Бросив тарелки, они вскочили на эквимаров, не тратя время на то, чтобы обсушить их, и галопом помчались в сторону ракеты.

Глава третья

Когда Твайла и Фрэнк приехали на место в двух милях от казармы, сигнальная ракета уже приземлилась. Они оказались на плоской равнине у скалистого подножия Драконьих Зубов. Резкий свет ракеты заливал окрестности, перебивая фонари у них на седлах и окрашивая все вокруг в ярко-розовый и непроглядно-черный, отчего Танрия казалась еще более неземной, чем обычно. Что еще удивительнее, там и сям блестели пятна какой-то светящейся субстанции.

Не было видно ни следа того, кто послал сигнал.

– Не нравится мне все это, – прошептал Фрэнк, снимая с пояса мини-арбалет.

Они переглянулись. Белки у Фрэнка жутковато светились розовым в свете ракеты. Твайла кивнула, не желая производить еще больше шума. Она уже давно не испытывала на работе искреннего страха за свою жизнь, но ей было совсем не по себе от неумолчного шипения и странных светящихся пятен на земле.

Они спешились как можно тише и пошли к кольцу света; Фрэнк следил за левым флангом, Твайла прикрывала правый, держа оружие наготове.

– Видишь кого-нибудь? – прошептала она, с прищуром всматриваясь в ночь.

– Нет. Ты?

– Нет.

Равнина была неширокая, но Твайла чувствовала себя беспомощной и уязвимой.

– Плохо, – пробормотал позади Фрэнк.

Твайла хотела было согласиться, но запнулась обо что-то и растянулась на земле, больно ударившись бедром.

– Твай? – Фрэнку теперь приходилось смотреть во все стороны, но его глаза метнулись к ней, а в голосе слышалась тревога.

– Все нормально.

Она подобрала арбалет и присела, чтобы рассмотреть, обо что запнулась.

– Сапоги, – заявила она. – И перепачканы в какой-то странной блестящей ерунде. Блин, я штаны в ней вымазала. Неведомый, какого хрена?

– Сапоги не фиолетовые? Из кожи эквимара?

– Не разобрать в этом освещении. Думаешь, это Херда?

Твайла подняла взгляд. Фрэнк, стиснув зубы, поднял арбалет. Не взглянув на нее, он кивнул, указывая куда-то перед собой. Там что-то было. Нет, кто-то. На земле неподвижно лежал человек, и было очевидно, что он уже уплыл по Мертвому Морю. Как и сапоги, тело блестело.

Твайла поднялась на ноги, что было унизительно непросто в ее возрасте. Вновь прикрывая друг друга, они с Фрэнком медленно подошли к трупу, чтобы рассмотреть. Все тело покрывали какие-то блестки, как и почву, камни и растительность на добрых полтора шага вокруг. Единственное, что помогало опознать жертву, – очертания ключа-удостоверения на шее и сапоги из кожи эквимара, из которых ее вытряхнуло.

– Матерь Горестей… – выдавила Твайла.

– А я жаловался на скуку. В Старом Аду я видал такое веселье, – мрачно согласился Фрэнк.

Шлепанье идущего галопом эквимара возвестило о прибытии на огонь сигнальной ракеты Дакерса. Он затормозил, соскользнул с седла и спросил:

– Вы тут живы?

– Мы да, – ответил Фрэнк. – А Херд – не очень.

Дакерс подошел к ним, уставился на пугающие останки своего ныне покойного напарника.

– Твою мать, – сказал он.

Разряд молнии разорвал ночное небо, за ним прогрохотал гром. Первые тяжелые капли ударили в землю, а заодно и по маршалам. Все трое сердито посмотрели на небо.

– Твою мать, – повторил Дакерс.

Твайла стояла в казарме у окна, выглядывая наружу, хотя за стеклом не было видно ничего, кроме густой темноты и слепящих разрядов молнии. Она слушала дождь, барабанящий по стеклу и льющийся с крыши.

– Как думаете, останется там что-нибудь от улик? – спросила она, не оглядываясь на Фрэнка и Дакерса, сидевших за столом с горячими чашками напитка, который Дакерс назвал лекарством.

– Все равно ничего не поделать, – сказал Фрэнк. – Иди сюда, садись у огня, погрейся.

