Илоша напрочь отказалась меня слушать и заперлась в комнате. Мстислав снова уснул, едва я вышла на кухню за перекусом. Вернулась, а он посапывает, лёжа на здоровом боку. Ещё и хлебные дрожжи, видать, не подходят для создания кефира. Неужели меня обманули местные советчицы? Я всего-то спросила рецепт, соскучилась по фруктовым йогуртам и молодым сырам, но в этом плане была полным профаном. Когда в шаговой доступности есть все виды молочных продуктов, не особо интересуешься технологией их создания с нуля, как здесь. Поэтому мне сейчас приходилось экспериментировать на свой страх и риск, а ещё кошелёк.

Так, ладно. Значит, сегодня откроюсь, но меню будет чуть более скромное. Потому что без Илоны мне на кухне тяжеловато справляться. В последнее время я так сильно привыкла к моей молоденькой помощнице, что совершенно не отдавала себе в этом отчёта до сегодняшнего дня.

Принялась за тесто и заодно поставила воду на паровую баню. В прошлой жизни я вынужденно следила за своим внешним видом, чтобы не потерять то единственное, что у меня осталось после всех моих жизненных неудач – стройную фигуру. Филе и рыба на пару, приготовленные с овощами в виде рулетов, могут быть очень даже вкусными, а не только полезными и низкокалорийными. Хотя здесь, с таким объёмом физического труда, можно о подобном сильно не переживать, но в этот раз я решила убить сразу двух зайцев: приготовить картофель и овощи на решётке над паровой баней вместе с копчёной рыбой. Где-то я подобное видела, и сейчас пазл собрался воедино. При такой подаче рыба станет полноценным блюдом, а не только закуской к напиткам.

Не знаю, сколько прошло времени, но я настолько увлеклась процессом, что не заметила появления Илочки в кухне.

– Прости, – проронила она тихонько, а я сосредоточено посмотрела в её сторону, совершенно никого не замечая. Было сложно переключить мозги, когда передо мной стоял ряд тарелок.

В этот самый миг я закончила раскладывание картошки, рыбы и кусков репы, приступила к сервировке укропом и базиликом.

– Ничего.

Я махнула рукой.

– Помощь нужна? – Илона быстро очутилась у меня за спиной.

– Уже нет, лучше расскажи, что у вас там стряслось.

– Выгонишь меня?

От жалобной интонации её голоса в глазах защипало. Сделала глубокий вдох, успокаивая ритм дыхания, прежде чем обернуться со словами:

– Иди сюда.

Распростёрла объятия к рыжей девчушке, ниже меня на полторы головы. Наверняка будет такая же рослая, как и Болъиван.

– Так что произошло? – мягко напомнила я, едва Илона с облегчением приобняла меня и уложила голову в сгибе моего локтя.

– Долгая история, я не знаю всего, – не желала делиться горестями помощница. – Меня по дому гоняли без продыху, маму тоже. Но в последние дни я всё чаще стала замечать злость в глазах Рогнеды, когда она смотрела в нашу сторону. Поэтому, ты уж прости, но я не могу считать их обоих хорошими людьми. Маму прогнали на болота незадолго до рассвета. Но я об этом узнала только к вечеру, когда было уже поздно.

Девочка судорожно вздохнула. Видно, как ей тяжко даётся это признание.

– Болота – это так страшно, да?

– Ужасно. Топи, леса дремучие. Я до последнего буду надеяться, что маме моей удалось сделать крюк и обогнуть те места по краю, обосноваться в другой деревушке. Вот вырасту, поеду на разведку, поищу её. А пока позволь пожить здесь ещё немного, а? Я обещаю, больше обзываться не буду.

– Ила-Ила, – вздохнула я, пряча улыбку, – твоя обида, может быть, и праведна, но страдаешь от неё ты сама, а не те люди, которые причинили тебе зло. Помни об этом и не причиняй ещё больший вред самой себе.

Зачем я это сказала? Казалось бы, давала совет ей, а на самом деле самой себе, потому что перед глазами тотчас всплыл образ бывшего мужа и моей дочери. Мы сидели за столом. И очередной разговор на повышенных тонах словно начался сам собой. Столько непонимания, обид, недоверия и всего вместе взятого.

Эх…

– Обещаю, не буду злиться на них, чтобы самой не страдать, – кивнула Илона, прежде чем разомкнуть объятия. – А ты, я смотрю, рыбу приготовила на обед?

