2

Двадцать пять лет назад, когда я писал «Переломный момент», меня крайне увлекла эта мысль – что в социальных эпидемиях мелочи могут иметь большое значение. Я вывел правила, описывающие скрытую механику социального заражения: закон малых чисел, закон силы обстоятельств, фактор прилипчивости. Я доказывал, что законы эпидемий можно поставить на службу людям и провоцировать с их помощью позитивные перемены: снижать уровень преступности, учить детей читать, бороться с курением.

«Взгляните на мир вокруг вас, – писал я. – Он может показаться неподвижным и неизменным. Но малейший толчок в правильном месте может изменить все».

В «Новом переломном моменте» мне хочется взглянуть на темную сторону тех возможностей, которые я исследовал четверть века назад. Если мир можно сдвинуть с места легким толчком, значит, тот, кто знает, где и когда толкнуть, обладает реальной властью. Так кто же эти люди? Каковы их намерения? Какими методами они пользуются? В правоохранительной сфере существует термин «судебная экспертиза» – исследование истоков и масштабов преступного деяния: причин, виновных и последствий. «Новый переломный момент» – это попытка провести судебную экспертизу социальных эпидемий.

Мы с вами побываем в загадочном офисном центре в Майами с очень странными арендаторами, заглянем в бостонский отель Marriott Long Wharf на корпоративное мероприятие, обернувшееся катастрофой, посетим идеальный (с виду) городок Поплар-Гроув и тупичок в Пало-Альто, а оттуда отправимся в места знакомые и незнакомые. Мы разберемся, что не так с вальдорфскими школами, познакомимся с незаслуженно забытым борцом с наркотиками Полом Мэдденом и удивимся, глядя на женскую регбийную команду Гарвардского университета.

Все эти случаи объединяет одно: люди – намеренно или случайно, из благих побуждений или со злым умыслом – делали выбор, менявший вид какого-то «заразного» явления. И каждый раз их действия ставили перед нами вопросы, которые требуют ответа, и проблемы, которые нам предстоит решить. В этом и состоит «месть» переломного момента: те самые инструменты, при помощи которых мы пытаемся сделать мир лучше, можно обратить и против нас самих.

А в конце книги, опираясь на уроки, извлеченные из всех этих примеров, я расскажу настоящую историю Свидетеля № 1, Свидетеля № 2 и Свидетеля № 3.

Политик. У нас есть письмо от матери из Северной Каролины, которая потеряла двадцатилетнего сына и до сих пор не может оправиться. Она пишет: «Боль невыносима. Это выше моих сил. Каждый божий день я с трудом нахожу силы жить дальше…» Мистер […], я зачитал вам письма, которые мы получаем. Что вы на это скажете?

Свидетель № 2 начинает говорить. Но звука нет.

Политик № 1. Я вас не слышу. У вас выключен микрофон.

Свидетель нервно щелкает мышкой.

Свидетель № 2. Простите…

Первое искреннее извинение за весь день – за то, что не включил микрофон. Свидетель № 2 продолжает:

Я испытываю огромное сочувствие, ощущаю скорбь и раскаяние из-за того, что так получилось: продукт […], который создавался, чтобы помогать людям, и, я уверен, помог миллионам, оказался связан с такими историями. Мне невероятно жаль. И я знаю, что вся наша семья чувствует то же самое.

«Так получилось».

Пора поговорить об эпидемиях начистоту. Нужно признать собственную роль в их возникновении. Нужно честно рассказать обо всех ухищрениях – порой весьма изощренных, – к которым мы прибегаем, чтобы ими управлять. Нам нужен путеводитель по лихорадке и поветриям, бушующим вокруг нас.

Часть I
Три головоломки

Глава 1
Каспер и Си-Дог
«Это было как лесной пожар. И в игру включились все»

1

29 ноября 1983 г., вскоре после полудня, в лос-анджелесское подразделение ФБР позвонили из филиала Bank of America, расположенного в районе Мелроуз. Трубку взяла агент Линда Уэбстер. Она отвечала за прием так называемых 2–11 – сообщений об ограблениях банков. Ей доложили о свежем инциденте. Подозреваемый – молодой белый мужчина в бейсболке «Нью-Йорк Янкиз». Худощавый. Вежливый. Говорит с южным акцентом. Хорошо одет. То и дело повторяет «пожалуйста» и «спасибо».

