Перри выглянул из окна. Мама свернула на длинную гравийную дорожку. Среди виноградных лоз справа он заметил голый участок земли размером с футбольное поле, размеченный линиями из камней.

– Это, наверное, древнеримская вилла, – сказала мама.

– Я думал, что вилла – это большой особняк, – удивился Перри.

– Тысячу семьсот лет назад здесь и был особняк, – объяснила мама своим наставительно-лекторским голосом. – Большой, двухэтажный. С внутренним двориком, амбарами, свинарником…

– Как у тебя в спальне, Перри, – хихикнула Мелисса.

– …баней, голубятней, отдельными зданиями, где делали вино и оливковое масло, – продолжила мама. – И, конечно, здесь жили люди. Десятки рабов! Они возделывали поля. Ухаживали за животными. Прислуживали хозяину и его семье…

Они объехали ещё один виноградник, и перед ними предстало шато. Внушительный каменный особняк с большой лестницей, ведущей к широким двустворчатым дверям. Окна со ставнями. Во дворе – каменный фонтан с головой льва.

Мама остановила машину и открыла свою дверь.

– Вот мы и на месте.

Мимо пробежали два мальчика в маскарадных римских шлемах и с пластмассовыми мечами в руках.

Перри сердито зыркнул на маму и пробормотал:

– Я же тебе говорил.

– У них совершенно неправильные костюмы, – сказала мама.

На широкой зелёной лужайке перед шато толпились люди и белели шатры. В воздухе витали запахи готовящейся еды. Стрекотали цикады.

– Быстро, Перри. Надевай свой костюм, – велела мама.

Перри нехотя протянул руки.

– Нет, сначала сними футболку. И кеды тоже. Наденешь плетёные сандалии, я их тоже захватила. – Мама надела на него тунику и подвязала верёвкой вместо пояса. – А теперь снимай шорты.

– А зачем их снимать? – Перри подтянул тунику повыше, чтобы она меньше походила на платье.

– Затем, что в паре с костюмом они выглядят глупо.

Перри с завистью взглянул на папу в бейсболке, шортах и тёмных очках.

– С этими длинными рукавами я сжарюсь, – пробурчал он.

– Держись в тенёчке, – сказала мама. – И намажь лицо и ноги. – Она протянула Перри тюбик с солнцезащитным кремом. – Мелисса, я взяла для нас зонтик от солнца. На самом деле зонтик китайский, из магазина уценённых товаров, но он смотрится вполне по-римски.

Она развернула маленький розовый зонтик из бумаги на палочках, с кисточками по краю.

– Ну и где тут обещанный пир? – спросил папа.

На краю парковки стояло огромное бетонное корыто.

– О! – воскликнула мама. – Это для давки винограда. Пойду спрошу, когда начало.

Она нашла в толпе мужчину с ярко-оранжевым бейджем «Информация» и обратилась к нему на своём ломаном французском. Перри с Мелиссой увидели, как она разочарованно сморщилась.

– Виноград давили с утра, – сообщила она. – Мы опоздали. Уже всё закончилось.

Перри нисколько не удивился. Его семья вечно везде опаздывала.

– Но поесть-то мы можем, – сказал папа.

– Там печь для пиццы! – Перри указал на проход между ближайшими шатрами. – Пойдёмте.

– Древние римляне не ели пиццу, – заметила мама.

Рядом с куполообразной печью стояла женщина и что-то помешивала в терракотовом горшке на решётке. Мама с интересом разглядывала варево, зловеще бурлящее на углях, а остальные наблюдали за мужчиной, который засунул в печь деревянную лопату на длинной ручке и вытащил круглую буханку хлеба.

– Давайте попробуем, – предложил Перри.

Хлеб был специально надрезан сверху, чтобы его было легче ломать на части. Мама оторвала от буханки четыре дымящихся куска и раздала всем по одному, предварительно завернув их в салфетки, чтобы никто не обжёгся.

– Аутентичные древнеримские бумажные салфетки! – усмехнулась Мелисса.

Перри подул на свой кусок и с нетерпением откусил.

На вкус было похоже на пресный цельнозерновой хлеб.

