– Тогда вы, разумеется, понимаете, что мы с пациентами занимаемся терапией психических расстройств. В большинстве своем ко мне обращаются люди, страдающие от фобий, зависимостей, циркулярных воспоминаний. Гипноз довольно хорошо помогает в лечении алкоголизма или, например, в преодолении боязни летать… Честно говоря, не совсем понимаю, зачем вы, здоровая красивая женщина, вдруг решили обратиться ко мне…

Я скорчила гримасу:

– Со мной можно и без этого.

– И все же. Вы пробовали обращаться к психологам?

– Мне все время снится лицо моего сына. Разбухшее, гигантское, глаза вытаращенные… Труп Датошки. Иногда я думаю, что заболела, и даже потом, проснувшись, не сразу понимаю, что это сон. Меня буквально трясет от страха. Я прочитала в интернете, что это называется парасомнией.

Николай Васильевич заинтересовался:

– Парасомнией называют любое расстройство сна. Расскажите поподробнее.

– Мои домашние пропадают, то муж, то дети… Ночью я могу часами ходить по пустой квартире, выкрикивая их имена, а потом, проснувшись, обнаружить, что они все на месте. С фотографиями тоже полная дичь: прежде чем уснуть, я все рамки переворачиваю изображениями вниз.

– Это называется гипносомническими галлюцинациями. Когда у вас это началось, связываете с чем-то?

– Вообще-то после рождения детей… хотя я и в детстве страдала лунатизмом, не знаю, связано ли это…

– Вот с этим уже можно поработать.

– Но и первая моя проблема важна! Знаете, Николай Васильевич, в юности я все мечтала стать актрисой… Думала, уйду от родителей, сниму квартиру в Москве, буду поступать во все театральные вузы по очереди, благо денег у меня завались – отец богатый, – пояснила я. – Затем в меня влюбится один актер, другой, третий захочет бросить ради меня семью, но я, естественно, остановлю его от этих глупостей, и он никогда меня не забудет. Потом в меня влюбится самый известный и богатый режиссер, будет снимать меня в главной роли в каждом своем фильме, внешность моя позволяет, и я стану сверхновой суперзвездой, – я расхохоталась, но тут же замолчала. – Я утрирую, конечно, но в целом все так и есть. Что же я получила? Вышла замуж в девятнадцать, и сразу дети… вот я уже полноватая нереализованная женщина без высшего образования. К тому же моего мужа никогда нет дома.

– Зато у вас есть деньги, это большое подспорье.

– Плевать я хотела на эти деньги. Лишь бы на нянь хватало. Мне просто до смерти скучно, Николай Васильевич. До смерти. Помогите мне. Я чувствую себя несчастной.

Врач смотрел даже не на меня, скорее сквозь, раздумывал и решал. Не знаю, почему-то я вдруг страшно захотела, чтобы он взялся меня лечить, даже результат перестал иметь значение. Наконец он встал, и я удивилась, внезапно осознав, какой он высокий.

– На самом деле скука – это настоящая проблема, ведь именно эмоции заставляют организм вырабатывать нужные гормоны. Без гормонов мы перестаем быть живыми людьми. Нино, мои методы могут показаться вам слишком экспериментальными, ведь я не психолог, я психотерапевт-гипнолог.

– Я на все согласна.

Он поднял руку:

– Не торопитесь. После моих сеансов вы станете другим человеком, я говорю без преувеличений. Если мы начнем, то не сможем ограничиться сеансом или двумя. Как минимум, это может вызвать у вас еще более сильное расстройство сна, а вообще последствия сложно прогнозируемы. Нужно будет пройти терапию до конца, понимаете меня?

– Понимаю, мне не страшно.

