Стук по металлу, свист ремней, хруст раздавленных ящиков – всё это смешалось с привычным звуком станции. Приглушённый рёв двигателей далеко в корпусе, шипение клапанов, дребезжание плит перекрытий. Здесь, в огромном теле старого сектора, который кому-то мог показаться целым городом, звук всегда имел другую окраску – пространство отвечало эхом, и эхо делало каждую ругань громче, каждую падшую монету – богаче.

Толпа разделилась. Кто-то аплодировал… Кто-то подталкивал… Кто-то выкрикивал старые обиды, забытые им ещё в юности. Маленькие дети подбирали упавшие с прилавков куски – старые крепления, винтики, даже какие-то платы – то, что на больших мирах пройдёт за голую пыль, а тут станет сокровищем. Станция, у которой было столько жизней, ещё не видела новой – она только слушала и впитывала, как губка, чьи-то гримасы.

Кирилл стоял в эту секунду в нерешимости. Рулон под мышкой, эльфийка позади – образец мощи и риска. Его руки не дрожали. В глазах промелькнул промысел охотника, который в момент охоты не проявляет эмоций. Он видел, как два старых торгаша сейчас дрались между собой, и понимал, что для него это всё – дверь. Мостик в его плане, который уже начал подниматься.

Он не побежал ввязываться в драку. Ну, не свойственно ему было лезть в чужую мясорубку. Вместо этого он сделал то, что делают хищники. Использовал внимание всех к одному объекту, чтобы незаметно забрать другое. Пока толпа шился вокруг кулаков и грязи, он шагнул к прилавку конкурента – тому, что первым выкрикнул – и с быстрыми, отточенными движениями осмотрел место. Ящики были набросаны там слегка небрежно. За ними лежали верёвки, пакеты, и в одном тёмном углу – грубая заплесневевшая ткань, под которой, как он надеялся, мог бы спрятаться рулон.

Его движения были легки и решительны. Одна рука держала свёрток так, чтобы часть отливающей магией шкуры слегка выглядывала, а другой он прикрыл её краем ткани. Он слегка прижал её и сделал вид, будто просто проверяет цену для знакомого ремесленника. Но в глазах у него мелькнуло нечто иное – расчетливость. Ведь теперь ему нужно было не только спрятать рулон, но и найти место, где все эти торгаши и их конкуренты не доберутся. Он вспомнил о том, что в глубине рядов видел небольшой люк – лаз, что вёл в старую камеру для мусора, где низкая гравитация и куча старого обломочного хлама. Там часто складировали вещи на час-два, чтобы убрать их подальше от глаз.

Пока толпа была занята спектаклем, Кирилл мягко оттащил один из мешков, что загораживали этот люк, якобы “незаметно” вытащил свой свёрток, чисто на вид, и, присев коленями прямо на холодный пол, сунул рулон в просвет под прилавком. Материал шуршал так тихо, что его звук потерялся в общей какофонии. Но всё это делалось просто на вид. На самом деле рулон исчез в пространственном кармане. Следующий жест также был слишком показательным. Так как он оставил на том же месте одну мелочь – треснувшую монету, как приманку, как знак для тех, кто придет проверять:

“Здесь что-то было.”

Для того, чтобы осмотреться, немного задержался. Хотя понимал, что ходить по площади в это время – значит привлекать внимание. Его стратегия была иная. Он собирался дать драке разгореться и утихнуть, а затем тихо вернуться и забрать то, что нужно – в то время, когда оскорблённые торговцы будут глотать собственную ярость и шептать о возмездии.

В лавке за это время драка дошла до своего апогея. Стук… Скрежет… И вдруг – раздался свист транспорта приближающегося патруля, пронзительный, как свист предвестника тревоги. Кто-то из старших торговцев – седой, с масляным платком вокруг шеи – вышел на порог и поднял руку. Его голос прозвучал острым колом:

– Хватит! Это станция, а не бойцовская яма! Вы трёте друг на друга грязь старого ряда! Убирайтесь, пока сюда не привели патруль!

