– Я подумала, лучше такая правда, чем ты будешь помнить о том, что было между Марьяной и Александром. Между мной и им ничего не было. Никогда.

– Я тебе верю. Но решать судьбу Василисы тебе все же придется. Это воля богини. Она сделала тебя Марьяной, значит, Марьяной ты и останешься. Для всех. Я сохраню твою тайну.

– А я? – Марьяна взглянула на него с надеждой. – Как ты решишь мою судьбу?

– Разве я похож на того, кто оставит любимую жену в смертельной опасности? – усмехнулся Влад. – Надеюсь, что это она и есть, и тебе не грозит что-то по-настоящему страшное.

Он обнял Марьяну, и она тихонько вздыхала, пряча лицо на его груди. И Влада, наконец, окончательно отпустило. Больше не хотелось убивать и крушить все вокруг. Проблемы не стали пустячными, но уверенность в том, что Марьяна останется рядом, придавала сил. И богиня Лада на их стороне.

– Ты просила… глицерин, кажется?

– И спирт, – буркнула Марьяна.

– Все еще хочешь, чтобы я это принес?

Она молчала, и Влад забеспокоился. После сегодняшних откровений он надеялся услышать твердое «нет».

– Хочу, – наконец сказала Марьяна. – Куколку Василисе сделаю. Тут от скуки умереть можно.

Влад хмыкнул, но не возразил.

– Вернешься на бал? – предложил он.

– А можно…

Марьяна не договорила. Зато взглянула так, что у Влада не осталось сомнений в том, что их желания совпадают.

Что ж, диванчик в библиотеке – не самое удобное место для подобного занятия, но зато здесь их никто не услышит и не увидит.

А в родовой книге, наконец-то, появится запись о том, что брак Владислава Юрьевского и Марьяны Богдановой стал действительным.

Глава одиннадцатая, в которой Марьяну вынуждают признать ошибочными собственные оценочные суждения

Марьяна

Сочтут сумасшедшей? И будут правы. Я действительно сошла с ума, если призналась в том, кто я есть на самом деле.

Но ведь не кому-то, а Владу. Он поймет. Он не предаст. Даже Лада сказала, что муж меня защитит.

Влад удивительный. Надежный, сильный, умный. И упертый. Если что пообещал, от слова не откажется. Не всякий мужчина будет терпеть такую жену, как я. А он… относится с пониманием к моим странностям.

«На конкурс красоты хочешь? Пожалуйста. Кукол делать? Пожалуйста. Ребенка украсть? С превеликим удовольствием».

А я такая дура, что чуть его не потеряла!

– Марьяш… – Влад навис сверху, в голосе – тревога. – Тебе больно? Неприятно? Что такое, милая?

– Все хорошо. Все прекрасно, Влад.

– Но ты плачешь.

– Правда? – удивилась я. И точно, щеки мокрые. – Это от радости.

– От радости? – не поверил он.

– Да. Радуюсь, что ты у меня… такой…

– Какой?

В полутьме библиотеки – Влад погасил почти все лампы – трудно понять, какие эмоции отражаются на его лице. Мне показалось, что вопрос задан с любопытством и слегка наигранной веселостью.

– Понимающий, – ответила я. – Хотя иногда это пугает. Ты как будто знаешь меня лучше, чем я сама. И так легко поверил в то, что я из другого мира…

– Не скажу, что мне легко. Поверил, потому что слышал, что такое случается.

– Так я не первая попаданка? Есть и другие?

– Попаданка? Смешное слово. Может, и есть, не знаю. В истории описаны такие случаи, но, как ты, наверное, понимаешь, доказательств нет. Ты и сама не сможешь доказать, что из другого мира, верно?

Раньше я об этом не задумывалась, но теперь поняла, что Влад прав. Я могу рассказать о своем мире. И чем моя история будет отличаться от фантастического романа? Подтвердить или опровергнуть мои слова некому. Материальных доказательств нет.

К слову, если с куклами не получится, буду книги писать. Стану первой в этом мире писательницей-фантасткой. И как эта идея раньше в голову не пришла?

– Вот видишь, – усмехнулся Влад. – Спасибо, что доверилась мне. – Он поцеловал меня в губы. – Но храни эту тайну от других, хорошо?

Я вздохнула, сообразив, что облегчила жизнь себе, но усложнила ее Владу. Да, теперь он не будет мучиться от ревности, вспоминая, как его жена потеряла девственность с ненавистным единокровным братом. Но каково ему понимать, что в теле женщины, которую он полюбил, чужая душа?

– Ты опять загрустила, – заметил Влад. – Я что-то не то сказал?

– Я только что поняла, что нагрузила тебя еще одной проблемой, – пробурчала я. – Прости. Тебе досталась глупая жена.

– Ты умнее многих, – засмеялся он. – И ты тоже меня прости, но полюбил я тебя не за ум.

Это прозвучало совсем необидно.

– За красоту? – спросила я, провоцируя его на откровенность.

– За доброту и целеустремленность. – Влад помолчал и добавил: – Но не только. И да, ты очень красивая.

– Не я, а Марьяна, – возразила я.

– А вот и причина твоей грусти. Нет, милая. Для меня Марьяна – это ты. Я женился на тебе. И полюбил тебя, а не ту, другую Марьяну. Собственно, в моем отношении к тебе ничего не изменилось, кроме того, что теперь я понимаю тебя лучше.

– Но ты сказал, что тебе нелегко…

– Я сказал не так. А смысл в том, что тебя я понимаю лучше, а происходящее с нами стало еще загадочнее. В первую очередь, из-за Лады. Боги не вмешиваются в жизни простых смертных просто так, от скуки.

– Никогда-никогда? – усомнилась я.

Легенды и мифы порой говорят об ином.

– Возможно, – согласился Влад. – Но только не Лада.

– Скоро Ладодение, – вспомнила я. – Сходишь со мной в храм?

– Непременно, – пообещал он. – И ты ничего не спросишь о загадках?

– А ты расскажешь? Кое-что я и сама понимаю. Наш брак кому-то выгоден, не только из-за наследства. Если Александр – отец Василисы, то и Марьяну, и ее отца могли убить. Вернее, с отцом получилось, а с Марьяной… Вмешалась Лада, ей удалось заменить Марьяну на меня. Тетка узнала о завещании, поэтому придумала план со свадьбой и передачей прав на капиталы. Но почему-то в мужья выбрали тебя, младшего сына Великого Князя. Полагаю, за этим стоит кто-то другой. Но о своей семье ты знаешь лучше, чем я. И навряд ли поделишься выводами.

– Почему ты так считаешь? – с любопытством спросил Влад.

– Потому что для тебя я – женщина, которую следует защищать, а не посвящать в великие думы мужчин, – фыркнула я.

– Ты сильно ошибаешься, считая себя глупой.

Это комплимент? Как истинная женщина своего мира, я обязана оскорбиться, ведь Влад подтвердил, что «не бабского ума дело, в загадках копаться». Но я даже не обиделась. И причина не в том, что я привыкла к тому, что здесь иное отношение к женщинам. Просто… Влада так воспитали. Он искренен в своем желании защитить меня.

– Марьяша, ты не обижайся, – сказал он, поглаживая меня по руке. – Позволь мне самому разобраться во всем. Мне спокойнее, если ты в безопасности.

– Ну, не зна-а-а-ю… – протянула я нарочито капризным голосом. – А что мне за это будет?

– Э-э-э… что? В смысле, за что?

– Чтобы я не обижалась, – охотно пояснила я. – Что ты мне купишь?

– А что ты хочешь? – спросил Влад с ощутимым напряжением в голосе.

– Сапожки…

– Сапожки?!

– Да-а… Сафьяновые сапожки. Красненькие.

До него только теперь дошло, что я шучу, потому что ответом мне стал громкий смех.

– Тише, – испугалась я. – Услышат.

– Не услышат, – успокоил меня Влад. – Я же говорил, здесь нас никто не услышит. И жаль, что нельзя остаться тут до утра.

– Пора возвращаться? – огорченно спросила я.

– Увы. Чуть позже, и не избежать сплетен.

Плевать мне на сплетни.

– Когда мы увидимся?

– Не знаю, – честно ответил Влад. – По обстоятельствам. Не переживай, здесь ты в безопасности. Александр не посмеет тебя тронуть.

