Наша дружба сложилась из-за паршивого отношения родителей. Два одиноких подростка, успевших устать от своей короткой жизни, сумели обрести друг друга в кромешной тьме. Это был первый зимний бал, который организовала «Золотая пятерка». В то время их еще так не называли, хоть монеты и показывали отличный рост и приносили миллионы. Но благодаря владению другим бизнесом «Пятерка» смогла привлечь высокопоставленных и сумасшедше богатых лиц для возможного сотрудничества.

Бал проходил в нашем доме. Шарлотта так сильно переживала, что наняла несколько клининговых компаний, которые одновременно мыли и без того чистый дом. Мать оторвалась и на мне, впервые сделав депиляцию и коррекцию бровей. Она забыла, что мне всего двенадцать. Но возраст не имел значения, когда Шарлотта вручила мне платье от Chanel и тесные туфли на каблуке. Я еле переставляла ноги и почти слетела с чертовой лестницы, если бы не хрупкие руки не менее хрупкого парня с синяком на запястье. Он пытался скрыть его, то и дело натягивая рукава пиджака. Пиджака, меньше его на размер. Шарлотта закатила бы истерику и утащила бы ребенка в комнату, а его отец даже не заметил, как сын выделяется среди остальных.

Стоило мне пожаловаться на мозоли, как Тайлер тут же выбросил туфли в окно и предложил свои ботинки. Я представила, как мать взбесится, увидев меня в таком наряде, и согласилась. Первый бунт самый сладкий. Он отдавался свободой на языке и безмерным счастьем в груди. В тот день смех лился из меня подобно шампанскому, которое гости распивали в основном зале. Но все звуки стихли, стоило мне спуститься с Тайлером и гордо продефилировать в мужских ботинках.

Отец пытался запретить мне с ним общаться, но чем больше запретов, тем выше желание. Отец Тайлера, наоборот, поощрял это, ведь он грезил попасть в «Золотую пятерку», вернее, стать шестеркой. Именно так и называли его в наших кругах – «шестерка Гилл». Все знали, что Джефф зарабатывает продажей наркотиков. Он даже открыл собственный клуб на юге Бостона, в районе Роксбери. Как Джефф проворачивал поставку, никто не понимал. Он всегда выходил чистым из воды и даже ни разу не привлек внимания властей к своему детищу.

Однако Джефф не знал, что Тайлер планировал запихнуть его за решетку и выбить самый большой срок из всех возможных. Видимо, поэтому и спал сладким сном, предварительно припудрив свой крючковатый нос. Слава богу, Тайлеру досталась внешность покойной матери, Джулии. К слову, ее смерть с высокой долей вероятности лежала на совести Джеффа.

Непутевый отец ошибся в одном: Стефан Грант – владелец банка Grand, дедушка Тайлера и отец Джулии, – предусмотрительно ограничил доступ к трастовому фонду. Только Тайлер смог бы воспользоваться им в восемнадцать лет. Джефф силой пытался выбить деньги из ребенка. Мне даже представить сложно, что именно он творил с Тайлером из-за чертовых бумажек, раз тот сбежал из дома в шестнадцать и два года скитался. Я бы запихнула в его рот ровно столько миллионов, сколько было синяков на теле Тайлера, облила бы бензином и подожгла, если бы смерть Джеффа Гилла смогла стереть побои из его памяти. Но ублюдок бил слишком сильно, и каждый удар отпечатался на сердце Тайлера. Одного поджога было бы мало.

Из забавного: семьи «Золотой пятерки» никогда не воспринимали всерьез жалкие порывы Джеффа пить с ними за одним столом. Даже если бы он превращал все, чего касался, в золото. Но при дворе всегда нужен шут, а Джефф идеально подходил на эту роль. Ох, сколько же лести сыпалось в мой адрес в те редкие встречи. Он буквально пытался поцеловать мою ладонь своими морщинистыми губами, как будто мы жили в девятнадцатом веке. Гилл умел надевать маски. И охотно этим пользовался, считая, что ему все верят.

Джефф Гилл никогда так не ошибался.

