На маскарад мне особенно хотелось, я даже тайком от мачехи купила себе на рынке блестящую красную маску, скрывающую почти все лицо, вот только пойти вряд ли получится: Элина, отправляясь на праздник, приказала мне приготовить ужин, запустить две стирки, погладить белье и вымыть полы. Если я не сделаю все к ее возвращению – она с меня три шкуры спустит, а потом еще и названные сестры посмеются, мол, вот неудачница!

Но им-то что, они все праздновать уехали, а мне – мой-стирай-готовь! И так – вот уже больше двух лет, с момента, как умер отец…

Остается лишь надеяться, что осень я поступлю в университет и уеду как можно дальше от мачехи и ее дочерей.

Делать нечего: я принимаюсь за домашние дела. Ставлю вариться куриный бульон, загружаю стиральную машинку, снимаю с сушилки постельное белье и включаю утюг…

Когда раздается стук в дверь, я вздрагиваю от неожиданности и поначалу решаю, что это мачеха забыла что-нибудь, но нет – это не она.

Я открываю дверь – и обнаруживаю на пороге свою крестную, с которой не виделась уже почти пять лет!

– Ольга Петровна! – взвизгиваю я.

– Моя дорогая девочка! – причитает женщина. – Как же ты выросла! Какая большая стала, красивая! Тебя теперь не узнать!

– Милая крестная! – улыбаюсь я, вдыхая цветочный аромат ее туалетной воды. – Как я рада тебя видеть! Я и не знала, что ты вернулась в Рузу!

– Только на один день, детка, только на один день, – она качает головой. – Завтра уже буду в Москве, а послезавтра – в Париже!

– Вот это да! – я улыбаюсь и даже немного ей завидую: мне-то Парижа никогда не увидать! А моя крестная – настоящая путешественница: сначала жила в Лондоне, потом – в Барселоне, теперь вот собралась в Париж. У нее муж богатый бизнесмен, вот и колесят вместе по миру…

– Ты уж прости, что я не приехала три года назад на похороны твоего отца – очень сильно болела, – просит прощения Ольга Петровна, а я только отмахиваюсь, вспоминая, сколько денег она тогда послала… Мачеха все себе забрала, правда, мне ничего не досталось, но это неважно.

– Все хорошо, милая крестная, не переживай.

– Ну как же – хорошо?! Ты посмотри, в каких условиях ты живешь, дорогая?! – возмущается Ольга Петровна. – Если бы твоя мама узнала – сказала бы, что я должна тебе помочь! И я правда должна! Почему ты после смерти отца отказалась ко мне переезжать?! Я бы позаботилась о тебе!

Она и вправду предлагала – но я отказалась. Неудобно было как-то.

– Ну а сегодня-то ты чего дома сидишь?! – продолжает та. – Сегодня же день города, маскарад уже начался! Неужели ты не хочешь пойти?!

– Очень хочу, крестная, но не могу… Мачеха вернется – будет ругаться, если что-нибудь не сделано.

– Я тебе помогу, – обещает Ольга Петровна.

– Правда?! – я загораюсь, а потом снова опускаю глаза в пол: – Если честно, у меня и платья нет, чтобы идти на этот маскарад…

– Ты думаешь, я прилетела без платьев?! – крестная с грохотом ставит передо мной свой огромный чемодан. – Я только что из Барселоны, была на шопинге и закупилась! У меня этих платьев – штук десять! Выбирай любое!

– Вот это да… – шепчу я восхищенно.

– Давай-давай, и поскорее! Я помогу тебе с готовкой и уборкой, а потом мы тебя нарядим, сделаем прическу и губки с глазками подкрасим…

Не проходит и часа – а я уже кручусь перед зеркалом в красном коктейльном платье, которое идеально село на мою фигуру, красных туфельках и той самой красной маске.

– Давай, беги, пока маскарад еще не закончился! – велит мне крестная.

– А как же суп?! – спрашиваю я.

– Не бойся, я с этим разберусь, – обещает она.

Я обнимаю ее, целую на прощание в щеку, завершаю образ мамиными сережками, которые надеваю только по праздникам, а потом беру сумочку – и выскальзываю на улицу, в теплый августовский вечер, чтобы исполнить свою мечту – побывать на маскараде и потанцевать в пестрой толпе горожан.

