Трактирные шалости (страница 7)
Тоже мне, сваты. Вначале нахамили, а потом жениха подсовывают. Но просто отказать – значит, подкинуть новый повод для сплетен.
Да уж, ситуация.
Повезло ещё, что в этот самый миг в трактир вошли новые посетители. Болыван в их числе, чумазый, уставший. Видать, только из кузни заглянул перекусить.
Кивнула ему с улыбкой и невольно поймала на себе странный взгляд мамы Асгольда.
– Доедайте, допивайте, и идём отсюда, – заключила она, едва я поставила на стол кувшин и несколько чашек. – Делать здесь нечего. А тебе, сын, Гнеда правильно подсказала. Ищи другую.
Вот так новости, а она-то откуда знает? Разве его мама присутствовала при разговоре? Или сын успел всё-всё ей рассказать в мельчайших подробностях? Похоже, так и было.
– Да погодите, – не унимался Асгольд. Снова подскочил с лавки и встал передо мной. – Велюшка, неужели не люб я тебе, а? Тогда зачем, скажи, ты на меня так смотрела в первую нашу встречу?
Я в ответ лишь отрицательно покачала головой и направилась назад к стойке. Вот ведь нашёл время для признаний. Не было б гостей, отказала бы ему с лёгкостью, но тут мне вслед понеслось:
– Волосы по плечам – девица жениха ждёт, а косу заплела, значит, муж в доме и дверь заперта на замок, – не унималась мама Асгольда. – Видать, есть на примете кто-то другой, кроме тебя. Не расстраивайся, сын, идём. Такие нам не нужны, наглые. Не удосужилась как следует ответить. Тоже мне, императрица.
Глубокий вдох, глубокий выдох. Пусть себе злословит. Если меня не задело, значит, удар прошёл мимо цели. Но в одном она оказалась права. Волосы я в косу не заплетала, предпочитала другую, более быструю и удобную причёску, как у Илоши. У неё и подсмотрела, кстати. А если выходила на улицу, то накрывалась платком, чтобы ветром волосы не спутывало. Но теперь очень сильно пожалела, что не обратила внимания на этот каверзный обычай.
Быстро опомнившись, приняла плату от новых желающих перекусить и подала им тарелки. А Илону отправила на кухню за квасом.
Радовало другое. Асгольд и его семья наконец покинули зал, а последующие часы прошли как обычно, если не считать моего визита к нашему новому постояльцу, чтобы покормить.
Глава 11
Игоша бунтовал.
Хотел сотворить зло, но не мог из-за защитных знаков на стене над кроватью. Поэтому сидел в углу и от обиды позвякивал оставленной ложкой да двигал хлебными крошками, демонстрируя силу.
Мстислав будто слышал его, пробуждаясь ото сна. В абсолютной тишине звучали неприятные шорохи, словно крыса ползала по полу и поочерёдно скребла в тёмных углах. Но откуда взяться грызуну на втором этаже? Наверх редко приносили еду, поэтому и поживиться здесь нечем, если не считать крошек, оставленных на тумбе после недавней трапезы. Нет, мыши, крысы и прочее мелкое зверьё для начала заполонят нижние помещения, прежде чем отправятся наверх. Это точно была нечисть.
Гулкое шипение и тоненький писк прозвучали из темноты, едва гость обернулся. Бок неприятно заныл, но опытному воину не было страшно. Он готов тотчас же заняться устранением угрозы. Вот только как воспримет хозяйка его самоуправство? И почему до сих пор не принесли одежду? Она всё же вынашивает некий план? Неужели и в самом деле ведьма?
Нечисть притягивает нечисть – простое правило работало и по сей день. А в этом доме орудовал не только дух неупокоенного. Здесь скрывалось нечто пострашнее. Сильное, злое, коварное. И всё же цесаревичу не верилось в то, что это Вель. Она казалась ему доброй молодой девушкой, не по годам одарённой терпением и мудростью. Но несмотря на это, чувствовалась в ней некоторая наивность.
Как она могла так запросто приютить в своём доме мужчину, будучи незамужней? Неужели ей наплевать на репутацию? Он ведь правильно расслышал разговор вчера, там, внизу? Тогда почему она отвергала его знаки внимания?
Стуки по лестнице и скрип деревянных половиц вернули его из мыслей.
Действуя необдуманно, он полез снимать с себя верхнюю одежду. Хотел заодно разбередить рану, заставить её кровоточить. Он точно не желал покидать это убежище, пока не узнает Вель поближе. Она была ему интересна, но ещё больше его интересовали её связи и знания. Местные, несмотря на недавнюю перепалку, хорошо к ней относились. Жениха сватали, значит, она уважаема в округе.
Совесть тихонько всколыхнулась внутри – а вдруг он накличет на неё беду? Вдруг прибывшие за ним убийцы заявятся сюда и первым делом займутся девицами, прежде чем добраться до него?
Нет, вскоре здесь будут драгуны, его верные соратники, друзья, которым он может доверять как себе. Им будет поручено охранять трактир до тех пор, пока он живёт здесь.
Стянув через горло потное одеяние, Мстислав поморщился, чувствуя зловонный резковатый запах.
– Что ты? – показалась в дверях изумлённая владелица трактира.
– Вонь стоит, помыться бы.
– В баню тебе нельзя, – строго ответила Вель. Её взгляд сейчас источал недоверие и страх.
Окинув себя беглым взглядом, Мстислав не смог найти причины для подобных эмоций. Оружия при себе он не имел, неужели его вид настолько угрожающий? Однако запоздалое понимание наконец настигло его, едва девушка стыдливо отвела глаза.
– Прикройся, я поставлю еду и выйду. А в следующий раз буду стучать, прежде чем войти.
– А помыться? – снова подсказал Мстислав, делая, как велели.
– Нагрею воду, принесу таз и чистую тряпку, оботрёшься сам, раз силы прибавилось. Но отвар обязательно выпей. Вещи тоже уже высохли, после переоденешься. Вот только штаны я так и не зашила.
– Хорошо.
Ворчать было бесполезно, да князь и не пытался устанавливать собственные порядки в этом доме. Он для неё никто, неузнанный и без денег, и ему ничего иного не оставалось, хотя гордость его была задета многократно.
– Так где же теперь мой кошель? – задумчиво проронил он.
Вель молча пожала плечами. Помощь не предлагала, смущения или же стыда не выказывала. Точно не знает ничего о его деньгах, кроме того, что он сам ей рассказал. А значит, сейчас у него действительно имелся неплохой шанс затеряться в этой глуши.
В следующий миг дверь громко закрылась, а Мстислав протянул руку и преломил хлеб, кинув небольшой ломтик в угол. Туда, где ещё совсем недавно слышались странные звуки. Несколько секунд ничего не происходило, но стоило гостю отвести взгляд к подносу с едой, как ломоть в следующий миг словно исчез. Его неясные очертания полностью растворились в серости угла.