Заседание длилось почти два часа, и, наконец, выйдя из кабинета, Сотников почувствовал, как что-то невидимое и тяжёлое давит ему на плечи. С трудом выпрямившись и глубоко вдохнув, он подумал о том, как сильно устал. Но домой ехать не хотелось. Туда хорошо возвращаться, когда тебя ждут, понимают и поддерживают.

Сотников подумал о Юле. Они не виделись почти неделю, и было бы неплохо провести с ней время. Эта красивая женщина привлекала его, и он искренне думал, что она может стать самой лучшей женой, верной и заботливой, то есть такой, какая ему была нужна. Если бы только она могла избавиться от вечных желаний помогать кому-то и не втягивала в это его самого.

В последний раз Юля просила Сергея узнать, где сейчас находится дочь погибшей в ДТП Эвелины Будановой Ксения. Чтобы угодить Юле, Сотников выполнил её просьбу и уже на следующий день сообщил, что с девочкой всё в порядке. Она находится в государственном учреждении, которое специализируется на брошенных детях и детях сиротах.

Однако вместо благодарности ему за помощь и успокоения за судьбу девочки, Юля расплакалась и стала строить планы о том, как можно удочерить эту Ксюшу.

– Мне кажется, ты сошла с ума, – покачал тогда головой Сергей. – Юля, опомнись! Ты не сможешь спасти всех детей, несчастных стариков, бомжей и пьяниц, выброшенных на улицу животных. Это нереально и однажды ты просто сломаешься.

– Я знаю, что не могу помочь всем, – кивнула Юля. – Но если я могу сделать это, никогда не пройду мимо…

Сергей не понимал её, они снова поссорились, и он ушёл. А теперь опять захотел увидеть Юлю. Может быть, она тоже ждет его и думает о встрече с ним?

Вернувшись в свой кабинет, он навёл порядок на рабочем столе, особо важные документы убрал в сейф и направился к выходу, не забыв замкнуть за собой дверь.

– Серёга, тебя искали, – сказал ему дежурный на проходной.

– Тогда ты меня не видел, – усмехнулся Сотников и направился к своей машине.

Ещё через полчаса он, сжимая в одной руке букет роз, другой нажимал на кнопку дверного звонка Юлиной квартиры и ждал, когда же она, такая домашняя и желанная откроет ему.

– Серёжа…

Юля встретила его с улыбкой, но в её глазах было что-то, что сразу же обеспокоило Сотникова.

– Привет, – кивнул он, протягивая ей цветы: – Самой прекрасной женщине в этом городе от самого влюблённого в неё мужчины.

– Спасибо, – Юля приняла букет и спрятала в нем лицо, но Сотников успел заметить её смущение.

– Ты не одна?! – нахмурился он и скрипнул зубами, внезапно понимая, что она не предлагает ему войти. – Ладно, извини.

– Сережа, – её голос дрогнул. – Это не то, что ты подумал. У меня сейчас в квартире Илья, сын Синельникова. Я забрала его к себе, потому что Никита пьёт и совсем не следит за мальчиком. Ты знаешь, что в деревне, когда Илюша жил у бабушки, он чуть не утонул? Если бы не один мужчина… Какой-то Кошкин Алексей… Его, кстати, не спасли. А Илья теперь живёт у меня.

В первое мгновение слова Юли повергли Сотникова в шок. Он просто не поверил своим ушам.

– Ты взяла к себе этого пацана? – повторил он, не понимая. – Ты серьёзно?! Юля, когда всё это прекратится? Я пришёл, чтобы пригласить тебя на свидание. Хотел провести с тобой время и уже никуда не уходить, понимаешь? Мне всё равно, где, у тебя или у меня, но мы могли бы жить вместе. Юль, неужели тебе самой не хочется создать нормальную семью? Я не против детей, но я хочу, чтобы это были мои дети! Наши с тобой дети, понимаешь?!

Юля выглядела подавленной и не могла найти слов для того, чтобы ответить ему. Воспользовавшись этим, он продолжал:

– Юль, ты пойми, я не плохой человек. Я просто взрослый, а ты осталась маленькой девочкой, которая тащит домой каждого бездомного щенка или котёнка. Но ребёнок – это другое. Это большие проблемы и неудобства. Вот с кем ты оставляешь его, когда уходишь на работу?

– Я беру Илюшу с собой, – ответила Юля, и её голос стал холодным, как лед. – Потому что не собираюсь бросать его в беде. У нас есть небольшая подсобка. Там он может поспать и поиграть, пока я работаю. А еще со мной он сытый. Понимаешь?

– Нет, – рассмеялся Сотников. – Не понимаю! Ты на свои последние деньги похоронила Эвелину, ты кормишь и повсюду таскаешь с собой этого пацана, ты забываешь о себе и плюёшь на меня и мои чувства, как будто кто-то скажет тебе потом спасибо! От кого ты ждёшь благодарности, скажи? От Синельникова? От этого Ильи, который забудет тебя, как только немного повзрослеет? От кого? От дочери Эвелины? Но она и не вспомнит кто ты такая!

– Вспомнит, потому что я хочу удочерить её, Серёжа, – спокойно проговорила Юля. – И если ты поможешь мне…

Сотников перевёл взгляд на мальчишку, появившегося в дверях одной из комнат, и проговорил, тяжело играя желваками:

– Нет, на меня можешь не рассчитывать. Я хотел бы, чтоб у нас с тобой была нормальная семья, но тебе это не надо. А я в твоём цирке участвовать не собираюсь!

– Серёжа… – позвала его Юля, но он уже направился к лестнице и даже не обернулся на её голос.

***

Мягкий летний вечер уже опустился на землю, когда мотоцикл Артёма Негоды, пророкотав по узкой грунтовке, соединявшей Касьяновку и Зарю, остановился недалеко от фермы, где работала Любаша. Артём знал, что она скоро закончит вечернюю дойку и обязательно появится здесь, а потому сел прямо на землю у переднего колеса и стал спокойно дожидаться девушку, пряча в люльке только что сорванный для неё букет полевых цветов.

Она подошла к нему неслышно и мягко спросила уставшим от тяжёлого труда голосом:

– Артём, ну ты опять?!

– Любань… – встрепенулся и вскочил на ноги едва не задремавший парень, – ты сегодня долго что-то, я чуть не уснул.

– Дома спать надо, – улыбнулась она ему.

– Высплюсь ещё, – махнул он рукой. – Люб, я что спросить хотел. А если я поговорю с председателем, ты вернёшься в свой дом? В Касьяновку?

– Это не мой дом, – вздохнула Люба, – да и не разрешит он. Не выдумывай ты, Артём. И не приезжай сюда больше, я ведь уже просила. Зачем я тебе такая? – она развела руками, позволяя парню осмотреть себя с головы до ног.

– Какая? – нахмурился он.

– Ну… – Люба немного помолчала, подбирая слова, потом проговорила: – Не такая, как все.

Артём сделал к ней шаг:

– А если я тебя люблю такую, какая ты есть?!

Люба вскинула на него беспомощные зелёные глаза, наполненные внезапно подступившими слезами:

– Артём… Ну зачем ты? Меня никто не любил, кроме бабушки, но и то она никогда не говорила мне таких слов. Разве ты можешь любить меня? Ты вон какой, а я…

– Люблю, люблю, люблю!!! – громко закричал Артём, подхватывая девушку на руки и кружа её.

Проходившие мимо доярки испуганно шарахнулись в сторону, испугавшись его крика, а потом принялись подшучивать над попавшейся парочкой:

– Ой, бешеный! Что орёшь-то так?! Напугал до смерти! А ты, Любка, подол свой береги, а то парни вот так кружат да дружат, а девки потом тужат! Сама безотцовщиной выросла, и дитё твоё таким же расти будет!

– Идите куда шли, – отмахнулся от них Артём. – Мужей своих поучайте, а мы сами разберёмся!

– Ага, ага! Ты-то разберёшься, а ты, Любка, наревёшься… – язвительно захохотали доярки, скрываясь с глаз Артёма и Любаши.

– Не верь им, – заглянул в глаза Любы Артём. – Ничего они не знают ни о тебе, ни обо мне. А чтоб ты мне поверила, слово даю тебе: никогда не приставать к тебе, дождусь, когда ты сама на это решишься. И на других даже не посмотрю, потому что люблю только тебя, Любушка моя. Только чур, поцелуи не в счёт! А теперь поехали со мной, тут не далеко. Ну? Неужели боишься? Или не веришь?

