Однако здоровая бочка дёгтя в этой ложке мёда заключалась в малоприятном факте: для того, чтобы показать мощь, Согласие должно, судя по всему, поступить так, как говорил ему Джулиани за сегодняшним обедом после встречи с Ват Луром – низвергнуть З’уул в пучину, вырвать им клыки, уничтожить миллионы их солдат, и, что было столь же вероятно, достичь их Галактики и залить напалмом добрую её часть. На такое Пётр не был готов пойти. И поэтому сейчас, полулежа в кресле боинга, несущегося над ночной Атлантикой, он напряжённо думал. Есть ли третий путь?

Глава 4. Мичико Комацу

Марс

– И во сколько они прилетают? – спросила Мичико, глядя через плечо дочери, как та раскрашивает какую-то картинку с очередной диснеевской принцессой.

– Часа через три-четыре, из Администрации сообщили лишь примерное время, – ответил Крис, пьющий кофе за столиком у окна слева. – И то спасибо, что передали, мы тут по уши в туристах, о которых никто ничего заранее не сообщает, да и правительственные агенты снуют туда-сюда постоянно. Хоть какая-то информация у нас есть лишь потому, что президент Уайт планирует лично проводить внучку, а его расписание пытаются худо-бедно контролировать. Ну и Генрих всё же не последний человек для них, вынюхал.

– Не забудь меня позвать. Я сейчас отведу Касэй в школу и бегом в лабораторию три-си, продолжу вчерашнюю тему.

– Я-то позову. Если сам не пропущу. Главное, чтобы Генрих меня позвал. Он становится всё более рассеянным, – улыбнулся муж. Он встал, прошёл к раковине и, ополоснув чашку, поставил её в шкафчик. – Ладно, я побежал. Касэй, пора собираться в школу!

Мичико подошла к мужу, дотянулась до его губ и похлопала по груди, мол, давай уже, иди. Да, пока он не уйдёт, дочка никуда не двинется, откуда-то у неё выработалась привычка, что если и мама, и папа дома, то и ей никуда идти не надо. Даже если велят. Хотя учиться первая марсианка любила, она свято соблюдала этот маленький ритуал. Выйти в школу всем вместе у них так ни разу и не получилось.

– Так, юная леди, откладываем карандаши до вечера и быстренько собираемся! – на японском показушно строго воскликнула Мичико, как только за Крисом закрылась дверь, и хлопнула в ладоши. Дочка повращала головой, выискивая папу в гостиной, не нашла его, и со вздохом прервала творческий процесс.

– Мама, а кто прилетит? Бабушка? – тоже на японском спросила она, пока Мичико поправляла малышке причёску. Надо же, всё слышала. Касэй в свои семь лет отлично говорила на трёх языках – японском, французском и английском. В семье и в школе – на последнем, но наедине с дочкой общались каждый на своём, чтобы та могла легко говорить с родственниками в Японии и во Франции. Девочка даже не понимала, как легко и быстро меняет язык в речи.

– Нет, милая, прилетят друзья мамы с папой, а ещё девочка Эби, – интереса ради на французском ответила ей Мичико.

– Их дочка? – Касэй обернулась к ней с фразой на том же языке. Молодец какая! Блин, ну почему её волосы упрямо не хотят лежать прямо? Это всё французские гены, сама Мичико не помнила, чтобы у кого-то была такая неаккуратная причёска! Но до чего же девочка была прелестной! И умной!

– Нет, милая, Эби не их дочка, она просто с ними прилетит, – на английском продолжила Мичико.

– Без мамы и папы? – удивилась, надув губки, Касэй. И тоже английский.

– Да, милая, всё, пойдём. – Она потащила дочку за руку к выходу из апартаментов.

– А с кем же она будет жить? – продолжала спрашивать Кэсей по пути к лифту.

– Не знаю, дядя Генрих решит, – они снова перешли на японский, уже не в образовательных целях, просто так.

«Лифт», а точнее платформа Кен-Шо, поднялся в просторной шахте холла по её мысленному приказу прямо на их двадцать второй этаж. Касэй без всякого любопытства прошла на платформу, и та пронесла их на нулевой уровень за какие-то пару секунд. Никакого эффекта ускорения – всё компенсировало локальное гравитационное поле. И ведь её дочь совершенно не удивлена такими технологиями, которые заставляют ахать и охать туристов с Земли – она родилась и выросла здесь, в Прайс-сити, в месте, где чудеса стали обыденностью.

– А может дядя Генрих решить, чтобы она жила с нами? – выскочив прямо на улицу, где неширокая дорожка начала петлять среди цветников, редких деревьев и невероятно сочного газона, Касэй вырвала ручку из её руки, побежала вперёд. Раскраска осталась в прошлом, теперь она стремилась поскорее успеть в школу.

– Я его непременно спрошу, – ускорив шаг вслед за ней, ответила Мичико.

Они быстро вышли из тени здания – одного из пары десятков жилых тридцатиэтажных домов планеты, половина из которых были гостиницами, а в остальных проживали учёные, дипломаты и, само собой, делегации Согласия. Марс стал невероятно населённым за последние семь лет. Трудно было представить, что когда-то на нём находилось всего-навсего восемь человек, среди которых была и она. Сейчас же Мичико не знала даже в лицо процентов восемьдесят из постоянного населения планеты. Вот, к примеру, идёт чернокожий мужчина с бородкой и… собачкой. Кто это такой? Вряд ли турист, с животными сюда не пускают.

Мужчина раскланялся и широко улыбнулся. Всё же знакомый? Аккуратно обернувшись, Мичико увидела, что тот восторженно смотрит ей вослед. Нет, она его первый раз видит. Просто он её, видимо, не в первый. Да что говорить, в тот момент, когда они с Вол Си и Тамош прилетели в Нью-Йорк, их узрел весь мир. Трудно было бы не запомнить «героиню первого контакта» – так её прозвали на родине.

Солнце ещё стояло низко, но здесь за счёт архитектуры оно освещало обширную территорию вместе с прудом. Школа находилась как раз на его берегу – небольшое двухэтажное строение вмещало в себя штук пятнадцать кабинетов для пары сотен детишек от пяти до восемнадцати лет, которым посчастливилось прилететь сюда вместе с родителями.

– Мама, а ты знаешь, у меня в классе новый друг, Сло… Сло-ыч. Его папа и мама прилетели с далёкой звёзды, но я забыла с какой.

Да, Мичико знала, но изобразила удивление. Довольная дочурка начала рассказывать, что мальчик с необыкновенным носом и длинными руками ходит в школу всего на два часа в день и что он очень умный, но говорит через мысли. Да, это был первый инопланетный школьник, ему в самом деле не было нужды ходить в земную школу, но он хотел завести друзей, и родители согласились. А так здесь проживало около ста пятидесяти инопланетян разных рас, и среди них были дети, просто они учились не вместе – расы Согласия имели разные модели обучения, но в основном они сводились к отделению учебного процесса от социального.

Чем ближе к пруду, тем больше встречалось людей. Но с этой стороны всегда оказывалось меньше туристов, здесь не было ничего примечательного – и гостиницы, и площадка для кораблей, и развлекательные центры и даже их старые посадочные модули, торчащие на нетерраформированной части планеты, находились с другой стороны. Вообще, Крис считал, что, исходя из размеров, правильнее было бы называть водоём озером, но он был искусственным, так что Мичико для себя решила, что всё же это пруд.

Ну вот и школа. Поцеловав Касэй, она подождала, пока дочка забежит в дверь, растаявшую в стене при её приближении, и пошла по дорожке налево. До научного комплекса, где располагалась лаборатория три-си, оставалось идти около километра, а она любила прогуляться пешком. Хотя можно было и вызывать «такси» – роботизированную платформу, опускавшуюся откуда-то сверху и переносившую в нужную точку. В голубом небе над головой проплывал десяток подобных. Но зачем лететь, когда ты можешь наслаждаться вечно майской погодой, цветочным ароматом в воздухе, бабочками и птицами?

* * *

Основа её работы не менялась годами – фармацевтика. До того дня, как промышленность Земли будет в состоянии производить наноботов, пройдут десятилетия, если не произойдёт качественного скачка, над чем трудились инженеры, но даже околохимические препараты, которые они уже могли производить, потенциально спасали миллионы людей. В прошлом году впервые резко уменьшилась смертность – скончалось примерно на пять процентов меньше, чем в позапрошлом. Это буквально означало, что они победили рак и ряд других болезней, сокращавших продолжительность жизни. И миллионы людей, получившие дополнительные годы, стали лучшей наградой для Мичико.

