– Мне плевать, что тебе сказали, полукровка! Для тебя я леди, будь добра, вести себя подобающе в моем присутствии и относиться ко мне с почтением, если не хочешь вылететь отсюда! Ясно? На твое место большой конкурс, и мне всегда есть кем тебя заменить.

Несмотря на неприязнь и гнев, которые я испытывала к этой противной женщине, возомнившей себя выше меня, я промолчала. Даже не стала комментировать то, что и она сама является полукровкой, не чистокровной драконицей, хоть и обладала магией. Судя по чешуе на ее висках, во время формирования ее магического ядра, произошел сбой, и на ее лице отпечатались яркие признаки ее нечистокровности.

Ни одна драконица не позволяет себе расхаживать в таком виде, и я давно догадалась, что Истрелла просто не могла избавиться от этой чешуи и скрывала ее за длинной челкой.

Возможно, она взлюбила меня именно из-за того, что в первый день я долго смотрела на ее лицо, и ей это не понравилась. Она посчитала, что я так ее унижаю, хоть и слова не произнесла по этому поводу.

Если бы не начавшаяся война на западе Империи, на границе с Арьялой, ее бы никогда не назначили главой магозверинца. И пока война не окончится, мне придется терпеть унижения, чтобы не вылететь с этой работы.

– Мне всё ясно, леди Истрелла. Могу ли я идти? В это время заканчиваются тренировки выпускников боевого факультета. Мне нужно будет убрать за питомцами.

Она сморщилась, выказывая неприязнь к этому, но кивнула, махнув мне рукой на выход. И когда я схватилась за ручку двери, вдруг произнесла то, от чего у меня остановилось сердце. В буквальном смысле.

– Через неделю приезжают лорды из Жаровня. Раз ты идешь в зверинец, скажи Соулей, чтобы занялась приготовлениями. Мне передали, что часть животных, которые в скором времени прибудут с западниками, травоядные.

– Жаровня? – переспросила я пересохшими губами и ощутила, как ухнуло всё в животе от неприятного предчувствия. – А кто прибывает?

– Император созвал всех высокопоставленных лордов со всей Гаррании, так что высшие чины Запада. Что за глупый вопрос? Иди, давай, и занимайся своими прямыми обязанностями. И не вздумай докучать лордам, они не обязаны терпеть внимание полукровки.

– Ясно.

– И разберись с Гнусом, до чего противное у него имя, мне не нужны проблемы перед приездом высших лордов.

Я кивнула и ушла, закрывая за собой дверь. И только драконий бог знает, как тяжело мне далось спокойствие. Неприятная новость меня оглушила и будто сломала мой хребет об колено. А затем я нервно рассмеялась. Прошлое настигает меня быстрее, чем я ожидала.

Глава 9

Гор из рода Амелитов

С того дня, как Арьяла объявила Империи драконов войну, весь запад лихорадило, словно медведь растревожил осиный рой.

Арьяла считает западный район Шитай, который ныне входит в состав Западного региона Гаррании, своими исконными землями, и требует вернуть международные границы к семь тысяч пятидесятому году от прихода первого дракона Астарота в этот мир, то есть людское государство хочет отмотать двести лет в обратную сторону и вернуть себе земли, которые потеряло во время гражданской войны, когда людское правительство устроило гонения на метаморфов, проживавших аккурат на границе с Империей Гаррания.

Правитель метаморфов, чтобы спасти оставшийся народ, обратился к Императору Дарршейлу и заключил с ним договор, согласно которому Гаррания приняла их в свои ряды и отправила войска на защиту исконных территорий метаморфов и создала мировой прецедент по переходу земель в состав своей страны без каких бы то ни было военных действий.

На тот момент Арьяла была ослаблена гражданской войной и не могла противостоять огромной армии Гаррании, так что отдала кусок своей восточной земли без боя. Как по мнению большинства лордов нынешнего Совета Империи, их отцам стоило воспользоваться преимуществом и военным превосходством и полностью завоевать Арьялу, ведь тогда и сейчас с ним не возникло бы проблем.

