Вечер, пробок нет, так что мы добираемся до моего дома всего за несколько минут. Скорую помощь вызываем уже по дороге – но сами все равно приезжаем немного раньше. Василиса, как настоящий самоотверженный врач, который давал клятву Гиппократа и теперь спасает людей вне зависимости от того, нравятся они ей или нет, бежит впереди меня и даже ключи от квартиры перехватывает – чтобы поскорее оказаться на нужном этаже, открыть дверь и броситься к Тане, которая лежит прямо на паркете в полубессознательном состоянии, как и ожидалось. Прядом под ней темнеет небольшая, но откровенно жутковатая лужица багровой крови…

– Надеюсь, она хотя бы сотрясение мозга не получила… – бормочет Василиса, быстро переворачивая мою жену на спину, а затем стягивая с ближайшего дивана подушку, чтобы подложить Тане под колени.

– Что делать мне?! – спрашиваю я, надеясь, что смогу быть полезным.

– Нашатырный спирт, холодная вода, теплое питье с сахаром! – командует Василиса, и я выполняю ее поручения так быстро, как могу.

От поднесенного к носу ватного диска, смоченного нашатырем, Таня морщится, чихает, а затем окончательно приходит в себя и даже пытается сесть, но Василиса ей не позволяет, советуя лежать, а затем протягивает ей кружку с теплым сладким чаем. Пока моя жена жадно пьет, Василиса сбрызгивает холодной водой из пульверизатора ее лицо и грудь.

– Еще нужен лед или что-то из заморозки, – говорит моя спасительница, и я притаскиваю ей обернутый в полотенце кусок мяса из морозильной камеры. Его Василиса прикладывает Тане на низ живота, а затем, до приезда скорой, задает ей какие-то вопросы и помогает оставаться в сознании.

Когда наконец приезжает бригада врачей, Василиса передает им мою жену практически из рук в руки – давая какие-то рекомендации и даже помогая уложить девушку на носилки. Откровенно растерянный, я спрашиваю, нужно ли поехать вместе с Таней, жена слабо кивает:

– Да, пожалуйста… – но Василиса велит мне остаться дома:

– Ты сам недавно с операционного стола, да еще и побегать сегодня успел… Теперь нужно отдохнуть. Навестишь ее завтра утром, если захочешь. Она взрослая девочка, справится… И вообще – я позвоню Дане, пускай лучше он едет в больницу присматривать за матерью своего будущего ребенка…

– Думаешь, ребенок будет все же? – спрашиваю я осторожно, намекая на то, что у Тани было сильное кровотечение и, возможно, выкидыш.

– Пока непонятно, – говорит Василиса. – Завтра узнаем, – а потом действительно берет в руки смартфон, чтобы набрать своего мужа.

Таню увозит скорая помощь, и мы с Василисой остаемся наедине, уставшие, разбитые и немного растерянные, ведь планировали провести этот вечер за беседой в ресторане, а в итоге оказались у меня дома.

– Большое спасибо, – говорю я ей, когда немного прихожу в себя. – Не представляю, как бы я справился без тебя…

– Не за что, – девушка кивает.

– Ты снова спасла меня… и не только меня.

– Это мой долг, – она усмехается.

– Если хочешь, можем вернуться в ресторан…

– Честно говоря, уже не хочется, – признается Василиса.

– Понимаю… Может быть, тогда заварить чаю?!

– Можно, – она кивает, и я отправляюсь на кухню, чтобы поставить чайник и напоить свою неожиданную гостью любимым молочным улуном и все-таки расспросить о том, о чем не успел расспросить в ресторане…

ТАНЯ. 14 глава (26–27 июня)

Честно говоря, когда Ваня выставляет меня за дверь своего дома, я не слишком сильно расстраиваюсь: у меня есть запасные ключи, которые я сделала сразу же, как он вручил мне личную связку почти два года назад. Вообще-то, тогда в этом не было никакого особенного умысла: просто страховка на случай, если оригинальную связку я потеряю… Но в нынешней ситуации это оказывается как нельзя кстати, ведь можно попасть в нашу квартиру – да, я считаю ее нашей, так было, есть и будет снова! – пока муж на работе или где-нибудь еще… Причины могут быть разными. Прямо сейчас, например, мне нужно забрать несколько вещей, которые Ваня забыл положить в мои сумки, когда поспешно собирал их перед моим приходом.

