– Что с этим делают?

– Этим украшают витрины.

– Но зачем?

– Для промо нашей новой грейпфрутовой свечки и украшения витрин, чтобы они смотрелись смешно и празднично.

– Но что я могу с этим сделать?

Думаю, вы просто можете положить это на место.

Покупатель берет с полки черную восковую скульптуру «Благодать Господня» в виде маленькой, словно детской, ладошки и тихо нюхает ее.

Я:

– Ладошки не пахнут. Это скульптурки. Они для украшения и декора помещений, их не жгут, поэтому и ароматическими их делать нет смысла.

Покупатель благодарит, отходит дальше, снимает с полки уже другую, зеленую ладошку и тайком ее нюхает.

Я:

– Я боюсь, что она будет всего-то пахнуть парафином и руками других людей. Они не пахнут, это скульптурки, их нет смысла делать ароматическими. Все, что в этом магазине пахнет, накрыто стеклянными колпачками-клошами, так вам будет легче сориентироваться.

Покупатель:

– Спасибо.

(Отходит, берет с полки розовую ладошку, отворачивается и тайком от меня ее нюхает.)

Женщина с арабским акцентом, вся в перстнях.

– У вас есть не-цитрусовая свечка? Чтобы пахла не цитрусами, а знаете, ну вот как пачули или роза.

– Вот у нас есть свечка с турецкой розой и пачулями.

– Нет, мне не нравится. Что еще у вас есть? Без цитрусов.

– Да у нас много без цитрусов. Вот, например, травяные свечки – «Дюшан» – с ветивером и ромашкой, «Виндзор» – с луговыми травами.

– Нет, мне не нравится.

(Я совсем теряюсь, но понимаю, что остался один козырь.)

– Вот наш бестселлер: «Марокканский мятный чай»!

(Нюхает.)

– Нет, это ужасно. Просто ужасно.

Я (теряю интерес).

Женщина (тоже теряет интерес, уходит разочарованная).

(А ведь я уже поняла, что апофатический запрос, сформулированный как «мне нужно что-то не такое и не такое» всегда заканчивается разочарованием, потерей интереса, отчаянием, пустотой, невозможностью помочь.)

#какиеизнихдлиннее

Девочка в модной дутой куртке-пуховике подходит к свечкам для канделябра – это где свечной бар.

– Я, может, куплю таких свечек… У вас два размера, да? Короткие и длинные… А где…

(Вздыхаю.)

– …А, я вижу, вот тут длинные, вот тут короткие…

Я:

– НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! ВЫ ПРАВДА ЭТО ВИДИТЕ? ГОСПОДИ, ДА Я ВАМ СЕЙЧАС БЕСПЛАТНО ИХ НАСЫПЛЮ.

Покупатель:

– Эти свечи-палочки пахнут?

Я:

– Нет, они не ароматизированные. Это просто свечи для ужина, на стол поставить. Красивые, нарядных расцветочек, не капают. Но и запаха не имеют.

Покупатель (берет свечу, очень серьезно ее нюхает).

Я:

– Вы подумали, что я вам лгу?

Покупатель:

– Нет. Просто… Хотел понюхать.

Я:

– Эта свеча пахнет парафином.

Покупатель (нюхает еще одну).

Я:

– И эта тоже.

Покупатель:

– Так они все же пахнут?!

Ну, давай. Понюхай их все. Я знаю, ты этого хочешь. Все наши свечи пахнут нефтью.

Покупатель, который пришел к нам, выбрав наш бренд вместо конкурирующего бутика «Дуэт» (о чем с гордостью и сообщил), и уже расплатился за свечку «Святой Дух», обнаруживает на прилавке лампу-фонарик с расплавленным воском в фарфоровом блюдце, хватает его рукой.

Я:

– Пожалуйста, уберите руку, это опасно.

Убирает.

Я:

– Я дико извиняюсь, если это прозвучало грубо. Просто это жидкий воск. Расплавленный воск, горячий. Некоторые хватают фонарик и трясут его почему-то. Воск разбрызгивается и попадает на их мобильники, шапки и кредитки. И я за это в ответе. Поэтому лучше перебдеть, чем недобдеть. Я не хочу выглядеть невежливой, правда. Но я дико боюсь, что оно снова разольется и мне убирать. Я понимаю, что вы не из тех, кто будет это трясти.

Покупатель:

– Конечно нет. Я все понимаю. Все в порядке. Я понимаю. Там что, прямо воск?

Я:

– Да, вот в этом блюдечке вверху – эта жидкость – это расплавленный воск.

Покупатель (не без любопытства пытается засунуть туда палец).