Минут через пятнадцать я добираюсь до места и, запыхавшись, первым делом решаю взять в палатке стаканчик с лимонадом. Пока стою в очереди и выбираю между апельсиновым и клубничным, не замечаю, как на меня налетает какой-то парень в черной маске. Мы сталкиваемся – и содержимое его стаканчика, явно алкогольное, выплескивается мне на подол платья.

– Ой, прошу прощения, – хмыкает парень, а я поворачиваю голову – и вздрагиваю от внимательного взгляда серо-голубых глаз.

– Н-ничего страшного, – бормочу растерянно, разглаживая мокрые складки.

– Ну как же ничего?! – удивляется он. – Я тебя облил. Но ничего – я знаю, как спасти твой вечер. Идем со мной.

– Что?! Куда?! – не понимаю я, а он уже хватает меня за руку и тянет куда-то, а я только и успеваю, что заметить странный шрам на большом пальце его правой руки.

4 глава

– Куда ты меня тащишь?! Я тебя не знаю! Отпусти меня немедленно! – я пытаюсь вырваться, но хватка у парня – просто железная.

Толпа удивительным образом расступается перед нами, и мы продвигаемся куда-то в сторону сцены, где бьют биты музыки и двигается в лучах софитов диджей. Наконец мы оказываемся перед закрытой зоной для организаторов: решетчатый забор, охранники, полицейские машины…

Воспользовавшись секундной заминкой, я наконец вырываю руку из его цепкой хватки и встаю в позу:

– Да объясни ты наконец, кто ты такой и что тебе от меня надо?!

– Ой, а я что, правда не представился?! – хмыкает парень и протягивает мне ладонь: – Тимур.

– Привет, Тимур, – киваю я, но руки не подаю: не хватало еще, чтобы он снова схватил меня и куда-то потащил.

– Ну а тебя как зовут?!

Я чуть было не называю свое настоящее имя, но потом понимаю: это может его отпугнуть, а я вовсе не хочу, чтобы он сбежал прямо сейчас…

В Рузе все прекрасно знают мою семью: отца, который когда-то имел здесь свое небольшое, но добротное столярное дело по изготовлению мебели на заказ, мою погибшую в родах мать, меня, сиротку-неудачницу, мою жадную до денег мачеху Элину и ее дочерей – Злату и Агату… Она назвала их так в наивной, навеянной астрологическим фанатизмом надежде, что дочери с такими именами принесут в ее дом богатство, но просчиталась: пока девчонки только тянут из своей мамаши последние копейки…

Поэтому я представляюсь первым пришедшим в голову именем:

– Аня.

– Красивое имя.

Я пожимаю плечами, а Тимур говорит:

– Еще раз прости, что не представился сразу. И что потащил тебя сюда. И что пролил на тебя виски-колу.

– Ничего страшного, – говорю я. – Но ты сказал, что знаешь, как спасти мое платье… – я с сожалением смотрю на подол, на котором продолжает расползаться безобразное коричневое пятно.

– Нет, – он качает головой. – Я сказал, что знаю, как спасти твой вечер. Это немного разные вещи. Днем здесь был показ одной брендовой коллекции, и платья до сих пор висят в гримерном трейлере. Я предлагаю тебе выбрать то, что понравится, и переодеться, – я открываю рот, чтобы задать вопрос, но он меня опережает: – Не переживай, все законно. Мой отец работает на дне города, и мне разрешено здесь находиться. А платье мы потом вернем.

Делать нечего: я послушно шагаю за ним к трейлерам, спрятанным за сценой. Музыка здесь отдается глухо и рвано, а людей почти нет. Мы поднимаемся по ступенькам одного из трейлеров, заходим внутрь, и я действительно вижу длинную металлическую стойку с одеждой.

– Выбирай, – говорит Тимур и вытаскивает одно платье – тоже коктейльное, но темно-синее, с глубоким вырезом на спине. – Мне кажется, что это тебе очень подойдет…

Его взгляд скользит по моим обнаженным плечам, и моя кожа невольно покрывается мурашками.

– Пожалуйста, отвернись, – прошу я хриплым шепотом, чувствуя, как дрожит голос.

– Да, конечно, – кивает Тимур и поворачивается ко мне спиной.

Подождав несколько секунд – чтобы убедиться, что он не станет подсматривать, – я расстегиваю молнию на своем испачканном платье, спускаю его к ногам, а потом быстро надеваю то, что дал мне Тимур.

