– Не купит у тебя ничего Хищ. Я все продал уже, – сказал он. – Как насчет долга за Якубовича? Всем потом расскажешь, что Отелло добрый сталкер, всегда долги возвращает. А иначе мне придется говорить, что Отелло слова не держит. Идет?

– Лоц… – Цыган выглядел так, будто проглотил что-то кислое. – Лоц, брат, ну это прямо… царское предложение!

– Так я тебя за язык не тянул. – Лоцман развел руками. – Жизнь за автомат. Заметь, прибавки сверху не прошу. Тут сам смотри.

Отелло был уже готов разразиться словесной тирадой, но вовремя спохватился.

– Отличная сделка! Ей-богу! – тряхнул он кудрями. – Правда, продешевил ты! Если я спасу твою шкуру, так просто не отделаешься, да?

– Автомат будет мне жизнь спасать. По мне, расчет справедливый.

– Автомат… Ей-ей! Пойду искать! Я свое слово держу! – Отелло протянул Лоцману руку. – И на тебя рассчитываю! Давай не подкачай, старый!

Неугомонный цыган ушел, в актовом зале повисла тишина. Лоцман вновь лег на скрипучие стулья и включил КПК.

Как же быть с напарником? Даже Хищник с его разговором так не тревожил. Беглый просмотр и запрос в сталкерских чатах ничего не дал. Все поголовно были в рейдах, искали артефакты, выполняли задания, и на болота к Доку никто не собирался. Кроме одного…

«Кто-нибудь, прошу помощи! Попал в аномальную ловушку на Векторе!»

«Сталкеры, будьте людьми, выручите! Христом-богом прошу! Хапнул радиации, нужен доктор!»

Человек, выдающий себя за Сухаря, мог уже умереть или быть не один. Его могли уже спасти.

Но других вариантов не имелось.

– Что ж, – вслух сказал Лоцман, – даст бог или Зона, убью двух зайцев.

Часть маршрута, от Буряковки до лесной торговой площадки, уже хожена. Нужно его повторить, а после взять прямой курс до Вектора, без всяких петляний.

Осталось дождаться аудиенции у Хищника и уповать на то, что Отелло не обманет с автоматом.

Утвердившись в решении, Лоцман закрыл глаза и расслабился. Сумрак и тишина «кинозала» умиротворяли. Шелест работающего ноутбука напомнил о фильме. Сцены из «Сталкера» проплывали перед внутренним взором одна за другой, пока наконец не пришло время финала: «Не может Зона исполнить желание Дикобраза – брата вернуть, потому что он в душе Дикобраз».

Лоцман принял эту мысль. Как и то, что никто из героев не стал заходить в Комнату Желаний. Каждый нашел причину сдать назад. Зато потом кино сняли.

«Не, братцы, такая концовка меня не устраивает, – подумал он, надвигая кепку на глаза. – Если дойду до Машины Желаний, шанса не упущу. Рискну, без всякой философии».

Глава 2
Переговоры

Сумрак. Слышен шум вентилятора ноутбука – артефакта обычной, нормальной жизни. В полутемном актовом зале проектор светит на белую простыню, на экране – Писатель и Дама. Писатель говорит, нервно расхаживая вокруг нее. Они стоят у элегантного автомобиля. Дама кокетливо смеется. Со вкусом одета, причесана, оживлена. Писатель, пусть и не выглядит таким пришибленным, как сталкер, и вполне прилично одет, все-таки принадлежит нищему и грязному миру, который уже проявился там, по ту сторону экрана. Писатель смотрит на сталкера. Тот сидит в зале, на ветхом деревянном стуле. Пальцами поглаживает висящий на груди англиканский крест. Серебряный, массивный, с шестью необычными камнями. У сталкера изможденное лицо, но он гладко выбрит, за исключением франтовских усиков.

– Но вы же сами говорили, что Зона – порождение сверхцивилизации, которая… – вопрошает Дама.

– Тоже, наверное, скука. – Писатель забывает об измученном сталкере. – Тоже какие-нибудь законы, треугольники, и никаких тебе домовых, и, уж конечно, никакого Бога. Потому что если Бог – это тот самый треугольник… хм, то уж просто и не знаю…

На экране появляются еще двое. Сталкер узнаёт одного из них, наемника в комбинезоне «Спас», и его губы трогает слабая ухмылка.

– Э-э… Это за мной. Прелестно! – повторяет он следом за Писателем и закрывает глаза…

Когда Лоцман спросонья разлепил веки, то увидел перед собой Мавра. Тот первым делом спросил:

– Ты зачем на сцене писал?