Я:

– Стойте! Стоп! Ну не надо, я прошу вас, пожалуйста, не суйте туда палец, это расплавленный воск, это нельзя трогать. Простите, что я опять резко прозвучала. Но некоторые, прикиньте, суют сюда пальцы. И все разливается. И они могут обжечься. А виновата буду я! Поэтому я и поставила фонарик ближе к себе, чтобы остановить людей, когда они пытаются об него испортить себе жизнь.

Покупатель:

– Ой, простите, пожалуйста. Нет, конечно, я понимаю, что оно расплавленное. А как оно потом становится обратно твердым воском?

Я:

– Застывает, когда перестает нагреваться свечкой снизу. И получается такой восковой диск в форме тарелочки. Но его легко оттуда выщелкивать этой медной ложечкой, которая там внутри, в жидком воске лежит, видите?

Покупатель (пытается потрогать пальцем медную ложечку, торчащую из расплавленного воска).

Я:

– Ну пожалуйста, прекратите это трогать, ну. Я тут поседею скоро с вами. Ну почему все это трогают? Оно что, выглядит так приглашающе, что обязательно хочется трогать руками? Я же сказала несколько раз: горячее, горячее, раскаленное!

Покупатель (забирает свечку «Святой Дух», уходит).

Я:

– Хорошего вечера, спасибо за покупку!

Ответа нет. Теперь будет ходить только в «Дуэт». Может, еще и «Святой Дух» вернет.

Заходит компания симпатичных хипстеров. Нюхают свечи и обсуждают их. Видно, что они знают и любят этот бренд.

Один из хипстеров, мне:

– Слушай, наверное, вам стоит купить сюда ковер, чтобы положить его на пол, ну или ковровую дорожку. У вас в этом помещении просто ужасная акустика! Вы можете мне не верить, но поверьте мне, я звукорежиссер. Я знаю о звуке всё! Вот ты меня слышишь оттуда, где стоишь? Слишком много отголосков, звук отражается в зеркалах. Тут нужен ковер. Чудовищная акустика.

Я:

– Класс, спасибо. Мы подумаем! Но мне в целом норм!

Хипстер:

– Вы просто не шарите в звуке, вы, например, шарите в свечах, а я вот профессиональный музыкант и звукорежиссер. Поэтому просто поверьте мне на слово.

Хипстеры продолжают нюхать свечи. Уходят в дальний угол, болтая друг с другом:

– …Короче, и там было это двойное гитарное соло… я не помню эту песню… знаешь такую? Ну, там соло такое известное, блин, ты точно знаешь, оно звучит так: та-да, тадада-да-да, тадада-да-да-да-да-да-да! Знаешь такое? Там еще как бы двойная гитара. Черт, забыл название. Ну, как его.

– «The Boys Are Back In Town», – тихо-тихо говорю я.

Хипстеры, взволнованно:

– Что?!

Я:

– Thin Lizzy, «The Boys Are Back In Town». Гитарное соло – оттуда.

Хипстер:

– О МАЙ ГАД, ОТКУДА ТЫ ЗНАЕШЬ?

Я:

– Просто поверьте мне на слово.

Звонок от взволнованного и довольно авторитарно звучащего мужчины:

– Мне нужны черные свечи. Срочно. Чтобы вы мне их выслали курьером прямо сейчас.

– У нас нет возможности послать курьера в субботу. То есть мы работаем с доставкой, но по субботам они не работают.

– Это ужасно. Я ваш клиент! Я у вас давно заказываю.

– Если вы у нас давно заказываете, вы должны знать, что мы доставляем с курьером только в будние дни.

– Тогда я не буду у вас ничего покупать, раз так.

– Охуенно, спасибо (нет, конечно же, я сказала «Все нормально, нет проблем»).

Мужчина перезванивает:

– Я договорился со своим курьером, чтобы он приехал и купил у вас две мои коробки черных свечей. Он уже сейчас придет. Уже начинайте мне их паковать.

– Ну вот, видите, как все просто. Отлично, сейчас упакую.

– Скажите, а у вас есть сэмплы?

– Какие сэмплы?

– Ну… вообще любые сэмплы. Есть сэмплы?

– В принципе да, есть сэмплы духов, есть сэмплы свечек, восковые камеи в коробочках. А что?

– И пришлите мне еще сэмплы.

– Какие именно вам нужны?

– Любые. Любые сэмплы всего. Просто сэмплы, понимаете?

– Но, может, вас интересует что-то…

– ПОЛОЖИТЕ МНЕ МНОГО РАЗНЫХ СЭМПЛОВ, Я ПОСТОЯННО У ВАС МНОГО ВСЕГО ПОКУПАЮ.

