадцать жужжали вокруг кафе, а потом всё-таки нашли какую-то кочку и перевернулись. Снегоход на куски, Валера с переломом шеи и трёх рёбер в больнице, а девчонки отделались ушибами и от госпитализации отказались.

Я молча слушал Анненкова, стараясь дать ему выговориться и не перебивать. Он пересказывал события вечеринки с таким энтузиазмом, а я ловил себя на мысли, что мне это совершенно не интересно. То ли после увиденного за два дня на скорой я вмиг повзрослел и стал разительно отличаться от сверстников, то ли мой опыт из прошлой жизни не даёт восхищаться тому, что четверть нашего выпуска едва не погибла на вечеринке в честь окончания учёбы в академии. Ну, не могу я понять что в этом радостного. Повеселиться хочу, а опускаться до глупостей – не приемлю.

– А ты-то сам чего всё это время делал? – поинтересовался Ярик. – Наверняка провалялся дома, отдыхая от стажировки.

– Удивишься, но уже двое суток отработал на «скорой», а сегодня у меня выходной.

– Когда ты успел? – удивился парень. – И почему мне ничего не сказал?

– Так ты же был занят после вечеринки, – пожал я плечами.

На самом деле, я просто забыл о Ярике. Ну, не привык я думать о человеке, которого раньше в моей жизни не было. Да, Анненков хороший друг, но он на своей волне. Это возрастной ребёнок, который ещё сам не определился в жизни и не знает чего он от неё хочет. А у меня нет времени ждать, пока он настроит свои жизненные приоритеты.

– Слушай, и как первые впечатления? Говорят, там вообще с ума сойти можно. И почему в отделение не пошёл?

Я вкратце рассказал о первых двух днях работы и причинах, по которым Шеншин отказал мне в работе. По мере моего рассказала выражение лица Ярика всё больше менялось, расплываясь в грустной гримасе.

– Вот те раз! Прощайте спокойные деньки! Я-то ждал, когда поскорее закончу стажировку, чтобы отдохнуть, а оказалось, что это были ещё цветочки. Слушай, раз так, предлагаю сегодня отдохнуть на славу. Арбузов устраивает вечеринку в честь открытия нового отделения банка в центре Дубровска. Если поспешим, ещё успеем заскочить на торжественную церемонию.

Предложение Анненкова показалось мне любопытным. Почему бы и не развеяться? А заодно лишний раз заявить о себе и рассказать о скором открытии собственного кабинета. Да, большинство гостей Арбузова даже не посмотрят в мою сторону, что уже говорить о том, чтобы воспользоваться моими услугами, но я всё равно должен попытаться. Когда я наберу репутацию, имя должно быть на слуху у всего Дубровска.

Арбузов действительно постарался на славу и отхватил лакомый кусок в центре города. Теперь двухэтажное отделение банка сверкало новизной и привлекало взгляды прохожих. На церемонии собралось больше сотни человек, большинство из которых принадлежало к так называемому высшему слою общества: предприниматели, банкиры, директора и прочие.

На турникетах, выставленных перед входом в здание, была натянута красная ленточка, а звукорежиссёры завершали приготовления и настраивали микрофоны. Наконец, Юрий Викторович вышел к заждавшейся публике.

– Дамы и господа, для меня честь объявить об открытии нового отделения банка «Консорциум» в Дубровске. Хочу вас заверить, что это новая веха в развитии города, а честь разрезать красную ленточку и первым войти в здание я хочу разделить с человеком, благодаря которому оно появилось. Прошу встречать Дмитрия Анатольевича Потехина, владельца строительной компании «Абсолют», которая выполнила строительство и полностью подготовила здание к работе.

– Благодарю за оказанную мне честь, – произнёс мужчина, одетый в классический костюм тройку и меховую шубу, не пропускающую холодный зимний ветер. – Мы усиленно работаем над тем, чтобы преобразовать Дубровск и изменить его облик в лучшую сторону. Сегодня сдаём в эксплуатацию полностью готовое к работе здание банка. Наши мастера создали его, начиная с заливки фундамента и заканчивая портретом императора в кабинете директора филиала. А уже к лету этого года мы планируем закончить возведение шикарного торгового комплекса буквально в соседнем квартале. Здание распахнёт свои двери перед посетителями уже в начале следующего года.

Потехин стал рядом с Арбузовым, а затем они взяли ножницы и одновременно перерезали ленточку.

– Прошу всех собраться для общего фото, а затем приглашаю войти в здание и оценить его внутреннюю красоту. Уверен, вы не сможете удержаться, и станете нашими клиентами, если не сделали этого ранее!

Внутри действительно оказалось просторно и уютно: белоснежные колонны и потолки, идеально гладкий гранитный пол, сверкавший при свете ламп, вышитые золотом шторы на огромных окнах, наполнявших комнату солнечным светом. Строители действительно знали своё дело и выбрали расположение так, чтобы солнечные лучи попадали в здание, но не светили в глаза.

На первом этаже располагались кассы и специалисты, на втором – сотрудники банка, которые не работали с клиентами напрямую.

После небольшой экскурсии мы отправились в особняк Арбузова, где уже были накрыты столы. После застолья многие гости стали расходиться, но мужчины собрались за столом, чтобы поиграть в преферанс. Сначала играли Арбузов, Бердников, Столбов и Потехин, а остальные окружили стол и наблюдали за их игрой, но по мере игры некоторые участники стали уходить из-за стола.

– Давайте сыграем на двойную пулю! – заявил Арбузов, небрежно бросив на стол пару купюр номиналом в пять тысяч каждая.

Всем своим видом он демонстрировал спокойствие и уверенность, но его руки предательски дрожали, а лицо, и без того красное от волнения, раскраснелось ещё больше, и на нём выступили крошечные сосуды, которые прежде были почти незаметны.

Что послужило причиной такой реакции? Имей он на руках сильные карты, не стал бы так явно демонстрировать своё превосходство. Выходит, у него не так всё хорошо, как он хочет показать, а если проще – он откровенно блефует.

– Поддерживаю! – произнёс Бердников, увеличив свою ставку на десять тысяч и бросил взгляд на остальных игроков.

– Поддерживаю, – невозмутимо отозвались остальные, расставшись с очередными десятью тысячами.

– Записываем в пулю! – скомандовал Роман Николаевич и первым бросил карты на стол.

– Господа, среди нас нет альпинистов? – дрожащим от волнения голосом поинтересовался Арбузов. – Очень жаль, потому как у меня для вас уготовлена огромная «гора». Вынужден расписаться в собственном бессилии и покинуть игру.

Первым стол покинул Арбузов. Мужчина потерял около двухсот тысяч, отчего невероятно нервничал, тяжело дышал и был весь мокрый от пота. Удивительно как он вообще смог стать банкиром, ведь там требуется умение держать себя в руках, а Юрий Викторович с каждой неудачной партией играл всё хуже. Следующим из игры вышел Бердников, и только в самом конце сдался Столбов.

– Дмитрий Анатольевич, сегодня вам невероятно везёт! – заявил Столбов, когда Потехин собрал выигрыш.

– Георгий Яковлевич, преферанс – это не та игра, где решает случай. Здесь всё зависит от ваших решений и умения строить логические цепочки. Именно за это я и обожаю преферанс. Но я согласен сыграть в любую другую игру, в которой победить помогает случай. Может, в штосс?

– Позвольте мне сыграть! – заявил Анненков и устрился за столом. Это был звёздный час Ярика, потому как сейчас на него были направлены все взгляды.

Но цена у такого внимания была несравнимо большой. Ярик проиграл все деньги, которые у него были при себе.

– Господин Павлов, может, сыграем с вами? – предложил Арбузов, заметив меня в толпе зрителей.

– Благодарю, Юрий Викторович, но я в картах не особо силён. Вот если в шахматы…

– Сейчас организуем! – просиял мужчина, радуясь тому, что ему удалось удивить гостей чем-то новым.

Мы устроились за столом друг напротив друга, а через минуту перед нами появилась доска. Арбузов на правах хозяина дома любезно уступил мне право играть белыми. Вот в шахматах я был силён. В прошлой жизни и в детстве ходил в секцию, и по молодости играл, а на старости время от времени поигрывал с Алексеичем, но кое-что запомнил. Я разыграл закрытый дебют, чем сильно удивил Арбузова, а затем перешёл к активной игре.

– Всё вы, молодые, торопитесь! – покачал головой Юрий Викторович, съедая своей пешкой мою. – Вы нацелены на быстрый результат, хотите всего и сразу, но так не бывает. Нужно думать на перспективу. Это справедливо и в шахматах, и в жизни. Вы хороший игрок, но ещё слишком молоды, чтобы тягаться…

– Вам шах, господин Арбузов, – произнёс я, передвигая ладью вперёд, где она угрожала королю и находилась под защитой слона. Вот только ни побить ладью, ни увести короля банкир уже не мог. – И мат!

Ненадолго за столиком повисла тишина, а затем Арбзуов вскочил из-за стола, пробормотал что-то нечленораздельное и потянулся за бокалом напитка, который держала в руках девушка, но его рука дрогнула, и весь поднос упал на пол.

– Да что происходит, в конце-концов! – заорал Юрий Викторович, глядя на служанку, которая виновато опустила голову и бормотала слова извинения.

Но Арбузов был уже вне себя от гнева. Болезненное поражение в картах уронило его авторитет, а неудачная попытка обыграть меня в шахматах и вернуть хоть часть утраченного уважения гостей уронили его самолюбие ещё больше. Мужчина подскочил к стене, снял с неё хлыст и принялся избивать им несчастную девушку. Пусть Арбузов был ещё стар, но силы в руках было ещё предостаточно.