Я неспешно завивала темно-каштановые волосы, покусывая губу. Глупая привычка, из-за которой она постоянно кровоточила. Тайлер по инерции перехватывал мои пальцы, когда я сдирала обветренную кожу. В нашем идеальном мире царило полное доверие и уважение. Никаких истерик и ссор. Пустых заявлений и громких обид. Если кого-то что-то не устраивало, мы садились и разговаривали до тех пор, пока не сходились во мнении или не находили компромисс. Это первое правило нашей дружбы, которое ввел Тайлер. Второе правило: никаких чувств. Мы можем поцеловаться или обняться вечером, лежа на кровати за просмотром фильма. Но никто не пытается рассчитывать на большее. Безусловно, Тайлер красивый. И, когда мы были подростками, он мне нравился. У него были густые волосы карамельного цвета, вечно спадающие на лоб и прикрывающие виски, дымчато-серые глаза с зелеными крапинками и высокие скулы. Он идеальная модель, обладающая не только высоким ростом и красивым телом, но и умом. Когда мы приходили куда-то, все взгляды были направлены на нас. Вот только я на целую голову ниже и рядом с этим красавчиком выглядела как младшая сестра.

Накручивая передние пряди, я взглянула на телефон. Звонил Пол. Я сбросила и написала сообщение с адресом отеля. Сглотнула ком, подступивший к горлу. Всего лишь год. Все ради Тайлера. Я смогу справиться с колледжем. Смогу.

В номере было идеально чисто. Тайлер придирчиво протирал тряпкой комод. Интересно, где он ее нашел? Я даже не удивлюсь, если под кроватью спрятаны моющие средства, губки и тряпки. Этот чистюля помимо багажа прошлого возьмет с собой и не такое.

Через десять минут мне пришло сообщение от Пола. Теперь все наши ночные вылазки в течение полугода выглядели бессмысленными. Одна дурацкая выходка в клубе выдала наше местоположение Виктору Фоксу.

– Пол здесь, – нахмурилась я. Тайлер приблизился ко мне и разгладил складку между бровями. Не хотел, чтобы раньше времени появились морщины.

– Я спущусь.

После этих слов он пропал на полчаса. Я уже успела одеться и перепроверить нашу черную сумку: все документы, наличные, кредитные карты и минимальный комплект одежды. С этой сумкой мы и сбежали на Багамы. Налегке, не оглядываясь, с выключенными телефонами. Но чего мы не ожидали, так это отсутствия «хвоста». Джеффа давно не заботило, где его сын. Однако я была уверена, что Шарлотта и Виктор объявят меня в международный розыск. И за шкирку притащат обратно, чтобы и дальше уничтожать мою жизнь.

Наконец-то Тайлер вернулся. В руках он сжимал черную папку с документами и несколько книг в мягкой обложке. Забрав документы у Пола, он, очевидно, заглянул в Brattle Book Shop. Тайлер питал особую страсть к старым изданиям и подержанным книгам с заметками на полях. Он смущенно улыбнулся и спрятал руку за спину.

– Я все равно все видела.

Забрав у Тайлера папку, я бегло окинула взглядом документы. Обучение в Болфорде, судя по всему, было самым дорогим среди прочих. Он не входил в Лигу плюща, но был не менее знаменит. Не каждая богатая семья могла отвалить двести тысяч долларов за год обучения. К тому же в Болфорде было всего два направления: политика и бизнес. Однако каждый студент, окончивший его, в будущем становился успешным. Сильная программа обучения, лучшие преподаватели страны, нестандартный подход, практика в ведущих компаниях. Все из «Золотой пятерки» учились в Болфорде. Результат говорил сам за себя.

Основной целью Болфорда было подготовить студентов ко всем ситуациям как в бизнесе, так и в политике, а главное – в жизни. Без бессмысленных эссе, горы домашней работы и заучивания материала.

Именно это можно было прочитать на сайте Болфорда. На деле же – элитная тюрьма для избалованных детей. Точка. Что может быть лучше, чем закрыть свое чадо на четыре года в колледже в пригороде Бостона? Верно. Ничего. По крайней мере пять дней в неделю они не могли напиваться, устраивать вечеринки и вычищать трастовый фонд.