Уэбстер обернулась к коллеге Уильяму Редеру, главе местного отдела ФБР по борьбе с ограблениями банков.

– Билл, это Янки.

Янки-Бандит орудовал в Лос-Анджелесе с июля. Он грабил один банк за другим, всякий раз унося в кожаном чемодане тысячи долларов. Редер мало-помалу зверел. Кто этот тип? Единственная зацепка, которой располагало Бюро, – та самая бейсболка. Отсюда и прозвище – Янки-Бандит.

Минуло полчаса. Уэбстер приняла очередное сообщение 2–11 – на этот раз из City National Bank, в 16 кварталах к западу, в Фэрфаксе. Добыча – 2349 долл. Звонивший сообщил подробности. Уэбстер взглянула на Редера.

– Билл, снова Янки.

Еще через 45 минут Янки наведался в Сенчери-Сити и ограбил Security Pacific National Bank, затем прошел квартал и тут же обчистил First Interstate Bank на 2505 долл.

– Билл, это Янки. Дважды. Одно ограбление за другим.

Не прошло и часа, как телефон зазвонил снова. Янки только что взял Imperial Bank на бульваре Уилшир. Между прочим, если двигаться из Сенчери-Сити в этом направлении, проезжаешь аккурат мимо здания ФБР.

– Небось еще и ручкой нам помахал, – хмыкнул Редер.

Они поняли: происходит нечто из ряда вон выходящее. На их глазах творится история. Но что дальше? Неужели Янки рискнет еще раз? В 17:30 – опять звонок. Неизвестный белый мужчина – худощавый, с южным выговором, в бейсболке «Янкиз» – только что ограбил First Interstate Bank в Энсино, в 15 минутах к северу по шоссе 405. Добыча – 2413 долл.

– Билл, это Янки.

Один человек. Четыре часа. Шесть банков.

«Это был новый мировой рекорд, – напишет позже Редер в воспоминаниях. – Он до сих пор не побит».

2

Никого так не воспевали в американской культуре, как грабителей банков. После Гражданской войны вся страна с замиранием сердца следила за подвигами разбойников, таких как банда Джеймса и Янгера, наводивших ужас на Дикий Запад налетами на банки и поезда. А во времена Великой депрессии грабители банков превратились в настоящих знаменитостей: Бонни и Клайд, Джон Диллинджер, Красавчик Флойд. Но после Второй мировой эта разновидность преступлений, казалось, начала сходить на нет.

В 1965 г. было ограблено всего 847 американских банков – весьма скромная цифра, если учесть масштабы страны. Высказывались предположения, что ограбления банков скоро совсем уйдут в прошлое, потому что стали невыгодным делом: слишком уж часто преступников задерживали и привлекали к суду. Владельцы банков были уверены, что научились защищаться. Солидное исследование банковских ограблений, вышедшее в 1968 г., называлось «Нечего терять» – авторы имели в виду, что на такое бессмысленное, неразумное преступление идут, должно быть, только от полной безысходности. Что-то в одном ряду с конокрадством – в наше-то время. Кому это сейчас нужно?

Но тут грянула эпидемия. За один только год – с 1969-го по 1970-й – число ограблений банков почти удвоилось, затем вновь подскочило в 1971 г. и еще раз – в 1972-м. В 1974 г. было ограблено уже 3517 банков. В 1976 г. – 4565. К началу 1980-х банки грабили впятеро чаще, чем в конце 1960-х. Такой волны преступности страна еще не знала. И это было только начало! В 1991 г. ФБР получило 9388 звонков с кодом 2–11 из банков по всей стране.

И центром этой поразительной вспышки оказался Лос-Анджелес.

В те времена не меньше четверти всех ограблений банков в США приходилось на Лос-Анджелес. Бывало, что местному подразделению ФБР приходилось расследовать по 2600 налетов в год: грабителей и ограбленных банков было так много, что у Редера и его коллег вошло в привычку давать бандитам прозвища, чтобы не запутаться.

