– Как ты здесь оказалась? – еще раз встряхнул, чтобы перестала орать гадости в адрес моей жены. Вот куда Яна сейчас? В одном платье и туфлях. Простудится же. Черт… Черт! Черт! Твою мать, ну что же за дрянной вечер!

– Тебя проведать решила, – сбросила мои руки. – Узнала, что ты здесь на все выходные, скрасить хотела. Но ты и так не скучаешь. Ну и стерва твоя Яночка. Ладно ты, мужик, что с вас взять, но эта…

– Хватит! – я схватил Лику под руку и потащил на виллу, забронированную для именитых гостей. Хорошо, что шел дождь, и мы практически никого не встретили, но те немногие, кто попадался, бросали удивленные взгляды. Пришел с женой, а сейчас вел под руку бывшую. Обеих в этих кругах знали, разговоров не избежать.

– Что скажешь? – скинула короткое белое промокшее манто. – Как оправдываться будешь? – уперла руки в бока.

Я громко выдохнул и потер виски, посмотрел на Лику: у нее были причины злиться и ревновать. Мы теперь вместе, пусть не официально, но меня продолжало мотать и раскручивать между двумя этими женщинами.

– А я не буду оправдываться. Мы с тобой тоже целовались, когда я с Яной жил. Разве нет? Или тогда было можно, а сейчас вселенская трагедия произошла? Не нравится… – и махнул рукой на выход. Я не держу. Может, мне вообще одному побыть хочется!

Лика вспыхнула, хотела сказать что-то, но не находилась с ответом. Ведь именно так было. Она сама втянула нас в этот любовный треугольник, а выйти из него всегда сложно. Яна до сих пор моя жена, нам можно все: никто не имел права нас судить и тем более запрещать.

– И что? – подошла ближе. – Теперь к ней вернешься?

Мог ли я вернуться к Яне? Не примет. После этого вечера даже не уверен, что без презрения смотреть будет в мою сторону.

– О! – губы Лики растянулись в недоброй улыбке. – Наша дочь звонит, – показала мне телефон. – На, держи, – протянула мне. – Скажи нашей девочке, что уходишь снова. Что у нее опять будет мачеха. Какой пример мужчины у Николь будет перед глазами?

Я не смог взять айфон в руки и посмотреть в глаза дочери. Ники стала такой счастливой. Для детей важно жить в полной семье, но как мне разорваться и сделать так, чтобы счастливы были все, в частности, мои дети от разных женщин. А мне самому как стать счастливым?

– Да еще и к кому?! – продолжала Лика. – К женщине, которая третирует твою дочь!

– Что-о?! – вскинул голову.

– Да! Спроси у Ники! Яна настраивает против нее учителей! Николь на тройки скатилась!

– Это бред!

Яна никогда такого бы не сделала. Никогда! Но у Ники реально появились проблемы в школе. Видимо, много ей поблажек было, а сейчас на нее махнули рукой, но не верю, что это сделано специально. Не верю!

– Мирик… – Лика неожиданно осела на диван и закрыла лицо руками. Она плакала. Я был изумлен. Женские слезы вообще вгоняли меня в ступор. Если мог бы сделать так, чтобы женщины не плакали из-за меня, сделал бы, но, кажется, это нереально. – Пожалуйста, дай нам шанс! Я знаю, ты сомневаешься… Я была не лучшей женой и матерью, а Яна понятная и простая. Но я люблю тебя, а ты меня. Только вместе мы будем счастливы. Просто позволь нам стать семьей… – обняла мои ноги. Я растерялся, но погладил ее по светлым волосам.

– Не плачь, – присел рядом. Возможно, она права, и я реально боялся? Может, к психологу сходить? Отчего меня так качало из стороны в сторону? Кто-нибудь даст мне ответ?

– Опять Ники, – Лика подняла заплаканные глаза.

– С кем она осталась, раз ты здесь? – поинтересовался и нажал на принятие вызова.

– Одна, – слегка испуганно проговорила. – Ники взрослая уже…

– Привет, дочь, – улыбнулся. – Почему не спим?

– Хотела убедиться, что мама нашла тебя, и пожелать вам спокойной ночи, – простодушно ответила. – Мама с тобой? Все нормально? – дочка так взволнована. Моя маленькая девочка, которая очень хотела быть счастливой. Счастливой с мамой и папой. – Все хорошо, – перевел камеру на Лику. Она уже вытерла слезы и, обвив рукой мое плечо, показалась Николь.

