Глава 5. Вкус манго

– Беда! Беда, госпожа Танаис! – закричал Горрмут Блом, едва забежав во двор фэлисы.

Может быть, не стоило ему так орать и будоражить округу, но произошедшее казалось гному столь важным, что не грех было и драть глотку даже посреди всегда спокойного Оулэна.

От его крика вспорхнули птицы, сидевшие на южной башенке дома фэлисы, и кролик высунулся из кустов, подняв уши, сердито глядя на гнома.

– Кшшш! – зашипел гном на кролика, упитанного, огромного, пожалуй, приходившегося Горрмуту по пояс, если считать вставшие торчком кроличьи уши. – На вертел бы тебя! Да с горчичным соусом!

Кролик уловил настроение гнома и тут же освободил дорожку к дому фэлисы – убрался в густые заросли.

– Госпожа Танаис! – еще раз выкрикнул Горрмут Блом, слыша, как по мостовой стучат каблуки его приятелей. Он обернулся и поморщился. Увы, новость о появлении адархов, он хотел донести до фэлисы сам, но не сложилось. И чего взбрело Герху Карруну с остальными бежать за ним следом? Ведь шли же спокойно почти до самого Оулэна.

Немногим раньше, чем его приятели, сопя и пыхтя, забежали во двор, появилась сама госпожа Танаис. Она вышла из дома, как всегда, величественная, в изумрудно-зеленом платье, расшитом древними знаки гармони и сладким голоском спросила:

– Зачем так кричишь, Горрмут? Неужели сомневаешься, что у меня хорошо со слухом?

– Мои извинения госпожа! Нисколько не сомневаюсь! И мое почтение! Глубочайшее почтение! – он поклонился, сорвав с головы холщовую шапочку с растрепанными завязками. – Важная беда случилась, вот поэтому и кричу. Адархи, госпожа Танаис! В лесу ровно у Серебряной Струи! Мы шли с подношениями к богине, а там адархи! Много!

– Нас поджидали! – вступил в разговор забежавший во двор Губин Шалум. – Мое бесконечное почтение, высочайшая! – он поклонился, едва ли не достав лбом земли.

Следом фэлисе поклонился Герх Каррун и последний, немного поотставший от других гном.

– Мастер Герх, что у тебя с головой, – спросила фэлиса, видя огромную фиолетовую шишку на его лбу. Она была почти равна размером гномьему носу. Танаис куда больше волновала эта шишка, а не рассказ об адархах. Ну какие адархи возле Серебряной Струи? Она была уверена, что гномы несут какую-то чушь. В тех местах, у озера никогда не водилось и никак не могло появиться адархов. Горрмут всегда был большим выдумщиком и паникером. Привиделось ему что-то, вот он и рад поднять шум, который никому не нужен кроме него самого. Его друг – мастер Герх Каррун – слыл существом куда более разумным и сдержанным в суждениях, поэтому фэлиса, желала послушать его: историю о появлении шишки на его лбу, уж заодно и версию Герха о тех самых «адархах», которых там никак не могло быть. Если, конечно, не предположить, что подземники прокопали тайный ход от горы до самого озера.

– Плохо с головой, – отозвался гном, глянул на фэлису, затем повернулся, поглядывая в сторону конца улицы, будто опасаясь погони. – Большой адарх ударил! Причем совершенно не за что. Мне показалось даже, что голова моя отлетела, а сам я бегу уже без нее.

– Как же ты тогда орал нам, мол, «Адархи! Большие адархи!», – усмехнулся Губин Шалум. – Без головы орать никак нельзя.

– Хотя был случай, когда я еще работал на копях святого Арухха… – начал было Горрмут Блом.

– Блом, помолчи, – оборвала его фэлиса. – И все замолчите! Пусть говорит только мастер Герх Каррун. Рассказывай, неторопливо и все по порядку!

