У Руби в фильмах про Гарри Поттера тоже имелся любимый момент, из «Принца-полукровки». Это была сцена, где Дамблдор в ответ на обвинение в использовании запрещенной магии на территории Хогвартса отвечает просто: «Есть привилегии в том, чтобы быть мной». Мысль о том, что можно стоять выше правил, явно была близка моей матери.

В тот период, вступая в подростковый возраст, я заметила у себя новую привычку: до крови щипать себя за губы. Нервный тик, возникший словно из ниоткуда, быстро стал у меня постоянным. Я смотрела на себя в зеркало и видела на губах болячки. Я пыталась их маскировать, понимая, что Руби будет в гневе.

– Посмотри на свое лицо, Шари! – кричала она. – Тебе необходимо прекратить. Никто не захочет на тебе жениться, если у тебя весь рот будет в шрамах!

По ночам я молилась, чтобы у меня были идеальная кожа и красивое лицо – ведь без них я не найду себе мужа. Однако были ли тому причиной гормоны или накопившаяся нервозность от жизни под одной крышей с Руби, моя тревога обострилась как никогда. Мне требовался какой-то выход, какой-то способ выразить свои чувства. Тогда я по-настоящему увлеклась ежедневным ведением дневника.

Дневники – один из важных элементов мормонской веры; вести их – священная обязанность, ведь так мы свидетельствуем руководство Божье в нашей повседневной жизни. Нас учат, что наши личные истории послужат заветом для грядущих поколений, духовной картой, которая укажет потомкам путь.

Каждый вечер, без исключения, Руби обходила наши комнаты, напоминая:

– Ты уже записал, чем мы сегодня занимались? Не забудь упомянуть ту смешную фразу, которую сказал твой брат!

Мы следовали этому ежевечернему ритуалу с разной степенью энтузиазма. Я определенно была самой постоянной хроникершей из всех братьев и сестер.

В эти молчаливые минуты перед сном, склонившись над дневником в приглушенном свете лампы для чтения, я могла быть собой. Я выплескивала на бумагу свои тревоги и страхи, недовольство родителями, подростковые волнения и новые чувства, которые испытывала в отношении мальчиков.

Мама и папа сегодня вечером позвали меня к себе в комнату. Они сказали, что проблемы с друзьями в школе – моя вина. Сказали, что со мной невесело, и поэтому у меня нет друзей. Возможно, они правы. Потом они сказали, что я специально раздражаю всех членов семьи. Но правда в том, что мне не нравится находиться с ними. Руби и Кевин сами раздражают меня.

Меня, наконец-то, пригласили на вечеринку. Приглашение получить очень трудно, и я ужасно обрадовалась и подумала, что мама с папой порадуются тоже, потому что всегда говорят, что у меня мало друзей. Вместо этого они сказали, что я не пойду на вечеринку, если там будут мальчики, а это означает, что я остаюсь дома. Я так злюсь! Неужели они не видят, что я расту?! Я больше не их маленькая девочка. Я могу решать сама!

Еще я часто злюсь на маму. Когда она зовет меня заниматься на фортепиано, то обещает не кричать, но к концу урока кричит так, что срывает себе голос. Она такая нервная, напряженная и злая, что просто невозможно расслабиться или порадоваться рядом с ней. А вот папа веселый, забавный и хорошо справляется со стрессом. Ясно одно: я папина дочка.

Мама очень увлеклась одним местом под названием Военная Академия Вест-Поинт и теперь наказывает нас, как солдат, упражнениями. Например, сегодня она разозлилась на нас с Чедом, что мы не убрали свою одежду, и наказала, заставив обежать вокруг квартала пять раз. Потом за ужином Чед отказался помогать мне убирать со стола, и Руби заставила нас обоих отжиматься – Чеда за то, что не исполнил свои обязанности, а меня за отсутствие лидерских качеств.

Я мечтала о маминой поддержке, ее советах, ее дружбе в это нелегкое время взросления. Но Руби держала эмоциональную дистанцию, как будто теплые чувства могли подорвать ее авторитет. «Помни: я тебе не подруга, я твоя мать, – говорила она, когда я спрашивала, почему мы не делаем чего-нибудь вместе, как другие девочки с их мамами. – Моя задача – подготовить тебя к этому миру. Когда станешь взрослой, мы сможем быть друзьями». В конце концов я прекратила попытки сблизиться с Руби и делилась своими чувствами только с дневником.

В этой эмоциональной пустыне я находила утешение в литературе и истории – у Чарльза Диккенса, Джейн Остин и Достоевского. Писатели стали моими друзьями, помогая понять жизнь, семью и любовь, которую я не получала от матери. Художественная литература давала возможность сбежать от реальности, прожить тысячи жизней под обложками книг, но по-настоящему мое сердце и разум увлекал нон-фикшн. В первую очередь я интересовалась историей – особенно Второй мировой войной. (В средней школе я прочла больше ста книг о Второй мировой, и учитель поручил мне преподать эту часть программы, потому что я знала о ней больше него.)

Погружаясь в истории сопротивления и мужества в самые темные времена человечества – например, в «Дневник Анны Франк», – я начинала по-другому смотреть на собственные тяготы. То, что пережили люди во время войны, – страх, утраты, невозможный выбор, – делало мои собственные испытания более переносимыми, если не мелкими и незначительными. В каком-то смысле это утешало.

Как-то раз я пришла на урок истории со своей последней находкой из библиотеки – толстым потрепанным томом о подъеме и падении Третьего рейха. Когда я села, соседка по парте покосилась на книгу со смесью любопытства и недоверия. Она наморщила нос.

– Тебе не кажется, что это тяжелая тема, Шари?

– Да, тяжелая, – согласилась я, проводя пальцем по потертому корешку. – Но подъем нацистов в Европе просто необходимо изучать. Тебе разве не хочется узнать про страдания и жестокость Холокоста? Про миллионы жизней, уничтоженных ради утверждения арийского превосходства?

Уже произнося эти слова, я поняла, насколько пафосно они прозвучат. Выражение лица моей подруги смягчилось, но я заметила, что ей стало неловко.

– Конечно, но необязательно думать об этом все время, Шари. Это так грустно.

– Я знаю, что грустно, – ответила я. – Но еще это вдохновляет. Люди выживали. Они сопротивлялись. Держались за надежду даже в самые мрачные времена. Мне кажется, нам всем стоит этому поучиться.

Часть 2
Корабль дураков

Глава 8
Звезда родилась

Жизнь Руби должна была вот-вот совершить крутой поворот. К рождению детей она подошла с позиций спортсмена-олимпийца, готовящегося взять золото, и больше десятилетия была сосредоточена только на нем. Теперь, в свои тридцать, родив шестого и последнего ребенка, она решила, что семья Франке укомплектована, и тут ее настигло странное ощущение удовлетворения и одновременно дискомфорта. Вставал вопрос: что же дальше? Ей требовалось новое поле деятельности для своей энергии и амбиций.

Сестры Руби, Элли и Бонни, уже добились успеха на YouTube: канал Элли, «Элли и Джаред», запущенный в 2011 году, был наиболее процветающим. Посвященный лечению бесплодия, видеоблог Элли набрал большую аудиторию единомышленниц, писавших комментарии со словами поддержки и солидарности. Все они задерживали дыхание каждый раз, когда она проходила новый цикл ЭКО.

Когда после трех лет лечения, – в течение которых она публиковала видео три раза в неделю, – Элли наконец забеременела, ее блог набрал тысячу подписчиков. На тот момент это был важный порог: тысяча подписчиков означала, что YouTube начинает воспринимать тебя всерьез и открывает для тебя монетизацию через рекламу, спонсорство и продажи. С тех пор аудитория Элли росла по экспоненте, а с ней и ее доходы.

Бонни, самая задорная из сестер моей матери, основала свой канал в 2013 году. Она была замужем за своим школьным возлюбленным и следовала в цифровом мире по стопам Элли, записывая разносторонние видео на тему беременности и воспитания детей. Ее канал, «Бонни Холлейн», быстро пошел в гору на волне популярности семейных видеоблогов в период с 2012 по 2015 год.

Соцсети тогда совершили настоящий переворот. Обычные люди из разных социальных кругов начали предоставлять зрителям доступ в свою частную жизнь, снимая все, от обычных утренних дел до важных личных событий. Семейные блоги пользовались особенной популярностью – кухни и гостиные превращались в декорации для реалити-шоу нового типа.

Наиболее способные из этих цифровых режиссеров стали во главе необычной новой индустрии. Они превращали сказки на ночь и первые шаги детей в источник доходов и спонсорские сделки, стирая границы между трепетными семейными моментами и контентом, который можно продать. Это был дивный новый мир с улыбками на камеру и проникновенными рассказами в объектив, который превращал домашнюю жизнь в прибыльный бизнес.

Вдохновение посетило Руби, когда она пролистывала видео сестер. Элли и Бонни стояли в авангарде семейного блогерства. Но ведь у нее, Руби, больше всего детей – целых шесть, и каждый со своим характером. Прямо-таки готовый актерский состав для нового реалити-шоу! Потенциал был налицо, надо было только пустить его в дело: если Элли и Бонни обращают домашние заботы в золото, то Руби уж точно создаст целую империю и докажет миру – а может, и себе, – что она, Руби Франке, не только мать, а настоящий матриарх, заслуживающий всеобщего восхищения и подражания.

В момент прозрения у нее возникло и идеальное название для канала: «8 Пассажиров». Элегантное в своей простоте, оно было наполнено смыслом и отражало суть нашего семейного пути с Руби и Кевином за рулем и шестью детьми в качестве драгоценного груза.

В январе 2015 года Руби претворила свои мечты в жизнь и официально запустила канал «8 Пассажиров» на YouTube. Каналу предстояло стать сценой для наших семейных перипетий, окном в дом Франке и нашу повседневную жизнь. Кевин, как всегда готовый поддержать жену, заявил, что для него большая честь стать ее первым подписчиком. Руби стала вторым. А я, в свои двенадцать, в восторге от начала нового приключения, с радостью подписалась третьей. Все это казалось мне совершенно невинным – просто забавный новый проект, способ поделиться с миром нашей жизнью.

Но пока Руби репетировала свое первое обращение к воображаемой аудитории, она, думается мне, ощущала уже знакомый трепет в животе – ту же нервную энергию, что сопровождала каждую из ее беременностей. В конце концов, она в каком-то смысле опять рожала. На этот раз – новую версию себя и новую главу в нашей семейной истории.

Во многом семейные видеоблоги были подходящей практикой для членов мормонской Церкви и естественным продолжением ведения дневников. Это современная форма фиксации личной и семейной истории и одновременно миссионерской работы. Блоги означают, что мормоны могут делиться своей верой, ценностями и повседневной жизнью с мировой аудиторией, потенциально привлекая внимание к Церкви и ее учениям. В каком-то смысле синергия между YouTube и мормонскими семьями была предсказуема, потому что идеально вписывалась в стремление Церкви «быть в мире, не являясь его частью», и позволяла последователям участвовать в современной культуре, сохраняя свои ценности и убеждения.

Возможно, именно поэтому Юта со своими многочисленными мормонскими общинами стала такой влиятельной и продуктивной в сфере семейных блогов. Некоторые из первых и наиболее успешных каналов вышли из нашей среды: посвященные многодетным семьям, они демонстрировали привлекательность семейной жизни широкой аудитории и доказывали, что современные медиа можно использовать, чтобы делиться своими взглядами и ценностями убедительным и наглядным путем.

Кто в эпоху вирусных скандалов и культуры отмены мог знать, что традиционный, сконцентрированный на семье контент мормонов-блогеров привлечет внимание всего мира? И кто мог предсказать, что моя семья станет воплощением и идеала, и скандала, превратившись в назидательный пример того, что случается, когда размываются границы между откровенностью и актерской игрой?