– Мое личное мнение – стоит, – ответил Элиа, отхлебнув чай и поставив чашку на место. – Я всегда считал Дезертиров носителями особого зрения, отличного от зрения остальных членов Общества. И если они и представляют какую-то опасность, то вовсе не по этой причине.

Изначально Августа разрешала Чувствительным, не желающим быть частью Общества, поддерживать связи с близкими. Но потом контакты между двумя мирами стали запрещены.

Овидия прекрасно знала, о чем говорит Элиа. Это было правило номер пять, самое последнее.

Из всех.

«Если кто-то пожелает покинуть Общество по собственной воле, он сможет это сделать лишь при условии полного прекращения контактов с семьей и друзьями, которые все еще являются его частью. Добровольный выход из Общества считается дезертирством», – гласило правило.

– Я никогда не встречалась с Дезертирами вживую, – сказала Овидия, ставя перо в подставку. – Но я уверена, что многие из тех, кто вышел из игры, хотели бы поддерживать связь с близкими.

– Я рад, что ты это понимаешь. Это еще раз убеждает меня в том, что я принял правильное решение, когда выдвинул твою кандидатуру.

С этими словами Элия придвинулся к Серой Ведьме чуть поближе, и девушка почувствовала себя вдруг невероятно спокойно. И хотя они продолжали сидеть на разных диванах, они будто вступали на одну территорию. Территорию взаимопонимания и полноценного обмена мнениями.

– И если говорить начистоту, то для будущих поколений я хотел бы… – снова начал говорить Элиа, но Овидия прервала его.

– Хотели бы изменить правило номер пять?

Лидер промолчал несколько мгновений, но, заметив выражение лица Овидии, которая, казалось, сама испугалась своей дерзости, ответил:

– Да.

– Я целиком и полностью поддерживаю вас в вашем смелом решении, – сказала Овидия, – но все-таки до конца не понимаю, почему именно я?

– Возможно, то, что я скажу, тебя не удивит. Возможно, заставит волноваться, но… правда на то и правда. Она иногда ранит просто потому, что это то, что мы не можем изменить.

Овидия глубоко вздохнула и наклонила голову. Именно таких слов она и ожидала от Лидера Обещества.

– Ты другая, Овидия. Это не плохо и не хорошо. Это факт. Силы Бенджамина наследуют силам его Чувствителной матери, хотя и представляют собой интересную вариацию. Так или иначе, они проявились в достаточно раннем возрасте. С тобой же ситуация совсем иная. Именно поэтому несколько лет назад мы начали проводить с тобой практические занятия, чтобы понять, пробудились ли твои силы и какими они будут.

Тени внутри Овидии зашевелились, но Серой Ведьме удалось усилием воли приструнить их.

– Понимаю. Да, эти практики подтвердили, что я не такая, как мой отец, – проговорила Овидия как можно более спокойным тоном, как будто речь шла не о ней, а о ком-то постороннем. – Во мне нет силы Солнца. Но кто знает, вдруг через несколько месяцев выяснится, что я Ведьма Земли или Ведьма Ночи.

При упоминании своей касты Элия улыбнулся.

– Конечно, все может быть. Но даже в этом случае ты все равно останешься Серой.

– Я осознаю, что я полукровка. И что силы таких магов проявляются иногда весьма неожиданным способом.

– Мне нравится твоя трезвость по отношению к себе. Трезвость и готовность к неожиданностям, – Элиа откусил кусок пирога и застонал от удовольствия. – Это очень вкусно, Овидия. Передай благодарность своей помощнице.

– Обязательно.

– Значит, ты до сих пор ничего толком не знаешь о своих силах?

Овидия покачала головой.

– Я понимаю. Мой совет: не мучай себя. Не думай об этом слишком много. Твои силы проявятся тогда, когда ты меньше всего этого будешь ждать.

«Уж мне ли не знать», – подумала Овидия, вспоминая день, когда перед ней явилась Фесте.

– А как насчет ваших детей? – спросила Серая Ведьма, переводя тему. – Они пошли в маму или папу?

Элиа рассмеялся. Это был тот особый смех, которым смеются родители, когда речь заходит об их детях.

