Саймон переодевался у себя в комнате – они договорились, что Майя проводит его до метро, но теперь она об этом пожалела. Нужно было связаться с Джорданом раньше, после того как – совершенно зря – поцеловала его. Но потом пропал Джейс, мир словно разлетелся на осколки, зато возник удобный предлог избегать неудобного разговора.

Правда, игнорировать бывшего бойфренда, разбившего тебе сердце и превратившего в оборотня, проще, когда он не стоит прямо перед тобой в зеленой футболке, идеально обтягивающей мускулистое тело и подчеркивающей карие глаза.

– Я думала, поиски Джейса отменили, – сказала она, отворачиваясь.

– Не отменили, лишили приоритета. Но я отчитываюсь преторам, а не Конклаву. Имею право искать его в свободное время.

– Да, конечно.

Он что-то раскладывал на столешнице, но не сводил глаз с Майи.

– Ты, кстати… Ты хотела поступать в колледж в Стэнфорде. Все еще хочешь?

Ее сердце пропустило удар.

– Я не думала о колледже с тех пор, как… – Она откашлялась. – С тех пор, как… изменилась.

Джордан покраснел.

– Ты собиралась… То есть ты всегда хотела в Калифорнию. Помнишь? Ты бы изучала историю, а я бы занимался серфингом…

Майя сунула руки в карманы кожаной куртки. Наверное, ей стоило разозлиться, но она не могла. Она долго винила Джордана за то, что он отнял ее мечты о человеческом будущем: об учебе, о доме и семье. Возможно, когда-нибудь. С другой стороны, в стае многие продолжали исполнять мечты, заниматься искусством. Бэт, к примеру. Она сама выбрала поставить жизнь на паузу.

– Я помню, – ответила она.

– А насчет сегодня… Никто еще не обыскивал Бруклинскую верфь, так что я подумал… Но одному скучно. Нет, если ты не хочешь…

– Нет, – сказала она, и собственный голос показался чужим. – То есть, конечно, я с тобой.

– Серьезно? – Его карие глаза загорелись, и Майя выругалась про себя. Не надо было давать ему надежду, когда она сама не уверена в своих чувствах. Просто сложно было поверить, что ему не все равно.

Джордан подался вперед, медальон Praetor lupus блеснул на его шее, и Майя почувствовала знакомый запах его мыла, а под ним – волка. Она подняла глаза, но тут из комнаты вышел Саймон, на ходу надевая худи. На пороге он замер, переводя взгляд с Джордана на Майю. Его брови медленно поползли вверх.

– Я могу сам дойти до метро, – сказал он с легкой улыбкой. – Если хочешь, оставайся…

– Нет. – Майя тут же вытащила руки из карманов, чувствуя, как сильно сжимала кулаки. – Я с тобой. Джордан, я… еще увидимся.

– До вечера! – ответил Джордан, но она, не оборачиваясь, побежала за Саймоном.

Со склона пологого холма, на который поднимался Саймон, голоса игроков в фрисби, доносившиеся с Шип Медоу, казались далекой музыкой. Стоял яркий ноябрьский день, холодный и ветреный, солнце освещало оставшиеся листья всеми оттенками алого, золотого и янтарного.

Вершина холма была усыпана булыжниками, напоминающими о том, что вокруг – давным-давно облагороженный дикий лес. Изабель сидела на одном из булыжников. Сегодня на ней было длинное ярко-зеленое платье и пальто, расшитое черными и зелеными узорами.

– Я думала, ты придешь с Клэри, – сказала она, откинув с лица волосы. – Где она?

– Вышла из Института. – Он сел рядом, сунул руки в карманы ветровки. – Только что написала, скоро будет.

– Алек тоже… – начала она, но карман Саймона вдруг завибрировал. – Тебе там кто-то написывает.

Саймон пожал плечами.

– Потом прочитаю.

Изабель глянула на него из-под длинных ресниц.

– В общем, Алек тоже едет. Ему добираться из Бруклина, так что…

Телефон снова завибрировал.

– Ладно, если ты не берешь, я возьму. – Не обращая внимания на протесты Саймона, Изабель сунула руку в его карман, коснувшись подбородка макушкой. Саймон почувствовал аромат ванили от ее духов, запах ее чистой кожи… Когда она вытащила телефон и отодвинулась, он ощутил смесь облегчения с разочарованием.