Прохлада вечернего воздуха касается обнаженной спины, по коже снова ползут мурашки, и я говорю:

– Готово.

Парень поворачивается, смотрит на меня несколько секунд и говорит:

– Ты прекрасна.

Его лицо почти полностью скрыто маской, но мне хватает и пронзительного, жадного взгляда серо-голубых глаз.

Он подходит ко мне вплотную, а я, как загнанная в угол птичка, не смею возразить, только прижимаюсь спиной к стене.

– Я… я не…

– Тшшш, – говорит он и накрывает мои губы поцелуем.

5 глава

Сейчас

– Лидия Дмитриевна? Лидия Дмитриевна!

Я вздрагиваю, отряхиваюсь от мурашек и воспоминаний, и наконец пожимаю руку Артема Михайловича.

Конечно, шрам – это просто совпадение.

Мало ли людей в мире имеют шрамы?!

К тому же, столько лет прошло: я наверняка и забыла, как выглядел шрам на руке Тимура… а сейчас заметила похожий – и все, ассоциации…

И ведь моего потенциального работодателя зовут Артем, а не Тимур!

Что Артему, наследнику, а ныне президенту многомиллионной международной компании, было делать в несчастной Рузе восемь лет назад?!

В общем, глупости это все…

– Все в порядке?! – заботливо осведомляется хозяин дома, и я киваю:

– Да, конечно, Артем Михайлович… просто залюбовалась вашей дочерью. Она у вас не только красавица, но и очень умная девочка…

– Кстати, я принесла показать тебе любимую куклу! – заявляет Дарина, наконец отлепляясь от отца и протягивая мне роскошную Барби с жемчужно-белыми волосами, в белом шелковом платье с обнаженными плечами и таких же белых туфельках на шпильке… живая девушка бы на таких не устояла!

– Ого, какая красивая! – искренне восхищаюсь я, но Артем Михайлович нас перебивает:

– Ириска, покажешь свои сокровища немного позднее, ладно?! Лидия Дмитриевна, пожалуйста, проходите в мой кабинет.

– Конечно, – киваю я, встаю, возвращаю куклу хозяйской дочке, благодарю Марию Ивановну за чай и иду следом за Артемом Михайловичем.

В кабинете мужчина устраивается в большом кожаном кресле, а я сажусь напротив, в кресло попроще. Между нами возвышается большой мраморный стол, заваленный канцелярскими папками для документов, ежедневниками, блокнотами, какой-то профессиональной литературой на русском и английском языках и много чем еще, явно связанным с работой хозяина дома.

– У вас были хорошие рекомендации, Лидия Дмитриевна, именно поэтому я остановил свой выбор на вас, – говорит Артем Михайлович.

– Мне приятно ваше доверие.

– Однако я должен предупредить вас об одной вещи, прежде чем мы подпишем договор. Моя дочь – наполовину сирота, но в нашей семье не принято говорить об этом… так, – он морщится. – Все вопросы о матери, которые может задать Дарина, должны переадресовываться на меня, это ясно?! Никакой самодеятельности.

– Да, конечно, – киваю я. Ну что же, и такое бывает, особенно – если один родитель очень травмирован уходом или смертью другого. В таком случае он не хочет, чтобы посторонние люди, а няня – это посторонний человек, хоть как-то этого касались… Вероятно, с мамой девочки произошла какая-то трагедия, и знать об этом мне не положено.

– В первую очередь, в ваши обязанности будет входить ежедневная рутина с Дариной: пробуждение и укладывание на ночь, утренние и вечерние процедуры, кормление, сопровождение на плавание, танцы, в художественную и музыкальную школу, на курсы подготовки к школе, выполнение домашних заданий, игры, чтение… Также вы должны следить за ее здоровьем, сопровождать на дни рождения друзей, в кукольный театр, в кино и в другие места… Заработная плата – десять тысяч в сутки, занятость – пять дней в неделю, кроме субботы и воскресенья. За работу в выходные, если это потребуется, будут надбавки. Питание с общего стола, конечно, своя комната напротив детской, по любым вопросам обращаться ко мне лично.

– Все понятно, Артем Михайлович, – киваю я.

– Приступать можете с завтрашнего дня. Мария Ивановна покажет вам вашу комнату и все остальное…

– Хорошо, спасибо.