А что, друзья, с которыми мы общались, были все его друзьями, других точек соприкосновения у нас как будто нет, так что сделать это будет достаточно легко.

И не то чтобы меня так возмутила его измена, хотя, казалось бы, мы ничем не связаны, – если я ему надоела, то чего проще расстаться. На квартиру я претендовать не могу, бегать за ним ни за что не стала бы, уж настолько он меня знает. Ну ладно, это на его совести, но вот с чего он так разорался?

Обо всем этом я думала, слушая длинные гудки. Артем не брал трубку, – не иначе занес мой номер в черный список. Но нет, вот пришло от него сообщение.

Ага, сплошные ругательства и мат. Посылает подальше неприличными словами.

Так, больше не буду ему звонить. Ни слушать, ни читать такое я не собираюсь.

Тут я вспомнила, что оставила у Алены бабушкин альбом.

Мне его стало жалко: не зря же я за ним ездила…

Кроме того, мне непременно нужно вернуть Алене ключ от той квартиры, где я ночевала накануне. И вообще рассказать ей, что со мной случилось там.

Я снова отправилась на Смоленскую улицу.

Во дворе было тихо. Аленина синяя «мазда» стояла на прежнем месте.

Это хороший знак: значит, Алена дома.

На всякий случай я позвонила Алене – но ее телефон по-прежнему не отвечал.

Странно… впрочем, может, она куда-то засунула телефон и просто не слышит звонка… Я уговаривала себя, приводила какие-то логичны причины, но в глубине души знала, что что-то не так. Не может человек не отвечать по телефону второй день подряд. Если, конечно, не делает это нарочно, как мой бывший.

Как бы то ни было, мне нужно с Аленой увидеться.

Возле Алениного подъезда на лавочке сидела худая старуха с крючковатым носом, похожим на ястребиный клюв, и таким же цепким ястребиным взглядом. Под этим взглядом мне не захотелось объясняться по домофону с Аленой.

Из подъезда как раз вышел крупный мужчина с маленькой шустрой собачкой на поводке. Я придержала для него дверь – и просочилась внутрь подъезда под кинжальным взглядом старухи. Она что-то сказала, но я предпочла не услышать.

Я быстро поднялась на третий этаж, позвонила в дверь седьмой квартиры.

За дверью раздался какой-то шум, что-то с грохотом упало, послышались приближающиеся шаги, потом недовольный женский голос проговорил:

– Что, нагулялся уже?

Дверь распахнулась.

На пороге стояла полноватая блондинка лет тридцати, в ситцевом домашнем халате, с выражением застарелого раздражения и хронической усталости на блеклом лице.

Удивленно уставившись на меня, она проговорила:

– Ты кто? Я думала, это Витька вернулся…

Тут у нее за спиной возникла девочка лет пяти и плаксивым голосом протянула:

– Мам, а мам! Колька у меня Мальвину отобрал! Скажи ему, чтобы отдал!

– Сами разбирайтесь! – шикнула на нее женщина и снова повернулась ко мне. – Так ты кто? Имей в виду, если ты что-то продаешь, так мне это на фиг не нужно…

– Нет, я ничего не продаю… это не то, что вы подумали. Я вообще-то Алену ищу. Алена дома?

– Что? Какая еще Алена? Мне еще Алены не хватало! У меня есть Витька, Колька и Каринка, и мне их более чем достаточно! Еще одну я не потяну!

– Это седьмая квартира? – на всякий случай уточнила я.

– А какая же еще?

В это время в глубине квартиры снова что-то упало, и тут же оттуда донесся оглушительный рев.

Женщина обернулась и крикнула:

– Колька, я знаю, что ты там делаешь! Прекрати немедленно или я тебе голову оторву!

Снова повернувшись ко мне, она рявкнула:

– У тебя все?

И, не дожидаясь ответа, с грохотом захлопнула передо мной дверь.

Я еще несколько секунд удивленно постояла перед дверью, убедилась, что на ней действительно стоит цифра семь, и в недоумении спустилась вниз.

