Четвертой ее фигурой стала королева – истинная верующая, которая каждый день приходила в обитель Бога и молилась. Она тяжело болела, но, когда ей стало лучше после молитвы святой, она буквально обезумела. Королева пожелала, чтобы девушка постоянно находилась рядом с ней. И русалка стала частым гостем во дворце, познакомилась с королевской семьей. А затем придумала грандиозный план, как добиться всего с помощью одной-единственной женщины.

И для этого нужно было претворить в жизнь самую главную ложь.

Русалка спустилась с лестницы и встала перед принцем, рукой элегантно проведя по его щеке.

– Ваше высочество так бледен. Я переживаю о вас.

Принц смутился, но заметно погрустнел.

– Святая, я хочу помолиться. И попросить у вас совета.

– Конечно. – Она пригласила его следовать за ней в храм. Святой отец хмуро наблюдал, как они уходят, но не пошел за ними.

Внутри храма принц оказался окружен темными и мрачными фресками со сценами из Священного Писания, и ворох самых жутких мыслей начал одолевать его.

Девушка, что вела его, среди всей этой нагнетающей обстановки казалась ему лучом света в непроглядной тьме, и он старался держаться к ней ближе, словно хотел схватиться за спасательный трос.

Когда они дошли до алтаря, русалка встала перед ним. Принц опустился на колени и склонил голову.

– Святая, я не знаю, что мне делать. Мой отец… стал другим человеком.

Она молча улыбнулась.

Неудивительно. Ее ключевая жертва, ее «шах» таким и должен быть.

– После того как маму отравили, он стал невероятно мнительным… везде видит предательство. Всех, кто перечит ему, он начал сбрасывать в море… Он… никогда не был таким… Я… я не знаю, что мне делать…

Внутри она ликовала.

– Молитесь Богу за здоровье вашего отца, ваше высочество. Верьте, что всё образуется. Солнце всё еще светит над нами.

Просто. Слишком просто. Люди слабы. Их так легко одурачить – даже без магии и чудес.

Достаточно всего лишь нескольких слов, чтобы человек показал свою внутреннюю тьму и отвернулся от света.

* * *

В тот день была гроза. Мощный ливень накрыл королевство словно купол, желая скрыть происходящее от света Господа. Капли били по стеклу, и яркие молнии освещали темную комнату, в которой русалка тихо пела свои чарующие песни.

Перед ней на диване лежала женщина. Гримаса ужаса омрачила ее лицо, а из рук выпал кубок с вином – подарок соседнего королевства.

– Четыре, – сказала девушка. Королева умерла, зациклившаяся на религии и не видевшая ничего перед своим носом.

Убедившись, что план удался, русалка на мгновение уставилась на живописную сцену, гордясь своей работой, а затем закричала.

После этого начался хаос. Прибывший в покои король увидел мертвую жену и «лишившуюся чувств» святую. Кто оказался убийцей, выяснили сразу: посол, у которого нашли склянку с ядом. Уже через несколько дней его бросили в море.

Король был сломлен: целыми днями он не покидал своих покоев и пил без остановки, проклиная этого самого Бога за случившееся.

Если его жена была истинно верующей, почему ее жизнь не защитил Господь? Почему он просто наблюдал и не вмешивался?

Он рыдал, лежа на полу, когда в покои вошла русалка.

– Ваше величество… – Она встала перед ним на колени. – Как жестока судьба ваша… Королева не заслужила такой участи…

Ее медовый голос пробудил его, и он уставился на прекрасную девушку перед собой.

– Святая… скажи, почему? Почему Бог не спас ее?

Его голос звучал с надрывом и хрипотой, словно он много кричал и рыдал всё это время. Его взгляд выражал лишь скорбь и отчаяние.

– Увы, я не могу ведать, о чем думает Господь, ваше величество… – Русалка печально опустила голову. – Но на всё есть его замысел.

– Пусть он вернет ее мне! Он ведь может, правда?! – Будто обезумев, король вскочил и грубо схватил ее за плечи. – Святая, ему ведь это по силам, правда?!

Она улыбнулась.

– Насчет этого… мне было видение, ваше величество. Но не от Бога.

Она мягко коснулась лица короля, заставляя его смотреть в ее бездонные глаза.

– Бог не спасет ее. Но духи моря могут помочь вам воссоединиться.

– Духи… моря? – переспросил король. – Разве наш Господь не единственный?

– Есть место, куда взгляд Бога не падает. И в том месте живут они. Те, кто может исполнить ваше сокровенное желание. Те, кто помогут вам вновь увидеть вашу жену. – Она притянула его за шею и обняла. – Даже если вы отдадите Богу всё, он не сделает для вас ничего. А вот они… могут помочь вам за равноценную плату. «Наполните море кровью и плотью, и оно подарит вам вашу королеву» – вот что было сказано мне в видении.

– Море… море… – Взгляд короля изменился. – Я должен… наполнить море кровью и плотью…

Вот так. Да. Еще.

Наполни этот мир тем же отчаянием, в котором ты сейчас пребываешь.

Пусть всё утонет в море крови. Пусть горы трупов будут выше башен твоего дворца.

Только так тени будут довольны.

* * *

Сильный ветер обдувал утес, принося с моря крики боли и стенания людей. Гремели выстрелы орудий, словно раскаты грома, которые заглушали шум волн.

Русалка стояла на краю и наблюдала за тем, как подбитые корабли тонут и люди падают в пучины, и пела песни, и ликовала, и радовалась.

Год. Ровно год ей понадобился, чтобы прийти к этому моменту.

Целый год фальши и лжи. Целый год, который понадобился, чтобы начать кровопролитную войну.

Сначала король довольствовался, жертвуя морю своих людей. Но когда этого стало ему мало, он вспомнил, кто был виноват в смерти его жены, и начал первую войну. А дальше – больше: за одной страной последовала вторая, а потом – целый континент.

Сколько уже утонуло кораблей за всё это время? Русалка сбилась со счета. Она лишь знала, что вскоре всё закончится.

Скоро она поставит мат в этой партии.

– Довольна? – послышалось за ее спиной. Русалка обернулась и увидела святого отца. Теперь он смотрел на нее иначе.

– Вполне, – улыбнулась она.

– Дьявол во плоти. – Священник тоже подошел к краю утеса. – Сколько человеческих жизней было унесено всего за год. И для чего? Лишь одному Господу известно.

– Разве ты еще не понял? Бога не существует, – ответила она.

Он посмотрел на нее так, словно знал это и без нее. Просто привык так отвечать.

– Ты не остановишься, пока не убьешь всё живое в этом королевстве? – Он посмотрел на нее с некоторой надеждой в глазах. Но в ответ увидел лишь бездонную пустоту.

Ей было всё равно, сколько будет жертв. Ей вообще было плевать на всё.

– Пустой сосуд для убийств. Вот ты кто, – прошептал он. – У тебя нет души.

– Она мне не нужна, – ответила русалка. – Не хочу быть похожей на вас, слабых людей.

Услышав это, святой отец вздохнул.

– Что ж. Тогда на этом нам пора прощаться. – С этими словами он исчез раз и навсегда.

Он всегда закрывал глаза на всё происходящее. И в этот раз не стал изменять себе.

– Пять, – проговорила русалка и усмехнулась. Святой отец избегал ответственности за свою халатность до самого конца.

В это же время она услышала голос короля:

– Где она?! Море уже погрязло в трупах и крови! Неужели этого еще недостаточно?! – кричал он, гневаясь в своем абсолютном отчаянии.

От того статного мужчины не осталось ничего. Постаревший, бледный, полысевший, обезумевший – сейчас он больше напоминал бедняка с дороги.

«Святая» улыбнулась.

– Она вернулась.

Взгляд короля изменился. В нем вспыхнули огоньки надежды. Он ринулся к краю утеса. Девушка указала на бушующее море, и посреди тонущих кораблей он увидел силуэт своей жены.

– Любовь моя! – Король потянулся к ней и рухнул вниз.

– Шесть, – сказала русалка. Король умер, обезумевший от любви.

Битва окончилась – как и война. И в ней не было победителей.

Всё оказалось разрушено. До основания.

– Почему?.. – За спиной раздался знакомый разбитый голос. – Почему… Как…

Она обернулась и уставилась на принца. Он смотрел на нее в неверии.

– Святая, почему?.. Неужели… это всё из-за тебя?

Она ничего не ответила. Больше не было причин для притворства, поэтому русалка показала себя настоящую – пустая оболочка без души, которой были безразличны человеческие эмоции и страдания.

В попытках найти в ее чертах лица хоть что-то знакомое принц понял, как сильно он заблуждался всё это время.

– Ха… ха-ха. – Он опустил голову. – А какая теперь разница? Всё кончилось.

Он прошел мимо нее и встал на краю утеса. Перед его глазами разворачивалась самая страшная сцена в его жизни. Крах. Падение всего. Полное поражение по всем фронтам, после которого никто не сможет восстать из пепла.

Он слаб. Слишком, чтобы пережить всё это. Он потерял всё, что имел. А всё из-за того, что послушался и ждал чуда.

Когда русалка обернулась, на утесе уже никого не было.

Она вздохнула.

– Мат.

Принц был убит отчаянием и своей слабостью.

В следующее мгновение она рассмеялась в полный голос. Словно последняя цепь, что держала ее, сломалась, и она оказалась свободна.

Ее звонкий голос был громче ветра, громче шума океана, громче всего мира!

Тени! Тени точно довольны! Тени наверняка наелись! Теперь она не будет слышать их стонов и рыданий!

Она замерла, слушая окружающий мир. Желая услышать радостные возгласы.

И тут ее осенило.

– А… всё это время… я не слышала их.

С момента как она покинула глубины, она перестала слышать их стенания, перестала ощущать их прикосновения.

Она уже давно не нуждалась в трупах, чтобы сдерживать тени.

– Тогда… зачем всё это было? – спросила она саму себя.

Зачем все эти жертвы? Зачем все эти трупы?

Изначально в них не было смысла.

Она опустила взгляд и увидела в траве маленькую белую ромашку.

Ей вдруг вспомнились последние слова принца.

– …а какая теперь разница? Всё кончилось.

Без каких-либо мыслей она наступила на цветок, сминая его ногой.

Русалка в последний раз посмотрела на догорающие в море корабли и пошла прочь с утеса.

И больше на этой выжженной земле ее никто не видел.

Мальчик со щегленком
Рия Альв

Вокруг
То ли все рушится, то ли я сам
Внутри ничего не могу построить.
То ли я раб твой без воли,
То ли почти свободен.

Лампабикт. «То ли»

Ты знаешь, чем кончится эта история. Так до печального часто происходит с подобными тебе, слишком доверчивыми, слишком хрупкими. С теми, кому не стоило иметь дел ни с чудесами, ни с чудовищами. Твое чудовище с чудесно ясными глазами, с едва ли не ангельски нежным лицом ломает тебя бережно, год за годом, придавая нужную ему форму, водя за собой, чтобы ты становился безмолвным свидетелем его свершений. Твое чудовище, которое ты, только встретив, принял за чудо, одетое в солнечный свет и золото ранней осени. Твое чудовище в конце концов устает от тебя, от бесконечной тоски твоих взглядов, от бесконечного же напоминания о том, что оно украло тебя у привычного тебе мира. Чудовище опутывает тебя золотой цепью, конец ее уходит в стену комнаты, из которой ты больше не выйдешь.

Чудовище кладет теплые ладони тебе на лицо, заглядывает в глаза, быть может, в последний раз, и смотрит так долго и так задумчиво, что ты – так глупо – начинаешь надеяться, что ему ведомо что-то человеческое, что оно, может, всё еще тебя любит. Если любило когда-то хоть кого-то.

А потом цепь свивается туже. Твое чудовище уходит, а ты остаешься. Один среди четырех стен. У двери комнаты золотая ручка, дотронешься – не обожжешься. Вы с чудовищем теперь одинаковые, оба не можете коснуться железа. Но оба до этой ручки все равно не дотронетесь. Ты – не дотянешься, чудовище – не захочет. Ты проведешь здесь вечность до самого ее конца.