В десять пятнадцать нас наконец позвали. Кабинет оказался маленький, метров пятнадцать, забитый шкафами с папками до потолка. Пахло пылью и чем-то кислым – то ли уксусом, то ли разбитыми надеждами.

За столом восседала судья Золотова Вероника Николаевна – дама лет пятидесяти пяти с причёской «а-ля Тэтчер» и взглядом следователя по особо важным делам. Или палача. Или учительницы математики – что страшнее.

На подоконнике выстроились кактусы. Штук двадцать, не меньше. Все разные – от малюсеньких (как напёрсток) до здоровенного монстра с красным цветком на макушке. Один был похож на ежа после электрошока, другой – на злую свекровь в бигудях, третий вообще напоминал средний палец. Символично!

Сергея с Машкой не было.

– Где ответчик? – строго спросила судья, поглядывая на часы. Часы были строгие, как и хозяйка – металлические, без излишеств.

– Не знаю, – честно ответила я.

– Ждём пятнадцать минут, – вздохнула Вероника Николаевна и принялась поливать кактусы из маленькой леечки в форме слоника.

Это было сюрреалистично. Я сижу в суде, жду бывшего мужа с его любовницей, а судья поливает кактусы и что-то им приговаривает. Кажется, «растите большими и колючими, как моё сердце». Или мне послышалось.

– У вас красивая коллекция, – попыталась я завязать светскую беседу.

– Кактусы не предают, – отрезала судья. – В отличие от мужей.

О как! Видимо, у Вероники Николаевны своя история.

В десять тридцать дверь распахнулась с таким грохотом, что кактус-напёрсток подпрыгнул (или мне показалось), и ввалился Серёжа. Растрёпанный, в мятом костюме, который выглядел так, будто в нём спали. В сарае. С козами. На щеке – отпечаток помады. Малиновой. Боевая раскраска Машки!

За ним – сама виновница торжества в мини-юбке. В декабре! При минус десяти! Ноги синие, но это же неважно, главное – выглядеть! Идиотка!

– Извините за опоздание! – выпалил Серёжа. – Пробки! Девять баллов!

– В воскресенье? – приподняла бровь судья.

– Э… понедельник же…

– Именно. Понедельник. Десять тридцать утра. Пробок нет.

Серёжа покраснел. Врать он никогда не умел. Даже про воду в ванне соврать нормально не смог!

Судья посмотрела на него, как налоговый инспектор на декларацию с доходом в тысячу рублей за год. Потом на Машку. Потом на её мини-юбку. Потом снова на Серёжу.

– Это кто? – ледяным тоном поинтересовалась она, кивнув на Машку.

– Это… э… моя… – замялся Серёжа.

– Невеста! – гордо выпалила Машка, выпятив грудь (силиконовую, четвёртый размер, я проверяла).

Я поперхнулась воздухом. Невеста?! Они четыре дня назад в моей ванне в борще купались, а она уже невеста?! Это как? Экспресс-помолвка? Борщ вместо кольца?

– Понятно, – судья отставила леечку-слоника. – Гражданка, вы можете покинуть зал. Это закрытое заседание.

– Но я…

– ПОКИНУТЬ ЗАЛ! – рявкнула Вероника Николаевна так, что кактус-средний палец качнулся.

Машка обиженно засопела, но вышла. Каблуки цокали, как копыта разъярённой лошади. Или ослицы. Скорее ослицы.

– Итак, – Вероника Николаевна открыла папку. – Сафронов Сергей Владимирович и Сафронова Елена Петровна. Брак заключён 19 декабря 2011 года. Совместных несовершеннолетних детей нет. Истец – Сафронова. Причина развода?

– Измена, – чётко сказала я.

– Не доказано! – встрепенулся Серёжа.

– Я застала тебя в ванной с этой… невестой.

– Мы просто мыли.

– Вдвоём?

– Экономили воду!

– С шампанским?

– Это… это был кефир!

– «Советское шампанское» – это кефир?!

Судья медленно подняла глаза от бумаг. Посмотрела на Серёжу. Долго. Пристально. Как кот на мышь. Которую сейчас сожрёт.

– Молодой человек, – наконец сказала она. – Вы издеваетесь?

– Нет! Я просто…

– Достаточно. Раздел имущества есть?

– Есть! – мы ответили хором.

И тут началось. Цирк с конями!

– Кот остаётся со мной! – заявил Серёжа.

– Барсик? – опешила я. – Ты же его терпеть не можешь!