Человек я очень терпеливый, так что спокойно дожидаюсь момента, когда муж выйдет во двор и сядет в такси, стоя за углом дома, а потом провожаю взглядом темно-бордовый автомобиль и возвращаюсь в квартиру завершить свои дела… Но не проходит и получаса, как я понимаю, что со мной что-то не так – точнее, с моим организмом. Внизу живота вдруг появляется неприятная тянущая боль, так что я застываю на месте, сгибаясь напополам и прижимая руку ниже пупка. Через пару минут боль становится еще более резкой, находит приступами, словно во время менструации, и я чувствую, как что-то льется из меня… Опускаю глаза – и понимаю, что по бедрам струится темная кровь. В глазах моментально темнеет, и я едва не падаю в обморок от нахлынувшей слабости и паники, но мне все же хватает сил добраться до журнального столика и схватить телефон, чтобы позвонить мужу…

Надо признаться, что все это происходит инстинктивно, интуитивно, на автомате. Наверное, звонить нужно было в скорую, но я все равно продолжаю упорно набирать номер Вани, пока он наконец не возьмет трубку…

Во время разговора с ним меня неожиданно вырубает.

Потом – непродолжительная вспышка сознания: я лежу на полу в луже крови, ноги на подушке, голова – на коленях Василисы, она задает мне какие-то вопросы, поит теплым сладким чаем и помогает оставаться на плаву…

Потом – снова темнота.

И вот – я в больнице. Большая уютная одиночная палата. Сквозь тюль ярко светит солнце. Похоже, это уже утро следующего дня…

Значит, я пробыла без сознания несколько часов?! Или посто спала?!

Что с моим ребенком?! Я его потеряла?!

Почти наверняка – да…

Врачи говорили, что сберечь беременность будет непросто, даже предлагали лечь на сохранение, но я отказалась: решила, что сначала нужно решить вопрос с Ваней, вернуть его в свои объятия… но не успела.

Боли больше нет. Неприятного тянущего ощущения внизу живота тоже. Но зато есть голод и жажда. Осмотревшись, я обнаруживаю стакан с водой на столике рядом с больничной кроватью, тянусь к нему – а потом вдруг случайно опрокидываю его на пол, и вся вода устремляется на кафель…

Вот блин!

На звон разбитого стекла прибегает медицинская сестра:

– Татьяна Максимовна, вы проснулись!

– Ну да, – отзываюсь я мрачно и смотрю сначала на разбитый стакан, а потом на свой живот: – Что с ребенком?!

– Ребенок жив и здоров, – сообщает девушка, и я выдыхаю: то ли от облегчения, то ли от разочарования.

Потому что я не знаю: нужен ли мне этот ребенок?!

С одной стороны, я мечтала растить детей с Ваней, и если бы он принял малыша – наверное, я была бы счастлива. Кроме того, после двух сделанных по молодости, по глупости абортов врачи вообще не были уверены, что я смогу снова забеременеть и выносить здорового ребенка… Но я забеременела. Выношу ли – пока вопрос. В этот раз пронесло – но ведь может случиться и еще одно кровотечение, и тогда… все может закончиться плохо.

С другой стороны, зачем мне ребенок от мужчины, которого я не люблю, который не любит меня и который не собирается воспитывать этого малыша?! Тянуть все одной, быть матерью-одиночкой?! Так себе вариант…

Выкидыш позволил бы мне не принимать это важное решение самостоятельно: оставить беременность или сделать аборт?! Все произошло бы само собой. Но теперь… теперь я снова стою перед непростым выбором – и не знаю, как лучше будет удержать Ваню. И получится ли вообще его удержать. Ведь теперь он, кажется, подружился с Василисой. И двое обиженных – это огромная сила. А мы с Даней даже не на одной стороне…

– Как вы себя чувствуете, Татьяна Максимовна?! – спрашивает медсестра, прерывая мои мысли, и я отвечаю рассеянно:

– Неплохо. Только очень хочу пить и есть.

– Вижу, – девушка косится на разбитый стакан. – Пожалуйста, оставайтесь в постели, я позову уборщицу, чтобы она унесла стекла. После этого к вам придет доктор. Думаю, вам есть о чем поговорить…

– Это точно, – хмыкаю я. – Спасибо.

