Я чувствую, как конь подо мной вибрирует. Эта  дрожь передается и мне, заставляя сердце заходиться от радостного предвкушения.

Крепче перехватываю вожжи и, легонько стукнув пятками по бокам скакуна, пускаю его в галоп.

Что бы со мной ни происходило, как бы я ни боялась выходить с территории брата в одиночку, никогда не могу отказать себе в поездке на Бархане на сумасшедшей скорости.

Даже сквозь ткань шейлы слышу свист ветра. Кожа под одеждой намокает от пота. Чувствую, что становится все жарче. Но мне плевать.

Сейчас я снова свободная. Настоящая. Живая. Только здесь ощущаю себя таковой.

Даже в семье на меня давят рамки. Нужно сдерживать эмоции, подбирать слова, помнить про воспитание и подчиняться нормам приличия.

Только пустыня – моя подруга – позволяет мне все. Принимает меня такой, какая я есть. Со всеми моими неровностями, шероховатостями, дикими сторонами, которые много лет во мне подавляли.

Мчусь, то поднимаясь на пустынные барханы, то спускаясь. Конь периодически вязнет в песке, но он у меня парень привычный к такому, так что только фыркает и несет меня дальше и дальше. Так далеко, что в какой-то момент понимаю, увлеклась.

Натягиваю вожжи, заставляя Бархана остановиться. Мы стоим на высокой дюне. Солнце уже практически в зените. Еще час-два, и оно начнет сжигать все, на что попадают его лучи.

Бархан топчется на месте и тяжело дышит, пока я осматриваюсь.

Вдруг замечаю, как к нам движется белый джип. Внутри меня что-то неприятно дергается, и я, развернув коня, срываю его с места.

Мы несемся обратно к дому моего брата. Сердце заходится, заставляя то и дело разгонять коня на максимум. С огромного бархана мы чуть не скатываемся, потому что под нами вниз съезжает песок.

– Быстрее, – шепчу в тишину. Слышу, как приближается джип, и вскрикиваю, пытаясь пустить коня еще быстрее. – Давай, малыш, – умоляю его, задыхаясь.

Бархан перескакивает на следующую дюну и несется во весь опор.

Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть, насколько близко к нам джип, и с ужасом обнаруживаю, что машина буквально метрах в тридцати от нас.

Дергаюсь, но теряю равновесие и на полной скорости слетаю с коня, падая на песок. От удара из легких вылетает воздух, и я кубарем качусь вниз по бархану, в то время как мой конь несется дальше к дому.

Я оказываюсь под большой дюной, куда на огромной скорости несется тот самый белый джип. Он тормозит в нескольких метрах от меня, и я с ужасом наблюдаю, как открывается водительская дверь.

Глава 10

Мои глаза широко распахнуты, но я едва ли вижу лицо мужчины, который торопится ко мне от машины. Упершись руками в песок, как могу быстро отползаю от него, передвигаясь на ягодицах. Но все равно недостаточно быстро!

– Аиша? Аиша, вы в порядке?

На мгновение зажмуриваюсь и снова распахиваю глаза, сталкиваясь взглядом с Давудом.

– Что вы здесь делаете? – спрашиваю, задыхаясь от ужаса.

Меня до сих пор трясет так, что сердце колотится, как ненормальное.

– Выехал покататься, а потом заметил всадницу и решил посмотреть. Вы невероятно красиво держитесь в седле.

Надо, наверное, поблагодарить за комплимент, но в горле пересохло, и я только хмуро киваю.

Давуд протягивает руку, чтобы помочь мне встать, но я смотрю на нее с осуждением и пытаюсь подняться самостоятельно. Запястье простреливает болью и, вскрикнув, я опять падаю на песок.

– Давайте помогу.

Одну ладонь Давуд кладет мне на спину, а второй хватается за мой локоть. Помогает подняться, прожигая своими прикосновениями даже через ткань рубашки с длинным рукавом.

По телу пробегает волна дрожи, и я не могу определиться, приятная она, или нет.

– Вы уже можете отпустить, спасибо, – напоминаю Давуду, когда оказываюсь на ногах, но он не убирает руки.

На пару секунд в голове проскальзывает воспоминание о нашей встрече на кухне, и тело снова покрывается мурашками.

Меня начинает раздражать такая реакция организма. Слишком я чувствительна к присутствию этого мужчины. Будто каждый волосок на теле, словно антенна, настроен на него.

Давуд медленно – словно нехотя – отстраняется, и мне становится немного легче дышать. Условно легче. На самом деле я продолжаю дрожать, каждой клеточкой тела ощущая присутствие мужчины рядом.

– Ваш конь ускакал, – говорит Давуд.

Я поднимаю голову и пытаюсь посмотреть в сторону дома брата, но дюна, само собой, мешает. Перевожу взгляд назад на мужчину и киваю.

– Да. Он, судя по всему, почувствовал мой страх, и сам испугался.

– А чего испугались вы, Аиша? Мне казалось, вам нравится пустыня.

Хочется вернуть на лицо шейлу, которая открепилась во время падения. И тут я понимаю, что она совсем слетела, потому что пустынный ветерок треплет мою косу, из раза в раз доставая из нее новые тонкие пряди волос.

Резко поднимаю руку, чтобы нащупать на шее ткань, но запястье снова простреливает, и рука опадает.

– Позвольте я вам помогу, – произносит Давуд.

Не дождавшись моего согласия, сокращает расстояние между нами, и я буквально физически ощущаю, как он вторгается в мое личное… нет, даже не личное – интимное пространство!

Сердце снова заходится. А когда его горячие пальцы касаются шеи, мои губы приоткрываются, и я втягиваю в себя воздух.

У меня такое ощущение, будто окружающий мир застывает. Мелкая песчаная пыль замирает в воздухе и не двигается. Даже ветер как будто стихает, и создается впечатление, словно мы с Давудом попадаем в пузырь, где только я и он. И я могу слышать его дыхание. Но это же невозможно! Только в нашей с ним истории, кажется, нет невозможного. Потому что я чувствую то, что вроде как не должна.

Давуд натягивает ткань шейлы и бережно покрывает ею мои волосы. Это похоже на какой-то таинственный и очень интимный ритуал, который заставляет сердце колотиться чаще.

Я не свожу взгляда с его лица, но он на меня не смотрит. В смысле, в глаза не смотрит. Давуд внимательно наблюдает за своими действиями, пока поправляет платок, а потом… он аккуратно заправляет под него растрепавшиеся пряди.

Я вздрагиваю, но с удивлением обнаруживаю, что у меня не возникает желания оттолкнуть его руки или его самого. Наоборот, мне как будто хочется прижаться теснее. Потому что от Давуда исходят сила и спокойствие, которые я ощущаю от брата.

Отбросив даже тень этого желания, отстраняюсь и сама заправляю здоровой рукой выбившуюся с другой стороны прядь.

– Мне нужно… – произношу тихо и хрипло, но понимаю, что он меня слышит. – Сауд будет волноваться. Наверняка ему доложат, что Бархан вернулся без меня. Так что мне пора.

– Позвольте отвезти вас.

– Нет! – восклицаю. А потом продолжаю уже чуть спокойнее: – Нельзя. Запрещено.

– Тогда проведу.

– Я не заблужусь. Я не так далеко от дома.

– Аиша, не глупите, – чуть раздраженно произносит Давуд. – В пустыне уже слишком жарко. Вы без воды, ваши очки сломались, – кивает он куда-то на песок. – Давайте я довезу.

– Я справлюсь. Не впервой.

– Вам не нужно справляться. Я рядом. Позвольте взять на себя заботу о вас. Обещаю, не будет ничего…

Он не успевает договорить, как я слышу рев двигателей квадроциклов. Поднимаю голову и наблюдаю за тем, как мой брат со своими охранниками несутся по вершине бархана, потом начинают спускаться, и Давуд делает пару шагов назад, чтобы отойти от меня на почтительное расстояние.

Сауд чуть ли не на ходу спрыгивает с квадроцикла и быстро подходит ко мне. Охранники остаются на месте.

– Аиша! С тобой все хорошо? – взволнованно спрашивает брат. – Ты не ушиблась?

– Только запястье повредила при падении. Но, кажется, это только ушиб. Прости, что напугала тебя.

