– До того, как погиб мой отец, каждый год священные школы охотились на горе Юйшань, желая добыть демона-паука и очистить обитель. Но пришла беда страшнее. – Шэ Цзюэ повысил голос. – Демоны Агатовой горы. Сегодня мы пойдём и уничтожим демона горы Юйшань. И тот, кто нанесёт последний удар, получит склянку с Золотым бутоном!

Ропот перешёл в настоящее волнение.

– Что такое Золотой бутон? – спросил Цзиньюань у Фэнбао. Тот усмехнулся.

– Пилюля, способная вылечить любую болезнь и даже недавно умершего вернуть к жизни, – ответил он. – А этот Шэ Цзюэ знает, как завлечь народ!

– Мы, значит, очистим для вас гору, а вы нам пилюли? – крикнул уже знакомый Цзиньюаню юнец с копьём. – Откуда мы знаем, что они правда у вас есть?! Вас же обнесли демоны Агатовой горы!

– Пилюли до сих пор хранятся в обители Юйшань, – спокойно ответил Шэ Цзюэ. – Нечистым тварям они ни к чему, они даже прикоснуться к ним не могут. Господа, вы вольны отправиться на гору Юйшань или восвояси, как вам прикажет сердце. Но мы, клан Шэ, пойдём и сразимся за наше наследие и гордость Цзянху. Обитель Юйшань будет очищена!

Сначала неуверенно, но затем громче его зов подхватила вся толпа. Шэ Цзюэ поднял меч, приветствуя храбрецов, и далеко по долине разнёсся грохот барабанов, объявляя о начале охоты.

Фэнбао неспешно отошёл к винным бочкам и нацедил побольше вина во флягу из лакированной тыквы-горлянки.

– Получивший такую награду будет всю жизнь чувствовать себя обязанным клану Шэ, – задумчиво произнёс он. – Золотой бутон в обмен на убийство какого-то паука… нет, награда слишком велика. Значит, этот прохвост Шэ Цзюэ попросит потом о другом одолжении. Давай-ка не будем спешить.

– О каком одолжении? – Цзиньюань не в настроении был пить. Его тело рвалось за боевыми барабанами, кровь стучала в висках.

– Вернуть и другое своё наследие. Думается мне, баоцзы, они позвали столько народу, чтобы поквитаться, наконец, с Агатовым владыкой.

* * *

Цзиньюаню недосуг было раздумывать, прав Фэнбао или снова уверен, что весь мир крутится вокруг него. В Западной Шу он редко сталкивался с осквернёнными зверями, а уж демонов не видел вовсе, но знал, что где одни, там и другие. Правда, никто так и не смог объяснить ему, отчего так выходит, но он, впрочем, и не доискивался ответа. Голодный тигр сожрёт тебя, и не важно, знаешь ли ты, отчего он голоден.

Цзиньюань присматривался к деревьям и растениям, пытаясь угадать, как далеко разошлась скверна, но бамбук зеленел всë так же нежно.

Первая демоническая тварь, встретившаяся им, – волк с горящими нечеловеческим огнём глазами, – обошла их стороной. – Почуял меня, – прошептал Фэнбао. – Ну, это будет легко!

Однако он просчитался. Волк не сбежал – он вернулся, ведя за собой стаю.

Стая, впрочем, не спешила нападать. Волки остановились на почтительном расстоянии, рыча и капая слюной. Цзиньюань готов был поверить, что запах сильного демона их смущает.

– Совсем обезумели, раз решили напасть! – Фэнбао достал кнут. – Сейчас отведают огоньку!

– Нет, стой! – Цзиньюань удержал его руку. – Лес может загореться!

– И что? Одним махом уничтожим всех тварей!

– А невинные, которые могут пострадать? Это земли, священные для клана Шэ, в конце концов!

Фэнбао выругался сквозь зубы.

– Ладно, добродетельный принц. Тогда я просто пугну их!

Он хрустнул шеей, разминаясь, сбросил с плеч одежду, и на глазах Цзиньюаня снова принял обличье огромного чëрного демона с огненной гривой непослушных волос и золотыми глазами. Теперь Цзиньюань ясно видел, что его рога – бычьи, ни с чем не перепутать. Но в этот раз вместо страха ему пришло на ум, что, раз есть рога, значит, где-то, наверно, скрывается и хвост…

Он помотал головой. Что за глупая идея?!

Волки тем временем в ужасе припали к земле, спрятав хвосты между ног. Видно, страх сковал их, не позволяя сбежать. И всë же скверна взяла своë: вожак стаи прижал уши и зарычал, напружинившись для прыжка.

