– Марфа помогла. Она как раз дежурила и должна была сделать мне… эту операцию. Когда мы на минуту остались с ней одни я начала умолять не убивать моего ребенка. Пообещала отдать все свои деньги и драгоценности – мне Олег дарил кое-что. У меня было кольцо и серьги с бриллиантами. Еще золотые часы от известной швейцарской марки – почему-то ни Олег, ни его отец не потребовали вернуть подарки.

– Щедрые мужчины, что тут скажешь, – Вячеслав задумчиво чешет правую бровь. – Что дальше? Почему папаша Шелепов не проверил, что операция точно сделана?

– Его мордовороты пытались остаться в операционной, но против Марфы разве попрешь? Она просто взяла в руки скальпель и разрезала одному из уродов штаны в районе паха. Сказала, что следующий порез будет выше и глубже, если они не уберутся. В общем, мы остались одни и она сымитировала операцию.

– И Шелепов отстал от тебя? Странно, что он даже не взял биоматериал на анализ, – морщится Вячеслав. – Дилетанты у него в службе безопасности, судя по всему. Что было потом?

– Марфа сообщила охранникам Шелепова, что у меня началось кровотечение, поэтому меня оставляют в клинике. Я пролежала в ней несколько дней, и все это время его люди дежурили у моей платы. Потом исчезли, видимо Шелепов решил, что я ему не опасна.

Тогда Марфа дала мне ключи от квартиры ее подруги, которая уехала работать по контракту в другую страну. Там я прожила месяц. В это время Марфу пригласили возглавить отделение в одной из клиник столицы, и она предложила мне поехать с ней. Я забрала документы из универа, переехала в Москву, сменила фамилию и начала новую жизнь.

Глава 11

– Почему ребенка на Марфу оформила? – Вячеслав продолжает прожигать меня внимательным взглядом.

– Она сама предложила так сделать. Когда мне подошел срок рожать, на меня вдруг начала накатывать паника, что старший Шелепов узнает про ребенка. Узнает и решит навредить ему или мне. Или, еще хуже, Марфу наказать за обман.

– Так сильно испугалась за чужого, по сути, человека? – хмыкает Вячеслав.

– Она не чужая. Марфа спасла жизнь моему ребенку, и она единственный человек, кто помог мне тогда. Остальным, даже родной матери было плевать на мои проблемы, – я поднимаю на Вячеслава злой взгляд. – Почему ты такой циничный?

– Что было дальше? – он не отвечает на мой вопрос. Да и правда, не будет же он рассказывать мне историю своей жизни, сделавшей его таким бездушным.

– Я написала отказ от ребенка в роддоме, а Марфа по своим связям сразу оформила над ним опеку. Через неделю я с Сашкой приехала на съемную квартиру, которую оплачивала мне тоже Марфа.

– Прямо мать Тереза какая-то.

– Просто хороший человек, – не соглашаюсь я.

– Ну да, ну да. Только я с трудом верю в людское бескорыстие. Тем более, относительно совершенно постороннего человека, – на полном серьезе отвечает Вячеслав. – И да, я циничный. Как-то так сложилось.

– Зато ты любишь свою коллекцию моделек, и это так трогательно, – язвлю я.

– Ну, должны же и у меня быть какие-то недостатки, – кивает он.

– А ты женат, Вячеслав? – спрашиваю ни с того, ни с сего. Тут же краснею и мысленно хлопаю себя по губам – нашла, о чем спрашивать! Но он не возмущается, не смеется, вообще никак не показывает, что я задаю неуместные вопросы. Спокойно отвечает.

– Нет, и не был.

– Что так? Вроде и собой хорош, и не дурак. Опять же, крутой брутал, вроде бы женщины должны быть от тебя без ума. Или ты у нас из другой лиги? – не могу остановиться и продолжаю язвить. Да что со мной такое! Только недавно на каждое слово этого мужика мой рот растягивался в улыбке, а сейчас из него льется сплошной яд.

– Из другой лиги… В смысле, ты волнуешься, не педик ли я? – он начинает откровенно смеяться.

– Не волнуюсь. Мне никакого дела до твоей ориентации, – хмурюсь. Чтобы скрыть смущение, встаю и начинаю убирать со стола посуду. Отворачиваюсь к плите и спрашиваю:

– Сделать тебе еще кофе? Или бутерброд?

