Хотя Глеб был женат, хранить верность Лизе у него как-то не получалось. Причем в его бесконечных грехах Лиза почему-то обвиняла меня. Дважды она ездила с нами на рыбалку с ночевкой. Причем присоединялась неожиданно в самый последний момент, подозревая, что собираемся вовсе не на рыбалку. Карась тогда настоял, чтобы мы поехали не на Дачное, а к прудам возле Лыково – там комаров побольше. Вот после этого у жены Карасева пропало всякое желание сопровождать нас к рыбным местам.

– Ну ты сволочь, я все Лизе расскажу! – шутя пригрозил я. Вообще, «расскажу Лизе» стало между нами этаким приколом, можно сказать мемом для использования в узком кругу. – Слезай, давай, хватит ее лапать, – я потянул его за ногу и, становясь серьезным, добавил. – В это место должна вести хотя бы какая-нибудь тропа. На мой взгляд, оно слишком значимое, чтобы оставаться в стороне от дорог и сколь-нибудь заметных тропинок.

– Тропа есть. Там дальше, – Глеб спрыгнул с постамента. – Я по ней не ходил еще. Собирался сделать это позже, после того как обследую берег. Надеялся, что прибьет к берегу хоть что-то из наших вещей.

– Давай тогда так: пойдем, лодку спрячем, ветками ее прикроем. Вернемся сюда и отсюда уже осторожно по тропинке. Высовываться особо не будем, но на контакт с местными нам пойти рано или поздно придется, – рассудил я, обходя статую, чтобы осмотреть ее с разных сторон. Быть может, там откроется что-то еще полезное для осмысления мира, в который нас занесло.

Пока мой друг любовался каменной красавицей, я осмотрел родник и углубление для забора воды, выложенное гладкими камнями, оглядел статую сзади и постамент. Когда я перешагнул ручей и обошел чудесное изваяние с другой стороны, нас ожидало открытие не менее потрясающее, чем сама нефритовая красавица и самоцветы, которые прикарманил Карась. На мраморной плитке имелась надпись, высеченная тонкими, гибкими линиями, отчасти напоминавшими эльфийские руны – те, которые я видел в фильме «Властелин колец». Сравнение очень условное, но именно такая аналогия пришла на ум. Эта надпись плохо виделась с той стороны, где стоял Карась, потому что на нее падала густая тень от кустов.

Но дело не столько в надписи, сколько в том… В том, что я смог ее прочитать!

Да, да! Это невероятно, но по неведомым причинам я смог прочитать надпись на совершенно незнакомом мне языке! Я смотрел на нее затаив дыхание, не слыша, что бормотал Карась, а потом, произнес:

– Наши неустанные поклоны и молитвы тебе, великая Ланита! Пусть обильно плодоносят Поля Элея!

– Чего? – Карасев непонимающе уставился на меня.

– Да, так, прочел заметку на мраморе. Кстати, есть подозрение, что эту красавицу звать Ланита, – заметил я, не спеша сообщить Глебу о своей находке. Сам я был настолько полон эмоциями и непониманием произошедшего, что мое сердце бешено колотилось. Ведь только что произошло нечто невозможное, никак необъяснимое с точки здравого смысла. Такое же невозможное, как и неожиданная буря над Дачным с последующим перемещением нас в этот мир.

– Карась, ну-ка сюда иди! – призвал я его. – Хочу понять, это я здесь такой волшебный полиглот или ты тоже горазд до знания чужих языков. Читай! – я указал ему на надпись на мраморной плите.

– Как я тебе это прочту? – у Карася даже глаза округлились, когда он увидел витиеватую надпись. А потом округлился рот, и он произнес:

– Наши неустанные поклоны и молитвы тебе, великая Ланита! Нихрена себе! Сань! Я понимаю! Я реально это читаю! И знаю, как это произнести! Но это же пиздец! – медленно он повернул голову ко мне, еще раз глянул на надпись и прочел вторую строку: – Пусть обильно плодоносят Поля Элея! Поля Элея… Только не знаю, что такое Поля Элея. Слушай, а может мы ебнулись и попали в сказку? Ну, помнишь, как… – он долго не мог подобрать пример, поглядывая то на статую, то на меня, потом выдал: – Как в «Волшебнике Изумрудного города» – там даже собака заговорила на принятом в тех краях языке. Если бы Лорд оказался с нами он бы тоже заговорил. Ведь он у меня сто пудов умннее всяких Тотошек.