– Я его кормил!

– Один раз! И то неделю назад! И он тебе руку расцарапал!

– Всё равно! Я к нему привязан! Эмоционально!

– К коту, который тебе в тапки гадил?!

– Это было недоразумение!

– Пять раз?!

– Кот нервничал!

– От чего? От твоей любви?!

Судья постучала ручкой по столу. Громко. Кактусы вздрогнули (клянусь, я видела!).

– Так. С котом разберётесь сами. Что ещё?

– Мультиварка! – выпалил Серёжа.

– Которую подарила моя мама?!

– Я в ней готовил!

– Ты в ней рис сварил! Один раз! И тот пригорел!

– Это не важно! И ещё сервиз!

– Бабушкин сервиз?! – я аж подскочила. – Ты охренел?!

– Елена Петровна! – одёрнула меня судья. – Выражения!

– Простите. Он обалдел?

– Лучше. Продолжайте.

– Бабушкин сервиз – это семейная реликвия! Ему сто лет! Он пережил революцию, две войны и перестройку!

– И что?

– И тебя переживёт!

Мы препирались ещё минут двадцать. Серёжа требовал всё подряд – от вафельницы, которой мы ни разу не пользовались (подарок на свадьбу, даже из коробки не доставали), до ёлочных игрушек (включая звезду, которую мой дед вырезал из консервной банки в 1965 году!). Я огрызалась и требовала своё. Судья тем временем делала пометки и поглядывала на кактусы с видом «вот вы хотя бы молчите и не спорите».

– Достаточно! – наконец рявкнула Вероника Николаевна. – Хватит! Прекратить базар! Следующее заседание через две недели. Подготовьте опись имущества. ВСЮ опись. До последней ложки. До последней вилки. До последней салфетки! И определитесь с квартирой – выкуп доли или продажа. И прекратите вести себя как дети в песочнице! Всё! Свободны! Брысь!

Мы вышли в коридор. Машка кинулась к Серёже, как голодная чайка к хлебу.

– Ну как? Развели?

– Пока нет, – буркнул он.

– Серёженька, а можно я на следующее заседание в норковой шубе приду? Ну той, которую ты обещал?

Я расхохоталась. Не могла удержаться. Хохотала так, что леопардовая тётка из очереди одобрительно закивала.

– Какой шубе, Серёж? У тебя денег на метро не хватает! Ты у меня тысячу занимал на проездной!

– Заткнись! – огрызнулся он. – И кота не получишь!

– Посмотрим! Барсик сам выберет!

– Коты не выбирают!

– Мой – выбирает. Он тебя выбрал. В качестве туалета для тапок!

Они ушли, а я осталась стоять в коридоре. Леопардовая тётка подошла и похлопала по плечу:

– Нормально прошло! Молодец! У меня первый раз хуже был. Муж свидетельницу привёл – мою лучшую подругу. Сказал, она подтвердит, что я плохая жена. А она подтвердила! А потом за него замуж вышла! А потом тоже развелась! Круговорот дур в природе!

Представляла. Ещё как представляла. У меня тоже лучшая подруга в невестах ходит.

Домой ехала на метро. В вагоне напротив сидела парочка – лет по двадцать, целовались взахлёб, как перед концом света. Молодость. Любовь. Идиотизм. Через пятнадцать лет она будет делить с ним мультиварку, а он требовать бабушкин сервиз. И вафельницу в придачу.

Хотя, может, и нет. Может, есть на свете нормальные мужики. Не в Красной книге, а в реальной жизни. Просто мне не повезло. Попался бракованный экземпляр. С дефектом в голове и совести.

Дома меня ждал сюрприз. У двери стоял сосед Дмитрий – высокий, слегка лысеющий (но красиво лысеющий, как Стэтхэм!), в домашнем халате и тапках. В руках – поднос с чем-то, накрытым полотенцем. Пахло божественно!

– Здравствуйте, Елена, – улыбнулся он. – Я тут подумал… у вас же сегодня суд был?

– Откуда вы знаете?

– Стены тонкие. Вчера ваш муж чемоданы собирал и матерился на весь подъезд. Особенно красочно про борщ высказывался.

– Бывший муж, – поправила я.

– Вот и славно! То есть… я имею в виду… – он смутился. – Короче, я приготовил пасту карбонара. Подумал, вам нужна моральная поддержка. И калории. Калории – лучшие друзья в трудную минуту!

