Но больше привлекало другое – большой, сияющий синим диск, который стремительно затягивало чернотой.

Так же стремительно прояснилось у меня в голове, и медленно накатило осознание.

– Он меня… Отравил? Ви, мой отец меня опоил каким-то зельем, чтобы я следовала его воле и выглядела для всех счастливой?..

Мой голос сорвался.

Мне не хотелось в это верить и не хотелось об этом говорить.

Лорд Дейриш всегда был сдержан и сух. Все, что мне доставалось – дежурные подарки на праздники, скупые и редкие похвалы перед гостями и единственная почти искренняя похвала, когда меня – всего лишь год назад – сама супруга приехавшего из столицы герцога Олриша назвала блестящей молодой леди и пообещала протекцию при королевском дворе.

Но почему-то ко двору мы так и не поехали – хотя недоумевал весь город.

Теперь я, кажется, знала почему.

Но даже так было очень сложно принять истину. Мой отец был опасным и жестоким чужаком. Вероятно, он даже не был в действительности моим отцом. И он желал мне зла.

Кровь на прокусанной ладони уже запекалась. Виконт, которого я, устыдившись глупого прозвища, начала про себя называть Мройном, спас меня. Думаю, сейчас он спас мне жизнь!

Благодарность захлестнула. Собственная беспомощность испугала. Я больше не хотела быть слабой. Не хотела быть ведомой. Не хотела быть послушной нежной леди и дочерью.

– Даурр, котёночек, – кош медленно облизнулся, мелькнул розовый шершавый язык. Кровь исчезла. На одеяле ее и вовсе не было ни капли, – твой отец редкостный мерзавец. Этот настой делают только совсем пропащие черные зельевары. Бандиты. Неблагонадежные. Они запрещены законом.

– Он подавляет волю? – Я сглотнула.

Хочу знать точно. Знать правду до конца, что это не ошибка, что этот человек… знал, что делал.

– Он заставляет воспринимать мир через слова того, кто даст тебе зелье. Скажут радоваться – будешь ходить и смеяться. Скажут рыдать – выплачешь все слезы. Да, приказа, например, умереть или что-то украсть ты не послушаешь – настой влияет именно на эмоциональное состояние, – толстый хвост подрагивал.

Усы встопорщены. Морда кота – серьезная. Суровая, озабоченная и повелевающая морда.

Пушистая, обманчиво медленная гора.

– Я тебя поняла. Ви… Мройн… Можно я буду так тебя называть? – Смахнула слезы. Сжала зубы. – У нас почти не осталось времени. Сомневаюсь, что сумею сбежать от этого жениха, когда он будет здесь…

Сейчас я готова была бежать в ночь в одной рубашке.

К счастью, мой странный хранитель и заботливый зверь был умнее наивной леди.

– Сейчас нельзя делать… резки-ух движений. Он будет смотреть. Проверять – подействовала ли часть отвара. Похоже, ты к нему восприимчива, тебе поят не первый раз.

Сердце снова сбилось с ритма. В горле было сухо, во рту скопилась горечь. Хотелось в туалетную комнату.

– И что тогда? Ждать? Бежать, куда глаза глядят? – В моем голосе стыда злость.

Кот ее уж точно не заслуживал.

– Неуррр… – большая голова боднула мое колено, – не убежим, маляувочка. Не с тобой. Попробуем найти тебеу лучше другого жениха. И, кажется, есть у меняу мыслишка. Доверишься старому котику?

Жёлтый глаз, хитро глядящий на меня, наливался опасной, ядовитой зеленью.

И что я могла сказать?

Когда служанка пришла убираться, я утомленно дремала. Ни следа никаких котов и старинных медальонов.

Игра началась. И ставки в ней для меня были чрезмерно высоки.

ГЛАВА 3. ЛЕДИ ХОДИТ ПЕРВОЙ.

Шел четвертый день моей болезни. Вернее, если уж считать с вечера того дня, когда моя жизнь окончательно изменилась – то пятый.

Пять дней! Почти неделя минула, промчалась. Жар "ушел" и теперь меня "беспокоила" только слабость и растянутая нога, что вскоре не сможет служить препятствием для подготовке к встрече с… меня продирала дрожь при этом слове – женихом.

Матушка не приходила, что все больше давало мне понять – все неправильно. Не так.

Знает ли целитель о происходящем? Пусть он не смог разглядеть чары хранителя, но не дурак же вовсе почтеннейший мэтр!

Это значит одно. Ему достаточно платят за молчание. За то, чтобы он не задумывался над некоторыми "деталями".

Ко мне все время заходили слуги, а один раз даже забежала Эйви.

Хорошенькая, улыбчивая, цветущая и счастливая.

Сердце слабо кольнуло.

– Ой, как ты подурнела за время болезни! – Первое, что сказала сестра.

Она даже не присела – брезгливо остановилась в нескольких шагах от моей постели, словно я была заразной.

– Ужас, бедняжка Кей, выздоравливай скорее! Ах, это будет так прелестно, сначала ты выйдешь замуж, а потом и я… Ну, я попозже, ведь мы должны соблюдать все приличия! Это с тобой папенька спешит. Хотя мой муж точно симпатичнее, о, Альдар Лескорр такой красавчик! Все подруги будут кусать себе локти от зависти, что я его себе заполучила! – Сестра жизнерадостно захихикала, жеманно прикрывая рот веером.

Веером. Дома.

Я смотрела на ее беззаботное лицо, видела, как открывается рот и мелькают белые зубы, как румянятся щеки. Видела, и понимала ужасное – Эйви не интриганка и не злой гений. Она просто легкомысленная эгоистка и дурочка.

Такая же, какой была недавно и я.

Альдар. Рана не могла затянуться вот так быстро. Ведь я любила его. Была очарована им. Думала только о нем. Мечтала и ждала, что он сделает мне предложение, и даже наших совместных детей уже нянчила в воображении!

Я была обычной. Такой же, как все. Юной леди из знатного рода, которая точно знала, что ее ждёт. Возможно, выбери отец хоть кого-то другого, я бы не решилась на следующий шаг…

– Я, конечно, видела, что Альдар тебе нравился, но Кейрин, вы совсем вместе не смотритесь, правда-правда, – Эйвери наморщила носик.

Высокомерная леди ей особенно удавалась.

– Альдар приятный молодой лорд, Эйви, но я никогда не питала по отношению к нему каких-либо надежд или пустых мечтаний. Он довольно скучен, хотя и мил как партнёр по танцам – впервые я сделала это. Солгала. Намеренно сказала гадость о том, кто мне нравился.

– Ску-учен? – Я заметила странный блеск в глазах сестры. – А ты привереда, Кей! Уверена, что твой будущий муж достаточно стар, чтобы не заставить тебя скучать по крайней мере в разговорах, – Эйви изящным жестом отбросила светлую прядь со лба и засмеялась.

Тонко и звонко. Наигранно, но все же достаточно артистично.

– Похоже, ты знаешь о выборе папеньки больше меня, – я заставила себя расплыться в счастливой улыбке, – ах, если бы не эта травма! Я так жду возможности познакомиться с этим таинственным лордом, так волнуюсь, – я нервно стиснула пальцы.

Все это напоминало жуткий фарс с плохими актерами.

Я снова ошиблась. Эйвери никогда не относилась ко мне всерьез, всегда старалась отобрать внимание тех, кто был мною заинтересован.

И теперь она тоже играла. Играла, зная, что отобрала у меня любимого человека.

Только можно ли увести того, кто сам рад уйти?

"Товар всеобщего пользования", – заумно и грубовато заметил котище про Альдара.

– Полагаю, ты увидишь его раньше, чем думаешь. Папа сказал, что жених уже в пути, возможно, обручение будет уже на следующей неделе, – защебетала она, подводя глаза к потолку.

Сердце замерло. Я заледенела, представляя себе лицо Душителя, как в газетах – гладкая кожа, сухое и вытянутое немолодое уже лицо с поджатыми губами, короткие седые волосы по плечи, вызывающе яркие цвета камзола и колючий липкий взгляд круглых выпученных глаз.

К горлу подкатила тошнота.

– Ой, как же это здорово, спасибо, что сказала! О-ох, жаль, что мне все ещё неможется. Эйви, позови Надину, прошу тебя, мне нужно принять лекарства и попить…

Я упала на подушки, едва заметно обмахиваясь ладонью.