Что же делать? Мне непременно нужно найти Алену…

Наверное, я случайно перепутала цифры – на работе в тетрадке, куда я записывала адреса всех сотрудников, был не седьмой номер квартиры, а семнадцатый, или даже двадцать седьмой… но не ломиться же во все квартиры подряд!

Не помню, говорила я или нет, что работаю офис-менеджером. Не секретарем, секретарь состоит при начальнике, а я в офисе занимаюсь всякими мелкими организационными делами. Ну и еще кто что велит, кто куда пошлет – это все я. Так что в свое время я записала в свою тетрадь и адрес Алены.

Старуха, которая сидела на прежнем месте, зацепила меня своим пронзительным взглядом, как ястреб зазевавшегося цыпленка, и проклекотала:

– А ты кого ищешь?

– Алену… – ответила я машинально.

– Это какую такую Алену?

– Брюнетка такая, высокая…

– Брюне-тка? – переспросила старуха.

– Ну да… вон ее машина стоит, значит, она дома.

– Ах, так это та, которой машина синяя? – Старуха бросила ястребиный взгляд на «мазду». – Тогда я знаю, кто тебе нужен. Худющая такая, длинная как жердь и на ворону похожа?

Я на мгновение задумалась.

Вообще-то Алена – стильная высокая брюнетка, но, если задуматься, бабкино описание к ней подходит.

– В общем, да… – согласилась я неуверенно. – Я думала, она в седьмой квартире живет, но там какая-то мамаша многодетная… она про Алену ничего не знает…

– В седьмой Машка живет, – охотно сообщила старуха. – И никакая она не многодетная, всего-то у нее трое. Это ж разве много? Вот раньше в деревне меньше пяти детей ни у кого не было, а то бывало и семеро по лавкам…

Я тихонько отодвинулась. Начнет сейчас бабка вспоминать про прошлую жизнь, а мне это надо? Скучно слушать, да и времени совсем нет …

– А ворона твоя на пятом этаже проживает. – Старуха совершенно правильно поняла мой взгляд. – В какой квартире – точно не скажу, врать не буду, но она всегда непременно на пятый поднимается. Я-то на третьем живу, а она всегда выше идет. Пронесется мимо, ни слова не скажет – и наверх…

– Почему вы уверены, что на пятом? Может, она на четвертом, если выше вас?

– Нет, на четвертом я всех знаю. Там Сидоровы живут, потом Семен Абрамович и Варвара Михайловна из гастронома. А на пятом Софья Павловна, потом Мишугин, у которого собачка, и еще жили Пашкины, но они давно съехали. Вот вместо них, наверное, твоя ворона поселилась. Думаю, что так…

– Спасибо!

Я снова шагнула к подъезду, но старуха бросила мне вслед:

– А кто это вокруг той синей машины вьется?

– Вьется? – переспросила я и оглянулась на «мазду».

В нескольких шагах от нее стоял мужчина в темном плаще. Он отвернулся от нас, так что лица его не было видно, и что-то сосредоточенно читал в телефоне.

– Вьется? – снова спросила я.

– Ага! То ходит вокруг, то на скамейку сядет, то так стоит, как сейчас, но далеко не отходит. И все, главное, спиной поворачивается, чтобы лица не видать…

Я хотела что-то сказать, но в это время дверь подъезда снова распахнулась, выпуская мальчишку лет восьми.

Я не стала упускать подвернувшуюся возможность и снова юркнула в подъезд.

Значит, если верить старухе – а у меня нет причин ей не верить, – Алена живет на пятом этаже…

Я бодро взлетела на этот этаж и огляделась.

На пятом этаже, как и на остальных, были три двери. Две из них были обычные, а третья перекрыта широкой и толстой доской, привинченной к стене болтами.

Значит, за этой дверью никто не живет, после того как Пашкины съехали.

В двух других квартирах живут, по словам старухи, Мишугин с собачкой и некая Софья Павловна.

Но где же тогда живет Алена?

Странная история…

Но ведь она точно живет в этом подъезде!

По крайней мере, именно отсюда она вышла, когда дала мне ключи от той квартиры… И бабка ее видела, а она – надежный свидетель, у нее глаз-алмаз.

Я развернулась и поплелась вниз.