– Да, по порядку. Сейчас, добрейшая из фэлис. Сейчас, отдышусь чуть и вспомню, как все было. А то… – Герх шумно выдохнул, несколько раз моргнул, убеждаясь, что искры больше не летают перед глазами, так как это было в лесу. – Все в точности вспомню… – он еще раз шмыгнул носом. – Не даст мне соврать Ланита! В общем, так было… мы все вчетвером, – он обвел рукой своих приятелей, – шли на поклон к богине. Ведь причина важная: завтра высокий день – День Щедрости Элея. Нам важно во всей полноте умилостивить Небесную, чтобы послала она в достатке новых родичей. Ведь я особо нуждаюсь. Как знаешь, светлая госпожа, брата моего адархи убили на Крайних копях, а мне сложно без брата. Об этом я с молитвой к Небесной. И тебя просил о том же самом.

– Я все помню, Герх. Рассказывай дальше, – глядя на огромную шишку на лбу гнома, фэлиса поджала губы, сострадание шевельнулось в ее душе.

– Да, дальше. Дальше, подношение у меня было. Вот эти красивые камешки, – он достал из кармана несколько самоцветов, они засияли в распростёртой ладони. – Выторговал самые красивые на менной площади. Денег не было, пришлось дать овсом, – Герх Каррун тяжко вздохнул, вспоминая сколько мешков овса ему пришлось отдать за эти крошечную горстку разноцветных камней.

– Давай уже дальше, Герх! А то я расскажу! – Губин Шалум толкнул приятеля в бок.

– Все кроме Герха молчат! – напомнила фэлиса, подумав, как же трудно бывает с этой компанией болтунов. Тем не менее они хорошие работники. Куда лучше, чем помощники ее соседки Сэнты, и стоит потерпеть некоторое неудобство общения с ними.

– Дальше, значит… Иду я, беседую с Горрмутом. Уже вышел мы на поляну, и сама Ланита сияет в лучах солнца. Вдруг, мне почудилось, что там дальше справа кто-то стоит за кустами. И я думаю, отчего там кто-то стоит? Стоять разумно перед нашей богиней, воздавай молитвы ей, но никак не в кустах, – Герх шмыгнул мясистым носом. – Может, стоит кто-то из банды Серых Лис? Ведь знаете, те, что крадут подношения нашей Заступницы? Вот, так подумал, сказал нашим, чтоб подождали у начала поляны.

– Брешет! Сказал, что там заблудший ягненок, а не кто-то из банды! – вставил Горрмут Блом. – Духа бы у него не хватило идти туда одному, если бы померещилась серьезная опасность.

Герх отмахнулся от столь неприятного замечания и продолжил:

– В общем, подхожу я к кустам, топорик в руку понадежнее взял. Ветвь отгибаю, а там… Там адархи! Большие, белые адархи! Ростом с вас, госпожа Танаис! И лица у них светлые как у вас, хотя в природе такого как бы не бывает! Лица светлые, рога огромные, почти как у горных туров. И… говорят мне хором: «Наилсис, Герх!». Так будто с добром туда пришли! А потом мне сразу в лоб!

– Чем в лоб? – Танаис нахмурилась. Рассказ мастера Герха ей не нравился.

– Кулаком, – отозвался гном, трогая толстеньким пальцем опухлость возле шишки.

Если бы не эта шишка, и не трое гномов-свидетелей, которые с небольшими разногласиями подтверждали слова Герха, то госпожа Танаис подумала, что Герху все это привиделось. Ведь всякое бывает в сумрачной лесной чаще. Но теперь фэлиса начала относиться к произошедшему иначе. Быть может, на поляне возле Серебряной Струи в самом деле появились адархи? Только каким образом? Ведь если рогатые покидают подземный мир, то не отходят слишком далеко от входов в него. Могут напасть на поселок возле входа в шахту или работников на полях, но исключительно тогда, когда это близко к их пещерам и только ночью.

Вот тут Танаис вспомнилось пугающее пророчество, которое таилось в одной из древних книг. Точных слов фэлиса не помнила, но смысл их был таков: настанет время, когда адархи покинут тьму своих глубоких подземелий, и тогда закончится прежний мир.

