Вокруг меня заклубился дым. Мои нервы утонули в агонии, и я открыла рот, чтобы закричать, но тьма разорвала меня в клочья, реальность превратилась в…

Мучительная боль прекратилась.

Вокруг было очень шумно.

Я споткнулась.

Мы больше не были в спортзале с зеленым освещением.

Мы были снаружи.

Босс Спартанцев, тот самый страшный человек, который кричал на меня, нежно обхватил мое лицо руками.

– Удачи, дитя, она тебе понадобится, – в его голосе слышалось искреннее сожаление.

Вздохнув, он пошел прочь.

Небо было серым от моросящего дождя, и в воздухе ощущалась легкая прохлада, словно на дворе была весна, а не середина июля.

Я стояла на мокром песке.

В ушах звенело, пока я вертелась, открыв рот.

Вокруг меня возвышался мало заполненный стадион, но царственно выглядящие люди и животные на трибунах громко скандировали:

– Amor fati, memento mori… amor fati, memento mori… amor fati, memento mori!

Мурашки побежали по коже.

Люби свою судьбу, помни о смерти.

Нет.

Такого просто быть не могло.

И все же, это было реально.

На трибунах сидели Спартанцы, их животные-покровители и существа в черных одеяниях.

Парни моего возраста уже стояли на песке, словно ожидая начала чего-то.

Все они повернулись и уставились на меня.

Вздох разочарования эхом разнесся по арене.

За окнами школьного спортзала уже была глубокая ночь, однако тут солнце только выглянуло из-за туч, а за стадионом возвышались зубчатые горы.

Линия горизонта казалась странно знакомой.

Черт меня раздери!

Догадка обожгла меня, словно прижатая к коже сигарета. Секундное остолбенение сменилось запоздалой болью, накрывшей меня с головой.

Я отшатнулась.

Небо пронзали итальянские Доломитовые горы, а значит, жуткая агония, которую я пережила, была не чем иным, как спартанской системой телепортации.

Невероятно. Мы перепрыгнули через полмира.

Мне перестало хватать воздуха, и сердце зашлось в неровном стуке.

Чарли остался в сотне километров от меня.

Я стояла посреди Доломитового Колизея, в месте проведения Сражения Гладиаторов Спарты. Тут же, по слухам (в которые верилось с трудом), стравливали насмерть молодых Спартанцев и существ.

Кажется, очень скоро я на собственной шкуре смогу убедиться в правдоподобности слухов.

Громко прозвучал горн.

Разношерстная толпа вскинула кулаки, и на арене поднялись двенадцать флагов.

Древняя бессмертная цивилизация ликовала.

Спарта.

Развевалось восемь разноцветных флагов Олимпийских Домов. В каждом около дюжины человек.

Золотой лев Дома Зевса.

Радужный павлин Дома Геры.

Пурпурная сова Дома Афины.

Зеленая рыба Дома Гермеса.

Голубой дельфин Дома Посейдона.

Коричневая свинья Дома Деметры.

Желтый орел Дома Аполлона.

Пурпурно-зеленый козел Дома Диониса.

На другой стороне Колизея, отделенные от пестрой толпы, сидели представители Хтонических Домов, на контрасте с Олимпийцами выглядевшие как бельмо на глазу.

На той стороне Колизея было всего десять Спартанцев.

Суммарно.

Среди них стояла горстка ужасающих существ в длинных черных одеждах.

В небе развевалось четыре черных флага, на каждом из которых были изображены одинаково леденящие душу, залитые кровью символы с жуткими красными глазами.

Бегущий Минотавр Дома Ареса.

Адская гончая Дома Аида.

Дикий конь Дома Артемиды.

Черный лебедь Дома Афродиты.

Хтонические Спартанцы выглядели грозно даже издалека. Мужчины и женщины были выше и сильнее (привлекательнее, некстати отметил мой внутренний подросток-извращенец).

Одетые в черные костюмы-тройки и платья, они стояли со скрещенными руками в различных скучающих позах.

Только они не аплодировали.