Загадочная история…

Я медленно прошла один лестничный марш, оказалась на площадке между четвертым и пятым этажами – и вдруг увидела неприметную дверь в стене.

Поднимаясь, я проскочила мимо нее, не обратив внимания.

Дверь была немного меньше обычной квартирной, да еще выкрашена в такой же унылый, немаркий блекло-зеленый цвет, как стены, вот я ее и не заметила…

Обычно так выглядят двери в технические подвалы, котельные и прочие служебные помещения. Но такие помещения устраивают внизу, в подвалах, а не между верхними этажами дома.

Эта дверь навела меня на некие мысли.

Старуха у подъезда видела, что Алена поднимается наверх, но ни на четвертом, ни на пятом этаже нет ее квартиры.

Так, может, она обитает за этой подозрительной дверью?

Странно, конечно, но чем черт не шутит?

В последние дни со мной происходит много странного… Начиная с позавчерашнего вечера все делается страньше и страньше, как говорила Алиса из Страны чудес^[2].

Ну, с Артемом-то история самая банальная, как в плохом анекдоте. А вот с Аленой… Эта квартира, куда она пустила меня переночевать, тот тип, который вломился ко мне ночью, теперь здесь непонятно что… Так что сейчас я склонна верить во все.

Допустим, это так. Допустим, Алена действительно обитает за этой дверью. Но как мне туда попасть?

Звонка на этой двери не было, но была самая обычная замочная скважина…

И тут я вспомнила, что у меня в сумке лежит самая настоящая отмычка. Ну да, как положила ее тогда в сумку, так с тех пор она там валяется.

Самая настоящая отмычка, которую уронил тот квартирный вор, который напугал меня ночью. Вор, которого я оглушила цветочным горшком…

Конечно, я никогда в жизни не пользовалась отмычкой, но, как говорила бабушка, все когда-то приходится делать в первый раз. Глаза боятся, а руки делают…

Я достала тот странный крючок, вставила его кончик в замочную скважину…

И что теперь нужно делать?

Я повертела отмычку так и этак, но ничего не получилось.

Да и правда, с чего я взяла, что смогу открыть замок? Наверняка этому нужно долго учиться…

Я снова осторожно повернула отмычку вправо, потом влево, затем легонько потянула ее на себя, чтобы вытащить из замка, – не оставлять же ее тут!

И вдруг в замке что-то щелкнуло, и он открылся.

Я изумленно уставилась на него.

Неужели я все-таки смогла его открыть?

Хотя… говорят же, что новичкам везет!

Я осторожно открыла дверь и заглянула внутрь.

За дверью было темно.

В этой темноте я с трудом разглядела уходящие вниз крутые ступени.

Какой-то внутренний голос предупреждал меня, чтобы я не вздумала туда соваться.

Но другой голос напоминал, что я должна встретиться с Аленой, должна отдать ей ключи и вернуть альбом…

И этот голос оказался убедительнее, потому что мне вдруг безумно жалко стало альбома. Говорила уже, что это единственная бабушкина память…

Я шагнула вперед, в темноту…

И тут же дверь за мной захлопнулась.

Я испуганно обернулась, толкнула ее…

Но дверь не поддавалась, она была заперта.

Видимо, у нее был такой замок, который сам запирается при захлопывании.

Я оказалась в кромешной темноте…

Только не впадать в панику!

Наощупь я с трудом нашла мобильный телефон, нащупала кнопку включения.

Сначала включила обычную подсветку, и бледный голубоватый свет хоть немного рассеял окружающую тьму.

Теперь я смогла включить фонарик телефона и посветила вверх, вниз, в стороны…

Я находилась в вертикальной шахте вроде лифтовой, на площадке уходящей вниз железной лестницы.

Посветила назад, на дверь…

И увидела, что с этой стороны на ней нет ни дверной ручки, ни замочной скважины.

То есть открыть ее я не смогу, даже если мне снова повезет с отмычкой.

Что же делать?

Не остается ничего другого, как спуститься вниз по железным ступенькам…

Что я и сделала.

Осторожно спустилась по громыхающим железным ступеням на один лестничный пролет и оказалась на следующей площадке, перед еще одной закрытой дверью.