– До купцов я в тот раз не дошла, а хлебные дрожжи меня подвели, кефир не удался. Я бы пышек испекла. Да, с сахаром он очень вкусный.

– Молочную бражку имеешь в виду? – Илоша прошла к столу и кисло скривилась на результаты моих трудов, наполовину скрытые марлей в деревянной миске. – Да, закваска нужна другая. Надо у Ялики спросить. Она подскажет. Я рецепт повторить не смогу, да и не стану, ещё отравимся ненароком.

– Хорошо. – Я вернулась к сервировке и переменила тему. – Скажи, а что ты можешь рассказать про всяких обитателей местных лесов? – Начала издалека, в надежде вывести разговор к нужной теме.

– Волки, белки, выдры и бобры, ты об этом? – спросила Илона с усмешкой. – Или хочешь узнать что-то конкретное?

– А как насчёт ежей?

После этого слова моя помощница насторожилась.

– Неужто о лесных хочешь узнать?

– Получается, обычные ежи тут не водятся? – пришла к выводу я.

– Водятся, но вряд ли они тебе будут интересны. Скажи, ты когда-нибудь видела маленького человека, отдалённо похожего на ёжика?

– Ты тоже видела?

– Нет, но многое слышала о них со слов других людей.

– Которые их видели, – кивнула я.

– Нет, но передавали слухи и легенды. – А вот тут её голос перешёл на шёпот: – Одно плохо, видеть их могут одарённые люди, те, кто умеет колдовать, понимаешь?

– Глупости, вовсе я не умею.

– Есть такое поверье в народе, что ведьмы бывают добрые и злые, как духи леса. Некоторые из них выходят к людям и клянутся в верности главе рода, охраняют дома этих везунчиков и по хозяйству помогают. Но если род прервался или случилась какая другая напасть, домовые уходят обратно в лес.

– Так тот ёжик, который брёл за тобой и повизгивал, он домовой? – тихонько спросила я.

– А ты его видела? – Илона забылась и повысила голос. – Правда?!

– Да…

– Ой, как хорошо.

– Чем же?

– Ёжик – это добрый дух леса. Во всяком случае, вреда он не принесёт, а если явится к нам, оставь ему блюдце с молоком. Вдруг захочет жить с нами и оберегать наш дом, а?

Я громко вздохнула. Чего-чего, а подобного исхода разговора я совершенно не ожидала. Они с Мстиславом сговорились, что ли? Хотя вряд ли. Скорее, всё дело в местных легендах и поверьях.

– Что ж, ладно, – сдалась я, помечая в уме новую задачу – выделить отдельную тарелку для молочной приманки. Одно непонятно, что делать, если молоко скиснет и начнёт вонять, когда его никто не выпьет, а?

Как назло, в этот самый миг я бросила взгляд в миску с прокисшей бражкой и увидела внутри чёрные хлопья на дне, а на поверхности на миг показались чьи-то глаза.

Вздрогнула и присмотрелась внимательнее.

Нет. Просто фантазия, или усталость сказывалась.

Помотала головой, намереваясь выйти на улицу, чтобы хлебнуть свежего воздуха и прочистить мозги. От умственного переутомления и не такое мерещится. Правда, обычно по краям зрения, а не в фокусе.

А вдруг не показалось? Я остановилась в дверях кухни.

– Илочка, я выйду на улицу ненадолго, просмотри за хлебом, чтобы не пригорела корочка. Скоро вернусь, заодно табличку поменяю и покричу немного, зазывая народ.

На мою просьбу последовал лаконичный ответ:

– Хорошо.

Глава 10

Назло или просто свезло – мои старания не прошли даром, вот только с одним маленьким но. Первыми в трактир прибыла семья Асгольда вместе с сыном.

Эх…

Подозреваю, они неспроста явились настоящей гурьбой. Хотя искренне надеюсь, что ошибаюсь в своих суждениях.

Шестеро. Рослые, просто одетые, двое родителей и трое братьев помимо несостоявшегося жениха. Один из них подросток, а вот другие выглядели постарше самого Асги.

Я, не веря своему везению (а точнее, наоборот), нацепила на лицо улыбку и проводила их внутрь, предложила располагаться.