«Конечно… – снова пронеслось в голове Цзиньюаня неуместное. – Хоть он и огненный демон, но по сути-то – корова. Где видано, чтобы волки боялись коров…»

Он порадовался, что Фэнбао не способен читать мысли.

– Безмозглые твари! – взревел Фэнбао. – Катитесь, пока я добрый!

Он наклонился, выставив вперëд рога, набрал побольше воздуху в мощную грудь и выдохнул.

Горячий ветер прокатился по лесу, трава побелела, листья пожухли, как от недельной засухи. Цзиньюань едва успел закрыться рукавом, но и его обдало жаром.

Ветер не утихал, вокруг трещал и ломался бамбук, и волки не выдержали наконец: жалобно скуля и визжа, повернули назад.

Дождавшись, пока скроется последний, Фэнбао выпрямился и пригладил волосы когтистой пятернëй.

– Ну, благодетель всего живого? Порадовал я тебя?

Его голос похож был на гул пламени в трубе. Но Цзиньюаня это не испугало. Он подошëл ближе, глядя снизу вверх, потому что впервые заметил странное: на мощной чëрной груди и руках демона золотились следы уколов, при каждом движении истекавшие жаркой лавой, то золотой, то белой. Там, где эти капли попадали на землю, трава начинала дымиться.

– Это… следы тех игл? – Цзиньюань протянул было руку, но тут же отдëрнул, поняв, что обожжëтся. – Тех… которыми тебя превратили в раба.

– Да. – Фэнбао стëр золотой след пальцами, задумчиво взглянул на руку. – Они никогда не заживут. Баоцзы… есть боль, которая на всю жизнь остаëтся с тобой, сколько бы ты ни…

Он вдруг резко повернулся, словно услышал что-то, втянул ноздрями воздух. Длинный чëрный язык облизал клыки.

– Какие-то маленькие перепëлки засели в кустах. Идите сюда, я вами пообедаю!

Кусты затряслись и зашуршали. Цзиньюань услышал, что там кто-то оживлëнно спорит шëпотом, сбежать или нет.

– Барышня Шэ, – позвал он, думая, что сходит с ума и голос ему почудился. – Прошу, выходите. Мой слуга вас не обидит.

Кусты зашуршали вновь, и барышня Шэ выбралась, за ухо ведя юношу, которого, как помнил Цзиньюань, называли Янь-янь.

– Раз ваш слуга демон… – настороженно начала Шэ Юэ, глядя исподлобья, – Тогда кто вы? Зачем вы проникли в наш клан?

Цзиньюань заметил, что мальчик Янь-янь крепко держится за меч, а Шэ Юэ спрятала руки в рукавах так, будто там метательные ножи. Но сильнее любого ножа его ранил взгляд.

«Я верила тебе», – говорили еë глаза.

Цзиньюань поклонился.

– Простите, что ввëл вас в заблуждение, барышня Шэ. Я – У Цзиньюань, третий принц Западной Шу. Мой слуга – действительно демон, но я имею власть над ним. Я освободил его из гробницы на Агатовой горе, только чтобы он употребил свою силу на благие поступки.

Фэнбао подошëл к Шэ Юэ, нависая над ней, но та не дрогнула, лишь закрыла собой брата.

– Я не просто демон, детишки. Я – сам Агатовый король!

– Агатовый… – прошептал Янь-янь, сжимая рукав сестры. – Агатовый владыка…

Шэ Юэ не успела его удержать – он с яростным криком вылетел вперëд, размахивая мечом.

– За отца! За клан Шэ!

Цзиньюань бросился ему наперерез, но мальчишка оказался неожиданно ловким и проскочил под его рукой…

…чтобы попасться Фэнбао. Тот одной рукой схватил его за шиворот и поднял как котëнка, а другой выбил из руки меч одним прицельным ударом.

– Я спокойно спал триста лет, пока Белый Яд порочил моë имя! – прорычал он. – Я – Хо Фэнбао, победитель степных колдунов! Думаешь, мне льстит, что меня считают теперь жалким разбойником?! А?!

От его возгласа горячий ветер, словно дыхание пустыни, вновь прокатился по лесу. Янь-янь испуганно замер.

– Я думаю, он говорит правду, – спокойно сказал Цзиньюань, пользуясь моментом тишины. – Барышня, юный господин, мы преследуем одну цель. Давайте оставим разногласия.

Шэ Юэ не отрывала от него взгляда, и наконец кивнула.