И хотя над проблемами трудились сотни тысяч людей, Комацу всё равно пребывала где-то на вершине, вместе с мужем, конечно же. В конце концов они считались своего рода пророками, и, даже учитывая, что множество учёных были умнее, почти все рабочие проблемы проходили через фарм-комитет, куда входил от силы десяток человек, включая её и Кристофа. Конкретно сейчас она занималась чтением обширной базы с описанием реакций экспериментальной молекулы, призванной укреплять и очищать сосуды головного мозга. Инструмент против инсульта.

Зазвонил телефон. Новая модель с полупрозрачным экраном. Теперь здесь не нужны были сложные планшеты, жизнь на Марсе всё больше напоминала земную, хотя, честно говоря, во многом её уже превосходила.

– Привет снова. – На экране показалось кислое лицо Криса. – Как я и ожидал, нас не предупредили. Они уже минут двадцать как прилетели. Сейчас Ланге пошёл с ними в администрацию, я уже отправился туда. Мне вообще Шан позвонил.

– Ох, блин. Беру платформу и к вам. – Она оборвала связь, закрыла крышку ноутбука и, минуя пару коридоров и лифтов, выскочила на улицу.

Платформу Мичико вызвала из лифта – по просьбе землян, всё ещё не привыкших к мыслеконтролю, для этого создали приложение вроде такси. Когда она вышла на улицу, её «такси» как раз опускалось на площадку у входа, аккуратно огибая деревья. У этих устройств какой-то невероятный алгоритм – они никогда и жучка не раздавят.

Встав на платформу, Мичико почувствовала, как её обволакивает прозрачное защитное поле – выскочить через него было нельзя, и ветер оно не пропускало, а потом платформа медленно поплыла вверх, метров до десяти над уровнем марса^[12], после чего резко, без перегрузок, рванула в небо и так же резко обратно, к зданию администрации. Весь полёт с ускорением в пару десятков жэ, совершенно неощутимых из-за контроля гравитации, прошёл за полминуты.

Сооружение было построено в форме купола, как первый шаттл, на котором они садились, но только раза в три больше по всем размерам и, казалось, целиком из стекла. На его вершине развевался белый флаг Согласия, а у входа установили флаг Земли – слегка изменённый флаг ООН. Здесь же Мичико застала Криса. Как он так быстро успел? Тоже на платформе?

Подошла к мужу она ровно в тот момент, когда из здания вышли Шан, Джесс и девочка-подросток, видимо Эбигейл. Ланге с ними не было.

– Ну наконец-то! – воскликнула Хилл, обнимая Мичико, пока Шан и Крис жали друг другу руки. – Я уж думала, что вы нас игнорируете!

– Все вопросы к Генриху! – смеясь, оправдывался Ламбер. – Он совсем старым становится, я его десять раз просил вызвать нас сразу, как вы прилетите, а он… Кстати, а где же он?

– Видимо, понял свою ошибку и прячется! – улыбнулся Шан, целуя Мичико в щеку. – Мы ему как раз сказали, что нужно встретиться с вами, он срочно вспомнил о каком-то важном деле и убежал в кабинет. Так что я позвонил Крису.

Ну само собой. Всё как муж и предсказывал.

– Привет, Эби! Я Мичико, а это Крис. – Мичико посмотрела в глаза девочке. – Ты же в первый раз на Марсе? Хочешь, мы проведём тебе экскурсию?

Та кивнула и продолжила вертеть головой, осматривая всё вокруг.

– Миссис Ламбер, – решилась она наконец, – а почему в здании сила тяжести как на Земле, а здесь нет?

– О, не переживай, – потрепала её по голове Джесс, – внутри просто стоят генераторы, чтобы жизнь и работа была комфортнее, а здесь это очень дорого, да и туристам не грех помнить о том, где они оказались. И, предвидя твой следующий вопрос, мы непременно свозим тебя на настоящий Марс, такой, каким мы застали его восемь лет назад!