– Это только догадки, Расмус. Отработай эту версию, – сказал Хас. – Но пока мы будем придерживаться мнения, что у нас нет серии. Слишком разные убийства и в разных округах. Единственная связь со Стоун тоньше волоска.

– Хорошо. – Ален кивнул и вернулся за стол.

Подвижки в деле были слабые, но Том обнаружил не только перерезанные шнуры у камер, но и стертую запись.

– Это очень странно, – сказал Том. – Кто-то выключил камеры и стер запись за весь день вплоть до десяти часов сорока одной минуты. Это все сделали через аппаратуру в доме Якоба. А потом кто-то перерезал шнуры камер. Зачем, если они и так были отключены?

– Не понимаю, – сказал Чак.

– Наш убийца попал в дом Якоба, – вновь начал Том, – нашел техническую комнату, стер запись за этот день, выключил камеры, разбил ноутбук, чтобы не было возможности восстановить, так как запись перенаправлялась на него.

– И?

– Тогда зачем он пошел и после этого перерезал шнуры у внешних камер?

– Может, он это сделал перед тем, как стереть запись и отключить камеры?

– Нет. Тогда бы не было команды отключить камеры. Он бы стер запись, и все. То есть до команды выключения камеры работали. Понимаешь? Значит, и провода были целы, шел сигнал.

– Чушь какая-то, – напряженно сказал Чак.

– Вот и я так думаю. Зачем после выключения тратить время на провода? Запись и так не шла.

– Может, решил перестраховаться? – предположила Ида, на что Том только пожал плечами.

– И восстановить записи никак? – спросил Хас.

– Нет. Если бы такая возможность была, мы бы их уже смотрели.

– А коммутаторы?

– Испорчены. Я их разобрал – они залиты газировкой.

– Одна из соседок Скара говорила, что несколько дней назад в их районе крутилась толпа подростков, – сказал Роберт.

– Она их описала?

– Нет, просто упомянула вскользь.

– Роберт, допроси еще раз соседей. И попробуй добыть описание этих подростков, когда и что они делали.

– У меня еще не все, – добавил Том. – Кто-то заходил в систему видеонаблюдения уже после отключения камер. В двенадцать семнадцать ночи.

– Есть предположения зачем? – серьезно спросил Хас.

– Может, что-то искал? Но я не знаю.

– То есть время убийства в промежутке с десяти вечера до двух ночи. В десять сорок одну кто-то стирает запись и отключает камеры. А потом в двенадцать семнадцать вновь заходит в систему видеонаблюдения? – Ален пытался разложить все по полочками.

– Да.

– Что тогда он делал все это время в доме Якоба? И зачем вновь вернулся к камерам?

– Он мог что-то искать, поэтому и перерезал шнуры камер, – оживился Чак.

– Флешку, – сказал Хас. – Ему нужна была флешка.

– Но на теле не было никаких повреждений. Зачем обыскивать огромный дом в поисках флешки, если можно выпытать все у Якоба? – Ален пытался увидеть всю картину целиком, но пока это было слишком сложно.

– Он знал, что Скар крепкий орешек, прямо как Брюс Уиллис, и ничего ему не скажет.

– Откуда он мог это знать? – вновь спросил Ален.

– Мы опять возвращаемся к версии, что это был кто-то знакомый, – вставила Ида и хрустнула шеей.

– Нам нужно найти то, что было на той флешке, – добавил Хас. – Чак, это твой приоритет. А теперь за работу. Вечером собираемся, и у нас уже должна быть предварительная версия преступления и желательно догадки по убийце.

Ален пошел за свой стол, оживил ноутбук, достал телефон и позвонил в Ром.

– Полицейский участок, Нэнси слушает.

– Нэнси, это детектив Ален Расмус из Центрального полицейского управления Пятого округа.

– О-о-о, детектив Расмус. Вы вновь забрели в наш городок? А я сегодня принесла плюшек.

– Не совсем так. Я в Бромвиле, но мне нужно пообщаться с Мессом.

– Как жаль. Я столько напекла, что могла и ваших ребят из управления накормить.

– Они были бы очень рады, но ехать за плюшками далековато, – мягко ответил Ален. – Вы можете меня соединить с Шоном?

– Конечно, конечно, сейчас переключу.

– Начальник участка Шон Месс, слушаю.

– Добрый день, это детектив Расмус, я был у вас два года назад по поводу дела Роттеров.

– Помню, помню, детектив. Я думал, вы закрыли его.

– Я звоню не по нему. Меня интересует смерть Максима Короты.

– Ох, это очень печально. Давно в нашем городке не случалось ничего столь ужасного.

– Я посмотрел данные в базе, но все же хотел обсудить их. Вы же вели дело?

– Вел и веду по сей день. Дело не закрыто.

– Подозреваемые есть?

– Нет. Я думаю, это сделал кто-то неместный, может, из банд соседних крупных городов.

– Почему вы так решили?

– Максим был не самым милым стариком, но сделать с ним такое… Вы же видели фотографии, детектив Расмус? Уму непостижимо. Его забили каким-то металлическим прутом. Это бесчеловечно.

– Тогда откуда выводы об убийстве при ограблении? Так указано в вашем отчете.

– Украли все ценные вещи, которые можно было унести без привлечения внимания.

– Это могли сделать намеренно, чтобы сбить со следа.

– Могли, но у меня нет оснований считать иначе. Какой мотив?

– Это и хотелось бы узнать. Но если придерживаться вашей версии, что это были члены какой-то банды, то почему они выбрали именно дом Короты? Я уверен, в Роме есть дома посолиднее.

– Есть, конечно. Но его дом стоит в самом конце тупиковой улицы на окраине города, нет ни сигнализации, ни забора, как у богатых домов. Прохожие там бывают редко. Плюс они могли видеть, что там живет старик и не окажет сильного сопротивления.

– Соседи ничего не видели и не слышали?

– Ничего, но там и соседи такие.

– Какие?

– Они предпочтут не высовываться, даже если что-то услышат. Рядом с ним живет семья иммигрантов.

Ален услышал, как Шон включил кофеварку.

– Ясно. И копам они тоже не очень доверяют.

– Вот-вот.

– А вы не обнаружили ничего странного? Может, кто-то видел машину или посторонних?

– Нет. Камер на той улице нет, но мы проверили на соседней и не увидели ни фургонов, ни машин без номеров или с затонированными стеклами. Да и никто не видел никаких подозрительных людей.

– То есть кто-то вошел в дом и забил Короту до смерти, но никто ничего не слышал и не видел?

– Говорят, он всегда очень громко смотрел телевизор – футбол и другие спортивные передачи. Звук телевизора был слышен даже на улице. Днем он врубал громкость на всю, а сам уходил в сад за домом или в гараж. На него даже поступали жалобы, но что мы могли сделать. Глуховатый детектив на пенсии. В тот день все было как всегда. Звук телевизора и больше ничего.

– Как вы узнали, что он убит?

– В диспетчерскую поступил звонок. Звонила девушка, но не представилась. Голос был взволнованный, я бы даже сказал, напуганный. Она сказала, что слышала крики, и назвала адрес Короты. Отправили патруль и нашли его тело.

– Вы же сказали, что соседи ничего не слышали и не видели. Тогда кто звонил?

– Не знаем. И этот звонок, он был очень странным.

– Почему?

– Мы его отследили, совершен из автомата автостанции города Новый Кром Восьмого округа. Как кто-то из Восьмого округа мог узнать, что в доме Максима Короты что-то произошло? Но это был тупик, понять, кто звонил, мы так и не смогли. Но когда ребята прибыли к Короте, в доме уже никого не было, а Максим был мертв.

– У вас есть объяснения этого звонка?

– Никаких. Может, кто-то сделал какую-то переадресацию. Я ни черта не понимаю в этих технологиях. Или звонили через интернет, а там, знаешь, сеть, и непонятно, куда она приведет.

– Не думаю, – цокнул Ален.

– У меня нет других объяснений. – Кофемашина перестала гудеть, и послышался скрип кресла.

– Отпечатки, ДНК, хоть что-то нашли? – тут же спросил Ален, понимая, что Месс уже собирался с ним прощаться.

– Все есть в отчетах. Абсолютно все.

– То есть ничего.

– Да, – тяжело вздохнул Шон.

– И вы не находили никакой записки или послания?

– Нет, – насторожился Месс. – Иначе это было бы в деле. Я люблю порядок, особенно в работе. А почему это дело интересует Центральное управление?

– Спасибо, Шон. Если будет что-то новое по этому делу, вы могли бы позвонить мне?

– Нет проблем. Но все же почему вас заинтересовала смерть Короты? Вы считаете, что это связано с тем самым делом?

– Нет. Но я считаю, что это были не бандиты.

– Иллая Стоун? Она, по-вашему, выжила и пришла за ним?

– Я уверен, что это не она. Даже если выжила.

– Я буду начеку, детектив Расмус. И вам советую.

– Спасибо, Шон.

Весь день Ален подробно изучал дело Максима Короты и сопоставлял его с почерком Иллаи и убийством Якоба. Он посмотрел карту Восьмого округа и через спутник нашел автовокзал Нового Крона. Но как это могло помочь ему найти убийцу? Уже почти неделю они занимались делом Скара, но у них все еще не было ни подозреваемых, ни мотива, ни улик.

К вечеру Том принес Роберту список машин для проверки. Было видно, что Том в полном аврале, он не выпускал из руки энергетик, а его глаза покраснели от лопнувших капилляров, и он начинал походить на вампира из дешевого ужастика. Окинув его взглядом, Ален отказался от идеи попросить Тома проверить записи с камер автовокзала Нового Крона в поисках Иллаи. Но он взял новый блокнот, который ему выдал Маркус, открыл его в самом конце и сделал пометки:

Убийство Максимы Короты – 23 января

Звонок из Нового Крона. Кто?

Первая записка (на свадьбе) – 12 июля

(Бромвиль)

Убийство Якоба Скара – 27 июля

(Бромвиль)

Вторая записка – 31 июля

(Бромвиль)

Расмус открыл навигатор и построил маршрут из Нового Крона до Бромвиля. Показывало, что дорога на машине займет почти сутки.

«Далеко. Потратить сутки, чтобы сказать мне, что это не она…» – прикинул Ален и мотнул головой. Он прикусил нижнюю губу, лишь бы не позволять себе думать, что она это сделала, так как до сих пор думала о нем.

К вечеру Ален, как и другие члены команды, получил отчеты по игле, нити и ножу. Он открыл файлы. Игла утолщенная, соответствует игле, которая используется для кожи и меха. Нить использована утолщенная, но не идентичная той, что была в деле Линды Смит. По игле эксперты вывод сделать не смогли. Относительно орудия убийства также был сделан вывод, что нож не соответствовал тому, которым убили Смит.

Ален выдохнул. Сегодня он решил уйти домой раньше, Агнес писала ему, что чувствовала себя не очень, и он не мог постоянно пренебрегать ею.

В десять вечера он припарковался около дома, принял душ, пока Агнес накрывала на стол и звонила Марту, чтобы он тоже пришел. На кухне стоял восхитительный запах стейков и розмарина, когда Ален подошел и обнял Агнес, нарезавшую желтый перец в салат.

– Хватит тут крутиться. Ужин я мог бы и сам приготовить.

– Ага, но я не готова ждать полуночи, сам знаешь, что случается в это время с прекрасными принцессами.

– И что же, расскажи, – улыбнулся Ален и поцеловал Агнес в щеку.

– Они превращаются в разъяренных голодных чудовищ, – засмеялась Агнес.

Март пришел к ним с бутылкой домашнего вина и устроился за столом. Ален разложил приборы, и все сели ужинать.

– Как мой внук поживает? – спросил, жуя, Март.

– Не спит по ночам, весь в вашего сына.

– Ну и дела, – ответил он и посмотрел на Алена. – Наверное, хочет, чтобы рядом с ним был отец.

– Наверное, как и все дети, – сказал Ален и стал резкими движениями резать мясо.

После ужина он и отец вышли на веранду.

– Когда ты вернешься? – спросил Март.

– Когда мы поймаем убийцу, – сухо ответил Ален.

– Ты сам-то себе веришь?

Ален посмотрел на отца.

– Ты скоро будешь отцом и должен начинать думать не только о себе и своих желаниях, Ален.