– Вы по-прежнему собираетесь в замке? – мысль о том, что друзья детства без меня еще ходят на «тайные» встречи в обветшалый коттедж, который мы в нежном возрасте окрестили «замком» и проводили в нем почти все лето, играя в рыцарей и принцесс, отозвалась в сердце болью. Это было нашим местом.

– Так сентябрь, пока можно ездить в Хладное. Ты с нами в эти выходные? – лениво отозвалась Поля, словно я не говорила, что для меня поездки завершены. У меня больше не находилось сил быть «некрасивой» подругой и поводом для шуток в компании.

– Ты же знаешь, что нет. Я не могу. Да и, скорее всего, буду работать.

Поля ахнула:

– Ты нашла нормальную работу? Невероятно! Расскажи подробней? – Полина обесценила всю мою деятельность на фрилансе за одну секунду. Одним щелчком ее загорелых пальцев. Я дернула плечом, радуясь, что она этого не видит.

– Да так, менеджер в отеле. Ничего особенного.

Поля фыркнула:

– Что ты там забыла? В гостинице? Хотя ты знаешь, можно неплохо заработать на чаевых, вот один мой знакомый с Шри-Ланки… – Подруга пустилась в витиеватые рассказы о друге, которого наверняка видела всего лишь раз в жизни, но он до сих пор с маниакальной упорностью ставит ей лайки. Я сдержала усталый вздох. Разговор обещал быть долгим, а мне пора уже было начать собираться на новую работу.

Беседа с Полей закончилась ее возгласом: «Он опять ест мою пальму!», и далее последовали гудки. Послушав какое-то время сигналы, будто в них мог таиться шифр, ключ к разгадке последних событий, я повесила трубку. Нажав на красный значок, вернувший мой телефон к заставке, задумалась над тем, в чем пойти на работу. Первый рабочий день обязывает выглядеть отлично. Я мельком взглянула на себя в зеркало, и в голове всплыл образ утонченной Луизы. Просто опрятная одежда не подойдет. Я закусила губу, разглядывая в отражении свое белое, как мука, лицо. Приподняла у корней тяжелые, почти черные волосы. «Цыганка Сэра», как меня дразнили в школе. И не только за имя и внешность – хотя, на самом деле, моя бледность не совсем подходила под типаж. Я любила длинные платья, серебряные браслеты, позвякивавшие на запястьях. Кольца, настоящие перстни, украшенные камнями. Это делало меня собой, а сегодня ужасно хотелось от этого избавиться.

– Ма-а-ам! – крикнула я, надеясь, что совместный подбор наряда нас помирит. Она по-прежнему дулась на меня. В квартире тихо. Пришлось предпринять еще одну попытку, на этот раз вышло более жалобно:

– Ну ма-а-ам!

Спустя несколько секунд в коридоре раздалось характерное шарканье тапочек. Дверь в мою комнату со скрипом распахнулась, и в проеме показалось сердитое лицо. Она медленно вошла в спальню. Волосы мама распустила, и вместо халата была в домашнем костюме.

– Ну чего орешь? Что случилось? – Обида была напускной, в голосе мамы угадывалась плохо скрываемая радость, что я сделала первый шаг к примирению. Я виновато улыбнулась:

– Мне нечего надеть.

Мама демонстративно закатила глаза.

– Спишь долго, могла бы подумать об одежде заблаговременно, – она окинула взглядом смятые простыни неубранной кровати и обеспокоенно поинтересовалась: – Пауки не снились?

Я помотала головой.

– Лишь Хладное, наш старый заброшенный «замок». Только он и правда был замком, больши-и-им, – я развела руки, наглядно демонстрируя его масштабы. – Серым, с трещинами на каменном фасаде. А перед ним росло целое поле красных цветов, представляешь? – Мои сны всегда отличались красочностью, и мне показалось, что я этим хвастаюсь. Мама на мгновение заглянула мне в глаза и переключила свое внимание на шкаф.

– Одеваться будешь? Или хочешь опоздать?

Я хихикнула и практически подбежала к шкафу. Меня, похоже, простили.

Сегодня было солнечно, дождь решил взять выходной. Одетая в графитовый костюм и рубашку с фальшивым жабо, я уже снимала с себя пальто, не дойдя до входа в отель. Лакированные туфли впивались в кожу, но осенняя прохлада унимала боль травмированных стоп. В фойе за стойкой мне улыбнулся Роман:

– Добрый вечер. Вы к Луизе?

Я поздоровалась и кивнула. Портье потянулся к телефону. Избавившись от привычного повседневного образа, я почувствовала себя увереннее. Взгляд невольно привлекли витражи. Замысловатый герб не давал покоя: собака казалась смутно знакомой. Я вздрогнула, услышав знакомые высокие ноты. Сопрано Луизы вывело меня из раздумий, вспугнув мысли и заставив их разлететься в стороны, как стайку птиц.

– Здравствуйте, Сара. Едва вас узнала.

Я обернулась к ней. Все та же улыбка Моны Лизы играла на ее алых губах. В этот раз она облачилась в короткий жилет и свободные брюки. Не изменяя себе, надевать под жилет блузку Луиза не стала.

– Добрый вечер, решила соответствовать стилю новой работы. – Я без страха встретилась с Луизой взглядом.

– Это необязательно, но как вам будет угодно, – вежливо, с безразличным видом отозвалась она. Ее рука поднялась к декольте, где прятался медальон. Серебряное кольцо-печатка украшало безымянный палец Луизы. Готова поклясться – на кольце был изображен герб отеля. Может, и мне такое выдадут? Я почувствовала, как уголки губ поползли вверх.

– Провожу вас в кадры, идемте, – поманила меня за собой Луиза. Перед уходом я глянула на портье. Лицо Романа выглядело сосредоточенным, губы плотно сжаты, а брови чуть нахмурены. Решив, что смена настроения администратора не мое дело, я выкинула это из головы.

В сам отдел меня не пустили: Луиза забрала у меня папку с подготовленными документами и скрылась за дверью. Я осталась в коридоре, предоставленная самой себе. Высокая женщина в кремовой шелковой блузке вышла из двойных дверей в конце коридора и направилась в мою сторону. Ее каштановые волосы были убраны в гладкий пучок, а жемчуг на шее сверкал перламутровым блеском в свете флуоресцентных ламп. Ей можно было на вид дать как и сорок, так и пятьдесят. Строгие черты лица, тонкие губы и острый нос. Зеленые глаза спрятаны за стеклами очков в модной оправе. Наверное, мне не стоит так уж пристально на нее смотреть.

Незнакомка остановилась возле меня.

– Добрый вечер, я Валентина Андреевна, начальник отдела кадров, чем могу вам помочь? – холодно-вежливый тон. Я подозревала, что сталь в голосе Валентины Андреевны звенит довольно часто, особенно в сторону подчиненных. Интересно, так кто же Луиза? Вряд ли она директор… Управляющая? Осознав, что меня все больше уносит в потоке собственных мыслей, я вынырнула на поверхность реальности.

– Простите, я Сара, устраиваюсь на должность менеджера по работе с клиентами, – и кивнула на дверь кабинета, в который вошла Луиза. Осеклась, вспомнив, что вновь пропустила приветствие. – Добрый вечер.

Валентина Андреевна в удивлении изогнула тонкую бровь, но комментировать ситуацию не стала. Она улыбнулась краешком рта, тоже кивнула и направилась в отдел кадров, куда, по всей видимости, собиралась изначально. Дверь хлопнула во второй раз. Я вновь стояла в одиночестве, вслушиваясь в тишину опустевшего коридора. От скуки решила рассмотреть картины, заключенные в тяжелые рамы. Их развесили вдоль стены, где располагались кабинеты. На противоположной стене сияли отголосками угасавшего дневного света огромные окна. Первую картину я сочла ничем не примечательной. Это была точно не репродукция, но и художник мне был неизвестен. А вот вторая… Почерневшее золото рамы обрамляло изображение старого замка на фоне тревожно-серого неба. Кроваво-красные следы чьей-то крупной кисти разбросали по холсту рубиновое поле цветов. Я замерла, разглядывая каждую деталь картины. В это мгновение я почувствовала, как кто-то перенес меня из отеля прямо в мой повторяющийся сон. Цветение маков, россыпь трещин на камне и крик улетающих воронов вдалеке. Но я не спала, и голос Луизы, звавшей меня по имени, был тому доказательством. Нужно вернуться к ней, а о картине подумаю позже. Обязательно подумаю.