Вижу, что брат хочет обнять меня. Но он знает, как после возвращения я отношусь к прикосновениям, поэтому просто сжимает мое плечо и поворачивается лицом к Давуду. Я же внезапно отмечаю, что не противилась прикосновениям нового партнера брата. Более того, наслаждалась этим.

Давуд внимательно смотрит на моего брата, не отводя взгляда.

– Что ты здесь делаешь? – спрашивает Сауд. – Я думал, ты уехал.

– В ожидании встречи с подрядчиком, – отвечает Давуд, – решил прокатиться по барханам. И, судя по всему, не зря.

– Это Давуд спас меня, – говорю брату, чтобы избежать недоразумений.

– Тогда я должен быть тебе благодарен, – отзывается Сауд. – Проси у меня что хочешь.

– То, что госпожа Аиша в безопасности, – это уже достаточная награда для меня.

Сауд немного прищуривается и впивается взглядом сначала в Давуда, а потом и в меня. Я чувствую, как мои щеки заливает румянец.

– Что ж, в любом случае я твой должник, – говорит мой брат.

– Мне пора ехать, – отзывается Давуд. – Будьте здоровы, госпожа Аиша, – добавляет он и, пожав руку Сауду, уходит к своей машине.

Мы с братом провожаем Давуда взглядами. Как только он заводит машину и развернув ее, начинает подниматься по бархану, я слышу голос брата:

– Что у тебя с Давудом?

Глава 11

Вопрос брата заставляет меня вздрогнуть и бросить на него испуганный взгляд.

– Ничего, – отвечаю я быстро и впервые за долгое время хочу обмануть брата.

Потому что происходящее между мной и его деловым партнером невозможно назвать словом “ничего”. Что-то происходит. Что-то очень интимное и очень запретное. Но что именно, я и сама пока не могу понять.

– Поехали, – бросает Сауд раздраженно. – Маша волнуется.

Развернувшись, брат даже не проверяет, иду ли я за ним. Он точно уверен в том, что я последую к квадроциклу и сяду за его спиной.

Обнимаю Сауда здоровой рукой, вторую опускаю вниз, потому что адреналиновый всплеск уже отпускает, и я начинаю чувствовать болезненную пульсацию в запястье.

Дома нас ждет взволнованная Абаль. Она выбегает на крыльцо заднего двора, едва заслышав шум двигателя. Сжимает перед собой руки и ждет, пока я слезу с квадроцикла.

– О, боже, Аиша, я чуть с ума не сошла, когда увидела в окно, как Бархан один скачет к конюшне. Ты в порядке?

– Запястье ушибла, – отвечаю я.

Открываю рот, чтобы поделиться с Машей своими переживаниями. Но тут же смыкаю губы, вспомнив, что мы не одни. Я бы не хотела никому рассказывать о том, что чувствую в присутствии Давуда. Но мне кажется, что если я никому не откроюсь, то эти чувства сожгут меня изнутри. Они уже как будто плавят жизненно важные органы, и мне нужен кто-то, кто не станет осуждать, а просто выслушает.

– Я вызову доктора, – сухим тоном произносит Сауд и скрывается в доме.

– Аиша, – Абаль кладет ладони мне на плечи. – В пустыне что-то произошло? – спрашивает она, взволнованно заглядывая в мои глаза.

– Всего лишь упала с Бархана.

– Как? – выдыхает она, и ее глаза широко распахиваются.

– Так… получилось, – пожимаю плечом. – Просто не рассчитала и слишком быстро погнала его с высокой дюны.

Абаль прищуривается и слишком пристально изучает мое лицо.

– Было что-то еще, – произносит она утвердительно.

– Почему ты так решила?

– Прости, но я уже успела узнать тебя за эти годы, и вижу когда ты взбудоражена. И не говори мне, что это из-за падения. Здесь что-то другое. Ты можешь поделиться со мной. Можешь довериться мне, ты же это помнишь?

– Ох, Абаль, – выдыхаю я, но больше ничего не успеваю сказать, как из дома выходит Захра.

– Госпожа, господин Сауд сказал, чтобы вы заходили в дом, на улице слишком жарко.

Кивнув, выполняю распоряжение брата. Не потому, что боюсь его гнева, а потому, что расцениваю появление Захры как знак того, что мне не стоит ни с кем делиться своими чувствами.