– Хороша, – услышала комментарий за спиной, прежде чем закрыла дверь. И это была их мать. Кучерявая, седовласая, но бойкая женщина держалась гордо и, как мне показалось, правила семейством из-за спины мужа, главы рода.

Чем жила эта семья, мне было неизвестно, да и знать не особо хотелось, но, к сожалению, я наверняка ещё немало услышу о них, причём от самих же. Потому что сложно было не заметить собственнический взгляд самого Асгольда, с которым он провожал меня в этот раз, едва я оказалась в поле его зрения.

Да уж, подсобила Рогнеда и её родственница.

А как же другие планы? Неужели не нашлось свободной подходящей девицы, чтобы сватать к ней такого доброго молодца под два метра ростом, а?

Я ещё недолго покричала, зазывая народ, и быстро вернулась назад на помощь Илоне.

– Хозяйственная, – проронил один из братьев, когда я прошла мимо за стойку и выставила наверх поднос с чарками под воду или квас. Кстати, надо его вынести. А то один чайный гриб остался.

– Умная, – добавил уже сам Асгольд.

Я чуть не прыснула. Они в слова играют, что ли? Или упражняются в подборе эпитетов для кого-то кроме меня? Ум свой я точно никому не демонстрировала, да и не собиралась. А то ещё ведьмой назовут и на болота прогонят. Это они запросто.

– Илочка, – позвала я, возвращаясь в кухню.

Как раз вовремя. Она взяла кочергу, прихватки и хотела сама доставать противень с выпечкой.

– Отнеси, пожалуйста, блюда на стойку, а хлебом займусь я.

Помощница кивнула и передала мне рабочий инвентарь. Затем дело стало за подносом и блюдами. А несколько минут спустя, когда я уже подцепила кочергой металлический лист и тащила его наружу, услышала наглый голос одного из гостей:

– Эй, хозяюшка! Покажись, мы голодны!

Я чудом поднос не выронила от негодования. Илона к тому моменту уже должна была поставить им на стол первые тарелки. В случае, когда желающих в зале немного, мы разносили еду, чтобы долго не объяснять новые правила обслуживания. Вот когда были завсегдатаи, то они своим примером изрядно упрощали нам работу, подходили, платили и обслуживали себя сами. За это я не завышала цену на стоимость блюд.

Вздохнула, опуская поднос на деревянную столешницу. Перекинула варежками несколько булочек на тарелку и отправилась в зал смотреть, что к чему.

Илона недоумённо озиралась и не спешила отходить.

– Что стоишь? Неси ещё, – сказал ей один из старших братьев Асгольда.

Заметив меня, девушка быстро подошла и шепнула:

– Они мало заплатили.

– Давай сюда, – я кивнула ей и перехватила шесть рубчиков.

Как она сказала – мало? Да это копейки.

– Дорогие гости, то, что вам принесли, стоит шестнадцать и ни рубчиком меньше. А за хлеб и напитки придётся доплатить отдельно.

– Да это же… – начал разоряться самый молодой из них. Но суровый взгляд мамушки, и он заткнулся.

– Кажись, мы не поняли, что пролепетала твоя девка, – улыбнулась мне мама Асгольда, а во взгляде стояла злость. – Сойдёмся на тринадцати и не будем спорить.

– Шестнадцать, – гнула свою линию я. – По четыре рубчика за блюдо, это и так почти даром.

– Не скажи.

– В таком случае возвращайте тарелки. Я смотрю, вы неплохо поели, больше чем на половину от общей суммы.

– Ладно-ладно, не злись. – Асгольд встал из-за стола и полез в поясной кошель за деньгами. – Рубчики нам даются сложнее прочих. – Он достал и скрупулёзно отсчитал ещё десять жестяных крупных монет. – Вот. А это на хлеб и квас, – добавил ещё три.

Я покачала головой. Вот же скупердяи.

– Принесу хлеба и кувшин воды. На квас здесь не хватит.

Кем бы себя ни возомнил этот мужик, но его поведение с лёгкостью проясняло, почему он до сих пор один.

– И вообще мы сюда не есть пришли, – поднялся из-за стола один из братьев. Его торжествующая ухмылка очень уж мне не понравилась. – Как тебе наш Асги, а? Смотрю, глазки загораются, когда смотришь в его сторону, да?

– Принесу воды, – строго ответила ему и всучила тарелку с булочками, не в силах совладать с голосом.