Изабель прищурилась, читая имя на экране.

– Ребекка? Кто такая Ребекка?

– Моя сестра.

Изабель сразу расслабилась.

– Она хочет встретиться. Пишет, что не видела тебя с…

Саймон выхватил телефон у нее из рук, выключил его и снова сунул в карман.

– Знаю, знаю.

– Не хочешь с ней видеться?

– Хочу. Больше всего на свете. Но не хочу, чтобы она знала. Обо мне. – Саймон подобрал палку, отбросил ее. – Тебе же известно, что случилось, когда мама узнала.

– Тогда договорись встретиться в людном месте. Подальше от дома, там, где она не сможет устроить истерику.

– Даже если не устроит, все равно… она может посмотреть на меня, как мама. Будто я чудовище.

Изабель легонько коснулась его запястья.

– Моя мама выкинула Джейса из дома, когда решила, что он сын Валентина и шпион. Потом она ужасно об этом пожалела. Мои родители пытаются смириться с тем, что Алек и Магнус друзья. Твоя мама тоже смирится. Попробуй привлечь сестру на свою сторону, это поможет. – Она чуть склонила голову. – Иногда мне кажется, что братья и сестры понимают больше родителей, потому что не навешивают на тебя ожиданий. Я никогда не смогла бы вычеркнуть Алека из своей жизни. Или Джейса.

Изабель сжала его руку и отпустила.

– Мой младший брат умер. Я больше никогда его не увижу. Не заставляй свою сестру через такое проходить.

– Через что проходить? – спросил Алек, только что взобравшийся на холм, шурша сухими листьями. Одет он был в свой обычный серый свитер и синий шарф под цвет глаз – наверняка подарок Магнуса. Алеку даже в голову не пришло бы себе такое купить, он вообще был далек от самой концепции сочетаемости цветов.

Изабель откашлялась.

– Сестра Саймона…

Договорить она не успела – порыв холодного ветра взметнул мертвую листву, пыль замерцала в отблесках портала, и на холме появилась Клэри: в одной руке стило, на щеках слезы.

4
И бессмертные

– Ты на сто процентов уверена, что это Джейс? – спросила Изабель раз в сорок седьмой.

Клэри прикусила и без того изжеванную губу и сосчитала до десяти.

– Ты серьезно думаешь, что я не узнала бы Джейса? – Она глянула на стоявшего над ними Алека. Его синий шарф развевался как знамя.

– Ты бы перепутал Магнуса с кем-нибудь?

– Нет, никогда, – ответил он не задумываясь. Его голубые глаза потемнели от тревоги. – В смысле… Как мы можем не удивляться? Это же ерунда какая-то.

– Возможно, он в заложниках, – сказал Саймон, облокотившись на валун. Осеннее солнце поблескивало в его глазах цвета кофейной гущи. – Может, Себастьян запугал его? Угрожает навредить дорогим ему людям, если Джейс не будет слушаться?

Все уставились на Клэри, но та раздраженно помотала головой.

– Вы не видели их вместе. Заложники так себя не ведут. Ему явно все нравилось.

– Значит, одержим, – добавил Алек. – Как в тот раз Лилит.

– Я тоже сперва об этом подумала. Но когда он был одержим Лилит, вел себя как робот, все время повторял одно и то же. А это был настоящий Джейс. Шутил как обычно. Улыбался как обычно.

– Может, у него стокгольмский синдром? – предположил Саймон. – Ну, знаете, когда человеку промывают мозги и он начинает симпатизировать своему похитителю.

– Для появления стокгольмского синдрома требуются месяцы, – возразил Алек. – Как он выглядел? Раненый? Больной? Можешь их обоих описать?

Клэри, ежась от ветра, раздувавшего сухие листья, в который раз объяснила, что Джейс выглядел здоровым и веселым, в чистой, стильной, самой обычной одежде. А Себастьян был в черном шерстяном пальто, явно дорогом.

– Как злобная реклама Burberry, – вставил Саймон, когда она закончила.

Изабель бросила на него осуждающий взгляд.

– Может, у Джейса есть план? – гадала она. – Может, он обманул Себастьяна. Втерся в доверие, чтобы узнать его цели.

– Если бы он решил такое провернуть, то нашел бы, как предупредить нас, – возразил Алек. – Вот так заставлять нас паниковать слишком жестоко.

