Нил слегка кивнул, и Збиг с Савелием быстрым шагом вышли вперед, под всеобщее молчание дошли до едва дышащего аристократа, подняли того на руки и потащили обратно. Орки, что северные, что южные, видя, как изгибаются окровавленные, перебитые ноги, – а каждый раз, когда сломанные кости рвали мышцы, аристократ стонал, – растягивали мерзкие, самодовольные, хищные улыбки.

– Я не вижу, старик, чтобы твой вождь пришел на мой вызов, – Шангри’Арский орк развел руками, в одной из которой сжимал изогнутый костяной нож. – Или в нем больше не осталось ничего от путей предков? Может быть, он боится нас? Может, он трус?!

Шанти’Ра как один сделали шаг вперед и оскалили клыки, но стоило шаману едва слышно прозвенеть четками из черепов зверей и… людей, как Шанти’Ра отступили.

– Ты…

– Говори со мной на Галесском, южанин, – прорычал болотнокожий орк. – Я не стану пачкать язык предков о недостойное племя.

Шаман прищурился, а Арди в очередной раз вспомнил лекции по истории, в которых политическая раздробленность и разобщенность Эктаса, наряду с отсутствием технического прогресса, рассматривались как основные причины падения Королевства Первородных.

И судя по всему, за полтысячи лет ничего особо не поменялось. В составе Империи разные племена Первородных все так же не особо-то находили общий язык.

– Ты согласился на Larr’rrak, – тоже без нотки рычащего акцента произнес шаман. – И Larr’rrak состоится.

– Может быть, духи лишили тебя разума на старости лет, развалина с обломленными клыками? – загоготал северянин. – Но я согласился на Larr’rrak с вождем здешних земель. И я не вижу его здесь. Так что я рад, что ты навестил нас, но можешь убраться подальше и передать коротышкам, что мы знаем про их артиллерию. И если они захотят пролить кровь, то крови прольется куда больше, чем они думают, – орк оскалился и ударил себя кулаком в грудь, отчего раздался стук, сравнимый с громом барабана. – Orak Han-da!

И тут же вместе с ним несколько десятков северян в той же манере грохнули:

– Orak Han-da!

Перси с Федором задрожали не хуже осенних листьев. И их можно было понять. Когда несколько десятков громадин, бугрящихся раздутыми мышцами, густым басом гремят воинственный клич – тот въедается в самую подкорку и стучит по твоим собственным костям. Во всяком случае именно так себя ощущал Арди.

– Ракрарз, – оборвал клич шаман. – Ты пришел сюда через Антареман. Ты проливал кровь в предгорьях. А значит, Larr’rrak может пройти и с вождем Матабар.

– Матабар? – широко усмехнулся болотнокожий Ракрарз. – Последний вождь Матабар отправился по тропам Спящих Духов уже больше двенадцати лет назад, да не будет его имя забыто. Отправился из-за вас, южан.

Ракрарз в очередной раз ударил себя кулаком в грудь, но на сей раз вместе с ним в грудь ударили не только северные орки, но и южные, включая шамана.

– Нет больше Матабар, южанин. И нет больше никого, кто признал бы земли Антареман своими. Хватит с нас пустых разговоров. Убирайтесь туда, откуда пришли, а мы разнесем весть, что среди Шанти’Ра не осталось никого, кто чтил бы пути пред…

– С нами Вождь Высоких Льдов и Снегов, – перебил шаман, что заставило уже орков Шангри’Ар шагнуть вперед – перебить орка, который не является твоим близким, значит проявить глубокое неуважение. – Охотник Горных Троп.

Эти несколько слов шаман произнес на диалекте степных орков, но тот был вполне понятен и северянам.

Взгляд Ракрарза мазнул по стоявшей напротив группе и ненадолго задержался на фигуре Арда.

– Полукровка, который продался коротышкам? – В тоне Шангри’Арца явно звучала неприкрытая насмешка. – Ты притащил с собой этот кусок мяса, старик? Видимо, я прав – духи все же забрали с собой твой разум прежде, чем забрать твое имя.

Перси с Федором переглядывались друг с другом, а затем, точно так же, как и орк, посмотрели в сторону Арда.

– Очень полезная идея, – прошептал Ардан, стягивая с лица бандану. Толку в ней все равно не было.

– Напоминаю, господа, – Нил вполоборота повернулся к Полских и Кенбишу. – Вы подписали с Короной соглашение о неразглашении, нарушение которого будет караться по всей строгости закона… вот только ни о том, что вы его нарушили, ни о вашем местоположении ваши семьи ничего не узнают и похоронят пустые гробы.

Но Перси с Федором оказались настолько ошарашены, что попросту молча, ломано кивали и моргали.

Ардан, опираясь на посох, вышел вперед и встал рядом с шаманом.

– Полукровка, – сплюнул на землю Ракрарз, а вместе с ним и остальные северяне… включая несколько южан. – Убирайся обратно к своим людям. Твоя кровь воняет хуже выгребной ямы. Предки и духи не знают твоего имени.

– Твои предки, может, и не знают, – пожал плечами Арди и, запустив руку под одежду, вытащил на свет клык Эргара. – Мои предки знают.

– Откуда мне знать, что это клык Хранителя Горных Троп, полукровка? – прорычал Ракрарз. – На твою гнилую кровь не распространяются наши законы. И даже если ты поклянешься тропами предков, которых у тебя нет, тебе нет веры ни здесь, ни где-либо, где пролегают наши тропы.

Ардан вздохнул. Милар в своих мыслях о Тавсерах и Конклаве не ушел далеко от истины. С одной стороны барьера граждан Империи пичкали нетерпимостью к Первородным, а с другой стороны – нетерпимостью к людям и Империи.

Причем зачастую одними и теми же смысловыми нагрузками, только под разными обертками громких и пафосных формулировок.

– Давай просто перейдем к делу и…

– Закрой свой рот, полукровка, – снова сплюнул орк. – Само твое существование оскверняет пути предков, и я проклинаю тот день, когда вождь Матабар взял ту гнилую шваль, человеческую самку, из грязной задницы которой ты вылез и…

Что-то черное, вязкое и горячее полоснуло по сердцу Арди. Перед мысленным взором пролетели опечаленные глаза матери, в глубине которых так и не высохли слезы и каждый раз стремились выплеснуться наружу, стоило ей только посмотреть на далекие Алькадские пики.

Ардан шагнул вперед. Его посох ударил о землю, и вместе с глухим стуком он посмотрел в глаза орку. В два темных провала, где радужка постепенно сливалась воедино со зрачком, образуя черные омуты. Ард встал на их краю. Он взял свою волю и, вдыхая ту в свои слова, обрушил поток той ярости, что сдерживал последние несколько дней.

Ракрарз задрожал. Его сознание пыталось сопротивляться. Силуэты волков закружили перед сознанием Ардана, но он смел их ревущим горным потоком, ломающим зимние ледяные оковы.

И когда разум Ракрарза оказался открыт, Ардан произнес слова, вкладывая в те свою волю:

– Не дыши.

Глаза северянина расширились. Он открывал и закрывал рот, но не мог вдохнуть воздух. Казалось, что его тело попросту разучилось дышать. Он царапал когтями горло, но не мог вздохнуть.

Ард же, чувствуя, как с каждым мгновением на его плечи наваливается немыслимая тяжесть, не отрывал взгляда от глаз орка и не отпускал его сознание. Он ощущал, как по его лицу течет его собственная кровь из-за того усилия, что ему приходилось прикладывать, чтобы влиять на разум того, чьего истинного имени не знал.

Но он не отпускал. Не отпускал до тех пор, пока держать связь стало попросту невозможным.

Прошло не больше пары секунд, а Арди казалось, что он только что вновь сражался со Звездным Оборотнем или Синим Магом. Тяжело дыша, всем весом опираясь на посох, он вытирал кровь, выступившую из глаз и носа.

Ракрарз, шумно вдохнув, будто утопающий, вырвавшийся из плена ледяной воды, поднялся на ноги. Все это время северяне держали на прицеле Арда, а Шанти’Ра – их. Никто не сказал ни слова.

– Говорящий, – прохрипел Ракрарз, потирая расцарапанную шею. – Полукровка и вдобавок – потомок Предателя. Того, из-за кого пал Лорд… могли ли духи создать более отвратное существо, чем ты, гнилокровый.

Ардан, отдышавшись, выпрямился, а затем как-то отстраненно улыбнулся. Он вспомнил далекое детство и одного шерифа, который взобрался на гору.

– Для тебя, орк, капрал Ард Эгобар, младший дознаватель Второй Канцелярии, – Арди смахнул кровь на землю. – Ты согласился на Larr’rrak, орк. И, честно, я не испытывал ни малейшего желания с тобой драться. Проще было бы обхитрить твою узколобую башку. Но тебе обязательно надо было сказать то, что ты сказал. Так что давай. Сделаем как велят вам ваши предки, – Арди вспомнил науку Скасти и позволил себе улыбку. – Или ты боишься? Боишься меня? Полукровку? Может, ты трус? Может, духи не знают ни твоего имени, ни имен твоих предков?

Теперь уже Шангри’Арцы, побросав на землю винтовки, обнажили костяные топоры и ножи, попутно шагнув вперед. Они скалили клыки, бивни и молотили себя кулаками по груди.

Ракрарз лишь снова потер шею, а затем швырнул свой нож острием в землю.

– Хочешь биться со мной, кровь предателя и обезьяньей самки? – прорычал орк. – Хорошо. Я помогу тебе исполнить твое желание, гнилая кровь. Я оборву твое ничтожное существование и исправлю ту ошибку, которую допустили духи.

Ардан уже поднял было посох, как орк указал ладонью на землю.

– Я даже не удивлен, гнилая кровь, что ты не знаешь обычаев своих же предков. Но поединок между вождями или теми, кто их представляет, проходит либо оружием, либо плотью. И я требую от тебя поединка плоти.

Арди действительно ничего не знал о таком нюансе. Свитки Атта’нха не рассказывали все и обо всем на свете, так что Арди всю жизнь полагал, что Larr’rrak проходит так же, как он проходил у Гектора и вождя Шанти’Ра.

– Что? Я слышу, как ускорилось твое сердце, полукровка? – снова оскалился северянин. – Так кто из нас двоих тогда трус? Но не переживай. Я не виню тебя. Лишь твоего отца, в ночи перепутавшего женщину с шлюхой, у которой между ног шире, чем Антареманские ущелья.

Ардан знал, что его провоцируют. Орк не был глуп. Он видел, как сорвался его противник. И судя по всему, понимал, что сил повторить вторжение в разум у него не хватит. Поэтому снова пытался спровоцировать так, чтобы создать себе выгодные условия для сражения.

– Капрал, – раздался голос Нила. – Эта тварь наговорила себе на несколько десятилетий на рудниках. Мы сделали что могли. Возвращаемся обратно, и пусть эти мрази сами объясняются со своими духами, когда встретятся с ними через несколько минут.

Арди прикрыл глаза. Он мог просто развернуться и уйти. И Шангри’Ар, вместе с Шанти’Ра, которые ждали сигнала своей передовой группы, накроет артиллерия, которая не оставит после себя ничего, кроме выжженной земли и кипящей крови, пузырящейся на обрывках плоти.

Ракрарз сильнее его. Намного сильнее.

Эргар учил не связываться с противником, который сильнее. Скасти наставлял, что для того, чтобы одолеть такого, нужно биться на том поле, где ты обладаешь преимуществом. Но на Larr’rrak Арди не сможет воспользоваться ни хитростью, ни магией. Он останется один на один с северянином.

Вот только…

Он устал. Говорил себе, что не устал, но на деле… не так уж и легко каждый раз среди людей слышать «полукровка Первородных», а среди Первородных – «полукровка людей». Он был чужим и для одних, и для других, а если тех что и объединяло, так это ненависть к Арору.

И Арди не собирался никому ничего доказывать. Никому ничего объяснять. Его бы все равно не поняли. Да он и сам себя не очень-то понимал.

Но просто знал.

Знал точно.

Если сейчас развернется и уйдет, оставит все как есть… То уже больше никогда не будет задаваться вопросом, человек ли он или матабар. Потому что останется только человек. И Арди не хотел делать этот выбор. Уж точно не сейчас. И не здесь. И не из-за какого-то болотнокожего сквернослова.

Ардан поднял посох, с силой вонзил в землю, нагнулся и снял ботинки. Затем скинул с себя куртку, после чего стянул рубашку и, аккуратно их сложив, положил на ботинки.