Глава 4. Свет Луизы

Оформление меня в штат не заняло много времени, и вот уже заявление было в костлявых руках Валентины Андреевны. Перед тем, как передать начальнице кадров бланк, я мельком взглянула на черточку для подписи внизу документа. Сон В.А. Интересные фамилии у сотрудников. Моя простая – Леонова – меркла на их фоне. На бланке заявления, в верхней его части, посередине красовался герб, ставший почти родным. Его изображение призраком скользило в интерьере, бумагах – даже украшениях. Кольцо Луизы мне удалось разглядеть, и мои догадки подтвердились – знакомая песья голова украшала печатку. Луиза явно чувствовала себя некомфортно: она нервно постукивала ногой и издавала недовольное цыканье, словно сердитая бомба. Валентина Андреевна нарочито медленно читала заявление, периодически поглядывая на Луизу поверх очков. Цыкающие звуки смолкли, а значит, Луиза была готова взорваться.

– Вот тут, после «на должность менеджера по работе с клиентами». У нас нет в штатном расписании такой единицы, нужно просто «менеджер», – мстительно указала начальница кадров на «ошибку» пальцем. Ее френч по краям миндалевидного ногтя немного облупился. Брешь в безукоризненном совершенстве. Терпение Луизы лопнуло. Бум.

– Здесь нет никакой ошибки! Сколько раз относила распоряжение о внесении изменений в штат. Думаю, Фавию уже пора об этом узнать, – сопрано опустилось до опасного меццо, когда Луиза прошипела угрозу. Валентина Андреевна сохраняла спокойствие. Ее железной выдержке можно было позавидовать, волнение выдал лишь слегка дрогнувший голос, прозвучавший, наоборот, выше почти на октаву:

– Фавий Алексеевич. Не подавайте дурной пример Сэре Георгиевне.

Луиза только фыркнула на это и молча вышла за дверь. Я поспешила за ней.

– Что случилось? У вас какие-то проблемы с кадрами? – наивно предположила я, не справившись с неуместным любопытством.

Неопределенно хмыкнув, Луиза ответила:

– Я знаю, в чем ее проблема. Она стареет, – злость исходила от Луизы, как жар от углей костра. Немного опешив, я рискнула поддержать диалог:

– Вы молодая, у женщин возраста Валентины Андреевны бывает излишняя придирчивость к вашим ровесникам.

Луиза повернулась ко мне, и я, кажется, в первый раз увидела, как она улыбается по-настоящему. Широко, открыто, обнажая клыки.

– Ты почти угадала, – проговорила она, и уголки губ вновь опустились, а взгляд остекленел. Луиза проследовала к лифту, чтобы вернуться на седьмой этаж. Надеюсь, на первом мне придется бывать нечасто.

Мы вновь оказались в кабинете Луизы. Она села за стол, а я напротив.

– А руководителю меня не представят? – подала я голос. Возможно, моя должность слишком незначительная. И ведь до сих пор представления не имею, кем работает Луиза.

– Представят, но позже. Адаптируешься, проявишь себя. Когда действительно станешь частью команды, тогда и познакомлю с Фавием Алексеевичем, – Луиза загадочно улыбнулась. Она с той самой перепалки в кадрах перешла со мной на «ты» и более к официальной форме не возвращалась. Лицо Луизы сияло молодостью, но глаза… Они были с тем же оттенком жизненного опыта, что и у портье. Прошлое обволакивает взгляд темной вуалью, скрывая от посторонних ту наивность, что присуща нам в юности. Зрелость отражается колкими льдинками, выплывающими изредка на поверхность, и порезаться о них проще простого. Не выдержав, я отвела глаза, вновь посмотрев на наши отражения в окне. Эфирная параллельная реальность двойников, копирующая наши с Луизой движения. Внезапно меня охватила грусть. Тоска прокралась в мое сердце одним прыжком леопарда.

– Сара, ты в порядке? – вопрос Луизы был лишь формальностью, сочувствие или беспокойство в голосе не угадывалось. Профессиональный анализ мимики и жестов.

– Да… Со мной все в порядке. Вы теперь моя руководительница? – робко предположила я. Словно те острые льдинки в ее глазах, смех рассыпался по кабинету осколками. Он не был мягким или приятным. Смех звучал резко, отрывисто, и от него хотелось съежиться.