– А ты? Ты в безопасности?

– Конечно, милая.

Влад соврал, я это почувствовала. Желание защищать и оберегать у него в крови.

Но кое-что утаила и я: свое беспокойство за Василису. Да, Влад знает, что я не спала с Александром. Но Василиса – его дочь. Безусловно, это еще нужно проверить, но я сильно удивлюсь, если мы ошиблись.

Позволит ли Великий Князь, чтобы его внучку воспитывал не отец, а дядя? Не отберут ли у меня Василису? И, главное, захочет ли Влад назвать Василису своей теперь, когда известно, чья она дочь…

До Розовых палат мы добрались без приключений. Влад опять вел меня тайными тропами. Еще и поучал по дороге:

– Если спросят, где была, отчего ушла с бала, скажешь, что почувствовала дурноту от волнения. Княжич вывел тебя на воздух, а после пригласили лекаря. Подробности можешь опустить. Вообще, ты не обязана никому ничего объяснять. Правил конкурса ты не нарушала.

В чем-то Влад, конечно, наивный. Даже я понимала, что наутро слух о том, что у барышни Марьяны роман с княжичем Александром разлетится по всем палатам. И пресечь этот слух можно лишь одним способом.

– Влад, мы долго будем скрывать наши отношения?

– До окончания конкурса, как и договаривались.

– Я не о браке, а о чувствах.

– Марьяша, что ты задумала?

Если я читала Влада, как открытую книгу, то и он меня – тоже.

Мы остановились неподалеку от входа в Розовые палаты, чтобы попрощаться.

– Там в кустах кто-то есть, – сообщила я шепотом. – Или за кустами.

– Есть, – подтвердил Влад. – Я тоже слышу. И что?

– Не хочешь меня поцеловать?

– Чтобы нас увидели?

– Именно, – кивнула я. – Хочу, чтобы нас увидели вместе. И чтобы наутро говорили о тебе и обо мне, а не обо мне и Александре.

Влад понимающе улыбнулся

Целовались мы долго. И с наслаждением.

– Никогда не говори, что ты глупа, – шепнул Влад на прощание, пожелав мне приятных снов.

Глава двенадцатая, в которой Владислав прилежно исполняет обязанности

Влад

Аж свербело, так хотелось повидаться с батюшкой. Прощения за грубость попросить, само собой, следует, но больше всего хочется убедиться, что батюшка новую запись в родовой книге заметил. И заодно попенять, зачем не сказал о Василисе.

Влад понимал, что это ребячество, недостойное взрослого женатого мужчины, поэтому отправился спать. Владимир смог бы его найти при необходимости, а все остальное могло подождать до завтра.

Марьяна угадала верно: уже наутро, за завтраком, Влада спросили, правда ли, что он оказывает знаки внимания одной из конкурсанток.

На сей раз Влад завтракал в обществе членов жюри.

Отставного генерала Дмитрия Ивановича Синицына привечали на конкурсе за немногословность, неподкупность и объективность суждений. Он обладал чувством юмора, не свойственным военным людям, имел богатый жизненный опыт и супругу, которая ревностно охраняла покой мужа.

Андрей Семенович Головин, представитель боярского сословия, наоборот, шутить не умел. Он предпочитал точные цифры и научные факты, что неудивительно, ибо он возглавлял Московский Княжеский Университет, то есть, был ректором сего достойного учебного заведения.

Купец Никита Анатольевич Рябушинский, известный коллекционер и меценат, не скрывал, что получает наслаждение, находясь в обществе красивых барышень. Однако репутацию имел безупречную, и за время его судейства на конкурсе ни одна девушка не пострадала. Во всяком случае, никто на Никиту Анатольевича не жаловался.

Егор Константинович Мушкин, князь, председательствовал на конкурсе тринадцатый год. Поговаривали, что ему более ста лет, хотя выглядел он на семьдесят. Почтенный старик, но живой, подтянутый, энергичный. Он обладал ясным умом и прекрасной памятью. Перед ним Влад благоговел с юных лет, потому как Егор Константинович был из тех ведунов, которых называли ведьмаками. То есть, владел и светлой, и темной сторонами ведовства. И разрешение на использование последнего имел официальное, так как делами доказал преданность Великим Князьям.