Люба посмотрела ему в глаза и вдруг улыбнулась:

– Верю, Артём. Я тебе верю.

Он привёз её на полянку у трёх берёз и там, постелив покрывало, быстро достал из корзины, захваченной из дома, кое-какую снедь: колечко домашней колбасы, варёные яйца, помидоры, огурцы, две котлеты и краюху хлеба. В бутылке плеснулся холодный квас.

Люба, сидевшая на покрывале и державшая на коленях цветы, только успевала смотреть за ловкими движениями Артёма.

– Ну что ты выдумал? – спросила она, в конце концов.

– А что? – рассмеялся он. – Пусть это будет наш с тобой первый совместный ужин. Прошу к столу, любимая. Как говорится, чем богаты, тем и рады. Давай-давай. Ты голодная, я знаю. Я тоже ничего ещё не ел. Ну что? Будешь стесняться?!

– Нет, – рассмеялась Люба и вдруг почувствовала себя необыкновенно счастливой. – А я всегда знала, что ты такой…

Он поднял на неё глаза и тихо проговорил:

– Только ты одна и знаешь это, Любаня…

***

Пирожковая палатка Алибека пользовалась на городском рынке большим спросом и каждый день к ней выстраивались толпы желающих пообедать вкусной, недорогой выпечкой. Динара и Юля едва справлялись со всеми заказами, но когда Алибек предлагал им взять себе помощницу, категорически отказывались, потому что уже давно сработались вместе. Тогда Алибек сам становился за прилавок и продавал пирожки и беляши, привлекающие своим ароматом покупателей со всей округи. Однако сегодня его не было, и торговать взялась сама Динара.

На прилавке перед ней аккуратными горками лежали золотистые пирожки с разными начинками – с капустой, с мясом, с картошкой. А для сладкоежек – с яблоками и корицей. Динара быстрыми, привычными движениями принимала заказы, упаковывала пирожки и улыбалась покупателям, обмениваясь с ними короткими словечками, благодаря за покупку и желая приятного аппетита.

Но вдруг она нахмурилась и, поманив к себе Юлю, которая раскладывала начинку на беляши, показала ей на уверенно приближавшимся к пирожковой двух строгих женщин в деловых костюмах и с портфелями в руках. Они шли в сопровождении милиционера и были настроены очень серьёзно.

– Налоговая, что ли? – разволновалась Динара.

– Не знаю, – покачала головой Юля.

– И Алибека, как назло, нет…

Но этим женщинам хозяин палатки был не нужен.

– Мы представители органов опеки и разыскиваем Илью Синельникова, – представившись, сказала одна из них. – Вы можете сказать, где он сейчас находится?

Глава 4

Юля, ожидавшая чего угодно кроме этого, побледнела как полотно.

– Зачем он вам? – спросила она, вытирая руки полотенцем и снимая фартук.

– А вы, простите, кто?! – холодно поинтересовался у неё лейтенант. – Представьтесь для начала.

– Снегирёва Юлия Сергеевна, – ответила она и с вызовом посмотрела на него. – А что?

– А то, что вы должны объяснить нам, Юлия Сергеевна, на каком основании удерживаете у себя несовершеннолетнего Илью Синельникова, – милиционер не был расположен к долгой беседе и перешёл сразу к делу. – Вы понимаете, что по факту, совершаете преступление и обязаны предоставить нам информацию о том, где находится ребёнок.

Юля обернулась, ища поддержку у Динары, но той рядом с ней не было. Зато из-за занавески появился Илья с красным пластмассовым роботом в руках, которого она несколько дней назад подарила ему.

– Илюша… – выдохнула Юля, а он подошёл и доверчиво прижался к ней, словно был уверен в том, что она никогда и никому не даст его в обиду.

Одна из женщин, та, что была помоложе, широко улыбнулась и протянула к нему руки:

– Мальчик, пойдём с нами. У нас тебе будет хорошо. Там много деток, твоих друзей. И игрушек. Ты же любишь игрушки.

Илья ничего не ответил и только крепче прижался к Юле, спрятавшись за её спиной.

Тем временем, возле палатки стала собираться толпа. Люди, привлечённые необычной ситуацией, взволнованно обсуждали происходящее, окликали Юлю, требуя у неё пояснений, кто-то начал кричать о беспределе.