Увидев Ивушкина, Вероника замерла на месте, а ее глаза изумленно расширились.

– Разве в отеле есть свободные номера? – сдавленно пробормотала она. – Я думала, их больше нет.

– Наш гость переночует в мансарде, – пояснила я, бросив на Нику многозначительный взгляд.

Судя по выражению ее лица, наличие в «Жар-птице» мансарды тоже стало для горничной неожиданным, однако она заставила себя промолчать и понятливо улыбнуться.

– На обустройство комнаты понадобится время, – сказала Вероника Ивушкину. – Если хотите, можете пока перекусить. В буфете остался ягодный чай и пирожки с повидлом.

– С удовольствием, – живо откликнулся тот. – Я как раз не успел поужинать.

Ника увела мужчину вглубь коридора и через несколько минут вернулась обратно.

– Уля, ты сошла с ума? – поинтересовалась она у меня. – Как ты могла его впустить?

– Вообще-то он зашел сам, – заметила я. – Меня больше интересует, как этот рыжий сумел до нас добраться.

– Надо было ему отказать.

– И выгнать под дождь?

Ника покачала головой.

– Валентин Митрофанович нас убьет. Ты ведь не думаешь, что он не узнает об этом постояльце?

– С дедушкой я как-нибудь разберусь. А постоялец останется у нас всего на одну ночь. Утром он отправится искать другую гостиницу.

– Дай-то Бог, – скептически сказала горничная. – Но, Уля, что мы будем делать, если случится какая-нибудь неожиданность? Например, Яша выберется из загона и постучит носом в его окно. Или какой-нибудь школьник превратится на его глазах в зверя. Или бабуля из десятого номера вздумает наколдовать перед ним призрачных бабочек. Как мы это ему объясним?

– Мы скажем, что он сошел с ума. Предложим успокоительное и бесплатное такси до психушки. Ника, не драматизируй. Все будет нормально. Ивушкин проведет у нас одну ночь. Что может случиться за такое короткое время?

– Все, что угодно, – горничная махнула рукой. – Кстати, Уля. Как думаешь, этот парень не может быть твоим родственником?

– В каком смысле – родственником? – удивилась я.

– В прямом. Вы с ним похожи, ты не заметила? Оба рыжие, голубоглазые, худощавые. Мне кажется, если его побрить, вы совершенно свободно сойдете за близнецов. Что если этот Ивушкин – твой троюродный брат? Скажем, со стороны матери?

Я покачала головой.

– Ника, у меня нет братьев и сестер. Ни родных, ни троюродных, ни десятиюродных. Если бы они были, я бы об этом знала.

Горничная пожала плечами.

– Нет, так нет. Ладно. Пойду устраивать гостя на ночлег.

Глава 2

Новый день принес новые размышления. В частности, о значении пословицы «Не было у бабы горя, да купила порося». И о том, что оставлять Максима Ивушкина в «Жар-птице» все-таки было ошибкой.

Вопреки опасениям Вероники, Ивушкин провел ночь без происшествий. Дракон в его окно не заглядывал, а утром, во время завтрака, никто из постояльцев в присутствии Максима не колдовал. Последнее, впрочем, оказалось приятным совпадением – к тому моменту, как Ивушкин спустился в кафе, остальные гости уже разошлись по своим делам, и в столовом зале находилась лишь пожилая дама из двадцать седьмого номера, которая не обратила на него ни малейшего внимания.

Зато сотрудники «Жар-птицы» заглянули в кафе все до единого. Рано утром, когда ребята пришли на работу, Вероника немедленно сообщила им о необычном госте, и теперь все они желали на него посмотреть.

Особенно отличились Игорь и Демьян. Братья явились в кафе якобы за тем, чтобы выпить по стаканчику кофе, подсели за столик Ивушкина и завели с ним беседу.

А после завтрака Максим притопал на ресепшен и заявил, что уезжать из «Жар-птицы» не планирует.

– Скажите, Ульяна, в какую сумму мне обойдется двухнедельное пребывание в вашем отеле? – спросил он.

От его вопроса у меня внутри что-то оборвалось.

– Разве вы не собирались сегодня утром переехать в другую гостиницу? – удивилась я.