Вместо ответа за бедра меня обнимают мужские руки, крепко сдавливают и толкают назад. Мгновение, и я сижу у Вячеслава на коленях. Близко-близко вижу серые глаза с черными крапинками вокруг зрачков.

– Слава, ты чего? – успеваю хрипло выдохнуть, и тут его губы обрушиваются на мои губы. Жадно захватывают, наполняя его терпким вкусом мужчины и кофе.

На затылок ложится широкая ладонь, сдавливает, не давая шелохнуться и я сдаюсь. Сама начинаю жадно целовать его. Впиваюсь пальцами в плечи под толстым свитером, мимолетно поражаясь какие они твердые, просто каменные, и от этого ощущения в голове что-то бахает, рассыпаясь перед глазами золотыми звездами.

Меня ведет, воздух в легких заканчивается, но я забываю вдохнуть новый, а он продолжает целовать так, словно это бог и король поцелуев захватил меня в плен. Атакует мой рот, толкается в него, хозяйничает, словно только там ему и место. Сплетает свой язык с моим, ловит его, посасывает. Чувствительно прихватывает зубами, заставляя меня задохнуться от неожиданного, и от этого особо острого удовольствия.

– Что ты делаешь? – выдыхаю, когда он на миг отпускает мой рот, давая втянуть в себя каплю кислорода.

– Показываю из какой я лиги, – хрипло смеется он и подхватив меня под ягодицы встает. – Где спальня?

– Зачем? – не понимаю я.

– Правильно, не нужна спальня, – и сгружает меня на кухонный стол. Разводит мои бедра и вдавливается между них. Низом живота я чувствую его пульсирующий нетерпением пах и начинаю с остервенением сдирать с него свитер.

– Владка, – хрипит он, толкая меня спиной на столешницу. Обнаженные лопатки касаются прохладного пластика – оказывается, он уже снял с меня футболку и лифчик.

Сходя с ума от нетерпения приподнимаю бедра, помогая стянуть джинсы и со стоном выдыхаю, когда его член входит в меня сразу на всю глубину.

– Слав, презерватив… – пытаюсь шепнуть, но тут же забываю, что хотела сказать, потому что он начинает двигаться во мне. Резко, на всю глубину, выходя почти до конца и снова с силой вбиваясь на полную длину. Его руки крепко держат меня за бедра, не давая отодвинуться ни на миллиметр. Я закусываю губу, чтобы не начать стонать в такт сводящим с ума движениям. Впиваюсь в мужские кисти ногтями, и не отвожу взгляд от его почерневших глаз, от покрытой темной порослью груди и перекатывающихся в такт движениям мышц.

Развожу колени шире, впуская его еще глубже, потому что мне мало. Он, опускает мои бедра и не прекращая двигаться ложится на меня. Я обхватываю его ногами за пояс, скрещиваю лодыжки и впиваюсь ногтями в кожу на коротко подстриженном затылке. Слава хрипло рычит и ускоряется, вбиваясь в меня с такой силой, что каждый толчок отдается где-то в голове. В мышцах начинают взрываться огненные искры, низ живота сводит судорога. Я выгибаюсь, бьюсь в мужских руках, раздирая ему спину ногтями, и меня накрывает оглушающий оргазм.

Еще несколько длинных толчков, он глухо матерится и резким движением выходит. Прижимает член к моему животу и на кожу выплескивается густая струя спермы.

Некоторое время я лежу, приходя в себя. Потом мужские руки помогают мне сесть и губы обжигает пахнущий кофе поцелуй.

– Я не по мальчикам, Влада, – произносит Слава насмешливым голосом, и я в ответ начинаю хихикать.

– Точно, не по мальчикам.

– Я по девочкам, – он наклоняется и целует меня в грудь, мягко втягивая в рот сосок. Отпускает его, втягивает в рот другой, и снова жадно целует в губы. – Вот по таким красивым девочкам.

Я обнимаю его за талию и прижимаюсь щекой к обнаженной мужской груди. Слушаю гулко бьющееся в ней сердце, втягиваю запах горячего мужского тела, и не знаю, как теперь смотреть этому мужчине в глаза.

Глава 12

– Влада, что случилось? Чего так напряглась?

Я, абсолютно голая, с широко разведенными коленями так и сижу на кухонном столе. Прижимаюсь к груди мужчины, которого вижу второй раз в жизни и только что занималась с ним обалденным сексом. Он с обнаженным торсом, в расстёгнутых джинсах, стоит, вклинившись между моих ног и гладит мои плечи.