***

– Вы не знаете, как появляются на свет гномы? Это же известно всем! Или вы хотите сказать, будто в вашем мире гномов нет? – Элли продолжила путь по террасе, подводя нас к овальному столику с малахитовой столешницей. На нем стояла огромная ваза, полная фруктов, рядом лежала книга в потертом кожаном переплете – этакий солидный фолиант с золотым теснением, явно переживший не один век.

– Совершенно верная догадка, светлейшая госпожа, – подтвердил я, – в нашем мире гномов нет. Точнее, если они присутствуют только в сказках и некоторых легендах.

Я хотел добавить, что в нашем мире фэлис тоже нет, хотя полным-полно ведьм – по крайней мере, так думает Глеб Карасев – однако вопрос Элли прервал мои мысли:

– Кто же тогда работает в вашем мире? Кто собирает урожай в полях и в садах? Кто строит дома, делает мебель, посуду и сотни других необходимых вещей? Неужели все это вы делаете магией? – недоумевала Элли.

– Все это делают мужчины своими руками. Иногда нам немного помогают женщины, – поделился своим знанием Карасев.

– Надо же! То есть вы, мужчины, как гномы только большие? – Элли, остановившись между скамьей и двумя креслами, быстро перевела взгляд на Глеба. – Вы и те, кого вы называете женщинами, делаете работу гномов?! Во истину у вас странный мир, и мне кажется, он не во всем хорош.

– Моя леди, пожалуйста, избавьте нас от столь обидных сравнений, – попросил Карасев, беря ее за руку. – Мы точно не гномы. Кстати, морды у ваших гномов, страшноваты. Бороды и волосы неухоженные. А мы с Алексом вроде как ничего собой.

– Не надо меня трогать, мастер Карась, – она убрала руку. – В заповедях Ланиты ясно указано: ни гномы, ни адархи не смеют прикасаться к фэлисам без их разрешения. А мы такое разрешение без особой необходимости не даем.

– Но мы не гномы и не адархи. Мы – мужчины. И в заповедях вашей Светлейшей Небесной ничего не сказано о нас. Верно? – было видно, что Глеба задело сравнение с гномами. – А раз в заповедях прикосновения мужчин не запрещено, то, значит, разрешено. Тем более ты же касалась моей головы, выискивала зачатки рожек, потом трогала мое лицо. Так что это маленькая приятная взаимность.

– Фэлисам это дозволено. Мы сотворены богиней по ее образу и подобию. И нам очень много что позволено, – голос Элли стал неожиданно строгим. – На этот счет есть свод законов и правил утвержденной самой Ланитой. Божественные правила устроены так, чтобы поддерживать сложившуюся гармонию между землей и Небом. Те, кто не приняли мудрые законы, живут под землей. Их жизнь мрачна и полна страданий. Поэтому, очень вас прошу, не нарушайте приятные нами божественные правила.

– Да, светлейшая госпожа, – согласился я, чувствуя, что фэлисе нравится такое обращение. И учтивость, которую проявлял я, сейчас была гораздо полезнее, той грубоватой простоты, приятнутой Глебом из нашего мира. – В свою очередь прошу, Элли, будь к нам снисходительна, – продолжил я. – Если мы нарушаем ваши законы, то вовсе не по злому умыслу, а лишь нечаянно и по незнанию. Мы просто не можем знать установленные правила, поскольку находимся здесь первый день.

– Мне нравится, что ты, мастер Аллекс, все понимаешь без долгих объяснений. Твоя позиция и речи мне приятны. Даже захотелось обнять и поцеловать тебя как свою подругу. Правда, смешно? Какое-то нелепое желание! Ты же совсем не Сэнта, чтобы я обнималась с тобой, – на ее лице проступил румянец, выражавший скорее не смущение, а задор.

– Если для таких благих целей не подходит мастер Алекс и рядом нет Сэнты, то может обниматься и целоваться со мной, – с готовностью вызвался Карасев.

От его слов Элли даже попятилась на шаг, другой, пока ее ноги не уперлись в стоявшее позади кресло.

– Элли, может все-таки расскажешь нам, как рождаются гномы? – вернулся я к прежнему вопросу, полагая что ее ответ прольет свет на многие загадки этого странного мира, заодно отвлечет фэлису от неприятного ей предложения Карасева.