– Нет, – пожал плечами Ивушкин. – Зачем? Я ведь уже поселился здесь.

– Мы же решили, что вы проведете у нас всего одну ночь.

– Вообще-то мы ни о чем таком не договаривались. Вы были столь добры, что пустили меня переночевать, и теперь я хочу принести вашему отелю немного денег. Вчера вы сказали, что моя мансарда обычно пустует. Значит, эту комнату никто не бронировал, и я могу снять ее на некоторое время, правильно? Знаете, она мне понравилась. Я так замечательно в ней выспался, как не высыпался нигде и никогда.

Я слушала его и чувствовала себя полной дурой. Мы ведь действительно не обговорили сроки его пребывания в «Жар-птице». Однако я была уверена, что оставаться здесь дольше, чем на ночь Ивушкин не будет!

– Забавный у вас отель, – продолжал между тем рыжий. – Снаружи халупа халупой, а внутри все на уровне. Красивый холл, удобные лестницы, классная мебель, стильные интерьеры. И кормят очень вкусно.

Это точно. Наши повара – кулинары от Бога. А обстановку мы обычно придумываем сами. Например, интерьер его мансарды вчера создавался на ходу.

С новыми номерами всегда бывает много возни. В них надо покрасить потолки, поклеить обои, повесить шторы, установить мебель, провести телевидение и интернет. В общей сложности у чародея комплекс этих дел занимает порядка двух-трех часов. Чтобы Ивушкину не пришлось заселяться в номер глубокой ночью, мы с Никой готовили его вместе.

Так как комната находилась на чердаке, мы выложили ее стены и потолок деревянными панелями, а на пол постелили симпатичный коричневый ламинат. Потом через внутренний телепорт приволокли со склада платяной шкаф, кровать, тумбочку, кресло и маленький письменный стол.

Все номера, которые я создаю в «Жар-птице», изначально идут с туалетом и душевой кабиной, поэтому заморачиваться с сантехникой нам не пришлось. Для освещения комнаты мы повесили под потолком люстру, а вайфай и ТВ решили не проводить. Рассудили, что без помощи братьев-мастеров будем возиться с ними до следующего года, а Максиму они, в общем-то, ни к чему.

Потом Вероника разложила полотенца и постелила гостю постель, а я развесила по стенам постеры с изображением озер и деревьев.

Таким образом, на все про все у нас ушло чуть более полутора часов. В итоге номер получился вполне приличным, и я была рада, что Максиму он пришелся по душе.

Тем не менее, оставить его за ним аж на четырнадцать дней я не имела морального права. Сделав это, я навлекла бы на «Жар-птицу» большие неприятности или даже поставила ее под угрозу закрытия. Я могу сколько угодно шутить про такси до психиатрической больницы, однако если про Ивушкина узнают в МАУ, нашей гостинице точно не поздоровится.

– Видите ли, Максим, – я понизила голос, – в мансарде, которую вы сняли, жить нельзя. У нас есть предписание санэпидслужбы, где это указано черным по белому. Прошлой весной ее сотрудников не устроила температура, которая в ней поддерживается, и качество воздуха. Они сказали, что он слишком влажный.

– Разве? – удивился Ивушкин. – Как по мне, с воздухом там все нормально.

Я криво улыбнулась.

– СЭС считает по-другому. Хотя лично я скорее соглашусь с вами, чем с ней. Как бы то ни было, сдавать этот номер запрещено. Если там узнают, что вы в нем ночевали, у «Жар-птицы» возникнут проблемы.

– Ульяна, о том, что я тут ночевал известно только мне, вам и горничной. Вы напрасно волнуетесь.

– Если вы останетесь тут на две недели, санслужбе это станет известно тоже. Лето у этих ребят – самое хлебное время. Они едва ли не каждый день посещают местные отели, ресторанчики и кафе – проверяют, устранили ли там найденные в прошлый раз нарушения. Сами понимаете, исправить их за короткое время не всегда возможно. В итоге за три месяца СЭС выполняет годовой план по штрафам. В том, что ее сотрудники явятся к нам, нет никакого сомнения. Мы пока не знаем, как изменить в мансарде качество воздуха, поэтому держим ее закрытой. Быть может, вы все-таки поищите другую гостиницу, Максим? Мне очень неудобно вас об этом просить, но если СЭС выпишет нам еще один штраф, мы попросту разоримся.

