Владимир замер, вытаращил глаза и приоткрыл рот. Влад с удовлетворением отметил, что не ему одному пришлось сегодня ронять челюсть. «Моя жена» – звучит эффектно.

– Что? – наконец вымолвил Владимир. – Я не расслышал. Повтори.

– Все ты расслышал, – вздохнул Влад.

– Отец знает?!

– Он мне об этом и сообщил.

– Это… как?

Пришлось пересказывать Владимиру все, начиная с записи в родовой книге. Вернее, почти все. О своих чувствах к Марьяне Влад умолчал. И о том, что она кукловод – тоже. И о Ладе… не упомянул. Зато расписал, как мог, бедственное положение обманутой купеческой дочери и упирал на то, что движет им одно желание – помочь бедняжке.

– Она очень красивая, – говорил он брату. – Скромная. И умная.

Владимир слушал внимательно, продолжая постукивать пальцем по папке: то ли нервничал, то ли… сильно нервничал. А с чего? Не захочет помогать, так Влад его и не заставит.

– У меня один вопрос…

Владимир произнес это таким тоном, что Влад понял – от его ответа зависит, какое решение примет брат.

– Ты разводиться с этой девицей собираешься?

Владимир прищурился, и губы его дрогнули в легкой усмешке.

– Нет, – сказал Влад.

Может, и не дальновидно, но зато честно.

– Хм… – Владимир приподнял бровь. – Тогда другой вопрос. Зачем ей на конкурс? Батюшку ты этим не задобришь. Опять же, там твоя невеста… – Владимир осекся. – Или в этом дело?

– Нет, – повторил Влад. – О невесте я, откровенно говоря, забыл. Но ведь она… инкогнито? Марьяне необязательно о ней знать. А конкурс, потому что ей это надо.

– Конкурс выиграть? – уточнил Владимир. – Тщеславие потешить?

– Деньги нужны.

– Сам заработать не хочешь попробовать? Я ж обещал тебе место дать. Я от слов своих не отказываюсь.

– Не мне. Ей. Это я разводиться не намерен, а она… очень даже. И ей нужно на что-то жить. Она хочет открыть мастерскую по изготовлению кукол.

– Кукол? – переспросил Владимир.

– Кукол…

– Ты о чем-то недоговариваешь.

– Недоговариваю, – согласился Влад. – Но сейчас это неважно. Об этом… позже.

– Что ж… Позже, так позже, – сказал Владимир. – Хорошо. Ты меня уговорил. Передай Афанасию Ивановичу, что депешу барышне я отправил. А тебе, брат мой, придется за пару дней подготовить девицу к конкурсу.

– Как подготовить? – растерялся Влад.

– Наряды. Платья, туфли, драгоценности. Для балов, показов, солнцерисунков. А еще будут конкурсы с заданиями. Простенькими, но все же. Твоя… хм… жена… умеет готовить? Рисовать? Музицировать?

– Не знаю, – признался Влад. – Я спрошу.

Последнее казалось ему несущественным. Но вот где взять наряды? Таня сохранила вещи Марьяны, однако нужны новые. Старое платье ни одна уважающая себя барышня не наденет на бал!

– Чего задумался? – притворно-ласковым тоном поинтересовался Владимир.

– Деньги… нужны, – выдавил Влад.

– Или деньги, или место на конкурсе, – отрезал Владимир. – На размышления времени нет, мне пора на совещание.

– Место на конкурсе.

– Добро. Завтра вечером загляну. Или лучше вы ко мне. На ужин. Сегодня же у матушки… ужинаете?

– Как ты догадался? – удивился Влад.

– Ты, Владушка, завсегда матушке первой новости сообщаешь, – усмехнулся Владимир. – А она не могла не пригласить вас к себе.

– Не угадал, – довольно улыбнулся Влад. – Первым о Марьяне узнал Добрыня.

– Растешь! – Владимир развел руками. – И мой тебе совет, не затягивай, сходи к отцу… с повинной. Не прибьет он тебя, а злиться все одно будет. Но чем дольше будет в неведении, тем сильнее будет его гнев.

Владу ничего не оставалось, как поблагодарить брата за помощь и за совет, да убраться восвояси.

Однако воспользоваться советом Влад не спешил. Из двух зол он выбрал… наибольшее. Для себя. Отец не будет его трогать, пока идет конкурс. Он же разрешил… развлечься. Зато и Марьяну не побеспокоит. А иначе…

Влад предпочитал об этом не думать. Но все же стоило встретиться с батюшкой, расспросить о результатах расследования.

– Мы сейчас куда? – поинтересовался Добрыня.

– В палаты, – рассеянно отозвался Влад.

– Да? Тогда ты свернул не на ту улицу.

И точно. Влад тихо выругался и проехал мимо дома, где снимал квартиру. Тянет его к Марьяне. И сильнее всего хочется вернуться к ней. Но…

Конкурс, будь он неладен. Обещание. Ответственность. Толку там от Влада, как от козла молока! Или…

Марьяне вот пригодилось. Пригодится. Если он найдет способ обновить ее гардероб. За сутки. Тут и при деньгах… дохлый номер.

И почему проблемы растут, как снежный ком? Только кажется, что с одним разобрался, так вылезает другое, третье, тридцать третье! А оно ему надо?

Надо. Это Влад знал наверняка. И вот, кстати…

– Ромашка, есть задание, – сказал он Добрыне. – О котором не должен знать батюшка.

– Мой?

– Мой. Уймись, не до шуток.

– Как скажешь…

– Лучше ты скажи. Ты точно не должен докладывать о каждом моем шаге?

– Обижаешь.

– Тогда слушай. Помнишь, мы с тобой к скитам ездили?

– Угу.

– Оттуда надо украсть ребенка.

– Влад, тебе солнышко голову не напекло?

– Дочь Марьяны.

Добрыня присвистнул.

– Ей всего год от роду.

– И как ты себе это представляешь?

– Как – твоя забота. Ты боевой ведун или кто?

– Боевики детей не крадут.

– Что-то подсказывает мне, что ты будешь не первым, – хмыкнул Влад. – И не воровство это. Нужно вернуть ребенка матери.

– Узнаю я ее как? – хмуро поинтересовался Добрыня.

– Проводника дам.

– Когда?

– Дня два на подготовку у тебя есть.

– В городе я тебя одного не оставлю, – предупредил Добрыня.

– Вместе поедем, – успокоил его Влад. – Пожалуй, и Марьяну возьмем. Мы с ней в лесочке подождем, а ты…

– Да понял я, понял.

– Вот и хорошо.

Афанасий Иванович за услугу Влада поблагодарил. И сообщил, что на конкурс прибыли еще семь девиц.

– Трое – заморских, – добавил он. – С востока. Барышни Соль, Наби и Раон.

«Одна из них… моя?» – подумал Влад. Но желания взглянуть на невесту не возникло.

И с батюшкой встретиться не удалось. Сказали, что занят, в поездке. Влад решил, что отсутствие новостей, в его случае, хорошие новости. Если бы выяснили что-то важное, ему сообщили бы. Наверное.

Глава тридцать третья, в которой Марьяна идет в гости к свекрови

Марьяна

Где-то в глубине души я понимала, что провести всю жизнь в тиши купеческого дома, на тихой улочке в Замоскворечье, не получится. Однако была уверена, что в высший свет мне дорога закрыта. Я туда и не стремилась. Подозревала, что и настоящую Марьяну не учили, как вести себя на балах или приемах.

Дом княгини Лидии Алексеевны представлялся мне дворцом с мраморными статуями, лепниной, позолотой и огромными, во всю стену, зеркалами. И мебель непременно дубовая, добротная, с обитыми бархатом диванами и креслами. И витражные окна с изображением сцен из легенд и мифов.

Я умела правильно пользоваться столовыми приборами, но дома у Богдановых их количество не пугало, мне вполне хватало ложки, вилки и ножа. А ведь в доме княгини – наверняка! – рядом с тарелкой будет лежать по три ложки, по три вилки и по три ножа, предназначенные для разных блюд. К тому же, Лидия Алексеевна – женщина умная и наблюдательная. Она заметит, что мое поведение отличается от принятых в ее окружении.

Однако отвертеться от ужина мне не удастся, Влад ясно дал это понять. Облачившись в платье, я ждала мужа и пыталась вспомнить, в каком порядке используют приборы – сначала крайние или, наоборот, те, что лежат ближе к тарелке.

