* * *

Простой скромный ужин с новыми жителями, ведущими руководителями проектов, командой «Марко Поло» – всего человек на тридцать, состоялся в «Беседке» – единственном ресторане Лаура-сити. Название выбирала Рашми, как и оформление интерьера, сказав, что он должен напоминать постройку на Ос-Чи – планете Кен-Шо, где они мило отобедали семь лет назад вместе с Вол-Си Гошем. Ресторан и правда напоминал большую деревянную беседку из местной древесины, правда в нём находился ещё и внутренний зал поменьше, на случай непогоды. Но вот кухня здесь была самая обычная, и сегодня повара расстарались на славу. Хотя вчерашний ужин у Кингов ещё не успел забыться, Дима искренне наслаждался умением местных мастеров. Да, здесь работали три очень хороших кулинара, один из Италии, его имя он всегда забывал, Шарль из Марселя и господин Ким из Сеула, седовласый лысеющий кореец, требовавший, чтобы к нему обращались именно так.

После разгрузки и загрузки корабля, в чём Волков, как всегда, лично принимал участие, ему пришлось немало времени потратить на речи и экскурсии. Среди новеньких не было русских, но зато две немки, одна из которых, молоденькая брюнетка Хельга, была инженером, так что Мари с радостью бегала всюду с ними.

А теперь вот торжественный ужин. Есть у них традиция – хлебом-солью встречать новых колонистов. Интересно, когда наступит такой день, что новые люди будут прилетать большими группами, и это станет обыденной миграцией? Через год? Через десять? Скорее, второе. Но пока что они старались не пропускать этот маленький ритуал «приёма» новеньких. А утром «Марко Поло» отправится обратно на Землю, и для них всех начнётся обычная рутинная жизнь вдали от родной планеты.

Что ж, его телефон пропиликал. Сообщение из администрации президента. Пора. На Земле, в Нью-Йорке, сейчас было утро, на Марсе обед. Удачно совпало.

– Друзья и коллеги, – он встал и позвенел вилкой о бокал, привлекая внимание. – У нас сегодня есть маленький повод, поэтому прошу вас обратить внимание на следующий звонок.

Он нажал кнопку «отправить», и сообщение «Начинаем» ушло через местную станцию ретрансляции на Землю. Где-то на Марсе, возможно, несколькими секундами позже доктор Ланге сделал то же самое, потому что прошло минимум полминуты перед тем, как в свободном углу «Беседки» появилась голограмма.

По помещению пролетел взволнованный шёпот, все поднялись с мест.

– Дамы и господа, слово президенту Земли, – улыбнулся Дима старому другу.

Глава 2. Артур Уайт

Земля

Он слишком стар для всего этого. Каждое утро Артур мысленно начинал с этой фразы, ещё не поднявшись с кровати. Из-за стекла панорамного окна с видом на пролив били яркие солнечные лучи. Часов восемь уже. У него оставалось полчаса, не больше, на то, чтобы привести себя в порядок. Колени давали о себе знать, и он постоянно думал о том, почему, почему же не остался на Марсе? Этот лентяй Ланге сейчас там, прыгает, как мальчишка, а он тут держит на себе всю тяжесть мира в буквальном смысле слова. После семи прошедших лет Артур неуклонно и неумолимо старел. Ему сто раз говорили, что он может принять наноботов Кен-Шо, но ему было стыдно делать это тогда, когда миллиарды его соотечественников всё ещё не имели подобной возможности. Несмотря на все их усилия и успехи в создании лекарств и профилактике ряда заболеваний, люди продолжали умирать и страдать. И самым главным врагом по-прежнему была старость. От смерти нельзя убежать. И он не собирается обманывать её.

Почистив зубы в личной просторной ванной комнате и сменив халат на рубашку, Артур неспешно надел костюм-тройку, приколол значок в форме кулака – символа Согласия и задумался над выбором ремня. Пусть сегодня будет тёмно-серый. Такого же цвета туфли ждали его в другой части просторного кабинета. Завершали наряд платок и запонки. Он посмотрел на себя в зеркало. Точно, очки. Взяв их со своего рабочего стола, Уайт с сожалением окинул взором вчерашние наброски. Придётся подождать, позже. Сейчас торжественный завтрак, потом… потом… Что же потом по плану? Да и ладно, спросит у секретаря. Тому виднее, а он, Артур, слишком стар для всего этого. Главное – после обеда он обещал прогуляться с Эби по центральному парку. Вздохнув, Уайт взял трость. Хотя это и не престижно, но колени нужно беречь – один неверный шаг – и можно угодить в больницу.