Я растрогалась. Честное слово, чуть не разревелась прямо в подъезде. Когда последний раз мужчина для меня готовил? Да никогда!

– Спасибо! Правда, спасибо! Заходите! Сейчас только уберу…

– Не надо убирать. Я видел квартиру Серёжа, когда он дверь открывал. У вас чисто!

Мы прошли на кухню. Барсик важно восседал на стуле и следил за происходящим. Царь на троне! Из квартиры Дмитрия появился британец Цезарь – серый, пушистый, с выражением морды «я тут главный». Ну-ну, сейчас посмотрим, кто главный!

Коты посмотрели друг на друга. Обнюхались. Цезарь мявкнул что-то по-британски (с акцентом!), Барсик мявкнул в ответ по-русски. И… они начали играть! Носились по квартире, как два реактивных снаряда. Барсик прыгал, как молодой! Цезарь за ним!

– Надо же! – удивился Дмитрий. – Цезарь обычно других котов не признаёт. Высокомерный, как английский лорд. Считает себя аристократом!

– А Барсик всех царапает. Кроме меня. Демократ с улицы!

– Значит, судьба! – засмеялся сосед. – Аристократ и демократ – идеальная пара!

Паста была божественной. Нет, правда. БОЖЕСТВЕННОЙ! Я такой вкуснятины не ела… да никогда не ела! Серёжа максимум пельмени мог сварить. И то криво. А тут – шедевр! Сливки, бекон, сыр… Ммм!

– Вы повар? – спросила я, уплетая вторую порцию. К чёрту диету!

– Нет, юрист. Но готовить люблю. Бывшая жена говорила, что я на кухне талантливее, чем в суде.

– Глупая была ваша жена.

– И ваш муж тоже.

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись. Синхронно. Как в кино!

– Кстати, – спохватилась я. – Я же не представилась толком. Елена. Можно просто Лена.

– Дмитрий. Или Дима. Как хотите.

– Дима, можно вопрос? Профессиональный?

– Конечно!

– Если муж… бывший муж… задолжал кому-то денег, я за это отвечаю?

– Смотря какие долги. А что случилось?

Я пошла в спальню и принесла папку, которую нашла вчера вечером в старом портфеле Сергея. Там были какие-то договоры, расписки, счета. Целая кипа!

Дмитрий углубился в чтение. Чем дальше читал, тем мрачнее становилось его лицо. Брови сдвигались, лоб морщился. Плохой знак!

– Лена, – наконец сказал он. – Это очень серьёзно. Ваш муж…

– Бывший.

– Ваш бывший влез в очень сомнительную схему. «ИнвестГарант» – это известная контора. В плохом смысле известная. Они дают деньги под огромные проценты, а если не возвращаешь…

– Что?

– Выбивают. Любыми способами. И судя по этим бумагам, долг уже пять миллионов.

Пять миллионов?! У меня зарплата семьдесят пять тысяч! Это сколько лет работать?! Шестьдесят семь? Я до пенсии не доживу!

– Но я же не подписывала! Я ничего не знала!

– Это хорошо. Но квартира в совместной собственности. Они могут попытаться…

Телефон зазвонил. Неизвестный номер. Дурное предчувствие кольнуло под рёбрами.

– Алло?

– Елена Петровна? – мужской голос, низкий, с лёгкой хрипотцой. Как у киношного бандита.

– Да.

– Меня зовут Антон Кирсанов. Я деловой партнёр вашего мужа.

– Бывшего мужа.

– Это не важно. Важно, что он должен мне деньги. Большие деньги.

– Это его проблемы.

– Нет, дорогая. Это теперь и ваши проблемы. Квартирка у вас хорошая. Двушка, пятый этаж. Вид на детскую площадку. Я был бы рад её купить. За полцены, конечно.

– Идите вы…

– Не горячитесь! Подумайте. У вас есть неделя. Потом мы начнём действовать. И поверьте, вам это не понравится. Мы умеем убеждать.

Он отключился.

Я сидела с телефоном в руке и не знала, что делать. Плакать? Смеяться? Бежать в полицию? Или сразу в Сибирь?

– Лена, – Дмитрий положил руку на моё плечо. Тёплую руку. Надёжную. – Не паникуйте. Мы что-нибудь придумаем. Я помогу. У меня есть связи в полиции, в прокуратуре. Мы разберёмся.

– Почему вы мне помогаете? Мы же почти не знакомы.

– Ну… – он смутился. – Соседи должны помогать друг другу. К тому же, ваш кот подружился с моим. Это знак!