– Хорошо, Нино. Тогда я вам расскажу, чем занимаюсь. Гипнологи вмешиваются в бессознательное человека, чтобы, как я уже сказал, бороться с лечением нервно-психических расстройств. Этому я посвящаю большую часть моей врачебной практики, однако мои профессиональные интересы уже давно сместились в сторону изучения свойств человеческой памяти. Память – самое неизведанное, что я встречал. Почему у некоторых людей хорошая память, а у некоторых плохая? Почему мы можем помнить какие-то эпизоды в деталях, а какие-то начисто стираются из нашей памяти, не оставляя и следа? При этом кто-то лучше запоминает цифры, а кто-то звуки, кто-то стихи, а кто-то карты. Кроме того, есть люди с ярко выраженной зрительной, слуховой, вкусовой или осязательной памятью… Возьмем, к примеру, эйдетиков: они запоминают картинку как фотографию, со всеми мелочами и подробностями, и могут в точности описать внешность любого человека.

Эта тема его заводила. Он оживился и даже помолодел, было видно по глазам. Я уже давно поняла, сияющие глаза – лучше всяких уколов красоты. Когда мне будет пятьдесят, вместо пластической операции я поеду в Батуми или Кобулети, куда-то на пик субтропического влажного климата, сниму домик с видом на Черное море, буду каждый день есть хачапури и запивать вином, а по ночам заниматься сексом. Уверена, от всего этого я буду выглядеть лучше, чем от пары паршивых инъекций ботокса.

– Считалось, что всем управляет сильная эмоция, поэтому люди надолго запоминают сильные впечатления или сильные потрясения. Но и это не всегда так. Иногда человек на всю жизнь запоминает ничего не значащую фразу, а бывает, что вообще можно утратить способность воспроизводить пережитое.

– Из-за травмы?

– В том числе.

– Ну я-то все помню.

– Вот этим мы и воспользуемся, Нино. Случалось ли так, что какое-то воспоминание, которое вы помните достаточно хорошо, или даже – очень хорошо, вдруг оказывается неправдой?

Я неуверенно кивнула.

– Не совсем неправдой, может частично неправдой. Как же так? Все потому, что память необъективна. Вы с этим согласны?

– Не знаю.

– Вы помните по-своему, ваш муж – по-своему. Кто помнит правильно?

– Понятное дело – я.

Николай Васильевич рассмеялся:

– Хорошо, не буду вас мучить. Научное сообщество считает память вещью субъективной: говорят, воспоминания неточны, искажены, поскольку эмоционально заряжены. Когнитивная нейробиология не дает прямых ответов, но, по моей версии, человеческая память записывает все происходящее на подкорку, а потом прячет глубоко-глубоко в недрах человеческого мозга. Любые воспоминания беспощадно дарвиничны – одни пожирают другие, поэтому некоторые события и малозначительные факты вы помните, а некоторые, иногда и чаще всего – несправедливо, забываете, искажаете, наслаиваете на них новые, и этот первоисточник потихоньку затирается. Но они никуда не исчезают. Благодаря органам восприятия мы записываем все как кинопленку. Мозг помнит все сто процентов. Каждую реплику, каждое движение, каждое прикосновение. И может воспроизвести это, как кино. Получается, память объективна. Даже через много лет воспоминания остаются такими яркими и ясными, как будто случились сегодня. Вы могли это не заметить, а ваш мозг заметил и зафиксировал. И где-то этот первоисточник хранится. Так вот, моя задача – его найти и запустить.

– Как?

– С помощью гипноза. Пять минут для условной загрузки – и мозг полностью воссоздает действительность до мельчайших подробностей.

– Почему же я не могу вспомнить подробности сейчас?

– Как я уже сказал, мозг отвлекается на внешние факторы. Эта машина должна работать круглые сутки… и даже в спящем режиме мозг функционирует, генерирует вам сны, например, или в вялотекущем режиме обрабатывает полученную за день информацию. Когда вы впадете в транс, ваш мозг будет сконцентрирован только на одном воспоминании. Во время гипноза у человека снижается сенсомоторная коммуникация с окружающим миром. Внешние сигналы перестают отвлекать внимание, и это открывает путь к «внутренним» источникам ощущений. Происходит актуализация воображения. Более того, вы модератор своей жизни. Вы можете остановить воспоминание, оглядеться и даже увидеть то, чего не замечали раньше.

– Я буду гулять по собственным воспоминаниям?