Двести тысяч в год действительно стоили того.

Я не была глупой, как считал отец. Компенсацию – за прожитые с ними восемнадцать лет, – которую я забрала из сейфа, вложила в акции и ценные бумаги с выплатами дивидендов. И в одну монету, в чей рост искренне верила. Деньги работали и приносили доход, в то время как я наслаждалась жизнью. Но самое главное, у меня осталась приличная сумма, которая могла поддерживать привычное существование ближайшие пять лет. Кэтрин Фокс хоть и сумасшедшая, но находчивая.

Пока я неспешно одевалась, Тайлер просматривал новостную ленту. Монета отца подешевела на пару долларов.

Искусственный спад, ведь пару дней назад она ушла в такой плюс, что «хомяки» ^[2] принялись жадно ее скупать. Теперь же все летело вниз. Терпеливые выжидали и паниковали, отчаянные сливали все, что было, чтобы отбить хоть какую-то сумму. Так работал рынок.

Тайлер выкатил чемодан в коридор и вальяжной походкой направился к лифту. Там его перехватил один из сотрудников и попытался предложить свою помощь. Тайлер отмахнулся, нажав на кнопку.

Наконец мы забрались в «Рендж Ровер» и отъехали от гостиницы. Болфорд находился в двадцати шести милях от Бостона, в Грэйт Хилле. И его историю по прихоти отца я выучила наизусть.

Болфорд был основан Клиффордом Корвордом в шестидесятых годах. Его жена Виктория, несмотря на материальное положение супруга, мечтала преподавать, но никак не могла устроиться на работу. Ради нее Клиффорд построил колледж и в названии использовал ее девичью фамилию – Болфорд. После его смерти президентом стал их сын Дерк Корворд. Дерк вложил всю душу в дело отца и сделал из Болфорда бренд. Люди мечтали туда попасть. Влезали в долги и кредиты, чтобы обеспечить своим детям заветное место. Я же всегда знала, что окажусь там.

Из города мы выехали довольно-таки быстро. Я прибавила звук радио, вытащила из кармана Тайлера пачку сигарет и зажигалку Zippo, которую никому, кроме меня, нельзя было брать. Пальцем нащупала гравировку книги и очертания пламени, что окутывало ее. Щелчок, и огонек коснулся кончика сигареты. Тайлер перехватил у меня пачку и тоже закурил. Он всегда опускал сиденье на максимум, откидывал спинку практически до заднего сиденья и при этом выглядел чертовски сексуальным, когда курил. Сигарета, зажатая в тонких длинных пальцах, слегка подрагивала от ветра, а из пухлых губ струился дым.

– Что ты чувствуешь? – внезапно спросил Тайлер, не отрываясь от дороги.

– Сомнение, беспокойство, злость, – выдохнула я. – Зря мы пошли в клуб. Я была уверена, что Виктор и Шарлотта оставили меня в покое.

– Рано или поздно мы бы попались, Кэтрин.

– Тогда стоило остаться на Багамах, но…

– Но жизнь на островах – отстой.

– Еще какой, – слабо усмехнулась я. – Но не помешает ли нам Болфорд?

– Мы и без него ничего не добились. Джефф хорошо замел следы.

– А вдруг мы что-то упустим, – не унималась я, делая очередную затяжку. Тайлер взял меня за руку и ласково погладил внутреннюю сторону ладони. Его прикосновения всегда успокаивали и обуздывали ту энергию, что бушевала во мне. Живя под надзором, я искала приключения, чтобы выплеснуть ее наружу. Даже когда сбежала из дома, не могла отделаться от этой дурацкой привычки. Я всегда хотела сама принимать решения, ошибаться, падать, подниматься, выжимать из каждого дня по максимуму, а не придерживаться чужих правил и соответствовать ожиданиям людей, которые не имели значения.

Этого права меня пытались лишить.

Мне нужно было проветрить голову от этих мыслей. И вместо жалости к себе выбрать что-то, что может взбодрить. Перед глазами удачно мелькнула вывеска «Старбакса».