– Старший, Генри, пошел в маму, Ведьму Земли, – сказал Элиа, и Овидия, воспользовавшись паузой, сделала глоток чая. – А вот младшая Доротея… Она нас удивила.

Овидия приподняла левую бровь, изображая любопытство.

– В каком смысле?

– Она Ведьма-провидица. Первая в семье.

Теперь на лице Овидии отразилось искреннее удивление. Она никогда не слышала, чтобы дети Чувствительных обладали силой, отличной от силы родителей. И то, что Доротея не унаследовала ни силу своей матери Натали, Ведьмы Земли, ни силу отца, представителя Ночных, было действительно из ряда вон выходящим.

– Это уникальный дар, – проговорила Овидия. Элия кивнул. – Уникальный и необычный. Как давно вы узнали об этом?

– Несколько недель назад, в день, когда ей исполнилось двенадцать. Мы очень рады, что она такая. Хотя и понимаем, что в дальнейшем может быть непросто. Мы уже назначили встречу с Алазне, которая будет учить ее контролировать свои мысли, и обязательно позовем юного Клинхарта, чтобы ассистировать нам. Он ведь тоже Провидец.

Известие о том, какая миссия ожидает Ноама, поразило Овидию еще больше, чем новость о необычном даре младшей дочери Лидера.

– И поэтому он приходил к вам сегодня?

– Вовсе нет, – ответил Элиа со спокойной улыбкой. – Ноам действительно оказался здесь случайно. Но я успел воспользоваться возможностью, чтобы сообщить ему о неожиданном даре нашей Доротеи, и он с радостью согласился помочь. Он хороший парень.

Овидия заставила себя улыбнуться, пытаясь не обращать внимания на осиновый кол, который пронзил ее грудь насквозь.

– Я хотел бы сказать одну вещь. Но боюсь ранить тебя, – проговорил Элиа, сцепляя руки в замок у себя на коленях.

Овидия наклонилась вперед и аккуратно положила бумагу с записями рядом со своей чашкой.

– Я вся внимание.

– Я хотел сказать, что мы с женой абсолютно уверены, что Минерва была необыкновенной женщиной.

Овидия замерла. Сердце бешено колотилось, тени внутри настороженно шевелились. Самой беспокойной была Альбион. Она всегда давала о себе знать, когда мысли Овидии обращались к маме.

– Спасибо, Элиа. Она действительно была такой.

– Могу ли я сделать для тебя что-то еще? Возможно, твоим родным нужна какая-то помощь?

– У меня не осталось почти никого. Мама была сиротой, – ответила Овидия, складывая на коленях дрожащие руки. – Бабушка и дедушка погибли в результате несчастного случая: ей тогда едва исполнилось десять. – Ей вдруг захотелось рассказать о маме что-нибудь еще, и она добавила, – Когда мама стала совершеннолетней, то начала работать продавцом одежды в одном из самых известных магазинов в Оксфорде. Там она встретила моего отца. Остальное вы знаете.

Овидия смотрела на огонь в камине, слушая, как потрескивают поленья. И только бой часов в гостиной напомнил ей, что уже семь, и надо бы возвращаться домой.

– Не хочу показаться невежливой, Элиа. Но мне пора идти. Отец ждет меня к ужину.

– Конечно. Я дам тебе конверт, чтобы тебе удобнее было нести свои записи.

Овидия благодарно улыбнулась и встала, разглаживая подол платья. Элиа вызвал горничную. Это была уже другая помощница, не та, что встречала Овидию и обслуживала их во время чаепития. Взяв из рук Серой Ведьмы бумаги, она вложила их в конверт и проводила гостью к выходу.

– Если у тебя возникнут какие-либо сомнения или вопросы по поводу выступления, смело заходи ко мне после занятий. Я буду рад помочь. В районе четырех часов дня я всегда на месте.

– Спасибо, Элиа. Ваша помощь и доверие очень много значат для меня, – проговорила Овидия и посмотрела в глаза Лидеру. Во взгляде мистера Мурхилла читалось самое искреннее расположение.

Тут слева от них послышался грохот и крики. Овидия повернула голову. Генри и Доротеа. Дети Мурхиллов бежали вниз по лестнице. Вслед за ними спешила Натали.