Он раскрыл дверь и вышел из гостиной в коридор. За дверью располагался пост охраны. Боже, от кого они его защищают? Но таков протокол. Кивнув молодым ребятам в чёрном, Артур проследовал к лифту, где его уже ждал Карл Стивенс.

– Карл, всё по плану? – спросил он.

– Да, господин Президент, – ответил секретарь. – У нас ещё семь минут до церемонии. Телевизионщики приехали, генсек, послы, гости, все прибыли.

Артур вздохнул. Он не любил титул, о чём Карл прекрасно знал. Сколько раз он просил называть себя профессором Уайтом. Но… протокол.

Лифт опустился на второй этаж администрации президента, которую сам Артур именовал комплексом Согласия, и он вышел в широкий холл. За ним находился банкетный зал, сейчас оформленный для торжественного завтрака, – на Марсе он будет обедом, а на Конкордии – ужином. Охрана, стоящая у лифта, сопроводила их в зал, где собралось около ста человек, в основном сотрудники администрации, чины из ООН, включая Натаниэля Робу, Генерального секретаря, и, само собой, представителей прессы. Однако были и трое гостей из других рас, постоянно находящихся на Земле, – улыбчивая Очиа Леш от Кен-Шо, невысокий желтоглазый Куорвас от Фа и вечно тихая Циа Дарсу из Паррави, чей женский пол можно было только знать – коротковолосые парравианки и парравианцы были практически неразличимы для землян.

Окинув взглядом помещение, Артур заметил особых гостей – Джессику Хилл и Чжоу Шана, сидящих ровно в центре за соседним столиком с послами. Заметив его взгляд, Шан слегка склонил голову, а вечно юная мисс Хилл непринуждённо помахала рукой. Слава богу, хоть кто-то сохранил здравый смысл. Он широко улыбнулся им в ответ.

Гости парами полукругом сидели за небольшими столиками, репортёры как будто бы ненавязчиво расположились на стульях перед небольшой сценой, камеры со всех сторон. Микрофоны. Свет. Боже, как он всё это ненавидел. Но сегодня, как хотелось думать, эндшпиль его карьеры, – ещё немного – и он уйдёт с поста, он слишком стар для всего этого.

Карл подал ему сигнал о готовности. Значит, Волков и Ланге собрали всех, пора. Артур поднял руку, и тихие разговоры в зале прекратились. И тут же в дело вступили технологии Кен-Шо: рядом с ним появились голограммы Дмитрия Волкова по правую руку и Генриха Ланге по левую. В рядах репортёров раздались изумлённые приглушённые возгласы. Новенькие, наверное, первый раз видят подобное. Ну что ж.

– Дамы и господа, слово президенту Земли, – Волков, уместно держащий бокал с шампанским, простёр руку в его сторону.

Точно такие же слова, словно по ненавистному протоколу, сказал его уже старинный друг Генрих. Артур улыбнулся им обоим.

– Уважаемые друзья, жители планеты Земля, жители планеты Марс, жители планеты Конкордия, – начал он речь. Никаких бумажек, Стивенс. Он, может быть, и президент, но ещё профессор, и собственные речи умеет составлять сам. – Сегодня мы хотим отметить новую веху в этапе развития нашей цивилизации в рамках Согласия. Как вы знаете, наша раса одна из немногих, где сохранились страны. На генассамблее ООН семь лет назад было принято историческое решение, что страны останутся, чтобы сохранить культуру и историческую самобытность народов. Но при этом мы создали вышестоящую структуру, в которую вошла ООН, реформированная в конгресс народов расы Землян, и президентскую администрацию. Я был назначен конгрессом народов как первый президент Земли и был с вами несколько лет. Это, кстати, первый раз в истории, когда на второй срок переизбрали человека, которого на первый никто не выбирал. – Уайт улыбнулся, и в зале раздалось несколько смешков. – Да, я был с вами семь лет. И все годы мы преследовали одну и ту же цель: всеобщее равенство. Разбросанные по материкам и странам жители нашей многострадальной планеты не имели равных прав и доступа к ресурсам. Поэтому я с радостью представляю вам решение, вступающее с завтрашнего дня в силу в наших трёх мирах.