– Что?

Мавр без лишних слов указал на сцену. Лоцман посмотрел туда, но вместо мокрого пятна увидел намалеванные мелом слова: Мементо Море. Лоцман.

– Отелло. – Сталкер чертыхнулся. – Вот же безбашенный гад. Гашек, не мое это творчество, а цыгана. Вон, автомат мне принес, на прикладе тоже «ММ» накарябано.

Отелло не обманул. Видавший виды «Абакан» лежал на лавке, готовый служить новому хозяину.

– Шутник. – Буркнув несколько слов по-чешски, Мавр закинул на плечо автомат. – В оружейной хранить надо.

Под автоматом сталкеры увидели шеврон – символ «анархистов» с Камнем Желаний внутри «А» и девиз «АНАРХuR – МАТЕРb 30НbI». Слова располагались как попало, по принципу «лишь бы влезло».

– Цыган. «Анархист», – развел руками Онисим. – Что с него взять?

– Ладно. – Чех зашагал к двери. – Пойдем к Зигмунду. Он ждет.

Чувствуя, как противно засосало под ложечкой, Лоцман без слов встал со стульев. Взял шеврон, бросил взгляд на слова, написанные мелом, и вслед за Мавром вышел из зала.

На этот раз ручка железной двери повернулась. Мавр отступил в сторону, пропуская Лоцмана внутрь. Сам заходить не стал. Когда дверь с лязгом закрылась, смотрящий в окно хозяин «Острова» повернулся на кожаном кресле лицом к гостю. Немец по национальности, рыжий, с протезом правой ноги – Зигмунд Фукс заслуженно считался ветераном Зоны и самым надежным торговцем: с обширными связями и безупречной репутацией. Глядя на него, Лоцман подумал, что, быть может, он знает о Хищнике чуть больше, чем другие, однако всю подноготную целиком вряд ли знал хоть кто-то. Работа в Международном Институте Внеземных Культур, работа с Международным контингентом охраны, работа в семи Зонах, связующее звено между сталкерами, учеными и военными в ЧЗО – этот человек вполне тянул на статус легенды… и был очень опасен.

Вести разговоры с ним следовало осторожно.

За исключением офисного стула по центру и зимнего пейзажа на ТВ-панели, обстановка в кабинете с прошлого раза не изменилась. Все тот же спусковой столб в подвал, рабочий стол с ноутбуком, карты семи Зон на стенах. Лоцман остановился у двери, не зная, то ли ему пройти к стулу и сесть, то ли ждать распоряжений хозяина.

Видя замешательство сталкера, Хищник кивком указал на стул.

Лоцман хотел было поздороваться, но упустил момент. Сняв кепку и тряхнув головой, он проковылял к стулу и сел. Уставился на занесенные снегом нагромождения камней, далекие горы и одинокую палатку. Опытным взглядом засек аномальные образования – пятно «кипящего» снега, искажение пространства среди каменных глыб.

– Гренландская Зона, – произнес Хищник. – Три года назад. Моя последняя зима.

Лоцман удивился. Разговор начался совсем не так, как он ожидал.

– Хорошее время года, – буркнул он, чтобы хоть что-нибудь сказать.

– Здесь нет зимы. – Торговец повернулся вполоборота к окну, всмотрелся в горизонт. – Скучаю по ней. Было как-то: по календарю весна, а на улице идет снег. На душе… умиротворение. Будто время замедлилось. Не летит, щелкая недели, месяцы, года. Дольше зима, больше радости, что время перемен запаздывает…

– В Зоне нескончаемая осень… – сбитый с толку, произнес Лоцман.

– Нескончаемое безысходство. – Хищник взял из тумбы-холодильника бутылку молока, плеснул в стакан, выпил. – Безысходство. Штурман, как тебе безысходство? Вчера ты был на самом дне. Ведь так?

– Зигмунд, я так-то Лоцман. Гм, да… – Онисим кашлянул, прочищая горло. – Безысходность, согласен, паршивое чувство.

– Безысходство, – повторил Хищник. – Этому слову меня научил один товарищ. Он сражался с ним, пока не ушел из России через Машину Желаний. Сбежал от верной смерти. Знаешь, где я испытал это чувство?

– М-м… Где?

– В африканской Зоне. На грани смерти от жажды. На грани смерти от пекла. – Взгляд рыжеволосого немца замер на заснеженном пейзаже. – Смотрю на эту снежную пустыню и вижу саванну Африки. Вспоминаю то самое безысходство и умиротворение, когда один человек спас нас. Привел к оазису, а там снег! И то была не вершина Килиманджаро! Нет. Зона создала снег в центре Африки. Мы ныряли в ледяную воду, валялись в снегу, ели горстями.

В откровениях этих явно крылся подвох, но Лоцман не понимал какой.

– Ясно… Зигмунд, а в других Зонах ты тоже был? – изобразив на лице интерес, спросил он.

– Да. Это видео сам записал в Гренландии. Был в Новосибирской. Большая Зона. Там есть места, доступные только зимой. И там живут люди. Не сталкеры. Плохо живут. На грани безысходства.

Хищник вдруг хлопнул ладонями по столу и встал из кресла. Упираясь пальцами в столешницу, чуть подался вперед.

– Ты думаешь, зачем я рассказываю это? Вчера ты был на грани. Я решил дать тебе второй шанс. Сегодня тебя покормили, ты спал вдоволь, посмотрел фильм. Одежду и комбинезон привели в порядок. Я сделал это по доброй воле, чтобы избавить тебя от безысходства. Чтобы ты избавился от стресса и еще раз обдумал вчерашнее решение. По доброй воле.

«Вот оно что! – Лоцман закусил губу, чтобы не выдать эмоций. – Недаром Отелло кейс упоминал! Закабалить меня с потрохами хочет, чтоб не делся никуда!»

– Зигмунд, – медленно начал он. – Как деловым людям, уважающим договоренности, предлагаю быть последовательными. Сначала закрыть вчерашнюю сделку и только потом обсуждать следующие.

Серые глаза Хищника превратились в ледышки, губы сомкнулись в тонкую линию.

– Да… – процедил торговец. – Слушаю. Информация о курьерах, ученых, тайнике. КПК. Файлы экспедиции.

– Да. Именно так. С меня информация, потом я иду к Доку вытаскивать пулю. Иначе сдохну.

– Слушаю. – Хищник совладал с собой, опустился в кресло.

Лоцман вздохнул, собираясь с мыслями.

– Особо рассказывать нечего. Мы с Зубром шли через Когодский Гай и недалеко от Вектора наткнулись на мертвого эколога, Глеба Матвеева. Зубр сказал, что умер он в Рыжем лесу и что пузырь переместил кусок пространства вместе с ним. Тут же нашли кейс и ноутбук. Ноут был запаролен, кейс… – Лоцман помедлил, украдкой наблюдая за реакцией торговца. Тот сидел с каменным лицом. – Кейс не вскрывали. Кодовый замок. КПК Матвеева оставили на трупе для официалов. Файлы с него скину, как договаривались. Когда дошли до Вектора, услышали выстрел. Пошли туда, увидели Конфету и мертвого Куркуля. Конфета убил Куркуля, а Зубр Конфету. Но груза у Куркуля не было! – Лоцман развел руками. – Как мы с Зубром поняли, Сухарь погиб у радиомогильника, а Куркуль, бросив снарягу, подранком добрался до Вектора. Что там у них стряслось, не знаю. В общем, Куркуля мы похоронили, потом решили выйти через болото на маршрут до «Острова»…

Лоцман остановился. Пришло время скользкой части истории. Полуправды, лжи и недомолвок.

– Тут все пошло наперекосяк. У Черного озера попали под обстрел военных, они мутантов гоняли. Я словил шальную пулю. Затем Зубр оступился в болоте и провалился в трясину. Я был еле живой, не смог его вытащить. Контейнеры Симона нес я, Зубр успел передать ноутбук, кейс отцепить не смог. Я кое-как добрался до старого вертолета, оставил под ним все лишнее с ноутбуком и пополз сюда. Видел по дороге второго эколога. Зомбировался он. Его забрал патруль. Вот и все. – В горле у Лоцмана пересохло, захотелось глотнуть воды. – Обещанный КПК лежит в потайном кармане комбинезона. Пусть Гашек принесет.

Не спуская глаз со сталкера, Хищник нажал кнопку на ноутбуке и произнес:

– Мавр, принеси из комбинезона Лоцмана КПК.

По его тону Онисим понял, что «легенду» немец воспринял скептически.

– Ужасная история, – подытожил Хищник. – Из шестерых один ты дошел. Ты покажешь, где утонул Зубр? Кейс надо достать.

– Зигмунд, обязательно, но сначала вытащу пулю у Дока, – кивнул Лоцман.

Возвращаться к Черному озеру с кем-либо он не собирался, вот только говорить этого не стоило.

– А кто еще погиб? – спросил он.