Детеныш посмотрел на Вандерлиндена и сказал: «Мип-мип-мип-ми-и-и-и-ип» звук, который был похож на клич его мамы перед тем, как из ее пасти вырвалась струя блесток. Твайла чуть не схватила профессора за плечо, чтобы оттащить подальше, но тот и сам успел отшатнуться. Поднялся на ноги, отошел от Фрэнка с драконом на несколько шагов, нахмурился, сложив руки на груди, пригладил бороду.

– Что-то не так? – спросил Фрэнк.

– Думаю, это реакция следования.

– То есть?

– Детеныш считает вас матерью – взрослой особью, которая должна научить его, как быть драконом.

Фрэнк позеленел – по крайней мере, те его части, которые виднелись из-под блесток.

– Но я не знаю, как быть драконом.

– Хорошо, что знаю я.

Дракон чихнул, заплевав шею Фрэнка новой порцией блесток.

– Теоретически, – добавил Вандерлинден.

Фрэнк снова погладил дракончика по голове, и тот зачирикал уже куда менее угрожающе.

– Он еще ничего не ел. По идее, надо бы его покормить.

– Разумеется. И чем быстрее, тем лучше.

– Чем питаются драконы?

– Ну… – Профессор не знал, куда деть руки. – Людьми.

Магуайр, которая играла с малышом в «Кто там», вскинула голову.

– Мертвое Море и все боги смерти, нужно эвакуировать Танрию.

– Погодите-ка, – сказал Фрэнк.

– Эллис, я не дам танрийским драконам охотиться на людей. Мы же тут ходячие мишени.

– Я понимаю, но Херда убил не дракон, так ведь?

– Формально нет.

– И драконица, которую мы видели прошлой ночью, никого не убила. Ни нас, ни даже тех, кто забрал ее яйца.

– Но ты весь в этих блестках.

– Чувствую себя хорошо.

– Это пока. Мы даже не знаем, что это.

Твайла спросила у Магуайр:

– Кто-нибудь пропадал в Танрии за последние, скажем, две недели? Находили тела, ну… такие?..

– Какие? Пожеванные? – подсказал Дакерс.

– Спасибо за яркий образ, – сказала Твайла, краем глаза заметив, как поежился драконолог.

Магуайр потерла лоб.

– Насколько я знаю, нет. Нужно спросить у других баз, чтобы наверняка.

– Давайте прикинем, что будет, если вы начнете эвакуацию Танрии, – предложил Фрэнк. – Все захотят понять почему. Что случится, если они узнают о драконах?

Твайла отлично представляла. Налетят охотники на крупную дичь, особенно теперь, когда в Танрии нет бродяг. В Федеральную Ассамблею заявится добрая сотня разных драконологов, зоологов и бог знает когологов, требуя допуска. Каждая криминальная банда на островах прорежет во Мгле по дыре, чтобы изловить себе дракона. Воцарится хаос.

– Нужно же что-то предпринять, – сказала Магуайр. – Нельзя делать вид, что все это не представляет угрозы каждому человеку в Танрии до единого.

– Я просто говорю: давайте не пороть горячку.

– Ты уже втрескался в эту ящерицу по уши, да?

– А вы нет?

Магуайр склонила голову и отпила кофе.

Доктор Вандерлинден, стоящий в сторонке и не принимавший участия в беседе, откашлялся.

– Думаю, можно кормить его белковой пищей: мышами, яйцами, насекомыми.

Магуайр кивнула.

– Я займусь. Возить буду сама, потому что нимкилимы не доставляют живых существ, а больше никому эту информацию я разглашать не собираюсь.

– Если бы получилось выследить взрослого дракона и понаблюдать за ним, мы бы получили куда больше информации.

– Я пригласила вас, потому что предполагается, что это вы – специалист по драконам. Вы – наш источник информации.

– Да, но, понимаете ли, этот детеныш не вписывается ни в одну категорию драконов, которая приходит мне на ум. С первых дней драконологии мы находили окаменелые останки молодых особей и детенышей, включая только вылупившихся из яиц, и воссоздали их теоретический облик. Этот же… – Он снова погладил бороду. – Боюсь, я не знаю, к какому виду он принадлежит. Я определенно и подумать не мог, что драконы могут быть розовыми. Или такими миловидными.

Дакерс толкнул Твайлу и прошептал:

– «Миловидными»? Кто так выражается?