– Прибыло письмо от второго советника Императора, лорд Гор, – отвлек его от тяжелых дум правая рука Феодот, дальний родственник со стороны умершего отца.

– Что они хотят на этот раз? Я не чудотворец и не смогу утихомирить правительство Арьялы. Конфликт назревал несколько десятилетий, и этого следовало ожидать. Я уже пять лет из года в год пишу письма в Совет, чтобы они урегулировали этот вопрос с помощью дипломатов, но эти старики лишь отмахивались, считая это не более чем преувеличением с моей стороны, а теперь требуют от меня, чтобы я в одиночку остановил войну?!

Гор зарычал, чувствуя, как из ушей и ноздрей чуть ли не пар повалил от гнева, но сейчас это было единственное, что он мог себе позволить. Зубоскалить, злиться и ругаться матом в сторону властей. Однако это ничего ровным счетом не меняло. Дозорные вчера доложили, что войска Арьялы уже захватили самый крайний западный форпост, продвигаясь всё дальше на восток.

Хотел бы Гор сказать, что он уверен в исходе войны, но даже себя обмануть не мог.

Он не знал, что сейчас творилось в столице и в умах высокопоставленных лордов Совета, но одно понимал точно. Они и не представляли себе, насколько плохи дела на границе. И проблема крылась вовсе не в человеческой армии, а в самих гражданах Империи. Метаморфы, жившие на границе с Арьялой, внезапно за сутки до нападения покинули свои насиженные места и словно испарились, а виверны, исконные жители западных регионов, с неохотой подчинялись Гору, всё больше переходя во власть его отчима, лорда Харуна из рода Вернель, такого же чистокровного виверна, как и они.

– Так что там с письмом, Феодот? – успокоившись, поинтересовался у помощника Гор.

Мужчина, уже наученный вспыльчивым характером своего лорда, молча всё это время стоял рядом и не отсвечивал, ожидая, когда приступ гнева у родственника сойдет на нет.

– Они прислали ответ касательно метаморфов. Их отозвали за несколько дней до нападения в столицу, так что ваши подозрения насчет диверсии с их стороны второй советник считает ничем необоснованной клеветой и напоминает вам, что в нынешние смутные времени стоит лучше следить за своим языком.

– Чертов хрр, – снова зарычал Гор, но воздержался от брани. Сейчас ему это ничем не поможет.

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов на стене. А затем Феодот перешел к основному вопросу, который его беспокоил.

– Что делать с гарнизоном замка, лорд Гор? С приездом вашего отчима среди солдат начались брожения, со дня на день приедет смотрящий от императорской семьи и увидит, что Запад разобщен, – произнес Феодот. Единственный, кому сейчас Гор мог доверять.

– Гарнизон по большей части состоит из виверн, Феодот, и несмотря на то, что я вырос на их глазах, меня не признают за своего, за виверна, – вынужденно признал вслух Гор, говоря очевидные вещи. – Однако проблем сейчас создавать Харун не станет. Он чего-то выжидает и спешить не будет. На ближайшие пару месяцев диверсий с его стороны ожидать не стоит.

Три года назад подобное отношение со стороны подданных ощущалось не так остро. В те годы у него была поддержка семейства Вернель, главой которого являлся его отчим, и родственников его матери, рода Олие, однако последние сдали свои позиции в последние пару лет, как весь запад понял, что Офелия, сколько бы они с Гором не пытались зачать общего малыша, не собирается подарить ему наследника-виверна, и его зависимость от Вернель стала настолько очевидна, что с этим неизбежно нужно было что-то делать.

– Что насчет подкрепления? – спросил у Феодота спустя пару минут Гор, чувствуя, как внутри ворочается глухое раздражение, которому он не мог найти выхода. Раньше он бы прекратил разговор, распахнул окно на третьем этаже, прыгнул бы вниз и превратился в дракона, а затем летал бы по меньшей мере час-другой, чтобы проветрить голову, а теперь сидел в своем рабочем кресле и слушал, какой бред нес его помощник.