Тот, кто скрывал лицо за марлевой маской, стал Мумией. Тот, кто надевал одну-единственную перчатку, естественно, стал Майклом Джексоном^[6]. Двое с накладными усами – братьями Маркс. Низенького толстяка прозвали мисс Пигги. Красотка-грабительница получила прозвище Мисс Америка. Любитель помахать ножом фигурировал как Бенихана^[7]. И так далее и тому подобное: были грабители, прозванные в честь Джонни Кэша и Роберта Де Ниро. Была троица, которая брала банки в костюмах байкера, полицейского и строителя. Вам интересно, как их прозвали? Дело было в 1980-х. Разумеется, Виллидж Пипл^[8].

«Это было как лесной пожар, – вспоминает Питер Хулахан, один из неофициальных летописцев лос-анджелесской эпидемии банковских ограблений. – И в игру включились все».

Через 10 лет после начала этой волны дела пошли еще хуже (хотя, казалось бы, куда уж хуже). Толчком послужило появление парочки, прозванной Бандитами из Уэст-Хиллз. Первое поколение лос-анджелесских грабителей действовало в стиле Янки-Бандита: они подходили к кассиру, передавали ему записочку, в которой доверительно сообщалось, что у них пистолет, сгребали наличность и убегали. Их даже слегка пренебрежительно называли «записочниками».

Однако Бандиты из Уэст-Хиллз вернулись к славным традициям Джесси Джеймса, Бонни и Клайда. Они вламывались в банк открыто, в масках и париках, размахивая автоматами. Пробивались к кассам и обчищали их полностью (если удавалось, опустошали и хранилище), а потом отступали – что тоже было тщательно спланировано. В долине Сан-Фернандо у них был бункер, где они хранили армейское оружие и 27 000 патронов, – на случай скорого и неминуемого конца света, который предрекал их главарь. Даже по меркам Лос-Анджелеса 1990-х у этих ребят из Уэст-Хиллз явно было не все в порядке с головой.

Во время пятого налета они вскрыли хранилище банка Wells Fargo в Тарзане и унесли 437 000 долл. – больше миллиона на нынешние деньги. И тут руководство банка совершило роковую ошибку: сообщило прессе точную сумму добычи. Это было все равно что поднести спичку к пороховой бочке. 437 000? Серьезно?

Одним из первых спохватился предприимчивый 23-летний Роберт Шелдон Браун по прозвищу Каспер. Он быстро прикинул выгоду. «Я и грабил, и квартиры обносил, всем понемножку занимался, – признавался он позже. – Но все это и рядом не стояло с тем, что можно взять в банке. Заскочил на пару минут – и унес столько, сколько на улице за шесть–семь недель не заработаешь».

Джон Уайли, прокурор, который в конце концов и упрятал Каспера за решетку, вспоминает его как «выдающуюся личность». «Каспер был качок, но при этом очень сообразительный качок», – рассказывал Уайли.

«Он раскусил, что самое опасное в ограблении банка – это вламываться в банк. Вот он и нашел человека, который будет это делать за него. Казалось бы, как можно уговорить кого-то грабить для тебя банки? Но в этом и крылся его особый талант… вербовать людей для ограбления банков. Он завербовал столько народу… Прямо какой-то продюсер ограблений, если говорить по-голливудски».

У Каспера был напарник, Донзелл Томпсон по прозвищу Си-Дог^[9]. Они присматривали подходящий банк, «дозревший», по их мнению, до грабежа. Затем подыскивали машину для побега – на жаргоне банд это называлось «валимобиль». В начале 1990-х в Лос-Анджелесе случился небывалый всплеск угонов – пресса подавала его как очередное свидетельство хаоса и анархии, захлестнувших улицы. На самом деле изрядную долю машин увели Каспер с Си-Догом. У них был специальный человек, которому они платили за добычу «валимобилей». Когда грабишь банки с таким размахом, как Каспер, без машин никак. Потом Каспер подбирал команду. И вновь слово прокурору Уайли:

«Многие из его налетчиков были сущими детьми. Думаю, некоторым он вообще ничего не платил. Просто запугивал и заставлял грабить. Он был здоровый бугай довольно угрожающего вида. К тому же состоял в Rollin’ 60s, одной из группировок Crips».

Уайли помнит одного «новобранца», совсем юного – 13 или 14 лет:

«Помню, он подцепил одного школьника и спрашивает его: “Когда сможешь ограбить для меня этот банк?” А тот отвечает: “На большой перемене”. Вот на большой перемене они его и отправили на дело. Браун с Си-Догом объяснили, как действовать: заходишь, запугиваешь всех до смерти, забираешь деньги, уходишь».