– Люблю тебя, малышка, – и подмигнула.

– Все хорошо, Ники. Ложись. Завтра с утра мы приедем.

– Целую, – послала обоим воздушный поцелуй.

Больше не шло речи, чтобы остаться здесь на выходных. По утру уезжать нужно.

– Ну что, мир? – Лика протянула мне мизинец. Я пожал его. – Ты не пожалеешь… Мы созданы друг для друга… – обняла и прикусила мочку уха. Развязала бабочку и принялась за сорочку. А я думал: куда убежала Яна? А если что-то случится? Там же куча пьяных! Да и Самойлов, мать его, Артур мог рядом тереться. Ему, видимо, мало было мочки уха лишиться, решил жену мою попробовать и остаться без яиц.

– Жди в постели, – остановил Лику, когда потянулась к моему паху. – Я в душ.

Она поднялась и нарочито сексуально скинула полупрозрачное платье в пол, оставаясь в эротичном белье с поясом и чулками. Сделала пару шагов и, обернувшись, поманила за собой, невербально обещая нереальные удовольствия.

Оставшись один, набрал жену. Она не ответила. Позвонил еще раз – глухо. Я уже поправлял одежду, собирался идти на поиски, когда пришло сообщение:

Мудрёна: Отвали!

Что же, емко и эмоционально. Значит, живая, и теперь уж точно ненавидит меня.

Я: Ты где? Уехала?

Отправил и принялся ждать. Не выдержал.

Я: Яна, прости… Черт, я не подумал

Тут же прилетело, дописать не успел.

Мудрёна: Ты вообще разучился думать. Все, иди нахер!

Окей, пойду схожу. Поднялся и отправился в спальню. Там хотя бы мои сексуальные способности не ставят под сомнения. А Яна пусть остынет, поговорим позже. Она всегда была отходчивой. У нас ведь сын, мы не можем не общаться. Ведь не можем же? В остальном уже ничего не исправить, и дело не только в нас, взрослых: Ромчик маленький, ему привыкнуть легче, да и я буду рядом всегда, а Ники в том возрасте, когда одна ошибка, и можно потерять ребенка окончательно…

В понедельник я, решив, что буря миновала, поехал к Яне. Точнее, к сыну, но и с его мамой поговорить нужно. В среду мы встречаемся в суде: я хотел бы пообщаться до этого, обсудить мой козлиный поступок, помириться, в конце концов! Не могу и не хочу быть в ссоре. Мне как-то спокойней знать, что Яна есть, и ей не противно слышать мой голос.

Я постучал и принялся ждать. Ключ у меня был, но я не посмел бы открыть им дверь. Сегодня так и не смог дозвониться жене, а сейчас мне почему-то не открывали.

Достал телефон, набрал ее и как дурачок ухо к двери приложил.

– Нихрена не слышно, – произнес вслух.

– Слушаю? – в динамике раздался холодный голос Яны.

– Я к Ромке приехал, открывай. Почему ты меня игноришь?

– Твои дни, Нагорный, вторник, четверг и две ночи на выходных. Все.

– Ты вообще, что ли?! – возмутился я. – Я к сыну приехал, слышишь меня? Открывай, давай! – нет, вот это уже перебор! Манипуляции детьми со мной не работают! За это я ей… Я ей… Да черт знает, что сделаю, но сделаю! По жопе получит!

– К сыну?! – возмущенно шипела. – В восемь вечера, когда Рома уже купается и скоро будет спать ложиться? Не смеши, Мирослав. Прикрываешься ребенком, чтобы снова мне кровь пить.

– Да, я хотел поговорить, – не стал юлить. – Но…

– Теперь будет так, – неделикатно перебила меня, – будешь приезжать в свои дни, брать Рому или играть с ним под присмотром няни, но строго до восьми вечера. Тебя не должно быть, когда я вернусь домой.

– Почему? – я действительно ошалел. Это не моя Яна…

– Потому что видеть тебя не хочу. Потому что никогда больше наедине с тобой не останусь. Ты из меня… Кого ты из меня хотел сделать… Свою любовницу? Рокировка, да… – и сбросила.

Я остался стоять под дверью и обтекать. Хотел бы сказать, что не права, но права же! Я так перед ней виноват, что должен пропасть без вести и не отсвечивать, но у меня не получалось. Парадокс, но я не мог разорвать с ней общение! Нет, это не про секс, хотя желание было: красивая женщина, которая принадлежала мне девять лет, ну как тут спокойным оставаться. Я ощущал Яну своей: может, это эгоистично, но она до сих пор моя, и руки зудели в порыве касаться, как прежде. Мне необходимо иметь возможность в любой момент позвонить, связаться, поговорить. Сложно даже мысль допустить, что теперь наше общение будет похоже на лай двух ворчливых собак. Или что оно вовсе сойдет на нет. Я знал пары, которые после развода на одном поле нужду не справят, но мы ведь не такие? Не-е-ет, так не будет, я не позволю. Я просто запрещаю ей так со мной!

Глава 11

Мирослав

Доволен новым раскладом я не был, но Яна умела быть непреклонной. Вполне отходчивая и уравновешенная жена, с мягким пониманием относившая к некоторым моим недостаткам, еще была и строгим решительным руководителем. Директор школы – не просто должность, это характер, особенно с контингентом детей, родители которых могли позволить себе очень многое. Теперь Яна включила директрису со мной. Закусываться и показывать, что у меня есть ресурсы стать в позу и вывалить член с яйцами на ее ультиматум, мне не хотелось. Я никогда не был жестоким с женщинами и четко разделял: личное и дела за пределами моей семьи. А Яна моя семья, так будет всегда. Она теперь Нагорная. Она связана со мной кровью.

Поэтому как послушный дядя во вторник я раскидал дела и делегировал все, что не требовало решения еще вчера, забрал Ники из школы и отправился в садик, находившийся рядом. Время как раз после дневного сна, а мой Ромка терпеть его не мог и лежал два часа с закрытыми глазами. Нужно как-то поощрить его за скучные страдания. Думаю, обед пиццей подойдет. Увы, но понтовый ресторан со звездой Мишлен детей совсем не впечатлял.

– Я буду пепперони, – объявила деловито Николь, манерно смахивая со лба прядь волос. Она вообще в последнее время очень походила на мать повадками. Эта взрослость странно смотрелась на девочке. Я даже помаду начал замечать на губах.

– Я тоже пепелони, – Ромчик часто повторял да сестрой. Старшая ведь.

– Пепперони, – поправила Николь, – дурак, – бросила как само собой разумеющееся. Я оторвал голову от меню и посмотрел на дочь. Она тут же глазами невинно хлопать принялась, а сын насупился и обиженно замолчал.

– Николь, немедленно извинись перед братом, – произнес спокойно, но взглядом показал, что это не все. Кто ее так разбаловал вообще? Ну неужели я?! Вроде бы не было такого раньше. Или я не замечал, видя только милую папину принцессу?

– Извини, – проговорила с неохотой.

– Ты стала злая, – ответил Рома. – Когда мы жили вместе, было лучше.

– Теперь я живу со своей мамой и папой! – неожиданно вспылила Ники. – Мне с ними хорошо!

– Это и мой папа! – воскликнул Рома. – Я тоже хочу, чтобы мама и папа жили вместе! Папа! – и на меня посмотрел моими же серыми глазами, но в них было много той самой вдумчивой ранимой серьезности его матери.

Боже, я не знал, что ответить. Я же реально не Султан и к этому никогда не стремился: нельзя жить на две семьи полноценно, это лютый зашквар. Уйти от обеих и стать воскресным папой? Не будут ли дети задавать те же вопросы: почему ты не с моей мамой? Забрать обоих детей себе? С Ликой могло прокатить. Яна никогда не позволит ничего подобного. Не разводиться с женой – да я ей нахер теперь не нужен… Получалось, что она долго терпела мою неопределенность, все чувствовала, но если взорвалась – назад не собрать.

– Ром, – посмотрел на сына, – Николь, – теперь на дочь, – я очень хотел бы быть с вами рядом всегда. Очень. Но так уж вышло… Ромчик, – улыбнулся сыну, но совсем невесело, – сначала я был женат на маме Ники, – попытался с ним как со взрослым, туда-сюда, и ему пять будет, – но не получилось, и мы расстались. Я встретил твою маму, полюбил ее и родился ты, но…

– Ты больше не любишь маму, а снова любишь тетю Лику? – хмурил брови, пытаясь вывести причинно-следственную связь. Как же это хуево звучало из уст маленького ребенка.