– Влада… – снова зовет, потому что я молчу. – Если переживаешь, что мы не предохранялись… Я чистый и вышел вовремя.

Мотаю головой – нет, не из-за этого. С трудом выдавливаю из себя:

– Я тоже… чистая.

Он хмыкает.

– Знаю, видел твою медицинскую карту с последнего медосмотра.

– Что?! – мигом забыв про свою рефлексию, упираюсь руками в его твердый живот и пытаюсь оттолкнуть его. Вячеслав не позволяет, еще крепче прижимает меня к себе.

– Эй, ты чего? То сердито сопишь и явно страдаешь у меня на груди, то драться лезешь, – он посмеивается, продолжая поглаживать мою спину. – Конечно, я навел о тебе справки. Медицинская карта есть в твоем досье, это стандартный набор информации. Или ты переживаешь, что хорошие девочки не должны трахаться с мужиками, которых они видят первый раз в жизни?

– Второй. Мы с тобой видимся второй раз в жизни, – поправляю его, удивляясь, как легко этот мужчина считывает мое настроение и мысли.

– Ну и какая разница, какой это был раз, если нам обоим было хорошо? – пожимает плечами Слава. – Тебе ведь было хорошо и это главное.

– Хвастун, – бурчу в ответ, но на душе сразу становится как-то полегче.

– Вот и умница. Не стоит париться над морально-нравственными аспектами поступков, которые никому не приносят вреда, – он снова мгновенно читает мое настроение. Может экстрасенс?

– Так будешь еще что-то? Кофе или бутерброд? – спрашиваю, чтобы окончательно отвлечься от переживаний о «морально-нравственных аспектах» случившего только что секса.

– Спасибо, я сыт. Твой сын сейчас где?

– У Марфы. Я съезжу к этому лейтенанту Петрову, а потом к ним – Марфа обещала пирогов напечь в честь моего дня рождения, – отвечаю и пытаюсь отстраниться. Хотя хочется так и сидеть, втягивая мускусный запах влажной мужской кожи. Прижиматься щекой к темной поросли на мускулистой груди. Чувствовать, как мурашки бегут по плечам и спине от того, что он гладит мою спину чуть шершавыми ладонями и зарывается губами в волосы.

Помедлив, Слава отпускает меня, отодвигается и окидывает взглядом. Неспешным и таким откровенным, что к моим щекам махом приливает кровь. Я поспешно свожу бедра и прикрыв руками грудь начинаю неловко сползать со стола. Он придерживает меня, помогая встать на ноги.

– Значит, вчера в ресторане ты отмечала свой юбилей? Весело он у тебя прошел, – убедившись, что я стою крепко, Вячеслав Говоров отступает к окну и отворачивается, давая мне возможность подхватить с пола свои джинсы и футболку. Лифчик почему-то лежит на столешнице возле плиты, и я торопливо сдергиваю его, едва не снеся на пол сахарницу. Прижав одежду к груди, вылетаю из кухни. Уже из коридора кричу:

– Да, день рождения прошел супер! Навсегда его запомню. Я в душ!

В ванной бросаю вещи в корзину для белья и торопливо включаю воду. Смываю с тела следы мужчины и его запах и уговариваю себя, что произошедшее ничего не значит.

«Секс – не повод для знакомства, – повторяю себе, вытираясь и разглядывая свое отражение в зеркале: довольная физиономия, сияние в глазах и улыбка до ушей. – Это был просто одноразовый перепих для снятия напряжения, ничего больше. Сейчас мы выйдем из квартиры, я сяду в свою машину, этот мужчина в свою, и разъедемся в разные стороны, чтобы больше никогда не встречаться…»

– Влада, ты там продолжаешь страдать над своим моральным падением? Бросай это зряшное дело и выходи, у тебя телефон звонит уже третий раз, – зовет меня из-за двери голос моего гостя.

Я торопливо натягиваю банный халат и выскакиваю в коридор. Едва не врезаюсь в мужскую грудь – Вячеслав стоит у двери с моим телефоном в руке.

– Ой! – с трудом удерживаю равновесие и выхватываю у него трубку.

– Слушаю!

– Лейтенант Петров, – устало приветствует меня уже знакомый голос. Я в досаде закатываю глаза – ну что еще ему нужно?! Сказала же, что скоро приеду!