– На него нужно что-нибудь положить, – сказала мама. – Я попробую гарум. – Она зачерпнула немного коричневой кашицы из глиняной миски.

Перри с Мелиссой переглянулись.

– Это тот самый рыбный соус, – прошептал он.

– Как паштет из анчоусов, – сказала мама. – Попробуйте сами.

– Ну уж нет, – в один голос ответили Перри с Мелиссой.

– Ненавижу анчоусы, – добавила Мелисса.

На сцене заиграли музыканты: мальчик стучал в большой бубен, старик дул одновременно в две деревянные дудки, больше похожие на длинные свистки, а молодая девушка пощипывала струны какого-то странного инструмента.

– Звучит даже хуже, чем ваш школьный оркестр, Перри, – заметил папа.

– Это аутентичная древнеримская музыка, – сказала мама.

Мелисса закатила глаза.

– Мам, давай пройдёмся по ювелирным рядам, – предложила она.

– Погоди, – сказал папа и указал на вывеску на французском. – Тут говорится о дегустации вин?

– Я так и думала, что ты заметишь, – фыркнула мама. – Да, дегустация в винном погребе. Но там ещё есть небольшой музей.

– Я остановлюсь на дегустации, – решил папа.

– А я пойду в музей! – заявил Перри.

Глава 3. Сокровища Древнего Рима

– Римляне хранили вино в больших глиняных бутылях забавной формы, с ручками и острыми донышками, – сказал Перри, вспомнив картинки из книги о Древнем Риме. – Они назывались амфорами, – добавил он, гордый тем, что запомнил латинское слово.

– Кажется, ты унаследовал мамин мозг, – рассмеялся папа. – Звучит точно как один из её любопытных фактов.

В винный погреб они спустились по длинной лестнице. Внизу оказалось прохладно и сумрачно. Пол из булыжников напоминал уличную мостовую, под потолком проходили несущие балки из тёмного дерева. Вдоль стен стояли огромные деревянные бочки, вернее лежали, – в диаметре они были больше папиного роста.

Но в центре комнаты стоял самый обычный стол с самыми обычными стеклянными бутылками с вином. И человек – не в римском костюме, а в современной одежде – обслуживал посетителей.

– Что месье пожелает попробовать первым?

– Все вина из местного винограда? – спросил папа.

– Конечно, месье. Все из Шато Тарадель. Здесь делают вина уже две тысячи лет.

Папа отпил вина, на пару секунд задержал его во рту, а затем выплюнул в миску. Перри заметил, что все остальные, кто пробовал вина, делают точно так же.

– Всё так плохо? – прошептал он.

Папа рассмеялся.

– Нет. Просто так принято делать на дегустации вин, – объяснил он. – Ты берёшь его в рот, пробуешь на вкус, а потом выплёвываешь, чтобы не опьянеть.

Перри сморщил нос и отправился дальше исследовать погреб.

В дальнем конце помещения стояла древняя деревянная повозка, но, как назло, к ней было не подойти. Из-за верёвочного ограждения, как в музее. Рядом с повозкой лежал обтёсанный камень – больше журнального столика у них дома. Камень выглядел старым, затёртым. В нём были выбиты отверстия и канавки. Перри озадаченно сморщил лоб. Для чего такая громадина могла использоваться? Он наверняка весит целую тонну! Перри присел на корточки и прочитал надпись на табличке. Французского языка он не знал, но там был перевод на английский.

Давильный камень для рычажного пресса, обнаруженный при раскопках руин древнеримской виллы. Отверстия были добавлены позже, около 300 года н. э., когда на вилле стали использовать винтовые прессы. Винт вставлялся в большое центральное отверстие и удерживался деревянным бруском, закреплённым четырьмя железными скобами. Восемь маленьких отверстий в каменном блоке использовались для крепления скоб. Девятое отверстие, вероятно, выбили по ошибке.

Перри уставился на лишнее отверстие. Вот это да! Тысячу семьсот лет назад какой-то бедняга ошибся, а теперь эта ошибка выставлена на всеобщее обозрение, да ещё и указана на табличке!

– Но что это за рычажный пресс… и винтовой? – пробормотал он.