Они как смогли завернули Херда в парусину, стараясь не прикасаться к блестящей субстанции, которая покрывала его, а гроза мстительно изливала на них ярость старого Бога Гнева. Теперь мокрое тело Херда дожидалось в подвале, пока его отвезут к судмедэксперту.

Сзади снова донесся голос Фрэнка, низкий, успокаивающий, как звуковые объятия:

– Херду ты уже ничем не поможешь, хватит переживать, солнышко. Иди сюда, садись.

Твайла сдалась и села рядом с ним, а Дакерс поставил перед ней третью кружку. Что бы там ни было, пахло восхитительно. Она сделала глоток и ощутила, как так называемое лекарство прожигает дорожку вниз по горлу.

– Это виски? – спросила она, закашлявшись.

– И еще черный чай и мед. Много меда. С лимонным соком лучше, но я не собираюсь таскать по Танрии лимоны, а в бутылке не то.

Фрэнк обхватил свою кружку, грея об нее руки, и перешел к делу:

– Извини, Дакерс, но нам придется задать тебе пару вопросов. Можешь рассказать, где был этим вечером?

Не донеся кружку до рта, Дакерс грохнул ею об стол.

– Вы же не думаете, что это я убил Херда?

– Нет, зато думаю, что нужно собрать какой-то рапорт для Магуайр. Кто знает, какие мелочи пригодятся. Так где ты был с того момента, как расстался с нами у стойл, и до тех пор, когда приехал на… скажем так, место преступления?

– Патрулировал северо-запад сектора до завода по розливу амброзии Альвареса в секторе В‐7.

Твайла прикинула, сколько времени потребовалось бы, чтобы доехать из северо-западного угла сектора до места, где они нашли Херда. Совпадало со временем, когда приехал Дакерс.

– Долго вы с Хердом работали вместе? – спросил его Фрэнк.

– Меньше месяца.

– Ты говорил, что он то и дело бросал тебя одного. Не знаешь, чем он занимался в это время?

– Нет.

– И ты не докладывал об этом?

– Я не собираюсь стучать на коллег. К тому же у меня и так репутация человека, с которым невозможно работать. Не хотел огрести проблем ни себе, ни ему.

– Понимаю. Очень мило с твоей стороны, – сказала Твайла. От зелья Дакерса у нее уже слегка шумело в голове. – Кто-нибудь знает, что это за блестки? Боюсь, дождь смоет все следы, не представляю, как объяснять все это Магуайр.

– Если кому нужен образец, на Херде их полно. – Фрэнк скрестил руки на груди и в раздумье откинулся на спинку стула, опасно качаясь на двух ножках. – Как думаете, от чего он умер? А то у меня ни единой мысли насчет того, как можно убить человека блестками. Или зачем.

Дакерс облокотился на стол.

– А что, если его убил не человек? Что, если это, ну, знаете, животное? Что-то вроде того.

Твайла заподозрила, что Дакерс тоже перебрал с лекарством.

– Ну и какое животное оставляет золотые блестки?

– Слушайте! А что, если это был …? – последнее слово Дакерс произнес так тихо, что никто не расслышал.

– Кто?

– Ну, знаете, … – У Дакерса забегали глаза, а слово он опять произнес неразборчиво.

– Да говори уже. Никто не осудит.

– Дракон.

Твайла вытаращилась на него на добрые пять секунд, прежде чем обернуться к Фрэнку. Они без слов спрашивали друг друга: «Ты это тоже слышал? Он в самом деле это сказал?»

Фрэнк опустил на пол передние ножки стула и обратил все внимание на Дакерса.

– Так, не хочу сбивать твой мыслительный процесс, но я проработал в Танрии двадцать два года и ни разу не видел дракона и не слыхал, чтобы кто-нибудь видел.

– Я понимаю, и Харт всегда то же самое говорил. Но вы подумайте: мы нашли Херда в глуши, в золотых блестках, вокруг никаких улик – ни оружия, ни свидетелей, ни подозреваемых, вообще ничего. Его, очевидно, что-то напугало, и он схватился за ракетницу, чтобы позвать на помощь. Есть же куча историй о драконах, которые тут летают. Я просто говорю, а вдруг?

– Как-то очень уж притянуто за уши, – с сомнением ответила Твайла.