Твайла пихнула его в ответ, чтобы замолчал.

– Хотите сказать, это может оказаться и не дракон? – спросила Магуайр.

– Нет, думаю, можно сойтись на том, что это дракон. Настоящий. Настоящий живой дракон. Прямо здесь. У нас перед глазами.

Доктор Вандерлинден покачнулся и снова потерял сознание.

Магуайр вернулась на базу, чтобы собрать белковых припасов. К счастью, вчерашние распуганные эквимары к утру наконец вернулись в стойла казармы, так что Твайла, Дакерс и доктор Пероу Вандерлинден оседлали их и отправились на поиски дракона, оставив Фрэнка нянчиться со своим чешуйчатым младенцем.

– Я же не заперт здесь. Я могу ходить! – заспорил Фрэнк, когда понял, что все его бросают.

– А еще вы охраняете величайшее научное открытие века, – весело напомнил ему драконолог, и с возражениями никто не нашелся, особенно Фрэнк.

Он поджал губы и заныл. Буквально заныл. Твайла в жизни не видела, чтобы он ныл, но когда он уселся за стол с хмурой миной и нежно-розовым детенышем, который обвился вокруг него, Твайла даже пожалела его. Сколько раз она откладывала собственную жизнь, чтобы позаботиться о ком-нибудь?

– Прости, Фрэнки. Надеюсь, мы найдем что-нибудь такое, что все упростит.

Он недовольно вздохнул вслед, закрывая за ними дверь.

До места гибели Херда ехали недолго, даже неспешным шагом эквимаров.

– Здесь вылупился дракон? – спросил, спешившись, Вандерлинден.

Твайла тоже соскользнула на землю следом за ним.

– Нет, здесь мы нашли тело маршала Херда. Дракончик вылупился у Мглы, но туда несколько миль скакать по двум секторам. Теоретически Херд мог долго бежать, прежде чем попался дракону, но он же был пешком, так что далеко бы не убежал. Думаю, следует начать поиски отсюда… Что конкретно мы ищем, доктор Вандерлинден?

– Драконов, разумеется, хотя следует признать, я не горю желанием встречаться со взрослой особью. Еще было бы неплохо найти экскременты.

– В смысле, типа, какашки? – с отвращением произнес Дакерс.

– Можно и так выразиться. – Драконолог покрутился на месте, разглядывая пейзаж – плоскую каменистую равнину меж впечатляющих пурпурных склонов Драконьих Зубов, поросшую жесткой травой и кустами шиповника. – Если совсем честно, то здесь я искал бы дракона в последнюю очередь. Они обитали в лесах – отдельно от человеческой популяции, но не слишком далеко в целях кормежки.

– Ничуть не страшно, – сказал Дакерс и взял арбалет на изготовку.

– Да, держите-ка оружие наготове.

– Мне повторять не надо.

– Отлично. Давайте-ка осмотримся.

Следующий час они бродили по спирали от того места, где было найдено тело Херда. Вскоре наткнулись на кучку розовых катышков, и профессор вопросительно посмотрел на Твайлу.

– Кроличий помет, – объяснила она. – Розовый, а не зеленый, потому что в Танрии трава такого цвета.

– Старым Богам явно была свойственна склонность к розовому. Удивительно.

– Правда? – сказал Дакерс, созерцающий скорее небо, чем землю. – Про Старых Богов как-то не думаешь в духе: «Да прольется с небес огненный дождь, да разорит эти земли мор… и чтобы все розовенькое!»

– Именно. Боевые драконы прошлого на изображениях в книгах по истории были скорее тускло-серого цвета.

– Если не считать кровищи.

Когда они нашли кучу ярко-голубых катышков, Вандерлинден уже сжимал переносицу.

– Помет шелковой овцы, – подсказала Твайла. – Шерсть у них того же цвета.

– Ну разумеется, – пробормотал драконолог.

Твайла решила, что растущая тревога профессора странным образом умиляет ее, и пока они медленно кружили, внимательно рассматривая землю, она украдкой бросала взгляды на его профиль, чтобы полюбоваться длинным орлиным носом, и в результате нечаянно наступила ему на ногу.

– Ой! – Она подхватила его под локоть, чтобы он не свалился в лужу эквимара, от которой несло аммиаком. Твайла думала, что профессор худ, но судя по результатам непреднамеренного лапанья, под курткой хаки был вполне явственный бицепс.

– Все в порядке, – сказал он, и она заставила себя отойти.

Руки, впрочем, не сразу забыли ощущение мыщц под слоями хлопка. Когда у нее в последний раз так билось сердце от физического контакта с мужчиной? «Твайла, ну серьезно!» – цыкнула она на себя голосом собственной матери. Воображаемая мама еще и неодобрительно фыркнула.

Они молча бродили вокруг еще пять минут, а потом доктор Вандерлинден чуть не наступил на цветущий трипудиум. Растение резко выпрямилось. Красные лепестки задрожали, желтые листья широко развернулись, а оранжевая сердцевинка раскрылась и угрожающе зашипела. Профессор отскочил на шаг, словно на него напал рой пчел.

– Неведомый, это еще что?! – Он покраснел как свекла и уставился на трипудиум, который предупреждающе покачал своим ярким цветком, призванным отгонять любого, кто решит им полакомиться.

– Все нормально, док? – спросил Дакерс.

Драконолог схватился за сердце.

– Не хочу показаться грубым, но, честно говоря, нет, вообще не нормально. Тут нет ничего нормального! Само это место ненормально! Детеныш у маршала Эллиса ненормальный! Совершенно ничего нормального в Танрии! – Скорее потрясенно, чем зло, он спросил: – Как вы вообще это терпите?

Твайла и Дакерс переглянулись с одинаковым непониманием, а потом Твайла уточнила:

– Что терпим?

– Все! Танрию! – Доктор Вандерлинден махнул рукой, как актер на сцене. – Как можно работать так, словно это нормальное место? Па-па-па, очередной день в офисе с розовой травой, кошмарно треугольными горами и цветочками, которые дышат! И шипят! И… – У него иссякли слова, и он изобразил угрожающую позу цветка, так что Дакерс был вынужден отвернуться, чтобы замаскировать смех под кашель.

Твайла посмотрела на совершенно безобидный трипудиум, который фыркнул и сложил листья.

– Вы привыкнете со временем.

– Вероятно, привыкнуть можно, но пока что меня все это глубоко огорчает. Должен признать, вы, маршалы, заслуживаете каждой копейки из своей заоблачной зарплаты.

– Еще бы, – сказал Дакерс.

– Как мне вести хоть какое-нибудь структурированное исследование в этом хаотическом месте? – Наконец его недовольство иссякло, он упер руки в бока и склонил голову. – Прошу прощения. Это была непрофессиональная и ненаучная сцена. В будущем постараюсь воздержаться от подобных всплесков.

Прямо перед ними выскочил хват – странное, похожее на лягушку существо из Танрии.

– Это еще что такое? – устало спросил Вандерлинден.

– Это хват, – ответила Твайла.

– Их так зовут, потому что они говорят: «Хват!» – добавил Дакерс.

– Разумеется.

– Хват! – сказал хват.

Дакерс закинул арбалет за спину. Он был такой длины, что торчал на целый фут.

– Если я отолью вон в тех деревьях, какова вероятность, что меня найдет и сожрет здоровенный дракон?

– Довольно невелика, полагаю, – ответил Вандерлинден.

– Мой мочевой готов рискнуть. Скоро вернусь.

Проигнорировав большой арбалет, Твайла достала маленький из кобуры на бедре. Много вреда взрослому дракону такой не причинит, но с ним Твайла обращалась уверенней. Профессор покосился на нее с сомнением.

Над долиной протянулось неловкое молчание, пока Твайла и драконолог шли бок о бок.

– Значит, вы впервые в Танрии, доктор Вандерлинден? – живо спросила она.

– Прошу, давайте на «ты», и зовите меня Пероу. И да, я впервые посетил Танрию – да и остров Бушонг тоже.

– Так много всего сразу. Ты всю жизнь изучал существ, которые вымерли много сотен лет назад…

– Тысяч.

– …и тут обнаруживаешь, что они носятся по бывшей тюрьме Старых Богов. И зови меня Твайла.

– Должен признать, все это потрясает… Твайла.

– Как бы там ни было, мы о тебе позаботимся, – заверила она.

– Спасибо, – со смесью удивления и искренности ответил он.

Драконолог, который привлекал Твайлу все сильнее, остановился и всмотрелся в нее. Она уже задумалась, не застряло ли у нее что-нибудь между зубов, как из небольшой рощицы огнедубов явился Дакерс и возвестил: