– Способны, конечно способны, – закивал старичок, вытянув шею, чтобы его было видно из-за упиравшей руки в бока дочери. – Моя Найра талантливая.

– Одного таланта мало для создания хорошего артефакта. Вы сделаете? – повторила Агнес, в упор посмотрев на мастерицу.

– Скрыть истинную от двуликого? – уточнила она.

– Да.

Обернувшись на старичка, у которого глаза будто бы горели от полученного золота, женщина прошла к столу, достала из выдвижного ящика монокль и направила на меня.

– Степень близости, длительность общения?

– Поцелуй, – прочистив горло, произнесла Агнес, будто ей стыдно за нерадивую «дочь». – Несколько минут.

Найра отложила свою вещицу, взяла похожую, но с более толстым стеклом. Удивленно выгнула брови, сделала несколько пометок в небольшой записной книге. Ее отец скрылся за дальней дверью, сообщив, что сейчас сделает для почтенных гостей лучший чай, который у него есть.

– Миледи, но ваша аура…

– Да, игнорируйте, – не дала ей договорить Агнес и подарила мне недовольный взгляд.

Неужели артефактор увидела, что я иномирянка? Верно, кольцо ведь свалилось с пальца в момент взрыва и больше не делало мою ауру блеклой. Значит, еще один человек теперь знал нашу тайну. И аристократка точно винила меня в этом.

– Хорошо, миледи, будет вам артефакт. На его создание уйдет некоторое время.

– У нас его нет! – заявила леди Стонмер. – Двуликий начнет искать ее в любой момент.

– Я могу пока погасить ауру.

– Гасите!

Кажется, это не очень хорошо, потому что Найра хмыкнула и выгнула бровь, но свои замечания оставила при себе. Вот и как быть? Мне не нравилась ситуация, однако стать обнаруженной двуликим незнакомцем тоже не хотелось, иначе всей задумке по моему возвращению в родной мир придет конец. Расспрашивать сейчас нельзя. Показывать свое опасение – тоже. Но, с другой стороны, с какой стати волноваться? Агнес не могла своими действиями принести мне вред, потому что это было прописано в нашем договоре. Значит, долой сомнения.

– Подойдите сюда, миледи, – обратилась ко мне мастерица и с помощью платка взяла с полочки небольшой стеклянный шарик.

Я не стала медлить, приблизилась, протянула руку. Ничего плохого не случится, все же я из другого, немагического мира, значит, и переживать не стоит. Правда, женщина задумалась на миг, посмотрев на мою ладонь. Бросила быстрый взгляд на стоявшую чуть поодаль Агнес, потом заглянула мне прямо в глаза.

Едва уловимым движением подхватила другой шарик и положила в мою ладонь.

– Держите крепко, он скроет вас от двуликого. И давайте приступим к созданию артефакта, – сказала она и сразу занялась делом.

Попросила у меня волос, взяла его пинцетом, растворила в небольшом котелке, который достала из-под стола. Действовала быстро, словно спешила. Кажется, сжалилась и решила не гасить мою ауру, а потому сейчас была ограничена во времени, ведь если двуликий за мной придет…

К чему этот риск?

Ох, сколько вопросов и догадок! Значит ли это, что Агнес поступила плохо, стоит ли ей безоговорочно доверять? От неожиданных переживаний разболелась голова. Я нащупала свой медальон сквозь ткань платья, почувствовала его неровные грани, заставила себя не переживать понапрасну, ведь все же имелся магический договор, где все четко прописано. Если бы леди Стонмер его нарушила, то ей сейчас было бы невыносимо больно. Но нет, никакой скованности или напряжения в ее позе не наблюдалось.

Найра тем временем окунула в бурлящую жидкость на дне котелка желтую ленточку, поманила меня к себе двумя пальцами.

– Закатайте рукав, миледи.

Стоило выполнить просьбу, она обмотала тонкую полоску ткани вокруг моего локтя два раза и закрепила маленькой восковой печатью. Поразительно, но все это вдруг начало впитываться в кожу, превратилось в подобие татуировки.

– Если потребуется снять, то сломайте печать, – сказала она и взялась за вторую ленточку.

Отрезала нужную длину, сделала несколько капель из стеклянной колбы в котелок. Работала аккуратно, брала все пинцетом или через платок. На этот раз позволила себе чуть дольше прокипятить мою будущую татуировку, а потом зафиксировала ее на другой руке.

– А вот и чай, благородные леди, – вернулся с подносом старичок. – Присаживайтесь, уважаемая. Слабые ноги голову студят.

– Я постою, – не согласилась Агнес с видом гордой птицы, залетевшей сюда совершенно случайно, и от угощений тоже отказалась.

Зато мне захотелось поддержать старания гостеприимного хозяина, хоть от еды в последнее время воротило. Он ведь пытался сделать как лучше.

– А я буду очень рада попробовать ваш чай, – радушно улыбнулась старичку, за что была вознаграждена недовольным вздохом «маменьки».

– Конечно-конечно, – засуетился он.

Налил в маленькую чашечку чудно пахнущего отвара, добавил туда странных леденцов зеленого цвета, размешал ложкой. Поставил на край стола, ко мне поближе.

– Спасибо, – сказала я и заметила, как уголки губ Найры дернулись вверх.

Правда, она не посмела оторваться от своего занятия. Добавляла в булькающее варево новые ингредиенты. В какой-то момент опустила туда уже третью ленточку и направилась ко мне.

– Теперь обернем вашу лодыжку. Отец, ты не мог бы выйти?

– Да-да, не буду вам мешать.

– Миледи, присядьте, – указала мастерица на стул.

Попросила поднять платье, опустилась передо мной на колено, а после повязала вокруг моей ноги очередную ленту и закрепила восковой печатью. Волшебство, да и только. Новая необычная татуировка на моем теле.

– Я завязываю ваши каналы, чтобы аура была не такой яркой. Вред ей не наносится. Чем больше закроем, тем лучше. И для надежности я посоветовала бы вам носить вуаль, чтобы спрятать часть лица и шею.

– Простую или зачарованную? – уточнила Агнес.

– Зачарованную, – ответила мастерица и отправилась создавать следующую ленту. Притом каждую из них она делала по-разному. – Можете вернуть гасящий ауру шар, он вам больше не нужен.

Я подошла к столу, положила его возле раскрытой записной книги. Очень хотела бы уточнить, почему она дала мне не тот, первый, но решила остаться в священном неведении. Ничего, потом узнаю все у самой Агнес. Она не сможет проигнорировать мои вопросы.

Время тянулось, татуировок на моем теле становилось все больше, хотя по ощущениям ничего не менялось. В какой-то момент даже пришлось зайти за выставленную хозяйкой дома ширму и снять платье, чтобы она обвязала мне сначала живот, потом грудь. Хорошо хоть я послушала Агнес и не стала надевать белье из своего мира. Вот бы случился конфуз, увидь меня женщина-артефактор в нем. Последней на очереди стала шея, куда мастерица прикрепила почти прозрачную ленту, которую даже при внимательном рассмотрении было сложно заметить.

Когда дело дошло до вуали, за окном начало светать. «Матушка» стойко держалась, упорно демонстрировала свою благородную выдержку и ни разу не присела на стул. Брезговала, наверное. Ни к чему не притрагивалась, ничего толком не трогала, показывала свое полное безразличие к окружающей обстановке и наполнению многочисленных полок. Словно все это – шелуха, недостойная ее внимания.

Я же за все время создания составного артефакта выпила две чашки достаточно вкусного отвара с хрустящим печеньем. С интересом наблюдала за манипуляциями мастерицы, разглядывала чудаковатые предметы за ее спиной, с трудом держалась, чтобы не поинтересоваться их предназначением. Разве зазорно быть любопытной? Порой замечала неодобрение «матушки» и сразу осаждала себя. Точно, Катрин так не вела бы себя. Она повторяла бы за своей родительницей.

– Вот, – протянула мне тончайший голубой материал Найра. – Носите ее на людях, и никакой двуликий не признает в вас истинную, да что там, вообще о вас ничего не сможет понять.

– Хорошо, – оценила проделанную работу Агнес, придирчиво рассмотрев вуаль. – Я рада, что вы справились.