– Вернитесь, – звала она. – Ваш отец…

– Папа! – закричала Доротея, не обращая внимания на слова матери, и бросилась обнимать отца. Генри, точная копия мистера Мурхилла, остановился на предпоследней ступеньке, облокотившись о перила.

– Насчет Минервы… – проговорил Элиа, бросив взгляд на Натали, которая тут же с понимающе кивнула. – Мы можем что-нибудь сделать …для нее?

Овидия знала, о чем говорит Лидер. Похороны матери проходили тихо, без лишних присутствующих. Но Элиа и его семья были рядом на протяжении всей церемонии.

– Каждый месяц, в день маминой смерти, я приношу цветы на ее могилу, и продолжу это делать. Это помогает мне исцелиться.

Натали сделала шаг в сторону лестницы и, обняв Генри за талию, нежно потянула его за собой. Юноша преодолел последнюю ступеньку и теперь все четверо стояли перед Овидией и смотрели на нее с лаской и состраданием.

– Если вы с Теодором будете не против, мы бы тоже сходили навестить Минерву, – проговорила Натали мягким голосом.

Овидия была тронута. В глазах защипало, и девушка поджала губы.

– Ты приносишь какие-то конкретные цветы? – спросил Элиа.

В этот момент подошла горничная. Она держала в руках конверт с записями Овидии и ее пальто.

– Ей нравились все цветы. Поэтому каждый месяц я приношу ей что-нибудь новое, – ответила Серая Ведьма, просовывая руку в рукав пальто и принимая из рук служанки конверт.

– Мы учтем это, – мягко произнесла Натали. И уже строже, обращаясь к детям, добавила, – А теперь, молодые люди, марш за мной! Нам надо успеть прочитать Устав Общества перед ужином.

– Скукотища! – уныло протянул Генри, направляясь по коридору в сторону гостиной, где несколько минут назад находились Овидия и Элиа.

Овидия взглянула на Доротею, ожидая, что та пойдет вслед за братом. Но девочка стояла на месте и в упор смотрела на Серую Ведьму. Голубые глаза ее поблескивали от любопытства. Натали раскрыла объятия, приглашая Доротею подойти. Изящные кудряшки на голове юной леди зашевелились от движения, и она прильнула к матери. Интерес дочери к гостье заметил и Элиа.

– Что случилось, Дори?

Воцарилась гробовая тишина. Все ждали ответа Мурхилл-младшей.

– Ей нельзя уходить, – усталым шепотом проговорила девочка, не спуская глаз сОвидии. – Она нам нужна.

Овидия нахмурилась. Слова маленькой провидицы удивили и испугали ее. Серая Ведьма почувствовала, как тени внутри нее зашевелились.

Но нет. Девочка не могла видеть ее сестер. Это было невозможно.

– Доротея, что ты имеешь в виду?

– Хочу есть! – весело произнесла Дори, отведя взгляд от Овидии и делая вид, что ее здесь нет. И с этими словами направилась по коридору вслед за братом.

Супруги Мурхилл переглянулись. Покашляли, чтобы замять неловкость.

– Трудный возраст, – извиняющимся тоном проговорила Натали. – Ты можешь приходить, когда захочешь, Овидия. Тебе здесь всегда рады.

– Спасибо, миссис Мурхилл.

Хозяйка дома кивнула и, попрощавшись с Овидией, тоже пошла в гостиную.

– Извини ее, – быстро сказал Элия. – Характер. Предлагаю взять тебе одну из моих карет, чтобы вернуться домой, уже поздно.

– В этом нет необходимости, правда.

– Так ты быстрее доберешься. Я настаиваю.

Овидия кивнула, и Элиа отдал распоряжение готовить экипаж.

Через несколько минут карета уже ждала Овидию у крыльца дома Мурхиллов.

Элиа помог своей гостье забраться внутрь. Овидия села у окна и приоткрыла шторку.

– Огромное вам спасибо за доверие, Элиа. Благодарю вас от всего сердца.

– Мне не терпится услышать твою речь. Торжество начнется в восемь вечера. Если ты не против, мы могли бы встретиться за полчаса и отрепетировать. Я хотел бы первым услышать твое послание.

– Разумеется. Буду за полчаса. Спасибо!