Он сделал паузу. Частично для того, чтобы дать людям затаить дыхание, частично, чтобы сглотнуть и смочить горло. Он слишком стар для всего этого. Но на сегодня Артура Уайта хватит.

– С завтрашнего дня у нас вводится единое гражданство расы Землян в рамках Согласия. Все земляне получат паспорта Согласия, где будет указана их раса, единая для нас всех, их планета и их страна. Все становятся гражданами мира, Галактики, Вселенной, получают равные права на пенсии, медицинское обеспечение. Право жить, работать и учиться в любой стране мира, на любой из планет Галактики. Да, этот документ – лишь привычная нам бумажная форма, символ, показывающий наше единство и стремления.

Он снова замолчал, услышав аплодисменты и возгласы из этого зала и с других планет. Кто-то из его невидимых операторов что-то пошевелил в настройках голографической связи Кен-Шо, и голограммы стали множиться – слева и справа от него появились десятки людей, заняв всю центральную часть помещения. Вот и Айзек Кинг с женой Рашми, а вот и Кристоф Ламбер с Мичико Комацу и дочерью с Марса. Артур, улыбаясь, сделал паузу, после чего снова поднял руку, и возгласы стихли вновь.

– Дамы и господа, ознаменовать это событие я бы хотел, выдав первые восемь паспортов особым людям. Вы их все знаете. Я прошу подойти ко мне Джессику Хилл, Чжоу Шана, Кристофа Ламбера, Мичико Комацу, Мари Нойманн, Рашми Патил-Кинг, Айзека Кинга и Дмитрия Волкова.

Он не знал, как работает технология, но первые марсиане и правда подошли. Шесть голограмм и двое присутствующих здесь людей встали перед ним. Карл вручил ему два плотных паспорта. Краем глаза Уайт увидел, как Волков достал из-за пазухи конверт и, открыв его, извлёк из него четыре таких же книжицы. Рядом возникла голограмма Ланге с ещё двумя.

– Джессика Хилл, торжественно вручаю вам паспорт гражданина Согласия, расы землян, объединённого королевства Великобритании и Северной Ирландии, Земля, – прочитал он содержимое, передав белую с голубым книжицу девушке, у которой на глазах выступили слёзы.

После того как Артур вручил аналогичный паспорт Чжоу Шану, всё отличие в котором сводилось к флагу Китайской Народной Республики вместо Юнион Джека^[5], Ланге раздал паспорта Ламберу и Комацу, а потом Волков торжественно наградил такими же жителей Конкордии, включая себя. В какой-то момент, глядя на всё это, Артур понял, что тоже плачет. Нет, для такого он ещё не слишком стар.

* * *

Центральный парк поздней весной был прекрасен. Нью-йоркский климат вполне устраивал Артура, и если бы его оставили в покое, вернув прежнюю жизнь профессора, то он с удовольствием здесь же и поселился бы. Однако покой, как говорится, нам только снится. Его жизнь всегда и всюду была под контролем спецслужб. Причём, что особо смущало, службисты КАС были из совершенно разных стран и ведомств, что порождало порой двойной или тройной контроль.

Если бы не технологии Кен-Шо, Уайт бы в жизни не смог позволить себе прогуляться. Слава науке, ему выдали какой-то браслет, являвшийся коммуникационной штукой и в то же время умевший реагировать на опасность. Он не создавал защитное поле, нет. Зато обнаруживал быстродвижущиеся предметы вроде пули и передавал мгновенное сообщение на какой-то спутник, болтающийся в космосе. А тот, в свою очередь, моментально «капсулировал» предмет, извлекая его из пространства. Но это всё в теории – на практике тесты прошли всего несколько раз, и то не на нём, а покушений не случалось. И вот, благодаря защите, он мог спокойно гулять, хоть и под надзором десятка агентов.