Под потолком, повешенная на пояс собственного платья, висела девушка с посиневшим лицом. Ее глаза были широко раскрыты, а рот исказился в предсмертной муке. Судя по наряду и золотому браслету на запястье, девушка принадлежала к служанкам одного из дворцов.

Бросив на пол мешки, Ян Юмэй протянула руку и коснулась сапожек, как вдруг послышался треск и здание вышивальной мастерской с грохотом разрушилось. Успев выскочить, Хуанъянь упала в снег. Отплевываясь от него, она смотрела, как над обломками поднимается белое облако.

Раздались голоса и шаги. Поспешив скрыть лицо плотной тканью, Ян Юмэй увидела на дороге нескольких евнухов с фонарями в руках и служанок, которые пораженно замерли. Один из мужчин тут же приметил Ян Юмэй, подлетел к ней и силой поднял на ноги:

– Ты что сделала?! Как посмела разрушить мастерскую?!

Он держал ее с такой силой, что рука девушки заболела и пальцы онемели.

– Я не разрушала ее! Она сама обвалилась! – крикнула Ян Юмэй, морщась от боли. – Там был труп, я лишь хотела снять его!

Евнух тут же замер, и его лицо вмиг побледнело. От Хуанъянь не укрылась эта перемена, как и то, что ладонь на ее руке сжалась крепче, но уже не так болезненно.

– Вы! – крикнул евнух остальным. – Разгребите завалы, я отведу эту никчемную к великому советнику.

Ян Юмэй тут же оживилась. Случайным образом она повстречается с тем самым Юнь Чаном, ради которого и затеяла эту вылазку. Главное – не дать ему разглядеть свое лицо, чтобы он не смог узнать ее позже.

Не ослабляя хватки, евнух быстрым шагом вел Хуанъянь куда-то вперед по многочисленным тропам, через ворота и сады, пока они не остановились у небольшого дома, над воротами которого висела табличка: «Министерство расследований великого советника». Судя по тому, что краска на ней еще не выцвела, Министерство создано не так давно, или же за ним тщательно ухаживали.

Подойдя к дверям дома, евнух набрал в грудь воздуха и постучал, громко произнеся:

– Достопочтенный советник, надзиратель У привел вам подозреваемую в делах про уб…

Не успел он договорить, как двери с грохотом открылись, и двор затопил мягкий желтый свет. От неожиданности Ян Юмэй зажмурилась, несколько раз моргнула и наконец рассмотрела фигуру на пороге. Ею оказался высокий мужчина в накинутом наспех халате из лиловой ткани с тонкой красной вышивкой. Его белоснежные волосы были неопрятно забраны в пучок и спускались на одно плечо, а лицо скрывала черная маска в виде оскалившейся морды животного.

– Что случилось? – раздался глухой голос из-под маски, и Юнь Чан скрестил на груди руки, прильнув плечом к дверному косяку. Весь его вид так и говорил о том, что он только проснулся, однако взгляд не был сонным.

Не смея слишком долго смотреть, Ян Юмэй опустила глаза в снег у себя под ногами, склонившись вместе с евнухом У в поклоне.

– Только что обрушилась вышивальная мастерская, и эта девчонка была рядом. Она утверждает, что видела внутри висельника.

Внимательный взгляд замер на Ян Юмэй, и та покорно произнесла:

– Это так. Я видела девушку в…

– Расскажешь внутри, – перебил Юнь Чан, жестом веля войти в дом. Порывшись в широком рукаве, он достал несколько серебряных таэлей и бросил их евнуху. – За молчание.

– Конечно, конечно, уже ухожу! – кланяясь, отступал надзиратель У.

Поспешив войти в Министерство расследований, Ян Юмэй быстро осмотрелась.

Главный зал напоминал кабинет ученого мужа: курильница на столе, полотна с картинами на стенах, гуцинь^[51] на специальной подставке, несколько изящных освещающих комнату фонарей на полу. У письменного стола стоял шест с жердочками, на которых сидели воробьи из белого металла с голубыми узорами. Синьняо.

В центре комнаты стояла печка с потрескивающими углями, однако из-за распахнутого настежь окна тепло не задерживалось.

