А еще ребенок питался чипсами, местным перченым ролтоном и шоколадом. Это если судить по паре засунутых в самый угол коробок. Одна была полна стратегических запасов подобной еды, другая – пустых оберток. Неудивительно, что в результате образовались прыщи и лишний вес.

Отдышавшись и осмотревшись, я поняла для себя еще кое-что очень важное, глядя на то, какую именно комнату для меня решили оформить родственники и сколько вещей в нее закуплено… Девочкой все-таки не настолько пренебрегали, как я решила изначально.

Глава семейства действительно проявила заботу, пусть и сдобренную изрядной долей скепсиса, сарказма и самодурства. А жутко занятой на работе папочка, всего дважды навестивший дочь в больнице, не пожалел выделить на это чертову тучу денег. Да и раньше не жалел средств на кровиночку, ведь весь этот мерч в диких количествах стоит недешево. Я уже молчу про эксклюзивных полуголых мальчиков.

Второе наблюдение – семья Кирэн, судя по всему, не выкинула ни одной ее вещи. Хотя им, наверное, очень хотелось избавиться хотя бы от этих вот крайне неприличных дакимакур. Нет, сгребли в сторонку, распихали по коробкам, сунули за кровать. Но не снесли на помойку. Не все так плохо, короче говоря!

Эта ситуация упрощает и усложняет мне жизнь одновременно. С одной стороны, я могу чудить как хочу и меня не сдадут в психушку – Кирэн же не сдали. А после комы и клинической смерти никто даже особо не удивится изменениям.

С другой – весь этот бардак придется разбирать. Сгрести в кучу и отправить подальше нельзя – надо проявить уважение к девушке, уступившей мне свое тело. Заодно узнаю побольше о ее жизни и характере, ведь то, что мы читаем, смотрим и любим, многое о нас рассказывает.

– Эй ты! – Дверь распахнулась, и многорукий фанерный монстр, которого я прислонила к стеночке, мгновенно бросился в атаку на вторженца: загремел и свалился под ноги. – Ай! Дура! Чокнутая! Психическая!

– Да заходи уже, чего орешь как потерпевшая? Плоских айдолов не видела? – откликнулась я с кровати, поспешно спихивая голых парней обратно за кровать. – Чего тебе вообще надо?

– Тьфу, как только пришла, сразу решила полобызаться со своими бревнами? Неужто вспомнила великую любовь?

– С кем хочу, с тем и лобызаюсь. Чего ты хочешь-то? Одолжить тебе подушку с голым мальчиком? – Если с семьей еще все не было ясно, то вот сестренка точно не любила меня искренне и не скрывала этого. Хотя тут скорее подошло бы слово «презрение». И я теперь понимала истоки ее чувств, пусть и не одобряла их.

– Фу! – взвизгнула Мейрен, делая шаг назад и снова спотыкаясь о моих крайне полезных плоских айдолов. – Пакость! Дура! Тебя бабушка зовет к обеду! Хоть раз поступи как нормальный человек и спустись к семье, а не жри свое де… свои помои в кровати!

– Хорошо, – согласилась я и встала. – Только переоденусь. Поможешь выбрать? – И повела рукой в сторону шкафа – выставки достижений модной индустрии последних лет.

Мейрен глянула и застыла с открытым ртом. Что ее так впечатлило, количество дико дорогих аксессуаров или мое согласие надеть что-то из них?

Глава 5

– Это… – Она подошла поближе, рассматривая гардероб. – Модная капсула на каждый день бренда «Гелиос»! Вся коллекция весны нынешнего года. Зачем тебе?!

– Носить, наверное. У меня нет другой одежды моего размера.

– Не тебе, корове, пользоваться такими дорогими вещами! Ты все равно ничего в них не понимаешь! Оденешь как попало, испортишь и все равно потом напялишь свое помойное худи оверсайз.

– Не поняла, тебе завидно, что ли? Поделиться?

– Со мной?! Да у меня брендовыми вещами две комнаты забито!

– А чего тогда ругаешься?

– Кто вообще покупает абсолютно всю коллекцию? Она из моды выйдет уже летом, не успеешь даже по разу надеть каждый сет.

– Хм… давай спросим у бабушки?