Эйвери скривила губы. Я видела злорадство на ее лице, но какое-то… глупое. Детское.

Такое же выражение лица было у Эйви лет в пять, когда она отобрала у меня красивую заколку с бабочкой.

Похоже, с тех пор мало что изменилось. Только проблемы стали взрослыми.

– Конечно, Кейрин, милая, отдыхай! – пропела сестра.

Послышались поспешные шаги, стукнула дверь спальни – и я осталась одна.

С этой встречи прошло почти полтора дня – и именно сегодня Мройн обещал мне принести свежие новости. Именно сегодня он обещал, что все изменится.

Вся семья, кроме меня, уезжала на вечер, который проводили шеды Миллорны.

Дома оставалась только я и слуги – до глубокой ночи, а то и до самого утра.

Я уже "приняла" настой, в котором хранитель унюхал сонную траву. Конечно, на самом деле я его вылила, пока новая служанка отвернулась на грохот в гардеробе.

Я заперла комнату изнутри на маленькую щеколду, а кот набросил отвращающие чары.

Как он сказал – так нас до утра не побеспокоят.

Сердце грохотало в висках, я уже все губы искусала, когда створка окна приоткрылась – и упитанное пушистое тельце изящно спрыгнуло вниз на все четыре лапы.

– Ну всеу, котенок. Тебе сказочно повезло! Звёзды сошлись, не иначе! Давай-ка, это мне пирожок? Вкусный! Мррр, – одобрила морда мой ужин, слизывая его с тарелки.

– Ну что? Расскажи уже, что мне делать, Вик! Мройн, – поправилась я, – скажи, потому что иначе я сбегу сама прямо сегодня, сейчас, не могу больше! Мне уже все равно, какие ужасы ожидают за оградой! – Вырвалась правда.

И покусай их всех неведомый хтыр за пятки. И да ходит за папочкой стража, финансовыми махинациями занимающаяся!

Мне больше всего на свете хочется закрыть глаза и исчезнуть. Слабой леди быть просто и привычно. Но я больше не имею на это право, если хочу выжить.

Зато начинаю понимать кухарку, тётушку Мириту, которая утверждала, потрясая чугунной сковородой, что воспитывать "мужика" можно только крепким половником и веником.

Я представила надменного старика герцога. Вообразила, как поднимаю блестящий половник и опускаю ему прямиком на лоб, и… Бац, бац, бац! Бом! Гулкий звук, как у колокола.

Представила, как вздрагивает герцог при виде половника, который небрежно висит на моем поясе.

Пугают ли половники лордов? Надёжно ли защищает веник вашу супружескую постель вместо рыцарского меча?

Как часто волшебное заклинание "дорогой, у леди Майрис появилось новое рубиновое ожерелье, а я хожу как нищенка" способствует походу в театр и быстрому возвращению супруга из поездки?

Больше похоже на заголовки для газеты. Если бы у нас, конечно, была газета для женщин, – хихикнула я про себя.

Настроение резко поднялось.

Я переоделась в простенькое темно-бежевое платье, которое вытащила из прачечной. Наверное, оно принадлежало одной из служанок, и я собиралась либо вернуть его – либо вернуть за него деньги. Я не воровка, а немного денег на походы по лавкам у меня ещё оставалось.

Волосы затянула в пучок и сверху надела самую простенькую из своих шляпок, с небольшой вуалью.

На улицах не встретишь тех, кто знает меня в лицо достаточно хорошо.

– Ты красотка, котеночек, – важно сообщил мне Виконт Мройн. Толстый хвост застучал по полу. Он переступил с лапы на лапу и стал больше похож на важный надутый шарик, – а теперь немножко ссутулься – вот так, молодец! А то все сразу решат, что по улице королева шествует.

Кот фыркнул в усы. Какой же он огромный и важный… И удивительно заботливый. Просто чудо пушистое.

– Давай-ка так. Садись и слушай. Выслушауй все, а потом уже решишь, сло-ушать мудрого котика – или самой шишки набива-уть…

Но сначала хранитель вальяжно подошёл ко мне и провалился теплым боком к моим ногам. Мои пальцы спокойно дотягивались до пушистой горы, чтобы ее погладить.

Жёсткая темная шерсть была изумительного цвета.

Почти светлые ворсинки мешались с каштановыми и иссиня-черными.