– Да, вам будет казаться, что вы действуете, тогда как это осуществление останется лишь в вашем воображении. Этот феномен в действительности лишь реконструкция, созданная вашей психикой. Методика заключается в следующем: я погружаю вас в гипноз – и вот вы уже в самых недрах психической сферы. Мы виртуализируем образ вашей жизни, представив ее в схематичной форме. Такая структуризация поможет вам лучше ориентироваться в прошлом. Образ может быть каким захотите: жизнь в форме линии с рождения до текущего момента, фотоальбом, где самые цветные фотографии символизируют яркие воспоминания, а поблекшие – черно-белые.

– И что мне там делать?

– Искать ответы на волнующие вопросы. Вы знаете, когда в вашей жизни все пошло наперекосяк?

– Приблизительно.

– И когда?

– Когда я вышла замуж.

– Вы любите своего мужа?

– Я люблю своего любовника.

– Так. У вас еще и любовник? Почему же вам тогда скучно?

– Не знаю.

– Вы хотите уйти от мужа?

– Нет.

– То есть мужа тоже любите?

Потолок показался мне интересным: я некоторое время разглядывала его и после паузы сказала:

– Как можно любить того, кого никогда нет дома?

– А когда выходили замуж?

– Тогда точно не любила.

– Это хорошо.

– Почему это?

– Я слышал, что, если любовь приходит после свадьбы, она намного крепче. В этих словах много смысла.

– Во многих словах много смысла.

– Можем проверить, какие чувства вы испытывали во время свадьбы.

– Как?

– Переживете вашу свадьбу еще раз. Поверьте мне, вы вспомните все до мельчайших подробностей: что вы чувствовали, как вы выглядели, какие эмоции вас заполняли. У вас появится возможность сделать этот выбор еще раз.

– Я смогу изменить прошлое?

– Ни в коем случае.

С одной стороны, мне понравилось, что он не считает меня полной идиоткой, но с другой – гулять по прошлому, не имея возможности его изменить, представлялось идеей бессмысленной, что и озвучила:

– Тогда какой в этом смысл? Допустим, я говорю своему жениху «Нет» и сбегаю со свадьбы, как лань быстропопая. Моя сегодняшняя жизнь от этого изменится?

– Конечно. Наши решения мы изменить не в силах, но с помощью терапии вы измените отношение к самой себе, лучше будете понимать свое состояние и происходящие процессы. Так можно пройти по всем ключевым эпизодам, в которых, как вам кажется, перед вами стоял определяющий жизнь выбор. Кроме того, в прошлом может выплыть незначительный сюжет, который станет очевидной причиной вашего сегодняшнего недовольства жизнью. Вы откроете глаза после сеанса и скажете: «Вот оно, Николай Васильевич! Я поняла, что сделала не так! Вот где следовало поступить иначе».

– Теперь понимаю, почему вы сказали, что терапия – это надолго.

– Почему?

– Каждый момент моей жизни определяющий, мы с вами будем лет десять скакать по всей моей жизни, не меньше. Давайте начнем прямо сегодня?

– Нет. Для начала мне нужно провести некоторые исследования: сделать радиографическое сканирование, опросы, собрать клинические моторные и электрофизические данные.

– Обязательно?

– Необходимо.

Глава 7

Я достала ключи и открыла дверь квартиры на Староневском.

– Ты уже тут? – крикнула я в пустоту.

Это была съемная квартира Ника, не та, в которой он жил со своей женой, а вроде как наша. Любовь в моем понимании не связана с долгом или ответственностью, она всегда связана с удовольствием. Для меня главное, что есть в Питере такое место, где пару часов мы могли принадлежать только друг другу, и не было у нас ни супругов, ни детей. Мы взяли за правило выключать телефон, как только переступали порог квартиры, уж не знаю, что он там плел своей жене. Я вообще не знала практически ничего о его жизни вне этого места, и меня это не интересовало. Мы встречались несколько раз в неделю, и все время, которое проводили вместе, занимались любовью.

Когда мы поженимся, мечтал он, я куплю квартиру в центре, но мы не будем много времени проводить в Питере. Мы будем путешествовать. А может, и вообще переедем. Мы любили заглядывать в будущее, хотя оба знали, что у нас его нет.