Ивушкин понятливо кивнул.

На самом деле, я сказала ему правду. Не совсем чистую, однако, в целом все именно так. Если проверяющие из МАУ узнают, что у нас жил не маг, санкции последуют в тот же миг.

– Давайте сделаем так, – немного подумав, сказал Максим. – Я оставлю у вас вещи и налегке отправлюсь искать другое жилье. А когда найду, вернусь и заберу свои баулы. Идет?

– Идет, – улыбнулась я. – Можете оставить их прямо в номере. Пока вас не будет, туда никто не войдет.

Предложение мужчине понравилось. Я распечатала ему список городских гостиниц с адресами и телефонами, и Максим, посетовав, что в «Жар-птице» его смартфон почему-то не ловит мобильную связь, отправился на улицу обзванивать отели и апартаменты.

Едва за ним закрылась дверь, как пиликнул мой сотовый телефон – в мессенджер пришло сообщение от дедушки.

«Уля, зайди ко мне. Есть разговор».

О том, что в «Жар-птице» остановился обычный человек, Валентин Митрофанович узнал еще вчера вечером. Отправив Ивушкина спать, я сразу же ему позвонила и подробно обо всем рассказала. Деду моя новость не понравилась, однако он согласился, что выгонять парня под дождь действительно было нельзя.

Неужели мы все-таки засветились, и дедушка хочет поговорить именно об этом?

Я глубоко вздохнула и пошла в кабинет директора.

***

Дедушкин кабинет находился за неприметной деревянной дверью. В «Жар-птице» таких немного. Двери, ведущие в номера постояльцев, обычно выглядят ярко и стильно – мы украшаем их резьбой или орнаментом, который является частью общего дизайна этажа.

За неприметными в отеле располагаются служебные помещения, растянутые дедушкой до нужного нам размера. В одном из таких помещений обустроен мебельный склад, в другом – прачечная, гладилка и ряд шкафов с полотенцами и постельным бельем. В третьем находится мастерская Игоря и Демьяна, в четвертом – кабинет Валентина Митрофановича. Повинуясь желанию своего владельца, тот мог сжаться до размеров каморки или превратиться в конференц-зал.

Сегодня эта комната была просторной. Когда я переступила ее порог, оказалось, что в ней собрался весь персонал гостиницы. Дедушка сидел в своем кресле, остальные расположились за длинным столом, что стоял перпендикулярно директорскому.

Увидев меня, Валентин Митрофанович улыбнулся и жестом указал на свободный стул по правую руку от себя.

Я улыбнулась в ответ.

Удивительно, как забавно порой тасуется колода. Вероника сказала, что меня и Максима Ивушкина можно принять за брата и сестру. Зато в родстве с Валентином Солнцевым меня совершенно точно не заподозрит никто. Даже тех, кто давно знает нашу семью, удивляет, насколько мы с дедом не похожи друг на друга.

Я – тонкая, рыжая, голубоглазая. Он – темноокий великан с черными волосами, украшенными благородной сединой. В свои шестьдесят девять лет дедушка остается крепким и поджарым. Женщины до сих пор оборачиваются ему вслед, в том числе те, которые в два раза моложе него. Дедуле, без сомнения, льстят эти взгляды, но он никогда не заостряет на них внимание. Валентин Митрофанович был и остается верен моей бабушке, своей любимой жене. Даже спустя пять лет после ее смерти.

– Думаю, все вы в курсе, какой необычный гость ночевал сегодня в нашем отеле, – сказал дедушка, когда я уселась рядом с ним. – Ульяна, Максим Ивушкин еще в «Жар-птице»?

– Пока да, – кивнула я. – Обзванивает городские гостиницы, ищет себе другое жилье.

– Готов поспорить, что Ивушкин его не найдет. Отели окажутся заняты, и даже в апартаментах не отыщется ни одной свободной комнаты.

– Почему вы так думаете? – поинтересовался Демьян.