– Я знаю, но… – Дакерс отхлебнул из кружки, чтобы набраться смелости. – Смотрите, пару недель назад мне показалось, что я видел, как кто-то летает над той высокой горой в Драконьих Зубах. Дело было к закату, я смотрел издалека, но блин, оно было здоровенное.

– Может, орел или гриф, – сказал Фрэнк.

– Может. А может, и нет.

Этот восторг, эта надежда на лице Дакерса напомнили Твайле ее собственных детей, когда им хотелось верить, что в мире куда больше магии, чем на самом деле. Она растаяла.

– Кому-то завтра нужно будет отвезти тело Херда. Магуайр наверняка запросит вскрытие. Можешь завернуть на базу и поделиться с ней своей теорией.

– Шутишь? Магуайр с позором вышвырнет меня из танрийских маршалов.

– То есть ты хочешь, чтобы эту теорию выдвинули мы, потому что потом из танрийских маршалов с позором вышвырнут нас?

– Вас она послушает. Ну, вы же старая гвардия.

Слово «старая» задело Твайлу.

Фрэнк хохотнул.

– Если бы Твайла умела метать блестки из глаз, Дакерс, ты бы сейчас стал очень похож на Херда.

– Не нужно говорить о мертвых так непочтительно, – прошептала Твайла, словно маршал Херд мог ее услышать.

– Тебе не приходилось выслушивать рассказы о его воображаемых любовных победах, под завязку набитые какой-то старобожьей мизогинией. Да к тому же он напоминал мне Карла.

Под Карлом он мог иметь в виду или отца, или брата, их звали одинаково. Это было не важно: Фрэнк к обоим относился не очень.

– Я тоже был не в восторге, – поддержал Дакерс.

Фрэнк обнял Твайлу одной рукой.

– Можешь принести на его похороны картошку с сыром, если станет полегче.

На следующее утро они поднялись с солнцем, каждый – не в лучшем состоянии, спасибо лекарству Дакерса. Разделились и больше часа прочесывали окрестности места, где лежало тело Херда, но ничего интересного не нашли. В утреннем свете сверкало лишь несколько золотых блесток, большую часть смыл ливень. На скале остались также полосы крови, но больше никаких следов борьбы. Твайла хотела уже было сворачивать поиски, когда Дакерс крикнул:

– Эй! Сюда!

В следующую секунду Твайла увидела, как он упал на землю. Встревожившись, она бросилась со всех своих немолодых ног, насколько позволял некрепкий мочевой пузырь. Уголком глаза заметила, что с другой стороны бежит Фрэнк. Она поспела к Дакерсу на пару секунд раньше.

– Что случилось? – отдуваясь, спросила она.

Дакерс с улыбкой поднял взгляд:

– Ничего. Я тут для масштаба.

Он лежал между двумя зеркально расположенными следами вроде птичьих, каждый из них размером примерно в половину молодого танрийского маршала. Отпечаток слева был четче, чем справа – лапа с тремя длинными тонкими пальцами и узкой пяткой.

– Что думаешь, Эллис? Орел? Гриф? Дракон?

Фрэнк длинно, негромко присвистнул.

– Хочешь сказать, я был прав?

– Я ничего не хочу сказать.

Фрэнк достал блокнот, карандаш и мерную ленту из рюкзака.

Дакерс пальцем не пошевелил, чтобы помочь им с Твайлой. Он закинул руки за голову и с довольным «ага» скрестил ноги.

Твайла дрожащими руками растянула ленту вдоль самого длинного пальца.

– Как-то жутковато, да? – спросила она Фрэнка, который держал другой конец ленты у пятки.

– Ага. Тебе тоже?

– Еще как. – Она присела на своем краю пальца и натянула ленту. – Мало нам было бродяг… тридцать четыре и пять восьмых дюйма ^[1]. Мне не так уж сильно хочется встречаться с хозяином этого следа, кем бы он ни был.

– Дракон, – кашлянул в кулак Дакерс.

– Дакерс думает, что это дракон, – сообщил капитану Магуайр Фрэнк в 11:43 утра, когда три маршала встали, отгородившись от начальницы обшарпанным столом.

– Большое спасибо, Эллис, – буркнул Дакерс.

– Тут лучше сразу сказать, не тянуть.

Магуайр выдвинула ящик стола, достала пузырек аспирина и угостилась, прежде чем наконец ответить.