Ян Юмэй напрягла память, припомнив, что в Тайгуне было много министерств, занимающихся различной деятельностью: от ритуалов до общественных работ. Все их возглавляли господа из знатных домов, и везде трудились люди – где-то больше, где-то меньше. Однако создавалось такое впечатление, что в Министерстве расследований обитает один только великий советник. Неужели император создал целое Министерство ради него одного?

Закрыв дверь, Юнь Чан прошел за стол, опустившись в кресло и взглянув на Ян Юмэй. Та уставилась себе под ноги, пытаясь отогреть озябшие пальцы.

– Подними голову.

Хуанъянь послушалась, с удивлением взглянув на желтые глаза советника Юнь в прорезях маски. Так он был испорченным, как и она когда-то…

– Что с твоим лицом? – нахмурился Юнь Чан.

– Мои губы изуродованы шрамами, и мне приходится скрывать часть лица, чтобы никого не пугать, – ответила Ян Юмэй. – Я бы предпочла, чтобы никто этого не видел.

Тихо фыркнув, советник не стал настаивать. Лениво отклонившись, он спросил:

– Что ты видела?

– Служанку, повешенную на своем поясе.

– Опиши.

Ян Юмэй помедлила, и Юнь Чан вздохнул:

– Ты единственная подозреваемая. Откуда мне знать, что это не ты повесила бедную служанку и вдобавок разрушила мастерскую? Знаешь, за это полагается смерть, и весьма тяжелая, ведь ты повредила имущество императора.

Советник подпер пальцами подбородок, задумчиво произнеся:

– Думаю, сто ударов палкой по лицу будет даже мало. Тебе отрежут пальцы на ногах и руках, засунут в горло раскаленные угли и будут бить до тех пор, пока ты не умрешь. Так что лучше говори, если не желаешь такую смерть.

– Она была в одежде служанки из дворца, – призналась Ян Юмэй, стараясь выглядеть испуганной и пряча в глазах интерес. – Голубое платье с белыми цветами на рукавах, однако на ее запястье был браслет.

– Браслет?

– Да. Кажется, из золота с каким-то символом. К сожалению, эта служанка необразованна и не скажет достопочтенному Юнь, что там был за символ, – склонилась в поклоне Ян Юмэй.

Раздался шорох, а следом за ним голос:

– Тогда нарисуй.

На столе перед Хуанъянь лежал лист пергамента и кисть. Помедлив, та взяла ее, вспомнив символ на браслете и нарисовав его – получилось криво, впрочем, она никогда и не отличалась мастерством рисования.

Взяв лист, Юнь Чан некоторое время рассматривал иероглиф, прежде чем негромко произнести:

– Это была служанка императрицы И, принадлежащая Дому Цю.

Ян Юмэй тут же вспомнила информацию, которую уже успела узнать. Дом Цю взращивал будущих наставников и советников для императорской семьи, однако, как и в случае с Домом Чунь, только дети от главной жены и наложниц могли ими становиться.

Рожденные из боковой ветви дети не особо ценились, их не допускали к знаниям и зачастую отдавали в качестве старших служанок или евнухов в Тайгун. Благодаря своему фамильному знаку тем не приходилось выполнять грязную работу, и они попадали прямиком во дворцы.

– Раз советник Юнь все узнал, могу ли я уйти?

Юнь Чан перевел ленивый взгляд на Ян Юмэй, и его глаза странно сощурились, словно он улыбался. Облокотившись о стол, он положил на переплетенные пальцы подбородок и произнес:

– Знаешь, а ты оказалась весьма полезна. Как тебя зовут?

– Юмэй.

– Хорошо, Юмэй. Тогда слушай: это уже не первое убийство в стенах Тайгуна, и многие считают, что за этим стоит сама императрица И. Так что император велел мне расследовать эти «самоубийства», даже выдал специальную печать.

– Зачем вы говорите об этом мне, советник? – насторожилась Ян Юмэй.

– Ты не выглядишь слишком испуганной после встречи с трупом, – заметил Юнь Чан. – Так что я хочу нанять тебя к себе на службу. Раз ты служанка, то много где бываешь и много что слышишь, а значит, можешь быть полезной. Так что?

– А если я откажу?

– Тогда ты не покинешь это место, ведь я сказал тебе весьма ценную информацию, – пожал плечами великий советник.