– Представляешь, что он мог бы потом рассказать Лизе о тебе, если бы мы вернулись домой и у него этот дар не пропал?! – рассмеялся я. – Ладно, сказочник. Все это потрясающе, настолько, что мой мозг пока не впитывает происходящее. Быть может, со временем мы найдем всему этому какое-то здравое объяснение, но пока, чтобы не свихнуться, предлагаю оставить все без особых умственных копаний. Это просто есть и все, как есть небо над головой и солнце.

– Согласен на все сто! И знаешь что? – прикрыв один глаз то ли от слепящего солнца, то ли выражая лукавство Карась смотрел на меня.

– Что? – я провел рукой по ступне нефритовой девы, гладкой и теплой.

– Мне здесь нравится! Очень нравится! – с вдохновением произнес Глеб. – Конечно, есть мысли о маме и Лизе. О Лорде… Думаю, Лиза найдет его и заберет. Мой же мобильник остался в джипе включенным – его можно найти, если обратиться к спецам.

У меня тоже на этот счет были мысли. Пока еще немного: о маме и отце, о сестре. Они лишь прорастали через эмоции и непростые размышления о том, что произошло с нами. Но потом, когда эмоции, связанные с нашим невероятным перемещением, улягутся, этих мыслей станет намного больше.

– Идем к лодке, – решил я.

«Тайгу» мы оттянули от берега далеко, этак шагов на пятьсот. Занесли в какие-то непролазные дебри и прикрыли нарезанными ветками. Там же Глеб спрятал часть своего богатства – те самоцветы, что взял на пьедестале богини Ланиты, если я верно величаю каменную красавицу.

– Не забыть бы потом это место, – забеспокоился Карасев, оглядываясь на заросли, где покоилась наша лодка.

Вполне возможно, что «Тайга» уже никогда не потребуется нам. Озеро, с которого мы начали путешествие по незнакомому миру, было небольшим, примерно с половину Дачного, и здесь особо никуда не поплывешь. Разве что отплыть на «Тайге» от берега примерно к тому самому месту, где я вынырнул и ждать, пока какая-то неведомая сила вернет нас в привычный мир. Но это же так глупо, надеяться на то, что с огромной вероятностью не произойдет никогда.

Чтобы не забыть направление к месту схрона, по пути к берегу Карась выложил несколько меток из белых камней. Даже сделал пару зарубок на деревьях, которые здесь, по его словам, были низкорослыми. Где-то там дальше за поляной Ланиты он видел, что лес с истинно огромными деревьями, рядом с которыми наши подмосковные березы и ели смотрелись бы как карликовые деревца японского сада.

Когда мы вернулись к озеру, Карасев еще раз прошелся до сходящих в воду зарослей, присматриваясь, выискивая что-то. Потом объяснил:

– Еще надеюсь, что рюкзак к берегу прибьет. Не смейся – может такое быть. Он вполне способен держаться на плаву. Там почти допитая литруха минералки и пенопластовые маяки. А шанс, что его вместе с нами перенесло через портал есть и немаленький, – Карась уже утвердился, что виной нашему перемещению стал некий магический портал, а разыгравшаяся буря лишь его сопутствующее явление. Может он прав. В его рассуждениях есть логика, если допустить существование магических сил, да еще таких, которые проникают в привычный нам мир.

– А знаешь, вспомнилось кое-что… – сказал Карась, продолжая внимательно оглядывать поверхность озера и береговую линию. – Когда мы еще учились в школе, я летом ездил к тетке, Татьяне Михайловне. Ты ее помнишь: у нее дом в Гусево. От него до южной заводи Дачного идти там меньше километра. Так вот, тетя Таня много раз пугала историями будто в Гусево и соседних Бережках частенько пропадали люди. То рыбаки, то дети пошли в лес по грибы и не вернулись. Искали всем селом и МЧС привлекали, нашли только пластиковое ведро с грибами и недоеденные бутерброды. Потом еще были похожие случаи. Быть может, все они стали попаданцами и живут теперь в этом мире или каком-то другом. Представляешь?

– Представляю. А мы вместо пластикового ведерка с грибами оставили джип и твоего Лорда, – сказал я. Слова мои прозвучали как-то грустно. Настолько, что Карасев даже вздохнул. – Идем, Глеб, – поторопил я его. – Неизвестно, как долго здесь длится день. Нужно бы больше успеть до темноты. Может с ночлегом в лесу придется что-то думать. В лесу, о котором мы пока нихрена не знаем.

– Ладно, идем, – нехотя согласился Карась. – Думаю, мы еще вернемся сюда. Берег нужно внимательнее осмотреть. Нужно, Шуруп! Обойти вокруг озера хотя бы раз!

Дался ему этот рюкзак! Полезного в нем хранилось не слишком много. Помимо принадлежностей для рыбалки, фляжка с коньяком, наш обед – понятия не имею что там Лиза приготовила, еще мультитул, повербанк и какая-то мелочевка – не помню уже. Да, аптечка и фонарик. Спору нет: любая из этих вещей при наших обстоятельствах ценнее горстки драгоценных камней. Та же фляжка с коньяком: этим зельем можно обработать раны, если с кем-то из нас выйдет неприятность. Вот я крючок из ладони выдернул, а место прокола покраснело, немного вздулось. Хрен его знает, какая в этом мире микрофлора. Может такая, что мы через день-другой загнемся. А может быть очень к нам дружелюбная, ведь мир получается, как бы магический. Настолько, что я, сам того не подозревая, за один миг освоил чужой язык, и объяснение такому явлению только одно: чудо.

Мы направились к поляне Ланиты. Шли некоторое время молча, по уже знакомой тропке, прислушиваясь к щебету птиц и шелесту легкого ветерка в листве, разглядывая необычные деревья и цветы – их здесь встречалось особо много, крупных, похожих на пионы и лилии. Вскоре послышалось журчание ручья, появился он сам, петляя серебристым потоком между камней и теряясь за ними. Следуя его руслу, мы вышли к поляне.

– Тропа в той стороне, – Глеб указал на дальний край прогалины между кустов. – Там даже камнями выложено, что-то вроде начала дорожки.

– Тссс! – я приподнял руку. Мне показалось что с той стороны раздаются чьи-то грубоватые голоса.

Карась тоже услышал и прошептал:

– Блять, сюда идут… Что делать будем? Кстати, на их языке приветствие будет как: Наилсис! Не знаю, откуда я это знаю!

Я тоже это знал. И тоже не знаю откуда. Однако, разумнее, чем блистать знанием местных диалектов, нам было убраться подальше от посторонних глаз. Посмотреть со стороны, кто сюда идет, прикинуть, насколько будет опасна встреча с первыми представителями чужого мира. В моем понимании заводить знакомство пока не стоило. Нет, я – не трус. И Глеб не трус. Он вообще бывает безбашенным в некоторых ситуациях. Но сейчас не грех было проявить осторожность.

– Сюда давай, – поманил я Карася и направился в ту сторону, русла ручья. Там можно было затаиться в зарослях и понаблюдать.

Глеб немного тормознул. Указал мне за статую и выступавшие за ней кусты, усеянные розовыми цветами, предлагая спрятаться там. Я настоял на своем, потянул его за рукав.

Мы убрались с поляны лишь на несколько секунд раньше, чем появились незнакомцы. Затаились в густой листве, в надежде, что нас не заметят. Однако, они заметили. Черт его знает, как заметили. Возможно, из-за Глеба: нечего было тормозить и метаться с одной стороны в другую.

Глава 3. Большие белые адархи

С тропы на поляну вышли какие-то странные карлики. Самый высокий из них казался ростом не более полутора метров или того меньше. При этом они точно были не дети, потому как все четверо имели длинные бороды, по-мужски широкие плечи. Даже мышцы вполне рельефные, бугристые проступали у ближнего под холщевой. В их коренастых телах чувствовалась немалая сила – это я так, прикидывал наши шансы. Если вдруг дойдет до мордобоя с такими коротышками, то не факт, что я смогу справиться даже с одним из них. Если что, я не слабак и в морду бить умею, прежде успел окунуться в разные передряги. Но вот сейчас у меня имелось такое чувство, что эти ребята непросты, и, невзирая на невысокий рост, такой малыш вполне может соперничать силой со среднестатистическим мужчиной, если даже тот в расцвете лет и сил.