Пока мы препирались, я быстренько перебрала вешалки и выбрала первый более-менее симпатичный комплект из золотисто-бежевых брюк и шелковой белой блузки. Задумалась на секунду и полезла в комод за нижним бельем. А как, интересно, бабушка подбирала размер бюстгальтера? Ну ладно, объем грудной клетки примерно можно было прикинуть на такую худышку. А чашечки? Или здесь все с прыщиками не больше полуторки, особо париться не нужно? Ладно, будем считать, что параметры ей передали врачи. Благо они постоянно проводили контрольное взвешивание и прочие манипуляции.

– Будешь смотреть, как переодеваюсь? – решила я уточнить, поскольку Мейрен и не думала никуда выходить из комнаты. С одной стороны, подумаешь, она девочка, у нее та же комплектация. И вообще сестра, те же «прыщики», только, может, слегка в профиль.

С другой – тут культ скромности процветает настолько, что мне даже в больнице меняли памперс под прикрытием одеяла. И страшно радовались, помню, когда я научилась самостоятельно доползать до ванной.

– Разве ты не просила помочь? Одежду-то ты на себя кое-как напялишь, а вот правильно подобрать аксессуары точно не способна!

– Без проблем. – Я пожала плечами и стащила штаны, оставшись в белых больничных трусиках. И предсказуемо напугала сестрицу.

– Эй! Ты что?!

– Переодеваюсь. Я же спросила, останешься или уйдешь.

– Дура! В ванную иди! Светишь тут исподним, совсем манер нет. Хотя откуда бы им взяться у такой…

– Ладно, только ради тебя, дорогая сестричка. – Я помахала перед носом Мейрен вешалкой с комплектом белья и пошла искать дверь в удобства. Про те, которые в коридоре, я помнила. Но мне стало интересно, а если ли у Кирэн индивидуальные.

И они нашлись! Под прикрытием еще одной ростовой фигуры пряталась дверь в цвет стены. Фигура копировала «бревно» из кровати, но на этот раз «полено» было хоть одетое. Очень миленькое полено, кстати, так что ничуть не осуждаю девочку, я б сама запала, если бы не… хм. Откуда в моей голове вообще взялось это «если бы не?». Ведь в том мире у меня точно никого в последнее время не было. Как и у Кирэн – в этом. Вопро-ос…

Когда я вернулась в новых трусах и найденном халате, картина в комнате была до того предсказуема, что смех взял.

– Ты что, нарочно подбирала аксессуары методом от противного? – Пришлось залезть в шкаф по плечи, чтобы найти подходящие колгот… хм, почему здесь только чулки? Ну ладно, под брюки сойдет. – Бежево-золотая гамма плохо сочетается с кислотно-малиновым, тебе не кажется?

– Не кажется. Акценты должны быть яркими. Нужно еще такие же туфли. К примеру, вон те, со стразами.

– Угу, как у клоуна или попугая. Вот спасибо, дорогуша. Но я, пожалуй, пренебрегу твоим мнением в этом вопросе. Чуть-чуть.

– Да что ты понимаешь!

– Что-то явно другое, да… вот! Смотри, какая прелесть! И мне идет, правда? – В моих руках оказались прекрасные однотонные лодочки цвета свежей венозной крови.

Мейрен так выразительно скривилась, глядя на мое отражение в зеркале, что я моментально вспомнила бессмертную секретаршу и ее «Хорошие сапоги, надо брать».

– Почти то же самое, что ты предложила, просто оттенок не кислотно-малиновый, а темно-красный. – Каюсь, я продолжала слегка насмехаться, выбирая такого же цвета маленький клатч. Ну а чего она так тупо подставляется? Как первоклашка-злодейка из плохой дорамы. – У тебя есть вкус, сестричка, но с цветом небольшие проблемы. Ну ничего, еще потренируешься, и все получится! Или… слушай, а может, тебе надо купить очки? Ну знаешь, такие дорогущие, специально для дальтоников?

– Да ты… ты… да как ты смеешь так выглядеть?! – взорвалась Мейрен, причем, кажется, последняя фраза выскочила из ее рта непроизвольно, она собиралась сказать что-то другое.

– Хм… – Перед выходом я еще раз посмотрела на себя в зеркало и решила добавить на губы чуть тинта, чтобы окончательно соответствовать образу. Худая, конечно, что ужас, но зато та самая идеальная вешалка, на которую что ни повесь – будет смотреться как модная тенденция. – Мы же с тобой одной крови, сестренка, чему ты удивляешься?

«Сестренка» за спиной задохнулась от такого заявления, а я пожала плечами, подмигнула ей в зеркале и пошла… где тут столовая-то? Вроде бы справа от главной лестницы? Как бы не заблудиться.