– Старшие курсы боевиков столичной Академии скоро прибудут на западный фронт.

– Сопляки? Они серьезно там в столице считают, что этого хватит?! – прорычал Гор и не сдержался, ударил кулаком об стол, да так сильно, что дерево под ним затрещало и треснуло, но всё, что волновало Гора – будущее, которое с каждым днем виделось ему всё более шатким и туманным.

С одной стороны, на него наседала столица, ведь именно он, по их мнению, допустил обострение отношений с Арьялой. С другой же, на него наседали виверны, коренные жители этого самого запада, которые отказывались ему подчиняться, и он знал, откуда растут ноги. Харун не смог смириться с тем, что его род, самый влиятельный на западе, не мог управлять Жаровнем. Все старались не произносить этого слова вслух, но каждый знал, что назревает в будущем. Восстание за территорию, если Империя не решит вопрос с Арьялой в кратчайшие сроки.

Гор застонал и впился пальцами в голову. Его постигала неудача за неудачей с тех пор, как он выгнал из дома свою жену Айлин и сдал в северный монастырь их сына, который не оправдал его надежд на продолжение драконьего рода. Будь он более суеверным и верил в мнимых богов, то решил бы, что это наказание свыше, но Гор не был настолько сентиментальным и отбрасывал подобные мысли прочь, хотя периодически по ночам его мучили кошмары. Синхронный детский плач Рагнара и второго мальчика, который был похож на него, как две капли воды, и грустные укоряющие глаза Айлин. Каждый раз сон начинался с рева детей, которые лежали на руках его бывшей жены-полукровки, ее всхлипываний, которые превращались в истошные визги и крики, а затем она с ненавистью бросалась на него, целясь ему когтями в горло. Он просыпался всегда в поту и изможденный, корил свое больное сознание за такие выверты фантазии, ведь он достоверно знал, что ребенок родился только один, а вот Айлин наверняка уже либо умерла, либо работает в какой-нибудь деревушке за сущие гроши.

Вот только волновало его не это.

На территории запада на много верст вокруг не было ни одного дракона, который принадлежал бы не к подвиду виверн. Только Гор и Феодот, чьи способности были так малы, что он не видел, какие ужасные изменения произошли с Гором за последние три года, так что поездки в столицу Гор боялся больше всего.

Метаморфы. Вот теперь его основная проблема.

Не просто так люди недолюбливали их. Они опасались их способностей к перевоплощению, и лишь драконы были наиболее защищенной от метов расой. Метаморфы могли принять их облик, но не были способны к трансформации в зверя, а значит, не могли воспроизвести особую драконью энергетику, так что любой дракон мог определить, стоит ли напротив него сородич или самозванец.

И когда меты и другие драконы поймут, что Гор лишен своего зверя, то он лишится и тех крох влияния, которые у него еще остались.

Вскоре его опасения подтвердились, и вместе с проверяющим пришло и письмо, в котором Совет вызывал его в столицу. На время его отсутствия западом руководить останется присланный временный регент, лорд Пэрас. В отсутствие у него полноценного дракона-наследника его положение, как главы Запада, висело на волоске.

Гора накрыло было отчаяние, пока Феодот вдруг не высказал дельную мысль.

– Возможно, вам стоит вернуть вашего сына из монастыря обратно? Лорд Харун настроен решительно, и я рискну предположить, что велика вероятность, что его лекарь специально ввел всех в заблуждение, когда объявил о том, что Рагнар – человек, а не дракон. Ему выгодно держать вас какое-то время во главе запада, а наследник не от Офелии наверняка был нежеланным и мешал его планам. Думаю, он надеялся, что вы оплодотворите его дочь, и ваш совместный ребенок станет следующим главой. А когда не вышло…

Договаривать Феодоту не было нужды. Гор и сам всё это понимал, поэтому рисковать в поездке не собирался. Прошел к покоям Офелии и застал ее за привычным для нее занятием – примеркой нарядов.