– Может, передавать послание очень рискованно. И он подумал, что мы поверим в него. И мы верим. – Изабель заговорила громче, обхватила себя руками, задрожав от ветра. Деревья вдоль гравийной дорожки затрещали голыми ветками.

– Может, расскажем Конклаву? – Клэри слышала собственный голос словно издалека. – Я… Я не знаю, как мы справимся с этим сами.

– Нельзя им говорить, – запротестовала Изабель.

– Почему нет?

– Если они решат, что Джейс – союзник Себастьяна, то прикажут убить его, – пояснил Алек. – Таков Закон.

– Даже если Изабель права и он просто подыгрывает Себастьяну? – скептически спросил Саймон. – Пытается выудить из него информацию?

– Это никак не доказать. А если мы заявим, что это так, и слух дойдет до Себастьяна, он, возможно, убьет Джеймса, – твердо произнес Алек. – Если Джейс одержим, Конклав уберет его своими руками. Нельзя им ничего рассказывать.

Клэри удивленно взглянула на него. Из них всех Алек был самым законопослушным.

– Мы про Себастьяна говорим, – добавила Иззи. – Сильнее Конклав ненавидит, наверное, только Валентина. Но Валентин мертв, а Смертельная война была такой ужасной, что у каждого есть знакомый или родственник, погибший в бою. И это Себастьян убрал щиты.

Клэри пнула кроссовкой гравий. Все происходящее казалось ей сном: еще немного – и проснешься…

– И что нам теперь делать?

– Поговорим с Магнусом. Может, он что-нибудь подскажет. – Алек потянул за шарф. – К Совету он не пойдет, если я попрошу.

– Вот уж надеюсь! – возмутилась Изабель. – Иначе он худший парень в мире!

– Я же сказал, что он не…

– А есть теперь смысл идти к королеве? – спросил Саймон. – Мы уже знаем, что Джейс одержимый или нарочно скрывается…

– Если королева приглашает, ты приходишь, – отозвалась Изабель. – Если твоя кожа тебе дорога.

– Но тогда она просто заберет у Клэри кольца, а мы ничего не узнаем, – возразил Саймон. – Теперь у нас для нее новые вопросы, но она на них не ответит, только на старые. Так устроены фейри. Они не оказывают услуг. И не похоже, что она разрешит нам поговорить с Магнусом, а потом вернуться.

– Это не важно. – Клэри потерла лицо. Ладони остались сухими. Слава богу, в какой-то момент слезы просто перестали течь. Ей не хотелось идти к королеве зареванной. – Я не взяла кольца.

Изабель моргнула.

– Что?

– Я увидела Джейса с Себастьяном и просто забыла обо всем. Выбежала из Института и скорее сюда.

– Значит, к королеве мы идти не можем, – подытожил Алек. – Ты не сделала то, что она просила. Она будет в ярости.

– Не просто в ярости, – добавила Изабель. – Ты видела, что она сделала с Алеком. И это были просто чары. Тебя она, наверное, вообще в лобстера превратит.

– Она знала, – рассудила Клэри. – Она сказала, что, когда я найду его, он будет уже другим…

Голос королевы зазвучал в голове, пустил дрожь по всему телу. Клэри понимала, почему Саймон терпеть не может фейри. Они умели подбирать болезненные слова, вонзавшиеся в мозг, как заноза, – ни выдернуть, ни забыть о них.

– Она просто играет с нами. Хочет получить эти кольца, но вряд ли поможет.

– Допустим, – засомневалась Изабель. – Но если она так много знает, то сможет рассказать еще что-нибудь. Кто нам поможет, если не она и не Конклав?

– Магнус, – ответила Клэри. – Он все это время пытался расшифровать заклинание Лилит. Может, если я расскажу ему, что видела, это поможет.

Саймон закатил глаза.

– Круто, что мы знакомы с другом Магнуса. Иначе лежали бы все это время и мучились, что делать дальше. Или лимонад бы продавали, чтобы нанять его.

Алек раздраженно глянул на него.

– Лимонадом вы на Магнуса соберете, только если будете туда мет добавлять.

– Эй, это просто выражение. Мы все знаем, что услуги твоего колдуна дорого стоят. Просто не хочется к нему бегать с каждой нашей проблемой.

– Ему бы тоже этого не хотелось. Сегодня у Магнуса другая работа, но я поговорю с ним вечером. А утром можем встретиться у него.