Мейрен, судя по звуку шагов, на какое-то время примерзла к месту, а потом кинулась меня обгонять. Обогнала, отпихнула у самой двери в нужную комнату и ворвалась туда первой со словами:

– Бабушка! Это невыносимо!

Я нарочно притормозила, позволяя ей выплеснуть эмоции. Заодно решила послушать, что скажут в комнате. Кто там? Бабушка, папочка, судя по мужскому басовитому кашлю, еще кто?

– Что именно? – глухо донеслось до меня голосом старшей родственницы. – Твое поведение? Согласна.

Ха, оказывается не мне одной достается в этом доме. Мейрен тоже обласкана бабушкиным сарказмом.

– Или твоя сестра опять надела на себя балахон с помойки, не слушая доброго совета? – Новый голос, тоже смутно знакомый. Вроде бы это мама младшей сестры, моя мачеха. Конечно, она поддерживает роднульку, а меня не упустит случая пнуть. Долбаный «золушковый» сценарий, куда я попала?

– Нет, она… она мне…

– Здравствуйте. – Я встала на пороге и поклонилась. Этот поклон пришлось долго репетировать в палате перед зеркалом. Телу он, может, и привычен, а вот моему сознанию нет. Ну не кланяются в Питере по сто раз на дню всем подряд, как здесь!

Пришлось еще за медсестрами и посетителями подглядывать. А потом ссылаться на потерю памяти и просить разъяснений. Ибо поклон поклону рознь. Тут много нюансов. Глубина, выражение лица, как руки сложить. К своим, к чужим, к старшим, к младшим, к равным, с глубоким почтением, почти с пренебрежением… черт ногу сломит, не то что одна бедная попаданка! Причем как только мне начали что-то пояснять, то в голове будто всплывали нужные знания. Но они опять оказались с подвохом – мои поклоны выходили мужскими. А у мужчин совсем другой этикет. Пришлось переучиваться – что еще сложнее. Эх…

– Мама! – Сюэ Мейрен успела добежать до большого кресла, в котором сидела привлекательная молодая женщина с очень красивым, но заранее сердитым лицом. – Она мне нагрубила!

Вот же врушка! Ладно, погоди, и тебя вылечим.

Глава 6

– Кто это? – вопрос задал папочка, обернувшись в сторону бабушки. – У нас гости? Ты решила все же женить Итиля?

Бабушка моргнула. Молодой мужчина лет двадцати восьми (хотя, учитывая специфику азиатов, может, и старше) чуть не уронил себе на колени стакан с чем-то похожим на коктейль и в ужасе вытаращился. Сначала на отца, потом на бабушку, потом на меня. Причем в мою сторону он смотрел уже с откровенной паникой.

– Вы ослепли оба? – Бабушкин ядовитый сарказм, судя по всему, был просто манерой общения. Эта элегантная пожилая дама в принципе не умела разговаривать по-другому. – Кирэн, что ты натворила? Решила свести с ума сразу отца и дядю? Зря, они и так мозгами не блещут, а такими темпами вообще разучатся зарабатывать деньги для семьи.

Я на секунду замешкалась, вороша в голове «архив». Нет, воспоминаний оригинальной Кирэн там не прибавилось. Но кое-что накопилось за два месяца пребывания в больнице. В частности, информация о родне.

Итиль – младший брат отца. Наш с Мейрен дядя. Поздний ребенок бабушки. Принципиальный холостяк и ловелас. Не слишком удачливый, кстати, так как парочка его любовных похождений вылилась в скандалы. Кажется, один раз он и вовсе засветился с какой-то девочкой-айдолом, за что получил волну хейта от чокнутых поклонников и первой попавшейся палкой по спине от бабушки. Но сам по себе мужчина он симпатичный, гены у семьи Сюэ хорошие.

– Кирэн? – переспросили хором папочка и дядюшка. – Это ты?!

– Мы же виделись в больнице. – Честно говоря, я не поняла, в чем прикол. – Не настолько я с тех пор изменилась.

– Просто ты не в черном, – брякнул дядюшка и тут же втянул голову в плечи, потому что бабушка как-то особенно выразительно на него кашлянула. Похоже, еще и пнула под столом. Хо, интересно.

– И вообще, похожа на человека, – резюмировала матриарх семейства после паузы. – Наконец-то. Это надолго?

– А я тебе куклу купил ко дню выписки, – невпопад высказался папенька.