Ян Юмэй задумалась. Если она постепенно склонит самого советника Юнь на сторону второго принца, то разве это не будет ей только на руку? Сейчас он сохраняет нейтралитет, однако за спиной советника целая армия из тешоу. Тот, кто заполучит Юнь Чана, сможет стать следующим императором.

– Хорошо, – согласилась Хуанъянь.

– А сейчас иди – если ты понадобишься мне, я пошлю к тебе синьняо, и та приведет тебя ко мне.

Послушно поклонившись, Ян Юмэй ушла, однако некоторое время нарочно бродила кругами. Так и не почувствовав слежки, она переоделась и вернулась во дворец Старого Холода, заметив сидевшую на крыше Бай И. Лисица неторопливо поедала хурму, бросив недовольный взгляд на Ян Юмэй и спросив:

– И где ты ходила, маленькая госпожа?

– Скажи, тебе известно что-то про убийства служанок?

Удивленно наклонив голову, Бай И мягко спрыгнула с крыши, обошла Ян Юмэй и громко втянула воздух.

– Ты рядом с трупом была? Чувствую след мертвой ци на руке.

– Так ответишь?

Закатив глаза, лисица с неохотой произнесла:

– Слышала, что на служанок якобы кто-то проклятье наслал. Часть из них то вешается, то и вовсе тонет – некоторых из колодцев вылавливали. Однако все они были частью двора императрицы И. Странно, не правда ли?

– И много умерло?

– Мм, не больше десяти за минувший год, – отмахнулась Бай И. – Смерть служанок в этом месте обычное дело. Людишки слишком склонны лишать себя жизни за любые провинности, так что и эти могли наложить на себя руки за оплошность.

Однако последняя убитая из дома Цю – хоть и не из главной ветви, но ее кровь принадлежала Дому. Вдобавок балки в мастерской находились высоко, хрупкая девушка не смогла бы забросить на одну из них свой пояс, а под телом не было стула.

Кто-то убил служанку.

Оставив Бай И во дворе, Ян Юмэй вошла в дом, найдя на кухне Чунь Цин. Та уже что-то готовила, удивившись Ян Юмэй:

– Госпожа, как вы рано встали! Лучше идите еще поспите, я пока только начала готовить.

– Цин, расскажи мне про Дом Цю, – попросила Хуанъянь, сев за стол.

– Дом Цю? – удивилась та, задумчиво постучав пальцами по бедру. – Они весьма давно являются наставниками императорской семьи, считается, что лучше них нет учителей. Я слышала, что они управляют большей частью документов и имеют доступ к важным делам.

Ян Юмэй показалось это интересным. Разве служанки не могли по приказу главы рода Цю тайно красть важную информацию и передавать ему, за что и поплатились? Или же их убили именно из-за того, что они могли узнать эту информацию и ненароком рассказать о ней другим?

– Значит, и Тай Фансиня обучал человек из Дома Цю?

– Да, всех детей императора обучают люди этого рода.

– Но раз так… то почему у второго принца нет рядом советника Цю?

Чунь Цин помедлила с ответом, отведя взгляд, и тихо произнесла:

– Насколько я знаю, второй принц убил советника Цю, когда ему было десять лет.

Глава 14
Проклятые Юнь с желтыми глазами

Игла проткнула палец, и на коже тут же выступила капелька крови. Ян Юмэй весьма долго смотрела на нее, прежде чем сунуть в рот. Она тут же почувствовала слегка сладковатый вкус крови Юнь. Вышивка в ее руках постепенно приобретала образ орхидеи с бабочкой. Понять, что вышито на платке, можно лишь зная идею. Все же Ся Юань не интересовалась шитьем и каллиграфией, так что ее навыки были весьма скудны. Для Хуанъянь это оказалось большим ударом по самолюбию. Когда-то она обыграла в шитье одну из небожительниц, а теперь все пальцы исколола.

В голове все еще крутились слова Чунь Цин. Неужели это правда? Ян Юмэй практически ничего не знала про Тай Фансиня, она даже не уверена, что у него остались привычки Мин Ханя. Что с ним случилось, раз он убил советника Цю? И убивал ли?

На подоконник опустилась птица, издав негромкое пощелкивание. Ян Юмэй взглянула на белого воробья с голубыми узорами. Советник Юнь был весьма могущественен, раз мог управлять сразу несколькими десятками тешоу. Даже удивительно для испорченного Юнь, к которым тешоу старались не приближаться.