– Спасибо, – поблагодарила я и отправилась вслед за аристократкой, которая ни секунды больше здесь не захотела оставаться. – Всего доброго.

Только мы вышли во двор, как женщина повернулась ко мне и не стала скрывать свое неодобрение. Поджала губы. Смерила меня с ног до головы презрительным взглядом и быстро зашагала к оставленной неподалеку карете.

– Я помню, что тебя растили не в благородной семье, однако ты на время должна забыть, к какому слою населения принадлежала раньше. Теперь ты Катрин Стонмер, бронзовая ветвь, наследница рода. Умница и красавица. Ты должна играть мою дочь, а не позорить. Забудь о своих притязаниях, о жалости к простому люду, о том, что вы равны. Нет, нет и нет! Ты Стонмер!

– Разве я плохо себя вела? Ни одного вопроса не задала, держалась достойно, – с трудом поспевала я за ней.

Женщина резко остановилась, повернулась ко мне, пылая злостью в глубине голубых глаз. Если бы могла, наверное, придушила бы меня на месте. Чем же я ей так не угодила? Почему не смягчиться, не принять тот факт, что я вообще из другого мира и не могла знать всех нюансов, неспособна за какую-то неделю вдруг стать аристократкой с завышенным чувством собственного достоинства?

До кареты было рукой подать. Город еще сладко спал. И не только город – кучер храпел на всю округу, напоминая газонокосилку в летний день, которая работает лучше будильника. Следовало бы добраться до экипажа, а потом вести разговор, но нет, Агнес уже вошла во вкус.

– Я уже тысячу раз пожалела, что мы призвали тебя. Ты неотесанная, грубая, недалекая. Тебе бы улицы подметать, а не играть мою Катрин, ты недостойна даже носить ее обувь, не говоря уже о том, чтобы называться ее именем.

Вот это заявление!

– Это был только ваш выбор, – не стушевалась я и гордо расправила плечи, чувствуя внутренний стержень. Не прогнет под себя! Хватит того, что я терпела нападки тети и всей ее безумной семейки, потому что, если быть честной, боялась раньше сбежать из дома, думала, что до совершеннолетия мне одной не справиться. Но теперь все изменилось. Я встала на тропу к своей новой жизни и готова отстаивать себя, потому что за меня это никто сделает. – Я не просила, не навязывалась. Согласилась на вашу авантюру, хотя она весьма сомнительная. Я ничем не заслужила, чтобы вы сейчас принижали меня.

– Ты вела себя с ними как простачка! – процедила женщина, указав рукой на оставшийся позади нас домик. – Что за взгляды, что за улыбки, что за согласие пить тот дрянной чай?

– Извините, что разочаровала вас! – сказала я не без издевки.

Не могла терпеть. Не хотела. Да, в чем-то прокололась, была неубедительна в своей игре, но зазнаваться и быть высокомерной с хорошими людьми не собиралась. Можно ведь быть аристократкой, но своим поведением не унижать окружающих.

– Вы лучше мне вот что скажите: опасно ли гасить ауру? Почему мастерица так удивилась, когда вы очень быстро согласились? Может, магический договор – подделка и вы его уже нарушили?

– Не говори ерунды! – не впечатлилась моим нападением женщина. – Для здорового человека кратковременное угасание ауры ни к чему не приведет. Ты лучше за собой следи, а не за мной.

– Миледи, – прервал наш спор появившийся невесть откуда молодой мужчина в черном мундире. Хотя мы настолько увлеклись спором, что не заметили бы еще один магический взрыв рядом с собой.

Мы с Агнес одновременно повернулись к нему. Первый сориентировалась «маменька».

– Милорд? – произнесла она с теперь более благодушным видом.

– Что делают две благородные дамы на улице в столь ранний час? – заведя руки за спину, приближался к нам незнакомец.

Волосы темные, вьющиеся. Холодный, немного пугающий своей глубиной и пронзительностью взгляд. Резкие черты лица. Военная выправка, мягкий, но четкий шаг, излучаемая им сила, непробиваемая самоуверенность в своем праве знать, кто мы и что здесь забыли. Будто хозяин этой улицы, да что там, всего города.