Однако именно животные-покровители действительно выделяли Хтоников из толпы.

На стороне Олимпийцев было множество разноцветных птиц: воронов и ворон с огненными крыльями, львиными хвостами и странными клювами. Там же были и горгульи, и розовые обезьяны, и другие странные существа, но подавляющее большинство составляли птицы.

Под черными же знаменами Хтонических Домов животные были… иными.

Наземные хищники.

Крупные кошки джунглей.

Громадная коричневая собака с тремя головами.

Взлохмаченный волк стоял рядом с изящной пантерой, а загорелый мужчина с маской-намордником прислонился к потрясающему темнокожему мужчине с короткими волнистыми волосами.

Святые угодники, это же Багровый дуэт!

В голове тут же всплыли воспоминания о Титане, которого те пытали на видео.

Дрожа от страха, я усилием воли отвела от них взгляд и оглядела арену. В Спарте почти не было женщин.

На арене и того хуже.

Около пятидесяти мальчиков стояли вместе со мной на песке, и все они смотрели на меня.

Я была единственной девушкой.

Пожалуйста, скажите, что мне снится очень реалистичный сон. Пожалуйста, пусть это будет иллюзией.

На головах у троих парней блестели золотые лавровые венки – символы наследников Олимпийских Домов. Они высокомерно оглядывали остальных, словно считали себя лучшими на арене.

РЫК.

Воздух взрезало грозное звериное рычание.

Толпа замерла в безмолвии.

На белую платформу, приподнятую над ареной, вышел немейский лев и тряхнул своей величественной золотой гривой.

Справа от него шел звероподобный мужчина в белоснежном костюме.

На голове у него сиял великолепный золотой лавровый венок, усыпанный сверкающими драгоценными камнями (гораздо более причудливыми, чем у мальчишек на арене). Знаменитый головной убор указывал на то, что он был главой Олимпийского Дома.

Он был спартанским правителем.

Знаменитый лидер Спартанской Федерации.

Этого коренастого мужчину невозможно было не узнать: вьющиеся золотистые волосы и борода, потрясающие серые глаза и сияющая кожа.

В нем чувствовалась сила.

Он остановился на краю подиума, обрамленного двумя возвышающимися белыми колоннами, и широко раскинул руки.

По его светящейся коже, словно по громоотводу, бегали молнии, с гулким жужжащим эхом вспыхивавшие искрами под дождевыми каплями.

Это был самый богоподобный Спартанец, когда-либо ходивший по земле.

Это был Зевс.

О его Олимпийских способностях ходили легенды. Электричество, которое вырабатывало его тело, увеличивало его скорость, интеллект и силу. Он был лучше всех… во все времена.

– Дом Зевса приветствует Спарту в день летнего равноденствия, – голос Зевса разнесся по всему Колизею. – Благодаря нашим Олимпийским лабораториям и научным достижениям мы могущественнее, чем когда-либо! – кричал он. – Мы – боги нового века!

Песок завибрировал от топота ног Спартанцев, и морось превратилась в проливной дождь. Искры на плечах Зевса стали ярче.

Он широко улыбнулся и помахал рукой толпе.

– Двенадцать древних Домов Силы стоят передо мной, объединенные и могучие как никогда, и для меня большая честь приветствовать всех вас – спартанских генералов и новобранцев, пока только стремящихся пополнить их ряды и стать новыми членами нашей прославленной Федерации.

Спартанцы ликовали и топали ногами. Животные хлопали крыльями и ревели. Развевались флаги Домов.

Зевс повернулся к арене.

– И особое приветствие нашим дебютантам – новому поколению наследников, мутов и существ. Посреди благословленного Кроносом Колизея вы все равны. В этом году среди вас нет Хтоников, но зато есть впечатляющее число Олимпийцев.

Он сверкнул белыми зубами.

После Великой войны Спартанцам было все труднее обзаводиться наследниками. Ходили слухи, что они впали в отчаяние и, чтобы сохранить свой род, принялись порождать как можно больше мутов с людьми.

Поскольку короны носили только трое мальчиков, слухи оказались правдой.

Только двое носили черные плащи существ.

Молнии сверкнули вокруг рук Зевса, когда он снова широко их раскинул.

– Memento quia, pulvis es et in pulverem reverteris!

Помни, что ты прах и в прах возвратишься.

Было странно слышать латынь, произнесенную вслух. Слова выстроились в непривычном порядке, поэтому голова гудела от попыток их перевести.

Это реально.

Они говорят на мертвом для людей языке.

Я отступила еще на шаг назад.

Золотистые кудри Зевса вздымались от статического электричества.

– Дебютанты, добро пожаловать на Бойню Дебютантов Спартанской военной академии. Если вы выживете в Бойне, вам выпадет честь принять участие в турнире – самом суровом испытании интеллекта во всем мире. Бойня – священная привилегия.

Мои глаза расширились.

А что не так со старым добрым приветственным ужином?

Толпа (кровожадные монстры) ликовала громче и хлопала в такт топоту.

– Вам всем по девятнадцать лет. – Зевс кивнул, словно наш возраст имел огромное значение. – Ваши силы уже развились. Однако… большинство из вас достигнет возраста бессмертия только к двадцати годам. Так что сегодня состоится ваше первое и… для большинства из вас… последнее испытание, с которым вы когда-либо столкнетесь.

Мокрый песок продолжал вибрировать.

Я раздумывала, стоит ли поднять руку, чтобы спросить: «Что нам делать, если у нас нет сил? Можем ли мы отказаться от участия в Бойне?»

И кто расскажет им, что вся моя жизнь была сплошным испытанием? Я не переставала преодолевать трудности с самого момента своего рождения.

Зевс откинул голову назад, из его рта посыпались искры, и он прокричал в небо:

– Как провозгласил Кронос на заре времен, «бессмертие не право, а привилегия»!

Толпа закричала вместе с ним, и я вздрогнула, почувствовав резкий укол.

Какой этап следует за паникой? Стоит уже к нему перейти.

Зевс посмотрел на нас и спросил:

– Дебютанты, обладаете ли вы качествами, достойными того, чтобы СТАТЬ БОГОМ? – он ревел во всю мощь своих легких.

Чутье подсказывало, что «нет».

Небо разверзлось, и дождь полил сильнее. Холодные капли брызнули мне на лицо, а вокруг Зевса взорвались неоново-голубые разряды молний.

– Это пугает, – прошипела Никс мне в правое ухо.

Я ошеломленно кивнула.

У меня было плохое предчувствие, что еще чуть-чуть, и я открою для себя новый уровень страданий.

Глава 5
Бойня дебютантов

Алексис

Под проливным дождем к Зевсу шел изящный стройный мужчина. У него была бледная кожа, длинные темные волосы, а голову венчала корона с длинными серебряными зубцами – знаменитый символ лидеров Хтонического Дома.

Он был на целую голову выше Зевса.

Лицо мужчины было суровым.

Угрожающим.

Лишь одна музыкальная мелодия смогла бы воплотить его естество – локрийский лад. Среди всех гамм, исполняемых на фортепиано, эта была самая мрачная.

У ног мужчины клубился черный, как его коварные глаза, туман.

Его устрашающий облик дополняла следовавшая за ним чудовищная трехглавая собака с такими же черными глазами.

Человек и его зверь были печально известны как правитель и хранитель подземного мира – тюрьмы строгого режима посреди Северного моря, в которой содержались только бессмертные заключенные. Там пытали Титанов и заключенных Спартанцев. И там же заперли пресловутую Медузу.

Рядом с правителем подземного царства шла невысокая смуглая женщина в розовом платье.

Не в пример мужу ее образ совмещал в себе красоту и нежность.

На вьющихся светлых волосах красовался небольшой лавровый венок – отличительный знак наследницы Олимпийцев, а на смуглом плече, обвив хвостом шею, сидел дракон размером с небольшую собаку.

Из-за проблем с рождаемостью и своей малочисленности женщины Спарты представляли огромную ценность.