– Что ты сказал, милый? – раздался голос у него за спиной.

Перри вскочил на ноги, жутко смутившись. Женщина, стоявшая перед стеклянной витриной с какими-то экспонатами, улыбалась ему. На ней была белая простыня, обмотанная вокруг тела.

Мама точно бы не одобрила такой костюм, – подумал Перри.

– Э… Мне интересно, что такое рычажный пресс.

– Извини, милый, тут я тебе не подскажу, – произнесла женщина с тягучим американским акцентом. – Но посмотри на сокровища в этой витрине. Какая прелесть!

Перри посмотрел.

Он увидел потрескавшиеся глиняные горшки, обломки каких-то инструментов и множество проржавевших кусочков металла, которые раньше могли быть булавками или монетами – а может, кольцами или браслетами. Драгоценных камней или золота не было и в помине.

– И где тут сокровища? – спросил он.

– Ох, милый, этим предметам почти две тысячи лет, – ответила женщина с восхищением в голосе. – Это исторические сокровища. Их нашли под землёй на той древней разрушенной вилле. Только представь, что почувствовали археологи, когда откопали их!

Она указала на фотографии, висевшие на стене рядом с витриной. На них были изображены люди среди руин. На одном снимке они расчищали мозаичный пол. На другом мужчина в соломенной шляпе демонстрировал большой осколок разбитого горшка.

– Будь я моложе, – сказала женщина, – я бы бросилась прямо туда и попыталась бы что-нибудь найти. Это было бы незабываемое приключение. Ну что ж, до свидания, милый. Было приятно с тобой познакомиться. – Она кивнула Перри и пошла прочь.

Перри остался рассматривать фотографии. Женщина сказала правду. Было бы здорово порыться в земле и найти старый горшок или ещё что-нибудь, сохранившееся с древнеримских времён.

Он вернулся к отцу и сказал:

– Пап, я хочу посмотреть те руины, которые мы проезжали.

– Для меня там слишком жарко, – ответил папа. – Пусть с тобой сходит Мелисса. Или мама.

Мелисса болтала с каким-то мальчишкой – во всяком случае, делала вид, что болтает, потому что он, кажется, говорил по-французски, – а мама, едва не пища от восторга, окунала клубки шерстяной пряжи в огромные чаны с красками самых разных цветов.

– Смотри, какие цвета! – воскликнула она, когда Перри к ней подошёл. – Все краски сделаны из кореньев и листьев. И тут есть ткацкий станок. Аутентичный, как в Древнем Риме.

Вокруг станка толпились нетерпеливые посетители, но Перри все же сумел разглядеть высокую деревянную раму и длинные нити.

– Я жду своей очереди! – радостно объявила мама.

Перри тяжко вздохнул. Мама явно тут застрянет.

– Можно мне сходить на виллу? – спросил он.

Мама вытащила из чана моток теперь уже красной шерсти и посмотрела в сторону виноградника и руин.

– Хорошо. Но ненадолго. Там совсем нет тени.

Перри решил пройти прямо через виноградник. По обе стороны от дорожки тянулись, как невысокие зелёные стены, виноградные лозы. Тёмные гроздья казались заманчивыми и сочными…

Сорву одну ягодку, – решил он.

Перри сорвал одну виноградину, подбросил повыше и поймал её ртом на лету.

Потом он уставился себе под ноги в поисках палки или чего-то другого, чем можно копать. Почти сразу же он заметил тонкую тёмную палочку, торчащую из земли возле корней виноградной лозы. Присел на корточки и взял её в руки. Размером и формой палочка походила на карандаш, заострённый с одного конца и плоский с другого.

Перри поскрёб её ногтем и с удивлением обнаружил металлический блеск.

Он принялся с нетерпением оттирать грязь подолом своей туники. Вскоре в его ладонях лежала уже чистая и блестящая вещица.

– Бронза! – воскликнул он, вспомнив один из папиных теннисных трофеев.

Он повертел странную штуковину в пальцах, пытаясь понять, что это такое.

Может быть, ручка, которыми пользовались в старину, – подумал он. – Которые надо макать в чернила.