Его команда сработала. Толпа, которая любит драму, но боится проблем, тут же отступила, оставив позади себя шепоты и смотрящие глаза. Торговцы, тяжело дыша, растащили в глубь их лавок, и в этой паузе Кирилл почувствовал, что время вернулось к нему. Он уже сделал свой ход. Показательно “спрятав” товар, парень просто вывел весь этот конфликт торговцев на новый уровень. Ведь он понимал, что теперь они кинутся искать рулон, который якобы был им спрятан в том люке. А когда они увидят, что там ничего нет, то начнут обвинять друг друга в краже. Но никто из них даже не поймёт того, что там ничего и не было. Так конфликт между торговцами выйдет на новый уровень. А он получит более честные цены за свой товар. И, в крайнем случае, он всегда может заявить о том, что в этой ситуации и он сам был пострадавшим. Пусть думают и дальше, что он настолько наивен, чтобы оставлять в таком месте что-то достаточно ценное.

Ночь обещала быть долгой. Кирилл же, когда уходил с рыночной площади, бросил ещё один взгляд. На дрожащие под потолком своим неровным светом лампы… На ржавчину, что местами покрывали чуть ли не целые стены… На железный бок станции, который вдалеке отрывал от себя искру за искрой. И в этом вихре искр он видел свой план. Медленный, хитрый, как паутина, которую он распускает с одной целью – выйти отсюда с достатком, с картами, и, возможно, с волей, которую дадут ему знания Сейрион.

И когда он исчез в узких проходах рынка, скрытый тенями и шумом, казалось, что даже сама эта старая станция вдохнула, как будто не заметив шевеления. Но в корнях её, в швах и зазорах, что хранили старые звуки, осталось эхо – эхо маленькой сделки, шум драки, и шаги человека, который умеет использовать чужую ярость как нож.

Но сейчас, воспользовавшись тем, что торговцы между собой сцепились Кирилл тут же схватил эльфийку за руку и бросился прочь от этого беспорядка, который возник на территории рынка. Он прекрасно понимал, что в данной ситуации, кто бы не пострадал, виноватым во всём могут сделать именно его. Всё только по той причине, что в этом случае будут смотреть на то, кто свой, а кто чужой. А он чужой. Причём с очень редким товаром. Это стало понятно по той причине, как быстро торговцы между собой сцепились за кусок кожи. Причём, сразу стоит отметить, что за достаточно небольшой кусок. Ну, откуда бы Кирилл взял большие куски шкуры, да ещё и прямо на виду у этих разумных? Нет, конечно же. Он продавал куски размером с пару локтей. Но даже этого ему хватило, чтобы заработать, как минимум, семь сотен империалов. И уже только поэтому он понимал, насколько может быть великая ценность такого груза. Которого у него сейчас имелось в достатке. Конечно, кто-нибудь предложил бы ему сейчас выложить всё это в продажу? Но сам парень прекрасно понимал, что в данном случае спрос порождает предложение. И пока этот товар редкий, то и цена на него будет держаться весьма значительной. Но стоит только ему хоть кому-то дать понять, что у него такого товара много, тут же возникнет желание купить всё дешевле и оптом. Всё-таки не стоит забывать о том, что стоимость товара оптом и в розницу всегда очень сильно различалась. Что поделаешь, но экономику он тоже изучал, когда учился в университете. Ещё на Земле. И поэтому понимал, насколько может попасть в просак, если возьмёт и всё вывалит единым лотом на продажу.

К тому же, он не забывал ещё и о том, что этим разумным доверять не стоит. Вот он принес им товар на продажу… Пусть купят то, что есть. А все их намёки на то, что они хотят купить больше товара, и чтобы он ночью пришёл к ним в лавки, парень поставил на заметку, но всерьёз не воспринимал. Так как понимал, что в этом случае его может ожидать полноценная ловушка. Вот что он будет делать, если придёт куда-то с таким большим набором товара, хотя бы с несколькими рулонами подобной кожи, которая так всех заинтересовала? Ведь в данном случае стоимость этого товара будет исчисляться уже не сотнями монет подобного номинала, а, как минимум, тысячами… Скорее всего, его будут ждать сюрпризы, вроде каких-нибудь местных бандитов, которые захотят не только забрать то, что он принёс совершенно бесплатно, но и попутно захотят забрать у него и то, что осталось. Включая в этот список и его корабль. А ему больше не хотелось попадать в клетку или подвергаться каким-либо пыткам, про которые он всегда вспоминал, когда видел замершую рядом в виде безмолвной и весьма мрачной тени молодую эльфийку…

Хитрости выживания

Корвет висел над выделенным им причалом, как ребристый наконечник стрелы. Этакий серебристый силуэт кораблика пятого поколения Империи эльфов, который ещё вчера громко пел в звёздах, а сегодня молчал, и даже, казалось, дышал тяжко. Кирилл стоял у обшитой ржавчиной ограды причала, и ладонь скользнула по холодному металлу. Сейчас в его груди медленно тлел вопрос, который требовал не одного ответа. Как выжить так, чтобы не стать меткой на карте Империи? Как избавиться от корвета, не лишившись самого дорогого – мобильности, шанса исчезнуть в ночи, когда за ним придут охотники Империи эльфов?

Наступившая ночь вокруг корабля была пахучая и достаточно шумная. Постоянно доносились какие-либо звуки. Гудки каких-то круглосуточных служб станции… Отдалённые шаги механиков-гоблинов… Тонкий запах машинного масла и даже какой-то смолы, впитавшейся в ранние панели… Этот корвет казался слишком большим для их маленького экипажа, состоявшего всего из двух разумных. Это была хищная машина с геометрией вежливых линий, с крепкой для своего класса бронёй, с печатями и шкалами, что светились тускло, как раны. Пятая генерация технологий – гордость эльфийских конструкторов – хранила в себе память флота. Журналы… Возможно какие-то маячки… Коды посадки… И от всего этого теперь буквально пахло опасностью. Империя эльфов точно не забудет того, что случилось. И не простит.

Он сел в намеренно вынесенное наружу кресло, что стояло у открытого люка аппарели, скрестив ноги, и уже привычно прогнал из головы внешнюю суматоху. Сейчас ему нужно было мыслить холодно, и даже расчётливо. Как тот, кто крадёт у даже у самого времени его ресурсы. Перед ним развернулся ряд вариантов, как карта с узкими тропами. И каждый путь имел свою собственную цену. Как и определённый риск.

Первое, что приходило ему на ум, это мысль продать корвет. Быстро, напрямую – возможно, кому-то из мастеров-добытчиков в доках. Или тем, кто властвует на темной стороне рынка. За такой корвет можно выручить деньги, технику, запасные части и, быть может, маленькую, но работоспособную шлюпку – ту самую мобильность, только в сильно уменьшенном варианте. Но цена была очевидна. Продажа такого оборудования пятой генерации – это ярлык, ведущий прямо к ним. Тот, кто купит – будет иметь документы, следы, бинарные отпечатки. Империя найдёт и покупателя, и путь реализации подобного товара. Да и кто купит целый корвет в этом регионе, если не те, у кого есть связи с флотом? Так что подобное решение было слишком опасным. Хотя и самым быстрым в воплощении.

Второе – разрушить и инсценировать уничтожение этого кораблика. Можно было вылететь куда-нибудь в заброшенную или забытую звёздную систему. Запустить автоматический маяк с сигналом бедствия. Устроить разряд на навигационных узлах, сломав передатчик, и жизненно важное оборудование, и выставить “тело” корабля в ближайшее поле мусора или астероидов, превратив его в жертву случайного пиратского налёта. Это стирает официальный след – но не навсегда. В остатках обязательно останется серийный номер корпуса, коды реактора. Империя вытащит просеивателем всё, что даст цепочку улик. Да и кто станет брать “подбитый” корвет? Риски опять велики, но такая легенда может скрыть место. Хотя бы на какое-то время. Особенно если умело подослать профильный “наём” конечному покупателю, в виде мусорщиков, который и сам не будет связывать заявку с ними.