Спустя полчаса, когда пол уже чистый, а я сама – напоена и накормлена, действительно приходит врач. Он почему-то мнется на пороге, кусает губы, перепроверяя документы, и я обращаюсь к нему с нахмуренными бровями:

– Доктор, в чем дело?!

– Татьяна Максимовна, – он вздрагивает от резкого оклика и наконец обращает на меня внимание. – У меня для вас новость. Не знаю, окажется она плохой или хорошей… но я обязан вам сообщить…

– Что такое?! – я смотрю на него с напряжением.

– Вы делали тест на отцовство.

– Да, делала…

– Результаты оказались ошибочными.

– Что это значит?! – не понимаю я.

– То и значит, – доктор разводит руками. – Мы проверяли, является ли отцом вашего будущего ребенка ваш муж Немцов Иван Петрович, и в отчете написано, что не является. Но мы… мы перепутали пробирки с генетическим материалом, Татьяна Максимовна. На самом деле результат прямо противоположный: ваш муж – и есть отец вашего ребенка. Поздравляю…

ИВАН. 15 глава (26–27 июня)

Василиса остается в моей квартире до позднего вечера. Мы пьем чай с песочным печеньем и разговариваем обо всем на свете…

Если честно, для меня это – ново, странно. По-настоящему необычный опыт. Отношения с Таней всегда были очень эмоциональными, острыми, горячими, но мы довольно редко беседовали вот так вот открыто и откровенно… Предпочитали разговор телами, а не душами.

Василиса же рассказывает мне о своей непростой профессии, о своей семье – родителях и любимой младшей сестренке Марианне, – о своем браке с Даней и о том, как узнала про его измену с моей женой… Ну а я в ответ рассказываю историю наших отношений с Таней: как мы познакомились, как влюбились друг в друга и как решили сыграть свадьбу. Рассказываю, что Таня всегда была неуправляемой, свободолюбивой, азартной авантюристкой, но обычно это проявлялось спонтанными путешествиями и необычными экспериментами вроде покраски волос в изумрудно-зеленый или прыжка с парашютом на подмосковном аэродроме. Про измену я тоже все три месяца ничего не знал – а когда узнал, был полностью разбит, раздавлен, уничтожен…

– Понимаю, – кивает Василиса, опуская глаза, очевидно наполненные до краев слезами горечи и обиды. – У меня было точно так же, и я даже не поверила сначала: подумала про себя, мол, он же фитнес-тренер, неудивительно, что у него в окружении много красивых девчонок… Но потом все сложилось в единый пазл, и я до сих пор не могу принять это.

– И я не могу! – отвечаю в отчаянии. – Я все еще люблю ее!

– Да, я тоже все еще люблю своего мужа, – вздыхает Василиса.

– Простишь его?!

– Нет. Это невозможно. Измена – это конец отношений. Я никогда больше не смогу доверять этому человеку. А ты… ты простишь Таню?!

– Не знаю, – я мотаю головой, откровенно восхищаясь и даже немного завидуя, что Василиса так уверена и тверда в своем решении. – С одной стороны, пока я совершенно не представляю своей жизни без Тани… Но с другой стороны… она ведь беременна от другого мужчины. Даже если бы я простил ее – что дальше?! Воспитывать чужого ребенка?! Я этого совершенно не хочу – и это не моя ответственность.

Но на следующее утро, когда я прихожу в больницу навестить Таню, вдруг выясняется, что ответственность очень даже моя!

– У меня для тебя важная новость. Оказалось, что в лаборатории перепутали пробирки, точнее, сопроводительные документы к ним, – сообщает мне жена, явно довольная тем, как повернулась ситуация с ее беременностью. – Предыдущие результаты оказались неверными.

– И что это значит?! – не сразу понимаю я.

– Это значит, что отец ребенка – все-таки ты.

– Но… – у меня дыхание перехватывает от такого известия. – Погоди! Мы ведь не… я был в командировке, помнишь?! Какой у тебя срок?!

– Одиннадцать недель.

Я мучительно высчитываю что-то на пальцах – потом говорю:

– Ну, все верно, этот ребенок не может быть моим. Командировка. Я уезжал почти на месяц в Хабаровск, Владивосток и Благовещенск.

– У нас был секс накануне твоего отъезда, – напоминает мне Таня. – Мы оба про него забыли… Все было очень быстро, на кухне, стоя, помнишь?!

– Но я… я ведь даже не… – говорю растерянно, с трудом припоминая события того вечера.

Моя жена разводит руками: