Чудесные рисунки боярышни-актрисы (страница 7)
Маленькая язва. Любаша не была такой злой.
– Я зря по лестнице его тащил? – возмутился Владимир. – И не мечтай.
Мира закрылась в спальне, а он занялся перестановкой в кабинете. Спать на диване в гостиной ему не понравилось. На походной кровати будет удобнее. Если передвинуть стол и шкаф, она поместится у стены. До назначенного часа осталось время, чтобы составить кое-какие распоряжения по работе, отправить посыльного к управляющему.
Мира вышла к назначенному часу, одетая в простое темное платье, без украшений, с гладкой прической. И показалась Владимиру такой красивой в этой простоте, что он застыл на месте, не сводя с нее восхищенного взгляда.
А она расценила это по-своему.
– Я не пытаюсь казаться лучше, чем есть, – произнесла она чересчур нервно. – Хотела одеться вызывающе и накрасить лицо, чтобы не выглядеть жалкой. Но… не хочу оскорблять твоих родителей…
Она закусила губу, во взгляде появилось отчаяние.
– Все хорошо, – поспешил заверить ее Владимир. – Ты не так поняла. Я любовался тобой.
Матушка встретила их тепло. Миру приобняла, Владимиру улыбнулась. И Яр сделал вид, что Мира – хорошая знакомая, которую он не видел много лет. По сути, так оно и есть. Отец же был мрачен и задумчив, хотя с Мирой поздоровался дружелюбно, почти тепло.
За обедом беседовали о всякой ерунде, старательно обходя острые темы. И говорили мало, отчего в столовой царила атмосфера всеобщей неловкости.
После, когда подали чай, и матушка села у самовара, а слуг отослали, отец сказал без обиняков:
– Здесь все свои, скрывать нечего. И я рад бы обсудить ваше совместное будущее, но есть кое-что посерьезнее, чем слухи и сплетни.
Мира, сидящая рядом с Владимиром, кажется, даже дышать перестала. Что ж, отец и его удивил. Значит, против женитьбы сына на актрисе, он не возражает? Странно, но…
Владимир взял Миру за руку, чтобы успокоить. Она вздрогнула, а руку не убрала.
– О делах Тайного приказа докладывают мне лично, – продолжил отец. – И об убийстве подьячего доложили. Собирались скрыть кое-что, но не вышло. Не вдаваясь в подробности… – Он уставился на Владимира. – Убийство Бориса Аверчука хотят использовать, чтобы обвинить тебя в госизмене.
Мира охнула. Матушка схватилась за сердце. Яр замер. Владимир же оглянулся, не стоит ли за спинкой стула еще кто, кого можно было бы обвинить в государственной измене. Например, Владислав. Но нет, отец говорил о Владимире.
– Бред! – отрезал он.
– Если бы, – возразил отец. – То есть, я, безусловно, знаю, что ты ни в чем противозаконном не замешан. Но вот…
– Подробности, – потребовал Владимир. – Расскажи все, что знаешь.
А Мира… Она чуть сжала его руку, словно хотела сказать, мол, я с тобой, я на твой стороне. И от этого сразу стало легче.
Глава одиннадцатая, в которой Любомира получает наследство
Подробности лишний раз убедили Миру в том, что она – безмозглая курица. Не нужно было искать встречи с Владимиром! И в столицу приезжать – не нужно. И вообще…
– При обыске в документах Аверчука нашли папку, помеченную буквами «Ю» и «В». – Голос Великого Князя звучал тихо, и все присутствующие слушали его, затаив дыхание. – А в папке – документы. Разработка. Отчеты. Выводы. Поводом послужило анонимное письмо трехмесячной давности, в котором говорилось, что Владимир Юрьевский, старший бастард Великого Князя, владелец компании «Влад и братья» мало того, что преференции имеет по праву кровного родства, что делает конкуренцию в области производства и продажи артефактов нездоровой, так еще и использует свое привилегированное положение корысти ради и с целью навредить государству.
– Что? – переспросил Владимир растерянно.
Мира вот все поняла. И была уверена, что и Владимир тоже. Просто даже для нее, теперь почти его не знающей, это звучит, как нелепица.
– Мошенником тебя объявили, драгоценный сын, – охотно пояснил Великий Князь. – Вором и государственным преступником.
– В анонимке! – нервно уточнила Лидия Алексеевна.
– Так Аверчук анонимке ход дал, взял под личный контроль. Проверял, искал доказательства.
– Нашел? – спросил Яр.
– А как же! Несколько письменных свидетельств о даче взятки, например.
– Я?! Взятку давал?! – воскликнул Владимир.
– Нет, сынок. Брал.
– Кто? – Он вдруг странным образом успокоился. – Там же фамилии есть. Требую проверки подлинности этих заявлений.
– Это не самое страшное, – вздохнул Великий Князь. – Доказать, что это ложь, легко. Но это так… фантик. Придумано, чтобы создать видимость. Мыслится мне, всю эту папку, включая анонимку, Аверчук в глаза не видел.
– То есть… как? – спросил Владимир.
– Да просто, – вмешался Яр. – Появился у тебя, братец, недобросовестный конкурент. У тебя дело процветает. Все крупные заказы – твои. Лучшие разработчики – у тебя. Как же без завистников?
– Не у меня, а у нас, – поправил его Владимир. – Ты все еще совладелец, если позабыл.
– Все еще? – Яр хмыкнул. – Ладно, по существу. Завистник сей поставил цель – убрать конкурента. Самый верный способ – убить. А если кишка тонка с убийством связываться, подставить. Подставить всяко проще, чтоб наверняка. Папочку на тебя загодя готовили, случая удобного ждали. А, может, и не ждали. Может, убить подьячего проще оказалось, чем великокняжеского бастарда. И папочку эту в кабинет ему подсунули, чтобы выглядело все так, будто была анонимка, было расследование. Батюшка, что там, кроме взяток за Владимиром числится?
– Военный заказ, – ответил Великий Князь. – Ждут начала поставок. Найдут брак, вывернут, как умышленное обеспечение армии плохим снаряжением, с целью понизить ее боеспособность.
– Да я лично…
– Володя! – перебила его Лидия Алексеевна. – Даже я понимаю, что каждый артефакт ты лично не проверишь.
– Но отчего сразу умышленное? – все же возразил Владимир.
– Оттого, что в то же время тебе вручат паспорт одной недружественной нам страны, – сказал Великий Князь. – И вознаграждение.
– В совокупности тянет на госизмену, – заключил Яр. – Не казнят, но на каторгу отправят.
Воцарилась тишина. Мира все так же сжимала руку Владимира. Может, оттого и чувствовала его замешательство. Так обычно и бывает, вор и мошенник ловко выкручивается, когда его обвиняют в преступлении, а человек честный теряется. Он не понимает, как доказывать свою невиновность, если он не сделал ничего плохого.
– То есть, раньше, чем артефакты доставят по назначению, меня не задержат? – наконец спросил Владимир.
– Если не придумают чего-то еще, о чем мне не доложили, – ответил Великий Князь.
– Но ведь ты знаешь, кто? – Владимир уставился на отца.
– Знаю, – кивнул он. – Но сейчас мне нечего ему предъявить.
– Хочешь принести меня в жертву?
У Миры чуть сердце не остановилось, когда она это услышала. Мало того, что ее вмешательство сыграло на руку тому, кто хочет подставить Владимира, так еще и это!
– И в мыслях не было, – сказал Великий Князь. – История с Владиславом кое-чему и меня научила. Я не намерен играть по чужим правилам.
– Тогда что? – спросил Владимир. – Говори. Я постараюсь помочь.
Мира обвела взглядом присутствующих. И показалось, она одна переживает за Владимира. Матушка его спокойна, за сердце уже не держится. И брат смотрит на отца, скорее, с интересом, чем с волнением. Значит, все будет хорошо? Выход есть?
– Володя, пообещай, что выслушаешь, – попросил Великий Князь. – До конца. И только потом выскажешь свое мнение.
– Начало мне уже не нравится, – вздохнул Владимир. – Хорошо, обещаю. Даю слово.
– Тебе надо уехать. – Великий Князь сделал паузу. Владимир, памятуя об обещании, зубами скрипнул, но промолчал. И Великий Князь продолжил: – Все, в чем тебя попытаются обвинить, чушь и бред. Это докажут. Но, сам понимаешь, не сразу. Допросы, запросы… Потребуется время. А скандал разразится сразу. И Любомира… – Он взглянул на Миру, и она поежилась. – Я ни в чем тебя не обвиняю, девочка. Но тут все… один к одному. Как по заказу. У тебя с Аверчуком… что за история?
– Он меня к сотрудничеству склонял, – призналась Мира. А что? Ей скрывать нечего. – Хотел, чтобы я стала его содержанкой. Дом обещал снять, богатый. И чтобы я в том доме гостей принимала. Из высшего света. А после ему докладывала, о чем гости беседуют.
– Это больше похоже на истину, – кивнул Великий Князь. – Обычная практика.
И Мира решилась.
– Всемилостивейший Государь… – обратилась она к Великому Князю.
– Николай Александрович, – перебил он ее. – Здесь все свои.
– Николай Александрович. – Мира не захотела спорить. – Если бы я не вернулась в столицу… ничего не было бы?
– Мир-р-ра! – прошипел рядом Владимир.
Укоризненно так. И с обидой.
– Не думаю, что от тебя что-то зависело, детка, – сказала Лидия Алексеевна.
– Абсолютно ничего, – подтвердил и Великий Князь.
– Но все же… – не успокаивалась Мира. – Если бы я не вернулась…
– То так ничего бы и не узнала о наследстве, – перебил ее Великий Князь. – Я, знаешь ли, тебя искал. И след потерял еще пятнадцать лет назад. Будто укрыл кто, спрятал. Даже казалось, что ты мертва. И в голову не пришло искать тебя… в театре.
– Искали? – Теперь растерялась Мира. – Зачем? Какое еще наследство? Отец вычеркнул меня из родовой книги.
– Он – да. А о родственниках матери ты не подумала?
Родственники мамы? Но бабушка умерла, когда Мира была ребенком, дед – еще раньше. Загорские – старинный род, но угасший, обедневший. И вроде бы мама была последней…
– У твоей бабушки была сестра. Наследство она матери твоей оставила, но та не приняла. И муж ее не смог себе забрать, тебя оно ждало, твоего совершеннолетия. А ты до него сбежала.
Все интереснее и интереснее. И Владимир молчит, слушает. Отец вроде бы и забыл о нем, но Мира чувствовала, что это не так.
– Вы же поженитесь…
Великий Князь… или все же Николай Александрович? В общем, он не спрашивал, а утверждал. Но Мира ответила:
– Нет.
А Владимир в то же время произнес:
– Да.
– Это вы между собой решите, – сказал Николай Александрович. – Но после советую обоим из города уехать, на время. Любомире наследство принять надо. Владимир, ты мог бы ей помочь. Без тебя дело вроде как рассыпется. Документы на тебя собраны, а тут поставкой будет заниматься кто-то другой. И паспорт… вроде как не на тебя оформлять нужно. Они засуетятся, а я их и прихлопну.
– Так ты хочешь, чтобы я вовсе отошел от дел? – поинтересовался Владимир.