Вместо того, чтобы решать проблемы, я размышляла о глупостях. Какая разница, что подумает обо мне княгиня? Правильное использование ножей и вилок не поможет мне заботиться о дочери. Я ничего не знала о детях! Влад сразу подумал о кормилице, о кроватке, а я…

Драгоценностями, припрятанными заботливой Таней, оказались три гарнитура из золота и камней: изумрудный, сапфировый и рубиновый. И шкатулка с золотыми и серебряными цепочками, подвесками, браслетами и кольцами.

– Это дома хранилось, без описи, – пояснила Таня. – Я успела забрать коробочки из сейфа.

Спрашивать о том, как она его открыла, я не стала. Если бы Таня хотела, она давно исчезла бы вместе с драгоценностями. Ей хватило бы на безбедную жизнь, где-нибудь в провинции, даже если продавать золото и камни частями.

Скорее всего, за гарнитуры я могла выручить неплохую сумму. И ее, наверняка, хватит, чтобы начать делать кукол. Но…

Мне не удалось сохранить наследство купца Богданова. Я решила, что продам драгоценности только в случае крайней жизненной необходимости. Они принадлежат Василисе.

– Таня, ты умеешь нянчиться с детьми? – спросила я.

Мы говорили о том, что мне нечем ей платить. И что она вольна уйти и искать новую работу. Однако Таня наотрез отказалась меня покидать. Заявила, что пообещала моему батюшке заботиться обо мне. Еще и умоляла не прогонять. Влад дал ей какие-то деньги, на еду и всякие нужды, и она уверяла, что этого хватит нам обоим.

Надолго ли…

Но Влад пообещал, что не оставит в беде, и я ему верила.

– Невелика наука, – ответила Таня. – Барышня, вы, никак, задумали пристроить меня в семью с детьми? Не пойду.

– Нет, Таня. Ребенок мой. Маленькая девочка, год от роду.

Таня охнула и всплеснула руками.

– А я чувствовала! Чувствовала, что добром это не закончится! – воскликнула она. – Ужом вокруг вас вился! Аспид!

– Если ты об отце ребенка, то я ничего о нем не помню, – холодно произнесла я. – И не хочу вспоминать.

– Так вас к тетке услали, когда…

– Таня, пожалуйста! – взмолилась я. – Не надо ворошить прошлое. У меня есть дочь, скоро я ее заберу. Ты сможешь заботиться о ней, как няня? Или… научить меня?

– А как же Владислав Николаевич? – не унималась Таня. – Что он скажет?

– Все в порядке, он об этом знает.

Таня опять охнула, на ее глазах выступили слезы. Похоже, ее до глубины души растрогало то, что Влад безропотно принимает моего ребенка. Откровенно говоря, я и сама была озадачена его реакцией. Пусть он бастард, но не простой. И оставаться мужем женщины с ребенком… Пожалуй, это мужественный поступок для человека его происхождения и положения.

– Таня! Ты не ответила.

– Ой, приносите скорее вашего младенчика, – замахала руками она. – Только где его… ее разместить…

– Владислав Николаевич обещал помочь.

Я отметила, не без горечи, что мне стало легче произносить эту фразу. И, соответственно, относиться к помощи Влада, как к чему-то… естественному.

«Я все ему верну. Обязательно. Отплачу добром за добро», – пообещала я себе.

Влад вернулся около семи, окинул меня восхищенным взглядом. Таня выбрала платье, подходящее, по ее мнению, случаю. А я не возражала. И волосы она уложила в простую прическу. Так чем тут любоваться?

– Ты чудесно выглядишь, – произнес Влад. – Пойдем.

Он предложил мне руку, я на нее оперлась, и из квартиры мы выплыли, как пара молодоженов.

Оказалось, что особняк княгини Нестужевой расположен буквально на соседней улице, и на дворец абсолютно не похож. Обычный дом, ничем не отличающийся от соседних. Он не утопал в зелени, как купеческие дома в Замоскворечье, но находился в глубине небольшого сада, за решетчатым забором. Вдоль дорожки, ведущей от ворот к крыльцу, росли цветы. Они же украшали клумбы. Или, как их тут называли, грядки.

Лидия Алексеевна встретила нас в гостиной… как-то запросто, без ненужного жеманства и «соблюдения протокола». И дом внутри был обычным, без изысков и роскоши, хотя и обставлен со вкусом. Цвета обоев, мебели и занавесей гармонировали друг с другом. Хозяйка определенно нашла баланс между элегантностью и уютом.