– Если вы у нас много всего покупаете, у вас наверняка тогда уже есть много наших…

– ПОЛОЖИТЕ МНЕ СЭМПЛЫ, Я ВАШ ПОСТОЯННЫЙ КЛИЕНТ.

Хорошо. Хорошо. Мы положим вам сэмплы.

Заходит покупательница, которую я хорошо и давно помню, хотя имени ее не знаю. Высокая, крупная, широкоскулая, с огромными пигментными пятнами на лбу и шоколадными веснушками и ужасно узнаваемым тембром голоса – собственно, поэтому я ее и помню, хотя у меня так себе память на лица, почти как у Оливера Сакса.

Радуется встрече, завязывает очень дружелюбный нью-йоркский small talk – я знакомлю ее с новыми свечами, рассказываю что-то про себя и о том, как я провожу время в магазине, когда в нем никого нет и я сижу тихонечко и что-то пишу, мы немного говорим про погоду и о том, можно ли уже носить летние легкие юбки с шерстяными пальто, про курс доллара (то есть, ну, не знаю, просто о чем-то долго болтаем), обсуждаем дизайн стен и запахи мимозы, весеннее буйное цветение Калифорнии и грейпфрутовые рощи на Капри, музыкальную школу и восьмидесятые, грядущую выставку Леонарда Коэна в Еврейском музее и острова в Греции, очень мило прощаемся и чуть ли не обнимаемся на прощание, она выходит, раскланиваясь, за дверь, ХВАТАЕТ МАССИВНУЮ СВЕЧКУ РАЗМЕРА ИНТЕРМЕЦЦО ЗА 300 БАКСОВ, КОТОРАЯ ГОРИТ У НАС СНАРУЖИ НА КРЫЛЬЦЕ, ЗАСОВЫВАЕТ ЕЕ СЕБЕ В СУМКУ И УБЕГАЕТ.

Я так удивилась, что первое время стояла и смотрела на дверь, не в силах вообще понять: а что, так можно было?

Вышла, посмотрела, как она удаляется быстрыми ягуарьими шагами. Ну не буду же я преследовать человека в такой дико неловкой ситуации. Ей же и так тяжело. Вообще не представляю, как ей.

Написала письмо Селин, которая в отпуске во Франции.

«Что мне сказать ей, Селин, когда она придет в следующий раз? Мы же как бы друзяшечки, Селин. Сказать ей: я видела, как ты спиздила свечу Интермеццо и убежала с ней, как дикий зверь, в сторону улицы Хаустон? Нет. Так нельзя. Попросить ее больше не пиздить свечи? Нет, тоже нельзя. Я поняла. Я скажу ей: добрый день, как поживаете, надеюсь, ландышевая первомайская свечка Интермеццо „Интернационал“ хорошо горит, нравится?»

Да, так и скажу. Гори, интернационал, гори.

У меня вчера был день рождения. Зашли с подруженьками в бар Anyway, я по дурости заказала десерт «Павлова» (собаку Павлова, да), одна из подруженек говорит официанту (спасибо):

– У нее день рождения!

– Отлично! – радуется официант. – Мы тогда сейчас свечу…

– Я НЕНАВИЖУ СВЕЧИ, – говорю я.

Все смеются.

– Я НЕНАВИЖУ, БЛЯТЬ, СВЕЧИ, Я СЕРЬЕЗНО, – повторяю я, глядя на официанта.

И тут даже не объяснишь же.

Звонит магазинный телефон.

Высвечивается имя: SAMANTHA SMITH^[1].

Я не беру трубку (конечно же).

Снова звонит телефон.

На этот раз высвечивается имя: WENDY DARLING^[2].

Да что ж это такое, просто какая-то «Мифогенная любовь каст».

Поздно вечером закрываю бутик: высылаю отчеты в Париж, выключаю свет, выбегаю на пару минут в уборную, возвращаюсь и с ужасом обнаруживаю – в бутике какие-то люди! Видимо, я забыла провернуть ключ в двери. Грабители! Следовало ожидать.

Я тихо выползаю в торговый зал, нашариваю рукой телефон, чтобы вызвать полицию. В темном бутике угадываются силуэты двоих. Они переговариваются, с лязгом что-то перекладывают на полках.

Я выбрасываю вперед руку с телефоном, другой рукой включаю свет и громко кричу:

– ЧТО ВЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕТЕ?

На меня в ужасе смотрят двое японских туристов, парень и девушка. Они напуганы не меньше меня.

Туристы:

– Вы открыты?

Я (в шоке):

– ЧТО ВЫ ДЕЛАЛИ В ТЕМНОМ ЗАКРЫТОМ МАГАЗИНЕ?

Туристы: