– Мы сами являемся магнитами, притягивающими к себе людей под стать себе. Ты так не считаешь?

– То есть, я – магнит для «не тех» женщин? – изумляюсь я.

– Видишь? Поэтому моего «хм» было вполне достаточно, – выразительно взмахивает кистью.

Ловлю её руку, переплетаю наши пальцы. Алиса шокированно смотрит на меня.

– А ты не думала, что я просто не искал себе жену? Зачем? Всё, что мне нужно, я легко получаю от временных увлечений.

Она пытается выдернуть руку.

– Да получай ради Бога! Сам же хотел услышать мои мысли.

– Почему ты не носишь кольцо?

Похоже, своим вопросом я ещё больше ошарашиваю её.

– Потому, – отбривает так же, как я пару минут назад.

Тяну её кисть к своему лицу, на мгновение прижимаюсь губами к тыльной стороне ладони и тут же отпускаю.

Не знаю, зачем это сделал.

Возможно, у меня никогда не было сомнений в собственной охренительности, а тут одна хорошенькая пигалица заявляет, что я хреновый магнит.

Её щеки горят от моего странного поступка. И она не находит, что сказать, просто буравя мою скулу убийственным взглядом.

– Ладно, давай возвращаться в адекват, – произношу миролюбивым тоном.

– Я адекватна, в отличие от некоторых.

– Ну извини. Затмение какое-то в голове случилось, – вновь пробую наладить контакт.

– Больше так не делай, – строго говорит Алиса.

– Не буду.

Она вроде расслабляется.

– Так что там с мужем? Почему не носишь кольцо?

Алиса бросает на меня взгляд а ля «Ты опять, что ли?»

– Тема твоего мужа запретная?

– Да.

– Давно хоть женаты?

– Три года, – нехотя отвечает она.

– И как там, по ту сторону баррикад?

– Нормально.

– Счастливой женой ты не кажешься.

– А я просто по мужу соскучилась, – язвит она.

А меня дёргает от этого.

Да почему, блин, она оказалась несвободной? Такой редкий и ценный экземпляр! Красивая, смешная, немного неуклюжая, но со стрежнем.

Я вижу этот стержень в девушке невооружённым взглядом. Ведь чаще всего дамы со мной не спорят и из кожи вон лезут, чтобы понравиться.

А эта…

А эта, похоже, не хочет мне нравиться и не пытается выглядеть не такой, какая есть. И эта её версия меня очень цепляет. Как что-то неизведанное и от этого ещё более желанное.

И фигурка у Алисы – ну прям десять из десяти.

– Твоему мужу повезло, – говорю тихо.

– Что ты сейчас сказал? – взволнованно переспрашивает Алиса.

Но ты же слышала.

– Повезло ему с тобой, – повторяю я.

– И почему ты так думаешь?

– Ты мне кажешься очень подходящей для семьи. Именно такую девушку, как ты, мой испорченный магнит не притягивает, – подытоживаю с улыбкой.

Она тоже улыбается.

– Притянет. Всему своё время.

– Ладно, подожду.

В такой довольно позитивной атмосфере едем дальше. Наконец выезжаем на трассу. Можно прибавить газу. Пристраиваюсь за земляком, который лупит под двести. В паре идти немного легче.

Хоть я и сосредоточен на дороге, но краем глаза вижу, как Алиса держится за дверную ручку и, не моргая, смотрит вперёд. Боится, но не жалуется. Не лезет с нравоучениями. Идеальная попутчица!

Если бы не наличие её мужа.

И пофигу на тот ледяной душ. Он не потушил мой интерес к ней.

Наш зёма внезапно перестраивается в правый ряд и начинает сбавлять скорость. Я лечу дальше. И буквально через километр на перекрёстке замечаю машину ДПС… Тормозить уже поздно. Гаишник красноречиво поднимает свой жезл по мою душу.

Да твою-то мать!!

«земеля, зёма» – земляк. В контексте – авто с госномером того же региона, что и у героя.

Глава 8. Впечатляющий бой.

Алиса

Тимур резко жмёт на тормоз и прижимается к обочине.

Сначала я вообще не понимаю, что происходит. А потом ка-а-ак понимаю!.. Кажется, мы очень сильно превысили скорость.

– Сука! – глухо шипит Тимур, глядя на гаишника в зеркало.

Я тоже его вижу. Рожа, надо сказать, у него довольная. Бодренько шагает к нам. Тимур тянется к бардачку, я взволнованно хватаюсь за его кисть.

– Насколько всё плохо? Это лишение прав?

Мужчина переводит на меня взгляд, но в нём нет паники.

– Сейчас узнаем, лишение или нет.

– Нужно как-то договариваться. Надо денег предложить, да? – ещё больше волнуюсь я.

– Не суетись, Алис. Давай я как-нибудь сам, хорошо?

Отрывает мои пальцы от своей кисти, кладёт мою руку на моё же колено, пару раз гладит по её тыльной стороне. Потом всё же открывает бардачок и достаёт документы и бумажник.

– Машину оставляю заведённой. Управление климатом тут. И закройся. Вот сюда нажми.

Показывает мне какие-то кнопки.

– Просто сиди здесь, – настойчиво говорит Тимур, сопровождая свои слова строгим взглядом.

Киваю. Но мне очень страшно.

Вдруг он не договорится? Вдруг мы здесь застрянем? Я не попаду на развод, а Тимур – на свой бой.

Да Боже! Что это за чёрная полоса такая?

Развернувшись, смотрю через заднее стекло на то, как Тимур общается с гаишником. Вот только ничего не слышу. И по губам ничего не могу прочесть, так как Тимур стоит спиной, почти полностью закрывая от меня сотрудника ГАИ. А через минуту они оба идут к патрульной машине. И Тимур садится в неё, а гаишник остаётся стоять на дороге. Видимо, второй сотрудник будет составлять протокол.

Чёрт!

Если протокол, значит, договориться не получилось.

Долго вглядываюсь в лобовое стекло патрульной машины, но с такого расстояния невозможно разглядеть, что там происходит. Сажусь прямо. Нервно прикусываю большой палец. Дурацкая привычка. Проявляется, когда оказываюсь в ситуации высшей степени серьёзности.

Сейчас именно такая.

Нетерпеливо поглядываю на электронные часы на панели. В итоге просто наблюдаю неотрывно, как прибавляются минуты.

Пять, десять, пятнадцать…

Начинает накрапывать дождь.

Проходит ещё десять минут.

Берусь за телефон. Удивительно, но в этой глуши есть и связь, и интернет.

Дождь идёт сильнее. Это та самая туча нас догнала и решила активизироваться.

Чтобы как-то отвлечься, набираю в браузере «Gold-MMA». Так, кажется, написано на толстовке Тимура.

Первые ссылки – это статьи. Читаю заголовки.

«Скандальный арест сразу трёх лучших бойцов Мартынова…»

«Промоушен лишён лицензии, удовлетворив тем самым требования федерации по боксу…»

«Дело об изнасиловании будет рассматриваться в суде…»

У меня мороз ползёт по позвоночнику… Даже заголовки читать страшно, но я всё-таки кликаю по первой ссылке. Быстро пробегаю глазами текст. К счастью, там не фигурирует Тимур.

Оказывается, Мартынов – основатель этого промоушена. И троих его бойцов посадили. За что – не написано, указана только статья.

Это было давно, почти два года прошло.

Дальше – видео. Меня перебрасывает на популярный видеохостинг, на канал-миллионник под названием «Gold-MMA». Открываю одно видео, другое… Вглядываюсь в лица бойцов. Ищу Тимура. И нахожу.

Видео с ним называется «Тимур Сизо против Олега Панкратова. Схватка года».

Скинув обувь, забираюсь в кресло с ногами. Кажется, я даже не дышу, пока смотрю видео…

Двое мужчин заходят в клетку. Вроде бы, она называется октагон. Тимур в форме агрессивно красного цвета. Толпа скандирует его имя. И имя противника – тоже. Начинается бой… Бойцы несколько мгновений присматриваются друг к другу, а потом резко сталкиваются. Один удар, второй…

Вдруг Тимур делает что-то очень ловкое. Только что стоял на ногах – а через секунду его ноги обхватывают шею противника, и оба оказываются на полу.

Второй боец, похоже, без сознания.

Гонг.

Всё. Бой закончен.

Тимура снимают крупным планом. Поднимают его руку в знак победы. Мужчина тяжело дышит, на его скуле – неяркий след от пропущенного удара. В глазах Тимура всё ещё плещется адреналин. И это ему очень идёт. Очень.

Есть в нём сейчас что-то звериное. Пугающее и завораживающее одновременно.

У меня даже в горле пересохло, а воды в машине нет.

Внезапно распахивается дверь. За стеной дождя я не заметила приближения Тимура.

– Ты всё-таки не заперлась, – недовольно говорит он.

Вздрагиваю. Телефон чуть не вылетает из рук.

Тимур тянется к бардачку, убирает документы и заодно заглядывает в экран.

– Что тут у тебя?

– Я…

Не знаю, что сказать… Он меня поймал.

– Ну-ка, ну-ка… – забирает мой телефон. – Вот это ничего себе! На меня, значит, смотришь? И как тебе?

Я беру себя в руки и отвечаю как можно спокойнее:

– Мне просто нечем было заняться. Как всё прошло? Выписали какой-то штраф?

– Не забивай себе голову штрафами. Так как тебе бой? – возвращает мне телефон. – Это, кстати, моя самая быстрая победа. На семнадцатой секунде.

– Это было впечатляюще, – киваю.

Внешне я спокойна, а вот сердце молотит о рёбра.

– Там ещё много видосиков, можешь посмотреть.

Стряхивает со своей шевелюры капли. Его толстовка тоже намокла. Особенно плечи. Стягивает её через голову, швыряет назад. Остаётся в одной футболке. Мы наконец трогаемся.

– Скажи всё-таки, что там было в патрульной машине.

Беспечно пожимает плечами.

– Зачем, Алис? Я уже всё решил. Расслабься, едем дальше.

И я реально расслабляюсь. Он же всё решил!

Глава 9. Банька, массаж и…

Тимур

– Ой…

Когда я трогаюсь, Алиса поспешно спускает ноги с кресла.

– Да сиди, как удобно.

– Можно?

– Нужно, – усмехаюсь я.

Прячет одну ногу под себя, вторую сгибает и упирается пяткой в край кресла. Вытягивает пальчики на ноге, как балерина. Ножки у неё маленькие, не больше тридцать шестого размера.

Пытаюсь сосредоточиться на дороге. Дворники херачат в полную мощь, потому что льёт как из ведра. Погода нам не благоволит. И гаишник, сука, был весьма несговорчивым. Посёлок тут, видите ли, у него. Указатель же был. А на самом деле поблизости ничего, кроме полей и леса вдалеке.

Пришлось отстегнуть, в общем.

Вновь смотрю на Алису, а она вся в телефоне. Видео смотрит без звука. Бросив взгляд на экран, понимаю, что смотрит ещё один бой.

– Интересная у тебя фамилия, – поднимает на меня глаза. – Сизо. Это адыгейская?

– Оо, ты разбираешься? – изумляюсь я.

– Ну конечно. Напомнить тебе, откуда я родом? Получается, ты тоже из южных мест?

– Нет. Мой отец был адыгом. Мама – осетинка. А родился я, вообще-то, в Москве.

– Ничего себе! – вновь изумляется она.

– Ты про мою кровь? Бабка по матери у меня, кстати, была русской.

– Ты очень многонациональный, – улыбается Алиса.

И улыбка у неё очень нежная сейчас. И какая-то новая. Такой я на её лице ещё не видел.

– Ну а ты?

– Мама русская, папа тоже… Обычная я, – вновь опускает взгляд на экран.

– Ну я бы не сказал, – бормочу себе под нос.

Алиса это слышит, но делает вид, что нет.

Какое-то время едем молча под звуки дождя. Туча, к счастью, оказалась неснежной, и где-то вдали уже виден просвет.

– Я вычитала, что троих из вашего промоушена посадили, – внезапно говорит она.

Меня дёргает от этой неожиданно поднятой темы.

– За что их посадили?

О нет. Ты не хочешь этого знать. А если узнаешь… Не удивлюсь, если решишь выйти из тачки прямо сейчас. И плевать, что на улице дождь.

– Там была очень мутная история. С наркотой, – вру я.

– Понятно, – морщит она носик. – И всё равно мне очень жаль, что промоушен закрыли. Судя по всему, это была очень популярная… эм… организация.