– Вы могли убить нас… но не убили. Может быть, вы не лжëте. Помогите нам уничтожить паука, и мы никому не расскажем, кто вы на самом деле. Но потом уходите!

Фэнбао поставил Янь-яня на землю и вновь принял человеческий облик. Заметив, наконец, что он полуобнажëн, Шэ Юэ поспешно отвернулась, и Цзиньюань успел заметить премилый румянец на еë щеках.

Освобождëнный Янь-янь немедленно отбежал подальше, всë так же поглядывая исподлобья.

Фэнбао подразнил его длинным демонским языком.

– Разве дети должны тут быть? Иди домой к мамочке, вояка!

– Я мужчина из клана Шэ!

Шэ Юэ тяжело вздохнула.

– Он не должен был идти, сбежал самовольно. Я собиралась отвести его домой, но тут нас окружили волки.

– Я не хочу домой! Я тоже буду сражаться! Демону наше сокровище не достанется! – крикнул Янь-янь и взмыл в воздух до самой вершины бамбука. Одно мгновение, и его уже не было.

– Вернись! Ох… – Шэ Юэ покачала головой. – Я за ним, а вы…

Она не закончила и исчезла, преследуя брата.

Фэнбао задумчиво посмотрел ей вслед.

– Храбрая, неглупая, красавица… может, у тебя есть вкус, баоцзы. Но женщины клана Шэ никого ещë до добра не довели.

– О чëм это ты? – Цзиньюань перевëл дух. Больше всего он опасался, что Шэ Юэ больше не взглянет на него.

– У моего императора была наложница из клана Шэ. Но это история для другого раза. Идëм, баоцзы, пока солнце высоко. Золотого облака у меня нет, придётся пешком.

Цзиньюань двинулся за ним. На человеческом теле Фэнбао не было никаких ран, но неужели он каждую секунду чувствовал боль? Как можно жить с этим?

– Фэнбао… – позвал Цзиньюань. – Я найду способ вылечить тебя.

Фэнбао помедлил мгновение и рассмеялся.

– Я пострадал от собственной глупости, это мне урок. Забудь.

Но Цзиньюань не мог забыть так просто.

* * *

Первые тела начали попадаться им, когда в полдень Цзиньюань с демоном миновали первую террасу.

Каменная лестница, вьющаяся вокруг горы, так заросла травой и мхом, деревья так оплели еë корнями, что найти еë Цзиньюань смог, только идя по следам крови. Раненый воин из последних сил стремился наверх, помня, что победителя ждëт исцеление.

Ему не хватило сил.

Цзиньюань отнëс его в тень сосны и огляделся по сторонам, ища хоть что-то похожее на заступ – хотя бы доску.

– Нужно похоронить его… – сказал он, не надеясь на понимание Фэнбао.

– Ты каждому неудачнику собрался копать могилу? – спросил демон, но беззлобно. Он присел на корточки над бойцом, мальчишкой, едва ли старше Янь-яня. – Куда, интересно, понесло этого ребëнка? Неужто решил, что станет героем?

– Для некоторых людей Золотой бутон – единственная надежда спасти близкого. Это достойно уважения. – Цзиньюань поднялся. – Если нужно будет, я каждого несчастного, что падëт здесь, похороню за свои деньги. Даже тебя.

– Мечтай! – рассмеялся Фэнбао. – От меня так просто не отделаться.

Он положил ладонь на грудь мëртвого, сосредоточился…

Цзиньюань даже не понял, что произошло: юноша вдруг побелел, словно что-то враз высосало из него все цвета, и осыпался пеплом.

– Я сжëг его изнутри, – ответил Фэнбао на безмолвный вопрос. – Так его тело не достанется местным тварям.

Он поднялся и снял с сосновой иголки клочок чего-то белого и тягучего. Присмотревшись, Цзиньюань понял, что это паутина, густая и крепкая, словно шëлковая нить.

– Какой паук мог сплести такое… – прошептал он, зная ответ и не желая верить в него.

– Увидишь, – мрачно отозвался Фэнбао и зашагал по лестнице, цепляясь за корни там, где ступени совсем исчезли под слоем мха.

– Может быть, поищем обходной путь? – Цзиньюань последовал за ним, зорко оглядываясь по сторонам.

– Зачем? Нам уже расчистили дорогу. Что, озаботился победой? Тоже захотел сокровище клана Шэ?

Цзиньюань перепрыгнул с ближайшего корня на парапет и протянул Фэнбао руку, помогая взобраться.